Офицер хотел отвечать на остальные вопросы, но Турбин, внимательно
следивший за каждой фразой, которую он вносил в протокол допроса, оста-
новил его.
- Т-так вам ничего неизвестно о связи Каледина с Красновым?
- Ничего.
- А известно вам, что за л-ложные показания...
- Я ответил на каждый вопрос все, что мне известно, - перебил офицер;
глаза у него потускнели, лицо передернулось.
Турбин вдруг побагровел и, пробормотав что-то про себя, с силой хлоп-
нул ладонью по столу.
- Вы называете себя п-подпоручиком Литовского полка Лебедевым?
- Да.
- А мне известно, что вы...
Он остановился и докончил спокойно:
- Что вы исполняющий д-должность штаб-офицера для поручений при на-
чальнике третьего конного корпуса поручик Т-Тарханов.
Офицер встал, пошатываясь, и дрожащей рукой схватил со стола протокол
допроса.
- Вам было п-поручено д-держать связь с с-советом с-союза к-казачьих
войск, - отчаянно заикаясь, продолжал Турбин, - вами была отп-правлена
телеграмма Каледину, вами...
Офицер разорвал на мелкие клочки протокол допроса. Лицо его судорожно
дергалось.
- Хорошо, - сказал он, наконец, глуховатым, но ровным голосом, - я
отвечу на ваши вопросы все, что знаю. Но я ставлю условием мое освобож-
дение и полную возможность уехать отсюда, куда мне угодно.
- В-ваши товарищи по штабу Краснова и по п-политическому управлению
К-Керенского были немедленно отпущены по своим частям п-после дачи пока-
заний, - не глядя на него, сказал Турбин.
Тарханов несколько мгновений с напряженным вниманием разглядывал узор
ковра; на ковре изображены были букеты и гирлянды, толстый амур летел со
стрелой в руках, нога Венеры торчала из-под письменного стола и вокруг
плыли облака и цветы, облака и звезды, облака и цветы...
Он качнул головой и начал говорить, с трудом выдавливая из себя одну
фразу за другою.
- Совет союза казачьих войск предложил генералу Краснову...
XVI
- Это какая деревня будет?
- Селькилево.
- А эта, напротив?
- А это будет Монделево.
- Ну, спасибо.
Галина кивнула головой и быстро отошла от повозки.
Финн погладил свою бороду, которая росла откуда-то снизу, из рубашки,
и замахнулся на лошадь. Тут же он придержал ее и, оборотившись, закричал
на Галину.
- Ну, куда посол, куда ты посол? Сута не нужна ходить, там треляют.
И видя, что Галина не оборачивается, он запыхтел, сердито шлепнул гу-
бами и погнал лошадь.
В Сельгилеве стреляли. Вызванный с Северного фронта и пришедший уже
после перемирия ударный батальон утром 1 ноября застрелил парламентеров
Военно-Революционного Комитета и пошел в наступление со стороны Витебс-
кой железной дороги.
Редкие ружейные выстрелы прерывались, начинались снова. Изредка при-
нимался работать пулемет.
Галина подошла к лесу и за ним неожиданно скрылась деревня, которую
она только-что ясно видела с дороги.
Лес был болотистый, широкие лужи пересекали время от времени заросшую
вязкую тропинку. Голые сучья были навалены поперек непроходимых мест, и
эти сучья пружинили и скользили под ногами.
Неглубокий окоп встретился ей неподалеку от тропинки; мертвая лошадь
лежала возле него, вытянув тонкие, сухие ноги, оскалив желтые зубы.
Деревья стали редеть, и за почерневшими от дождя стволами показались
унылые крыши деревни.
Выстрелы стали повторяться все чаще и чаще и, выйдя на открытое мес-
то, Галина сразу почувствовала, что дальше нельзя итти так, как она шла
до сих пор, что невидимая и знакомая опасность охватывает все вокруг
нее: и горбатые стволы деревьев, и голые избы, которыми начинается де-
ревня; это чувство утраивалось тем, что она не видела вокруг себя ни од-
ного человека.
Маленький кусочек коры, взбрызнутый пулей, упал к ее ногам. Она маши-
нально подняла его, размяла в руках и, неожиданно для себя самой, тороп-
ливо побежала через опушку к деревне.
Она бежала, подбирая юбку, стараясь держаться сухих мест, прыгая по
кочкам.
Пронзительный и тупой визг пуль все учащался, время от времени зака-
тывался долгий, почти непрерывный стук пулемета.
Она бросилась на землю, прямо в холодную вязкую грязь и ползком стала
перебираться через опушку.
Замызганная сторожка с провалившейся соломенной крышей была в двадца-
ти шагах от нее. Галина вскочила на ноги и, ничего не чувствуя, кроме
желания уйти, укрыться от этого визга пуль на пустом месте, побежала к
сторожке.
Маленькая кривая дверь качалась на одной петле, она торопливо распах-
нула дверь и остановилась на пороге.
В этой сторожке, под низким потолком, между задымленных стен, у раз-
битых окон стояли, сидели и лежали люди.
Это были красногвардейцы и матросы. Приземистый человек стоял на ко-
ленях перед пулеметом - он повернул голову, когда вошла Галина; она ус-
пела заметить застывшее, как-будто металлическое лицо, и широко открытый
белый глаз.
Справа и слева от него стреляли из винтовок, просовывая дула сквозь
разбитые окна.
Матрос в изодранной голландке сидел на полу и негромко стонал, пома-
тывая головой и щупая рану.
Снова мелькнуло металлическое лицо, и пулемет, повертываясь во все
стороны, стал стучать, закатываться и задыхаться.
И это лицо и задыхающийся пулемет были так страшны, что Галина метну-
лась было обратно...
- Закрой дверь! - сердито крикнул ей один из матросов.
Она закрыла дверь и вошла в сторожку.
- Сволочи, сволочи, дерьмо, - пробормотал тот же матрос, беспомощно
оглядываясь и дергая заевший затвор винтовки.
Затвор щелкнул наконец, матрос снова бросился к окну, расталкивая
красногвардейцев.
Галина молча оттягивала от тела мокрую жакетку; холодные струйки воды
стекали у нее по спине.
Револьвер, засунутый в карман жакетки, попался ей под руки; она выта-
щила его, машинально проверила, на месте ли обойма, и до странности не-
торопливо двигаясь вдоль стены, наткнулась на полусломанную скамейку.
Медленными и аккуратными движениями, которыми как-будто руководил
кто-то другой, она разогнула и вставила в желобок вывернутую ножку ска-
мейки.
Отсюда, через головы стрелявших, она увидела лес и дорогу, по которой
она шла, и колыхающиеся штыки над желтым валом справа от дороги, и ма-
ленькие силуэты, которые мельтешили в глазах и катились все ближе и бли-
же, сгибаясь, неся на перевес свои винтовки.
- Ого, куда барынька залезла, - весело сказал один из красногвардей-
цев, торопливо улыбаясь и снова пристраиваясь стрелять.
И вдруг чувство непонятной злобы и того, что нужно сейчас же, сию же
минуту войти в скучную и нужную работу, которою были заняты эти люди в
сторожке, - охватило Галину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44