Он был одет в черное и серебряное и очень бледен. Лицом он был похож... -
Старик испуганно покосился на Ахуру. - В седле он сидел, как будто кол
проглотил, его костлявое тело раскачивалось из стороны в сторону. Он был
похож на мертвеца.
Они поскакали к горе, глядя прямо вперед. Но с тех пор желто-зеленый
свет загорался на вершине почти каждую ночь и многие наши животные вняли
страшному зову - и дикие тоже, судя по тому, как мало их осталось. Мы были
осторожны, старались не отходить далеко от дома. А три года назад ушел мой
старший сын. Охотясь, он забрел слишком далеко и не успел вернуться
засветло.
Мы много раз видели чернобородого молодого человека, обычно издали:
он либо шел где-то у самого горизонта, либо стоял, склонив голову, на
какой-нибудь скале. Хотя однажды моя дочь стирала в ручье и, подняв взгляд
от белья, увидела сквозь камыши его мертвые глаза. А в другой раз мой
старший сын загнал в заросли раненого снежного леопарда и увидел, как
чернобородый разговаривал со стариком. А еще раз, тогда была пора жатвы, я
встал очень рано и увидел, что он сидит у колодца и смотрит на нашу дверь,
хотя меня он тогда не заметил. Старика мы видели тоже, только не так
часто. А последние два года мы их и вовсе не встречали, пока... - Он снова
беспомощно покосился на Ахуру.
Между тем девочка пришла в себя. На сей раз она испугалась Ахуры
гораздо меньше, но добавить к рассказу старика ничего не смогла.
Путники стали собираться в дорогу. Мышелов заметил, что семейство, в
особенности женщина с ребенком, втайне злится на девочку за то, что та
пыталась их предостеречь, поэтому на пороге он обернулся и сказал:
- Если с головы девочки упадет хоть один волос, мы вернемся вместе с
чернобородым, ведомые зеленым светом, и месть наша будет ужасной.
С этими словами он швырнул на пол несколько золотых и вышел.
А девочка, несмотря на то что семейство считало ее союзницей демонов
или, вернее, благодаря этому, стала жить с тех пор припеваючи, считая себя
по крови гораздо выше своих родичей и бесстыдно играл на их страхе перед
Фафхрдом, Мышеловом и Чернобородым, в результате заставила отдать ей все
золотые, после чего, благополучно добравшись до отдаленного города, купила
себе весьма соблазнительный наряд и после хитро задуманной комбинации
сделалась женой сатрапа и прожила жизнь в неге и довольстве - такой бывает
судьба многих романтичных людей, если, конечно, они достаточно романтичны.
Выйдя из дома, Мышелов увидел, что Фафхрд отважно пытается вернуть
себе прежнее воинственное настроение.
- Поторопись, подмастерье демона! - приветствовал он Мышелова. - Нас
ждет встреча с дивной снежной страной, нам нельзя мешкать!
Когда они немного отъехали, Мышелов добродушно осведомился:
- Но как же нам быть с верблюдом, Фафхрд? Он ведь подохнет от
простуды.
- Не вижу причин, по которым снег может быть полезен для людей и
вреден для животных, - нашелся Фафхрд. Затем он привстал в стременах и,
обернувшись к дому, закричал: - Эй, парень! Который с топором! Когда
подойдут твои годы и ты почувствуешь в костях странный зуд, обернись лицом
к северу. Там ты найдешь страну, где сможешь стать настоящим мужчиной.
Но в душе друзья понимали, что все это - пустая болтовня, что другие
звезды мерцают теперь в их гороскопе, и прежде всего та, что светится
желто-зеленым огнем. По мере их продвижения в глубь долины, безмолвие и
отсутствие зверей и насекомых стали постепенно угнетать путников, они
почувствовали, что над ними нависло нечто мрачное и таинственное. Отчасти
эта тайна заключалась и в Ахуре, но друзья воздерживались от расспросов,
смутно осознавая, какая буря пронеслась недавно у нее в голове.
В конце концов Мышелов высказал вслух мысли, не дававшие покоя им
обоим.
- Да, я очень боюсь, что Анра Девадорис, пытавшийся сделать нас
своими учениками, сам был только учеником, но таким способным, что это
делает честь его учителю. Чернобородого уже нет, однако остался
безбородый. Как там говорил Нингобль? Не просто существо, но тайна? Не
отдельная личность, а мираж?
- Клянусь всеми блохами, что кусают великого Антиоха, и всеми вшами,
что ползают по его супруге! - прозвучал позади пронзительный и нахальный
голос. - Как я понимаю, вы, господа обреченные, уже знаете, что содержится
в письме, которое я вам доставил.
Приятели крутанулись в седлах. Рядом с верблюдом стоял - до этого,
возможно, прятавшийся в кустах - нагло ухмыляющийся темнокожий уличный
мальчишка, типичный уроженец Александрии; казалось, он только что вышел из
Ракотиса [бедный квартал древней Александрии], а за ним вот-вот появится
тощая дворняжка, обнюхивающая его следы. (Мышелов и впрямь ждал, что пес
сейчас появится на самом деле.)
- Кто тебя послал, парень? - осведомился Фафхрд. - Как ты сюда попал?
- А сам ты как думаешь? - отозвался мальчишка. - Лови! - Он бросил
Мышелову вощеную дощечку. - Послушайте-ка моего совета и смывайтесь
отсюда, пока не поздно. А что касается вашего похода, то Нингобль,
по-моему, уже вытащил колышки шатра и взял ноги в руки. Всегда готов
помочь в беде, этот мой милый хозяин.
Мышелов разорвал шнурок, развернул табличку и прочитал:
"Привет вам, мои отважные бродяги. Вы сделали много, но главное еще
впереди. Внемлите зову. Следуйте на зеленый свет. Но потом будьте крайне
осторожны. К сожалению, больше ничем помочь вам не могу. Отошлите с
мальчиком покров, чашу и сундучок в качестве первой выплаты".
- Ах ты мерзкое семя Локи! Отродье Регина! [в скандинавской микологии
сказочный колдун-кузнец, брат дракона] - взорвался Фафхрд. Мышелов,
оглянувшись, некоторое время наблюдал, как верблюд бодро трусит к
Затерянному Городу, а на спине у него трясется мальчишка. Ветер донес
отголосок его пронзительного и нахального смеха.
- Вот, - заметил Мышелов, - мы и лишились щедрот сирого и убого
Нингобля. Теперь, по крайней мере, нам не нужно ломать голову, что делать
с верблюдом.
- Плевать! - отозвался Фафхрд. - Очень нам нужны его цацки и эта
скотина. Пусть катится куда угодно со своими сплетнями!
- А гора не слишком-то высокая, - часом позже заметил Мышелов, - хотя
и не маленькая. Интересно, кто проложил эту тропинку и ухаживает за ней?
С этими словами он повесил на плечо моток длинной тонкой веревки с
крюком на конце, из тех, что используют для горных восхождений.
Смеркалось; сумерки буквально наступали путникам на пятки. Узкая
тропинка, словно бы появившаяся ниоткуда и поначалу чуть заметная, вилась
вокруг громадных валунов, бежала по гребням становившихся все более
отвесными склонов, усеянных камнями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59