Сбоку к столовой примыкала кухня. Кожухов ради интереса заглянул и туда. Там был образцовый порядок, – посуда, большие, пузатые баки для приготовления пищи, – всё было расставлено по местам и дожидалось своего использования. В сером полумраке мутно поблескивала металлическим боком большая импортная плита и белели высокие коробки холодильников. Удовлетворенно хмыкнув, Кожухов направился к выходу.
– А там что? – спросил он, выйдя из кухни и ткнув рукой на длинный коридор с равномерными прямоугольниками дверных проемов.
– Там – жилые помещения и рабочие кабинеты. В конце – президентские апартаменты… А вот здесь, – комендант показал на уходящий в бок проем-аппендикс, – генераторная, аппаратная и складские помещения. Вентиляция, воздухоподача и водоснабжение – все автономное… Кстати, запасов пищи тут на целый месяц…
– А запасные выходы отсюда есть? – деловито поинтересовался Кожухов.
– Есть! Один выходит к детскому парку, а другой к Москва-реке…
Комендант вытащил из-под мышки план-карту здания, развернул ее и показал на два шурфа, отходящие в разные стороны от подземного этажа. Кожухов беспокойно нахмурил лоб.
– Я так понимаю, это самый удобный путь, чтобы незаметно проникнуть в здание? – спросил он. Комендант, зашуршав картой, отрицательно покачал головой.
– Нет… Не думаю, – ответил он спокойно. – Эти выходы находятся на открытом месте – к ним незаметно не подберешься… Если кто-то захочет незаметно попасть в здание, то скорее всего попытается использовать другой путь… Через тоннель метро… Пойдемте, покажу… Секундочку, только возьму фонарь!
Они вышли из VIP-отсека. Комендант взял со стеллажа большой аккумуляторный фонарь и повел Кожухова в другой конец коридора. Там оказалась длинная винтовая лестница, темной спиралью уходящая в глубь колодца. Комендант включил фонарь и первым двинулся вперед. Спуск оказался долгим, яркий луч фонаря несколько минут метался по серым унылым стенам, (пока шли, металлические ступени гулким эхом отдавались в узком пространстве шахты) – они наконец не уперлись в темную дверь. Кожухов вопросительно посмотрел на коменданта.
– А там что?
– Метро, как я и говорил… Открыть?
Кожухов утвердительно кивнул. Комендант забряцал ключами, нашел нужный и вставил его в замочную скважину.
– Подождите! – Кожухов сунул руку подмышку и извлек оттуда длинноствольный пистолет. Сняв его с предохранителя, приказал негромко:
– Дайте фонарь! Дайте, дайте!
Комендант протянул ему фонарь.
– А теперь отпирайте… Осторожно! Не отворяйте только… Откроете по моей команде…
Кожухов выключил фонарь и сказал шепотом:
– Открывайте!
Дверь тихо скрипнула и в шахту потянуло сквозняком. Громко щелкнул выключатель. Острый луч рассек темноту и выхватил из мрака шарахнувшуюся в бок фигуру. Ствол "Стечкина" отследил это движение и зло харкнул в ту же сторону короткой, раскатистой очередью. Пули с цокотом защелкали по стене, высекая из нее длинные, золотистые искры.
– Стоять! – оглушительно рявкнул Кожухов и фигура испугано замерла.
– Вы чего, мужики? – забубнила она. – Вы чего?
Теперь, когда фигура остановилась, её наконец-то можно было рассмотреть – в тоннеле стоял мужик в оранжевой рабочей спецовке, судорожно загораживая лицо ладонью от мощного луча фонаря. В последний момент Кожухов успел таки поднять ствол пистолета чуть-чуть выше, и пули прошли поверх головы незваного гостя. Дело тут, конечно, было не в том, что Кожухов побоялся убить человека. Нет! Он был профессионалом, – хорошим профессионалом, а первое, чему учат профессиональных охранников, – это не бояться применять оружие. Просто в последний момент он разглядел на фигуре оранжевую спецовку ремонтника.
– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул Кожухов на темный пол и, отведя фонарь в сторону, спросил с раздражением. – Ты кто такой? Какого хрена тут делаешь?
Человек в оранжевой спецовке опустил руку от лица и, боязливо уставился на направленный на него ствол пистолета:
– Я это… Обходчик… У нас протечка на перегоне – меня послали посмотреть… Услышал, что кто-то скребется… Остановился… А тут вы с пистолетом…
У него была ничем не примечательная физиономия, основной достопримечательностью которой являлись пышные усы. "Типичный пролетарий", – подумал Кожухов, разглядывая широкое лицо, короткий нос и всклокоченные в беспорядке волосы… Но вдруг эти черты показались ему знакомыми. Буквально какое-то мгновение что-то неуловимое мелькнуло в них, но этого мгновения было достаточно, чтобы Кожухову показалось, что этого человека он уже где-то видел. Но вот дальше… Дальше память, как назло, никак не хотела приходить ему на помощь… Наверное, из-за того, что лицо находилось в тени. Кожухов поднял фонарь.
– Эй, хватит… Ну, хватит, хватит же! – обиженно запротестовал обходчик, снова закрывая лицо ладонью.
"Где ж я мог тебя встречать? – досадливо подумал Кожухов. – А может просто похож на кого-то?" Он опустил фонарь и сказал отходчиво:
– Ладно, мужик… Считай, твой сегодня день! Дуй отсюда, чтоб духу твоего больше тут не было! Да… И в церковь сходи – свечку поставь…
Последние слова уже прозвучали вдогонку обходчику, потому что он почти бегом поторопился прочь от злосчастной двери. Вдали замелькал тонкий лучик его карманного фонаря и вскоре гулкий топот его кирзовых сапог затих вдали… Комендант стоявший рядом с Кожуховым, буркнул недовольно:
– Не нравится мне этот обходчик, Александр Васильевич… У него ведь был фонарь, а когда я дверь открыл фонаря у него в руках не было… Выходит, он успел его выключить и в карман сунуть? Тогда получается, неслучайно он около этой двери ошивался… Как думаете?
Кожухов вложил пистолет в кобуру и задумчиво потер лоб… Нет, конечно, фонарь ещё не доказательство, подумал он, но ему не давало покоя, то ощущение, которое появилось у него, когда он смотрел на обходчика… Где-то он его уже видел… Странно! Обычно профессиональная память его не подводила… И тут лицо обходчика с пронзительной ясностью всплыло у него перед глазами и он мучительно застонал… Усы! Ну, конечно же! Кожухов со всей силы саданул кулаком по шероховатому бетону так, что на пол посыпалась серая, мелкая крошка. В отчаянии он замотал головой – упустил, упустил, японский городовой! Посмотрев в пустую дыру тоннеля, куда по стенам змеились толстые черные кабели, он сказал с досадой:
– Вспомнил… Вспомнил, где я его видел! На нашем полигоне в Ясенево… Вот только усов тогда у него не было… Он же из "Омеги", из спецподразделения КГБ по борьбе с терроризмом…
Лихой чуб у генерала Курского висел над бледным лбом черными мокрыми сосульками. Курской сидел в кабинете у Кожухова, – он только что вернулся с улицы, где организовывал живое кольцо вокруг Белого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
– А там что? – спросил он, выйдя из кухни и ткнув рукой на длинный коридор с равномерными прямоугольниками дверных проемов.
– Там – жилые помещения и рабочие кабинеты. В конце – президентские апартаменты… А вот здесь, – комендант показал на уходящий в бок проем-аппендикс, – генераторная, аппаратная и складские помещения. Вентиляция, воздухоподача и водоснабжение – все автономное… Кстати, запасов пищи тут на целый месяц…
– А запасные выходы отсюда есть? – деловито поинтересовался Кожухов.
– Есть! Один выходит к детскому парку, а другой к Москва-реке…
Комендант вытащил из-под мышки план-карту здания, развернул ее и показал на два шурфа, отходящие в разные стороны от подземного этажа. Кожухов беспокойно нахмурил лоб.
– Я так понимаю, это самый удобный путь, чтобы незаметно проникнуть в здание? – спросил он. Комендант, зашуршав картой, отрицательно покачал головой.
– Нет… Не думаю, – ответил он спокойно. – Эти выходы находятся на открытом месте – к ним незаметно не подберешься… Если кто-то захочет незаметно попасть в здание, то скорее всего попытается использовать другой путь… Через тоннель метро… Пойдемте, покажу… Секундочку, только возьму фонарь!
Они вышли из VIP-отсека. Комендант взял со стеллажа большой аккумуляторный фонарь и повел Кожухова в другой конец коридора. Там оказалась длинная винтовая лестница, темной спиралью уходящая в глубь колодца. Комендант включил фонарь и первым двинулся вперед. Спуск оказался долгим, яркий луч фонаря несколько минут метался по серым унылым стенам, (пока шли, металлические ступени гулким эхом отдавались в узком пространстве шахты) – они наконец не уперлись в темную дверь. Кожухов вопросительно посмотрел на коменданта.
– А там что?
– Метро, как я и говорил… Открыть?
Кожухов утвердительно кивнул. Комендант забряцал ключами, нашел нужный и вставил его в замочную скважину.
– Подождите! – Кожухов сунул руку подмышку и извлек оттуда длинноствольный пистолет. Сняв его с предохранителя, приказал негромко:
– Дайте фонарь! Дайте, дайте!
Комендант протянул ему фонарь.
– А теперь отпирайте… Осторожно! Не отворяйте только… Откроете по моей команде…
Кожухов выключил фонарь и сказал шепотом:
– Открывайте!
Дверь тихо скрипнула и в шахту потянуло сквозняком. Громко щелкнул выключатель. Острый луч рассек темноту и выхватил из мрака шарахнувшуюся в бок фигуру. Ствол "Стечкина" отследил это движение и зло харкнул в ту же сторону короткой, раскатистой очередью. Пули с цокотом защелкали по стене, высекая из нее длинные, золотистые искры.
– Стоять! – оглушительно рявкнул Кожухов и фигура испугано замерла.
– Вы чего, мужики? – забубнила она. – Вы чего?
Теперь, когда фигура остановилась, её наконец-то можно было рассмотреть – в тоннеле стоял мужик в оранжевой рабочей спецовке, судорожно загораживая лицо ладонью от мощного луча фонаря. В последний момент Кожухов успел таки поднять ствол пистолета чуть-чуть выше, и пули прошли поверх головы незваного гостя. Дело тут, конечно, было не в том, что Кожухов побоялся убить человека. Нет! Он был профессионалом, – хорошим профессионалом, а первое, чему учат профессиональных охранников, – это не бояться применять оружие. Просто в последний момент он разглядел на фигуре оранжевую спецовку ремонтника.
– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул Кожухов на темный пол и, отведя фонарь в сторону, спросил с раздражением. – Ты кто такой? Какого хрена тут делаешь?
Человек в оранжевой спецовке опустил руку от лица и, боязливо уставился на направленный на него ствол пистолета:
– Я это… Обходчик… У нас протечка на перегоне – меня послали посмотреть… Услышал, что кто-то скребется… Остановился… А тут вы с пистолетом…
У него была ничем не примечательная физиономия, основной достопримечательностью которой являлись пышные усы. "Типичный пролетарий", – подумал Кожухов, разглядывая широкое лицо, короткий нос и всклокоченные в беспорядке волосы… Но вдруг эти черты показались ему знакомыми. Буквально какое-то мгновение что-то неуловимое мелькнуло в них, но этого мгновения было достаточно, чтобы Кожухову показалось, что этого человека он уже где-то видел. Но вот дальше… Дальше память, как назло, никак не хотела приходить ему на помощь… Наверное, из-за того, что лицо находилось в тени. Кожухов поднял фонарь.
– Эй, хватит… Ну, хватит, хватит же! – обиженно запротестовал обходчик, снова закрывая лицо ладонью.
"Где ж я мог тебя встречать? – досадливо подумал Кожухов. – А может просто похож на кого-то?" Он опустил фонарь и сказал отходчиво:
– Ладно, мужик… Считай, твой сегодня день! Дуй отсюда, чтоб духу твоего больше тут не было! Да… И в церковь сходи – свечку поставь…
Последние слова уже прозвучали вдогонку обходчику, потому что он почти бегом поторопился прочь от злосчастной двери. Вдали замелькал тонкий лучик его карманного фонаря и вскоре гулкий топот его кирзовых сапог затих вдали… Комендант стоявший рядом с Кожуховым, буркнул недовольно:
– Не нравится мне этот обходчик, Александр Васильевич… У него ведь был фонарь, а когда я дверь открыл фонаря у него в руках не было… Выходит, он успел его выключить и в карман сунуть? Тогда получается, неслучайно он около этой двери ошивался… Как думаете?
Кожухов вложил пистолет в кобуру и задумчиво потер лоб… Нет, конечно, фонарь ещё не доказательство, подумал он, но ему не давало покоя, то ощущение, которое появилось у него, когда он смотрел на обходчика… Где-то он его уже видел… Странно! Обычно профессиональная память его не подводила… И тут лицо обходчика с пронзительной ясностью всплыло у него перед глазами и он мучительно застонал… Усы! Ну, конечно же! Кожухов со всей силы саданул кулаком по шероховатому бетону так, что на пол посыпалась серая, мелкая крошка. В отчаянии он замотал головой – упустил, упустил, японский городовой! Посмотрев в пустую дыру тоннеля, куда по стенам змеились толстые черные кабели, он сказал с досадой:
– Вспомнил… Вспомнил, где я его видел! На нашем полигоне в Ясенево… Вот только усов тогда у него не было… Он же из "Омеги", из спецподразделения КГБ по борьбе с терроризмом…
Лихой чуб у генерала Курского висел над бледным лбом черными мокрыми сосульками. Курской сидел в кабинете у Кожухова, – он только что вернулся с улицы, где организовывал живое кольцо вокруг Белого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155