— Как он смеет так с тобой обращаться? Я бы его убила.
— Давай дадим ему еще один шанс, — натянуто улыбнулась я. — С ним могло случиться что угодно.
— Да ладно тебе, Люси, — фыркнула Карен. — Как можно быть такой идиоткой? Ясно же, что он тебя бросил.
Разумеется, было ясно, что он меня бросил, но я надеялась сохранить остатки собственного достоинства, делая вид, что это не так.
Дэниэл и Саймон явно чувствовали себя неловко, поэтому Саймон с воодушевлением спросил Дэниэла:
— Ну, как там твоя работа?
— Мог бы позвонить, — сказала Шарлотта.
— А вдруг забыл? — жалко пролепетала я.
— Лучше бы не забывал, — с трудом выговорила Карен.
— Эй, а ты проверила, работает ли телефон? — вскрикнула Шарлотта. — Наверняка нет, может, непорядок на линии или еще что-нибудь, потому он и не звонит.
— Сомневаюсь, — проронила Карен.
— Может, трубку плохо повесили? — предположил Дэниэл. — Если она не лежит на рычаге, к нам никто не дозвонится.
Поскольку это сказал Дэниэл, все сразу поверили, разом вскочили (я первая) и всей компанией бросились в прихожую к телефону, вопреки здравому смыслу надеясь, что Дэниэл прав. Разумеется, зря. С телефоном ничего не случилось, и трубка лежала как надо.
Как стыдно…
— Может, с ним что-нибудь случилось, — робко произнесла я. — В аварию попал, например. Его могла сбить машина, он мог погибнуть, — продолжала я, воодушевляясь. Уж лучше пусть Гас лежит окровавленный и искалеченный, под тяжкими колесами рока, чем примет решение, что я больше ему не нужна.
Карен вела с Саймоном страстный, но несколько несвязный спор о шотландском национализме, когда в дверь квартиры постучали.
— Спокойно, — крикнул Дэниэл, — кажется, кто-то пришел.
Мы онемели: паче желания услышать стук, нас лишило дара речи изумление.
Затаив дыхание, прислушались. Да, Дэниэл был прав.
Кто-то действительно стучал в дверь.
Господи, спасибо тебе, лихорадочно подумала я, и от облегчения мне стало дурно.
Спасибо тебе, господи, спасибе, спасибо! Вели мне заниматься благотворительностью, быть доброй к беднякам, жертвовать на нужды церкви, дай мне плохую кожу, обреки на что хочешь, но спасибо тебе, господи, что вернул мне Гаса!
— Люси, я открою. — Шарлотта, пошатываясь, встала на ноги. — Ты ведь не хочешь, чтобы он подумал, что ты волновалась. Веди себя естественно.
— Спасибо, — пробормотала я, в панике бросаясь к зеркалу. — Я нормально выгляжу? Прическа в порядке? Господи, ну и рожа — как помидор! Быстрее, быстрее, дайте кто-нибудь помаду!
Я дрожащими пальцами пригладила волосы, плюхнулась на диван, стараясь выглядеть беззаботной, и стала ждать, когда в комнату войдет Гас. Я была так счастлива, что не могла сидеть смирно и с нетерпением ждала сложных, запутанных оправданий, на которые он такой мастер. Разумеется, он выдумает что-нибудь смешное.
Но прошла минута, две, а Гас не появлялся. Из прихожей доносились голоса.
— Что он там копается? — прошипела я, беспокойно ерзая на краешке дивана.
— Расслабься. — Дэниэл стал гладить меня по коленке, но резко остановился, когда Карен пронзительно посмотрела на его руку, потом на него самого, потом опять на руку со странным выражением, которое как-то не держалось на лице. Я сообразила, что она хочет вопросительно приподнять брови, но не может ввиду сильного опьянения.
Прошло еще несколько минут; Гас не появлялся. Я поняла, что произошло что-то плохое; может, он не входит, потому что ранен. Прождав еще несколько минут, я совсем потеряла терпение и, плюнув на свою мнимую беззаботность, выбежала посмотреть, в чем дело.
Гаса в прихожей не было.
У двери стоял Нил, наш сосед снизу.
Он был не в духе, жаловался на громкую музыку и был одет в очень короткий халат.
Я была настолько убеждена, что сейчас увижу Гаса, что мне потребовалось сильно напрячь воображение для осознания того, что на самом деле это не он. Пьяно пошатываясь, я протиснулась мимо Нила, удивляясь, почему не вижу у него за спиной Гаса.
А когда до меня дошло, что Гас все-таки не приехал, я не могла в это поверить.
Разочарование мое было столь острым, что земля буквально поплыла у меня под ногами. А может, я просто выпила слишком много вина?
— …громкость убавлять необязательно, — говорил Нил, — но сжальтесь надо мной, поставьте другую кассету. Если в вас есть хоть капля сострадания и любви к ближнему, смените музыку.
— Но мне нравится «Симпли Ред», — возразила Шарлотта.
— Знаю! — воскликнул Нил. — Иначе зачем бы тебе крутить их восемь недель без перерыва? Прошу тебя, Шарлотта!
— Ну ладно, — надулась она.
— Будь добра, поставь вместо них вот это, — попросил он, протягивая ей кассету.
— Да пошел ты! — вскипела Шарлотта. — Наглость какая! Это наша квартира, и музыку мы слушаем, какую хотим…
— Да, но ведь мне тоже приходится слушать, — простонал Нил.
Я вернулась в гостиную.
— Где Гас? — спросил Дэниэл.
— Не знаю, — буркнула я.
Потом я совсем напилась и глубокой ночью, что-то около полтретьего, решила, что найду Гаса. Может, узнаю его новый телефон у того человека, с кем говорила по старому.
Я выскользнула в прихожую к телефону. Если бы Карен с Шарлоттой узнали, что я делаю, то попытались бы остановить, но, к счастью, тоже были в доску пьяны. Они уже перестали играть в ассоциации на раздевание, потому что Шарлотта настояла, чтобы поставили испанскую музыку, продемонстрировала движения, которые выучила на уроках фламинго, как она упорно это называла, и заставила всех пуститься в пляс.
Я понимала, что все мои действия продиктованы отчаянием, но сильное опьянение лишило меня силы воли. Я понятия не имела, что сказать, если доберусь до Гаса; как объясню, что добыла его новый номер телефона и выследила его, без риска показаться назойливой. Мне было все равно.
Разумеется, у меня есть полное право найти его, поговорить с ним, пьяно рассуждала я. Я заслуживала объяснения.
Но решила, что сердиться на него не буду. Просто мирно и спокойно спрошу, почему он не пришел.
Крохотная частичка меня, мыслящая трезво, твердила, что я не должна звонить, что веду себя как безумная, что усугубляю свое унижение, пытаясь выследить его, но я не слушала. Я уже не принадлежала себе и остановиться не могла.
Но по старому телефону никто не подошел. Я села на пол и слушала длинные гудки до тех пор, пока механический голос не сообщил мне, что мой абонент не отвечает, — спасибо огромное, а то я бы сама не поняла, — и тогда злобно швырнула трубку. На приглушенные звуки из гостиной я не обращала ни малейшего внимания.
— Не отвечают? — спросил кто-то. Я подпрыгнула.
Проклятие! То был Дэниэл, который шел на кухню, — видимо, посмотреть, не осталось ли вина.
— Нет, — буркнула я, сердясь, что меня застукали.
— Кому звонила? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
— Давай дадим ему еще один шанс, — натянуто улыбнулась я. — С ним могло случиться что угодно.
— Да ладно тебе, Люси, — фыркнула Карен. — Как можно быть такой идиоткой? Ясно же, что он тебя бросил.
Разумеется, было ясно, что он меня бросил, но я надеялась сохранить остатки собственного достоинства, делая вид, что это не так.
Дэниэл и Саймон явно чувствовали себя неловко, поэтому Саймон с воодушевлением спросил Дэниэла:
— Ну, как там твоя работа?
— Мог бы позвонить, — сказала Шарлотта.
— А вдруг забыл? — жалко пролепетала я.
— Лучше бы не забывал, — с трудом выговорила Карен.
— Эй, а ты проверила, работает ли телефон? — вскрикнула Шарлотта. — Наверняка нет, может, непорядок на линии или еще что-нибудь, потому он и не звонит.
— Сомневаюсь, — проронила Карен.
— Может, трубку плохо повесили? — предположил Дэниэл. — Если она не лежит на рычаге, к нам никто не дозвонится.
Поскольку это сказал Дэниэл, все сразу поверили, разом вскочили (я первая) и всей компанией бросились в прихожую к телефону, вопреки здравому смыслу надеясь, что Дэниэл прав. Разумеется, зря. С телефоном ничего не случилось, и трубка лежала как надо.
Как стыдно…
— Может, с ним что-нибудь случилось, — робко произнесла я. — В аварию попал, например. Его могла сбить машина, он мог погибнуть, — продолжала я, воодушевляясь. Уж лучше пусть Гас лежит окровавленный и искалеченный, под тяжкими колесами рока, чем примет решение, что я больше ему не нужна.
Карен вела с Саймоном страстный, но несколько несвязный спор о шотландском национализме, когда в дверь квартиры постучали.
— Спокойно, — крикнул Дэниэл, — кажется, кто-то пришел.
Мы онемели: паче желания услышать стук, нас лишило дара речи изумление.
Затаив дыхание, прислушались. Да, Дэниэл был прав.
Кто-то действительно стучал в дверь.
Господи, спасибо тебе, лихорадочно подумала я, и от облегчения мне стало дурно.
Спасибо тебе, господи, спасибе, спасибо! Вели мне заниматься благотворительностью, быть доброй к беднякам, жертвовать на нужды церкви, дай мне плохую кожу, обреки на что хочешь, но спасибо тебе, господи, что вернул мне Гаса!
— Люси, я открою. — Шарлотта, пошатываясь, встала на ноги. — Ты ведь не хочешь, чтобы он подумал, что ты волновалась. Веди себя естественно.
— Спасибо, — пробормотала я, в панике бросаясь к зеркалу. — Я нормально выгляжу? Прическа в порядке? Господи, ну и рожа — как помидор! Быстрее, быстрее, дайте кто-нибудь помаду!
Я дрожащими пальцами пригладила волосы, плюхнулась на диван, стараясь выглядеть беззаботной, и стала ждать, когда в комнату войдет Гас. Я была так счастлива, что не могла сидеть смирно и с нетерпением ждала сложных, запутанных оправданий, на которые он такой мастер. Разумеется, он выдумает что-нибудь смешное.
Но прошла минута, две, а Гас не появлялся. Из прихожей доносились голоса.
— Что он там копается? — прошипела я, беспокойно ерзая на краешке дивана.
— Расслабься. — Дэниэл стал гладить меня по коленке, но резко остановился, когда Карен пронзительно посмотрела на его руку, потом на него самого, потом опять на руку со странным выражением, которое как-то не держалось на лице. Я сообразила, что она хочет вопросительно приподнять брови, но не может ввиду сильного опьянения.
Прошло еще несколько минут; Гас не появлялся. Я поняла, что произошло что-то плохое; может, он не входит, потому что ранен. Прождав еще несколько минут, я совсем потеряла терпение и, плюнув на свою мнимую беззаботность, выбежала посмотреть, в чем дело.
Гаса в прихожей не было.
У двери стоял Нил, наш сосед снизу.
Он был не в духе, жаловался на громкую музыку и был одет в очень короткий халат.
Я была настолько убеждена, что сейчас увижу Гаса, что мне потребовалось сильно напрячь воображение для осознания того, что на самом деле это не он. Пьяно пошатываясь, я протиснулась мимо Нила, удивляясь, почему не вижу у него за спиной Гаса.
А когда до меня дошло, что Гас все-таки не приехал, я не могла в это поверить.
Разочарование мое было столь острым, что земля буквально поплыла у меня под ногами. А может, я просто выпила слишком много вина?
— …громкость убавлять необязательно, — говорил Нил, — но сжальтесь надо мной, поставьте другую кассету. Если в вас есть хоть капля сострадания и любви к ближнему, смените музыку.
— Но мне нравится «Симпли Ред», — возразила Шарлотта.
— Знаю! — воскликнул Нил. — Иначе зачем бы тебе крутить их восемь недель без перерыва? Прошу тебя, Шарлотта!
— Ну ладно, — надулась она.
— Будь добра, поставь вместо них вот это, — попросил он, протягивая ей кассету.
— Да пошел ты! — вскипела Шарлотта. — Наглость какая! Это наша квартира, и музыку мы слушаем, какую хотим…
— Да, но ведь мне тоже приходится слушать, — простонал Нил.
Я вернулась в гостиную.
— Где Гас? — спросил Дэниэл.
— Не знаю, — буркнула я.
Потом я совсем напилась и глубокой ночью, что-то около полтретьего, решила, что найду Гаса. Может, узнаю его новый телефон у того человека, с кем говорила по старому.
Я выскользнула в прихожую к телефону. Если бы Карен с Шарлоттой узнали, что я делаю, то попытались бы остановить, но, к счастью, тоже были в доску пьяны. Они уже перестали играть в ассоциации на раздевание, потому что Шарлотта настояла, чтобы поставили испанскую музыку, продемонстрировала движения, которые выучила на уроках фламинго, как она упорно это называла, и заставила всех пуститься в пляс.
Я понимала, что все мои действия продиктованы отчаянием, но сильное опьянение лишило меня силы воли. Я понятия не имела, что сказать, если доберусь до Гаса; как объясню, что добыла его новый номер телефона и выследила его, без риска показаться назойливой. Мне было все равно.
Разумеется, у меня есть полное право найти его, поговорить с ним, пьяно рассуждала я. Я заслуживала объяснения.
Но решила, что сердиться на него не буду. Просто мирно и спокойно спрошу, почему он не пришел.
Крохотная частичка меня, мыслящая трезво, твердила, что я не должна звонить, что веду себя как безумная, что усугубляю свое унижение, пытаясь выследить его, но я не слушала. Я уже не принадлежала себе и остановиться не могла.
Но по старому телефону никто не подошел. Я села на пол и слушала длинные гудки до тех пор, пока механический голос не сообщил мне, что мой абонент не отвечает, — спасибо огромное, а то я бы сама не поняла, — и тогда злобно швырнула трубку. На приглушенные звуки из гостиной я не обращала ни малейшего внимания.
— Не отвечают? — спросил кто-то. Я подпрыгнула.
Проклятие! То был Дэниэл, который шел на кухню, — видимо, посмотреть, не осталось ли вина.
— Нет, — буркнула я, сердясь, что меня застукали.
— Кому звонила? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135