Я прикрыла руками грудь, свернулась клубочком и смущенно хихикнула.
— Давай снимай свой футляр.
— Романтичная ты моя, — заметил он, по очереди убирая мои руки с груди, — не прячься. Ты слишком прекрасна.
И с этими словами аккуратно отвел мои колени от живота.
— Отстань, — пытаясь скрыть возбуждение, сказала я. — Почему это на мне уже ни нитки не осталось, а ты все еще при полном параде?
— Если хочешь, могу раздеться, — поддразнил он.
— Так давай, — стараясь не заикаться, согласилась я.
— Попроси.
— Вот еще.
— Тогда придется тебе самой.
Я сняла с него одежду. Пальцы у меня так дрожали, что с пуговицами на рубашке я справилась еле-еле. Но дело того стоило.
У него было такое великолепное тело, такая гладкая кожа, такой плоский живот…
Я провела пальцем по линии волос от пупка вниз и вздрогнула, потому что услышала, как он ахнул.
Затем тайком покосилась на ширинку, увидела, как натянулась ткань, и это ужаснуло и взбудоражило меня.
Наконец набралась смелости и начала медленно расстегивать на нем брюки. Но раздевать мужчин, которые носят костюмы, я не привыкла. Штаны Дэниэла были оснащены такой хитрой системой кнопок, крючков и «молний», что я запуталась.
Наконец мы общими усилиями выпустили на волю его рвущийся в бой член.
Тест на качество белья Дэниэл прошел на «отлично», чего нельзя сказать обо мне. Мои трусы знавали лучшие времена, в основном вертясь в стиральной машине, куда я по ошибке когда-то отправила их вместе с черной одеждой.
Дэниэл же был великолепен — и, что делало его еще более для меня привлекательным, он не был безупречен. Хоть тело у него было красивое, но не такое накачанное, как у тошнотворных моделей из мужских журналов.
Прикосновение его тела к моему было неописуемо. Все чувства обострились до того, что, обнимая Дэниэла, я ощущала кожей легкое покалывание. У него были такие твердые мускулы, что я совсем ослабла, когда его бедра прижались к моим, а потом внизу живота сладко заныло.
Стыд прошел без следа. Осталось только желание. Даже истерически смеяться расхотелось, когда я поймала взгляд Дэниэла. Мы перешли границу: теперь мы были уже не Дэниэл и Люси, а просто мужчина и женщина.
О противозачаточных средствах мы не говорили, но в нужный момент оба повели себя как взрослые, ответственные люди эпохи ВИЧ-инфекции и гепатита С.
Дэниэл достал презерватив, а я помогла ему надеть его. А потом мы… ну, в общем, понятно…
Ему понадобилось не больше трех секунд. Видеть, как лицо Дэниэла исказилось от наслаждения — наслаждения, причиной которого стала я, — было для меня блаженством.
— Извини, Люси, — выдохнул он. — Не смог остановиться, ты такая красивая, и я столько мечтал о тебе…
— А я думала, в постели ты безупречен, — притворно посетовала я. — Вот не знала, что имею дело с мастером преждевременной эякуляции.
— Нет, нет, — нервно возразил он. — Со мной такого с пятнадцати лет не случалось. Дай мне еще пять минут, и сама убедишься.
Я лежала в кольце его рук, а он осыпал меня непрерывными поцелуями, гладил по спине, бедрам, животу…
И через рекордно короткое время предпринял вторую попытку.
В этот раз все продолжалось долго-долго, и делал он это медленно, вдумчиво, с полным вниманием ко мне и ко всему, чего мне хотелось. Никто и никогда еще не был со мной так бескорыстен и щедр в любви. И я еще ни разу не испытывала ничего подобного: я содрогалась, трепетала, и глаза мои были расширены от изумления и блаженства.
Теперь он не закрывал глаза ни на миг и все смотрел, смотрел на меня. Я чуть не растаяла — до того это было эротично.
Мы душили друг друга в объятиях, но хотели быть еще ближе.
— Жаль, я не могу расстегнуть на себе кожу, чтобы спрятать тебя в себе, — сказал он. И я понимала, что он имеет в виду.
Потом мы немного полежали молча.
— Ну что, не так уж и плохо, правда? — заметил Дэниэл. — И чего, спрашивается, ты боялась?
— Много чего, — рассмеялась я. — Вдруг бы ты подумал, что у меня ужасное тело. Или заставил бы меня делать всякие глупости.
— Тело у тебя восхитительное. А что за глупости? Завязать тебе глаза и намазать живот медом?
— Ну, не до такой степени, ты ведь все-таки не Микки Рурк, а я — не Ким Бейсинджер, но…
— Слушай, ты меня заинтриговала. Что же такого я упустил?
— Сам знаешь, — застеснялась я.
— Нет, не знаю.
— Ну, — пояснила я, — есть мужчины, которые, например, говорят такое: «Может, встанешь на голову, вот так, о боли не думай, мне сказали, что потом терпеть будет легче. Так, теперь раздвинь ноги под углом 130 градусов, я войду в тебя сзади, вот, а теперь своди и разводи бедра с амплитудой приблизительно восемь дюймов — восемь, я сказал, а не десять, дрянь безмозглая, ты что, убить меня хочешь?», ну и дальше в том же роде.
Дэниэл так хохотал, что долго не мог успокоиться, и это тоже было чудесно.
Потом, уже сонные и разнеженные, мы снова занялись любовью.
— Который час? — спросила я, немного отдышавшись.
— Около двух.
— Тебе утром на работу?
— Да, а тебе?
— Тоже. Наверное, надо немного поспать.
Но спать мы не стали.
Я умирала с голоду. Дэниэл сходил на кухню, принес пакет шоколадного печенья, и мы ели его, лежа в обнимку в постели, и болтали ни о чем.
— Пора в спортклуб записываться, — ткнув пальцем себе в живот, сокрушенно заметил он. — Если б знал, что так получится, давно бы записался.
Чем умилил меня окончательно.
Когда мы доели печенье, он приказал:
— Сядь.
Я села.
Дэниэл тщательно разгладил простыни.
— Не могу позволить любимой женщине спать на крошках печенья, — сказал он.
Я улыбнулась. Тут зазвонил телефон, и я подскочила на полметра в высоту. Трубку снял Дэниэл.
— Алло! Да, Карен, привет. Да, я сейчас в постели.
Пауза.
— Люси? — медленно переспросил он, как будто слышал такое имя впервые. — Люси Салливан? Да, да, в постели рядом со мной, — подтвердил он. — Дать ей трубку?
Я трясла головой как сумасшедшая, махала руками, затем скрестила указательные пальцы перед телефоном.
— Да, — бодро продолжал Дэниэл, — три раза. Да, Люси?
— Три раза что? — спросила я с ужасом.
— Сколько раз я занимался с тобой любовью за последние два часа?
— Ах да. Три, — еле живая от страха подтвердила я.
— Да, Карен, три раза. Хотя, может, до утра мы еще успеем. Что еще ты хотела узнать?
Из телефона доносились яростные вопли и визг Карен. И даже я слышала грохот, когда она швырнула трубку.
— Что она сказала? — поинтересовалась я.
— Сказала, что надеется, что мы заразим друг друга СПИДом.
— Ну же, Дэниэл, что она еще говорила?
— Не хочу тебя расстраивать, Люси…
— Нет уж, давай говори.
— Она сказала, что спала с Гасом, когда у вас с ним был роман, — неохотно признался он и с тревогой взглянул на меня. — Я тебя огорчил?
— Нет, я даже испытываю некоторое облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135