Он отдернул руку.
В дверь влетела леди Маргарет. Старуха громко пыхтела — по лестнице она поднималась бегом. Услышав крики и рычание пса, она совсем уверилась, что в спальне ее ждет кровопролитное и ужасное зрелище. Однако глазам ее предстала совсем иная картина, а именно: его сиятельство с намыленным лицом пожимает лапу Вулфраму, а Чарити умиленно созерцает обоих, причем щека у нее вымазана мыльной пеной, а губы нацелованы до припухлости.
У леди Маргарет вырвался стон. Итак, несчастье все же свершилось. Один Господь ведает, какие новые катастрофы поджидают в будущем бедняжку виконта!
После того как бабушка Чарити утащила внучку прочь, он лежал один, мысленно переживал этот поцелуй и поражался тому, что от одного воспоминания он испытывал прилив желания. В глубине его существа, такого закаленного, сурового и жесткого, зияла свежей промоиной пустота, как будто эта девушка, уйдя, унесла с собой частицу его. Теперь он жаждал ее даже сильнее, после того как вкусил от ее сладости. И после того как она, такая живая, очаровательная, была рядом с ним, он чувствовал себя еще более одиноким. От этого ощущения пустоты, от сознания собственной уязвимости он немедленно впал в панику.
Он поелозил по кровати на животе, подобрался к краю, свесил ноги. Необходимо выбраться отсюда… сегодня же… сейчас же! Не без труда он встал на ноги и еще долго держался за столбик кровати. Нашел глазами свой сундук, стоявший поблизости, направился к нему на негнущихся ногах, ухитрился открыть его ногой и подцепить пальцами ног свои серые панталоны. Сморщился, подхватил штаны рукой.
В следующий миг громадные челюсти пса вцепились в панталоны.
— Эй! — Рейн покачнулся, едва не потеряв равновесия. — А ну отпусти! — И он яростно дернул штаны.
Темные глаза Вулфрама сверкнули. Ничего, ему доводилось вступать в борьбу с противниками поопаснее, чем это раненое «сиятельство». Пес сделал ложный выпад, вильнул, дернул и вырвал штаны из рук Рейна.
Остин беспомощно наблюдал за тем, как пес исчезает за дверью, унося в зубах его последнюю пару штанов и надежду сбежать отсюда.
— Проклятие!
Он с трудом заставил себя доковылять до постели и рухнул на нее лицом вниз. Мгновение спустя перед его мысленным взором возникло лицо Чарити, и сумятица в мыслях, равно как и буря в душе и боль в теле, начали утихать. Пришло спокойствие, затем понимание. От этой девушки ему сбежать не удастся, даже если он и сумеет добраться до Мортхоу… или до Лондона. В то мгновение, когда он коснулся ее губ, частица ее каким-то образом поселилась внутри его. И как только он осознал этот факт, то сразу почувствовал, что частица эта движется внутри той новообретенной пустоты в центре его существа, парадоксальным образом и увеличивая ее, и заполняя одновременно.
Когда вечером Чарити появилась в залитой розовыми сумерками спальне Рейна, в руках ее были книги, а на лице решимость. Весь этот день она была занята тем, что старалась прогнать странное ощущение физического томления по нему и собрать волю в кулак, дабы решиться встретиться с ним лицом к лицу снова. Он теперь уверился, что она неисправимая грубиянка; он фактически прямо сказал ей это в лицо. Так что она потеряет, если станет упорно по-прежнему помогать ему? Вот только ей не хотелось, чтобы он считал ее отпетой распутницей или неотесанной деревенщиной. Она желала выглядеть в его глазах особой приличной, достойной, состоятельной. Чтобы он думал о ней как о леди. Но поздно. Не надо было допускать, чтобы к решимости помочь раненому примешивались другие желания.
В присутствии Вулфрама, который не сводил с хозяйки бдительного взгляда, она объявила, что принесла ему несколько книг, и предложила почитать ему вслух, если он желает. Он отклонил это предложение, как ни странно, с самой что ни на есть достойной джентльмена любезностью, так что она положила книги на ночной столик, поставила рядом свечу и собралась уходить в сознании собственного ничтожества.
— Мисс Чарити, — окликнул он ее. Она обернулась так быстро, что ей стало стыдно.
— Да, ваше сиятельство?
— Благодарю вас.
Она постояла возле двери, чувствуя на себе его взгляд и вспоминая о том, как его губы прижимались к ее губам. Не грезится ли и ему то же самое? Может, поэтому в его голосе прозвучала такая бархатистая хрипотца? Она одарила его ослепительной, сияющей улыбкой:
— На здоровье.
Глава 9
Солнышко сияло вовсю, когда на следующее утро Мелвин появился в новой спальне Рейна с подносом, на котором была целая гора еды: яйца пашот, сосиски, каша с настоящими сливками, сдобные лепешки и чай с сахаром. Рейн уничтожил все, после чего рухнул на подушки и стал упиваться блаженной сытостью. Но недолго ему пришлось наслаждаться: явился Мелвин с известием, что Вулфрам порвал в клочья дорогие серые панталоны его сиятельства, в подтверждение чего предъявил Рейну комок жеваных тряпок. Рейн еще ворчал по поводу утраченной одежды, когда появилась леди Маргарет с целой охапкой предметов животного и растительного происхождения, а также каких-то подозрительных минералов и объявила, что они предназначены для того, чтобы обезопасить его спальню от всякой напасти.
Рейн, приподнявшийся на локтях при ее появлении, ехидно предложил использовать ее сомнительное искусство, чтобы уберечь мир от этой твари Вулфрама, который, судя по всему, и есть основной источник несчастий в доме. Леди Маргарет, фыркнув, подчеркнуто игнорировала виконта до тех пор, пока не пришла пора ставить припарку и менять повязку на его ране. Когда старуха закончила наконец тыкать и мять раненую ягодицу, зад у него снова стало дергать, и Рейн поклясться был готов: старуха намеренно разбередила его рану.
Чарити в это утро явилась к нему в спальню довольно поздно и застала его опять в раздраженном состоянии. Она раскрыла окна, чтобы впустить в комнату свежий воздух, подошла к его постели и извинилась за то, что не могла прийти раньше, причем едва не брякнула, что весь день помогала стирать белье. В любом приличном доме стиркой занималась прачка, пусть и приходящая, и ни одна настоящая леди не снизошла бы до такой черной работы.
— Я вам кое-что принесла, чтобы не скучали. — Тут глаза ее блеснули, она запустила руки в карманы длинного передника, извлекла оттуда два крохотных меховых комочка и, держа на каждой ладони по одному, подняла, чтобы он мог полюбоваться.
Это были котята, совсем маленькие. Один темно-серый, полосатый, второй серый с белым, пятнистый. Глаза у котят только-только открылись.
— Судя по всему, мать бросила их, так что теперь их кормлю я. — Она обернулась и увидела, что ее подопечный смотрит на нее, сердито насупив брови. — Я подумала, может…
— Я не люблю кошек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
В дверь влетела леди Маргарет. Старуха громко пыхтела — по лестнице она поднималась бегом. Услышав крики и рычание пса, она совсем уверилась, что в спальне ее ждет кровопролитное и ужасное зрелище. Однако глазам ее предстала совсем иная картина, а именно: его сиятельство с намыленным лицом пожимает лапу Вулфраму, а Чарити умиленно созерцает обоих, причем щека у нее вымазана мыльной пеной, а губы нацелованы до припухлости.
У леди Маргарет вырвался стон. Итак, несчастье все же свершилось. Один Господь ведает, какие новые катастрофы поджидают в будущем бедняжку виконта!
После того как бабушка Чарити утащила внучку прочь, он лежал один, мысленно переживал этот поцелуй и поражался тому, что от одного воспоминания он испытывал прилив желания. В глубине его существа, такого закаленного, сурового и жесткого, зияла свежей промоиной пустота, как будто эта девушка, уйдя, унесла с собой частицу его. Теперь он жаждал ее даже сильнее, после того как вкусил от ее сладости. И после того как она, такая живая, очаровательная, была рядом с ним, он чувствовал себя еще более одиноким. От этого ощущения пустоты, от сознания собственной уязвимости он немедленно впал в панику.
Он поелозил по кровати на животе, подобрался к краю, свесил ноги. Необходимо выбраться отсюда… сегодня же… сейчас же! Не без труда он встал на ноги и еще долго держался за столбик кровати. Нашел глазами свой сундук, стоявший поблизости, направился к нему на негнущихся ногах, ухитрился открыть его ногой и подцепить пальцами ног свои серые панталоны. Сморщился, подхватил штаны рукой.
В следующий миг громадные челюсти пса вцепились в панталоны.
— Эй! — Рейн покачнулся, едва не потеряв равновесия. — А ну отпусти! — И он яростно дернул штаны.
Темные глаза Вулфрама сверкнули. Ничего, ему доводилось вступать в борьбу с противниками поопаснее, чем это раненое «сиятельство». Пес сделал ложный выпад, вильнул, дернул и вырвал штаны из рук Рейна.
Остин беспомощно наблюдал за тем, как пес исчезает за дверью, унося в зубах его последнюю пару штанов и надежду сбежать отсюда.
— Проклятие!
Он с трудом заставил себя доковылять до постели и рухнул на нее лицом вниз. Мгновение спустя перед его мысленным взором возникло лицо Чарити, и сумятица в мыслях, равно как и буря в душе и боль в теле, начали утихать. Пришло спокойствие, затем понимание. От этой девушки ему сбежать не удастся, даже если он и сумеет добраться до Мортхоу… или до Лондона. В то мгновение, когда он коснулся ее губ, частица ее каким-то образом поселилась внутри его. И как только он осознал этот факт, то сразу почувствовал, что частица эта движется внутри той новообретенной пустоты в центре его существа, парадоксальным образом и увеличивая ее, и заполняя одновременно.
Когда вечером Чарити появилась в залитой розовыми сумерками спальне Рейна, в руках ее были книги, а на лице решимость. Весь этот день она была занята тем, что старалась прогнать странное ощущение физического томления по нему и собрать волю в кулак, дабы решиться встретиться с ним лицом к лицу снова. Он теперь уверился, что она неисправимая грубиянка; он фактически прямо сказал ей это в лицо. Так что она потеряет, если станет упорно по-прежнему помогать ему? Вот только ей не хотелось, чтобы он считал ее отпетой распутницей или неотесанной деревенщиной. Она желала выглядеть в его глазах особой приличной, достойной, состоятельной. Чтобы он думал о ней как о леди. Но поздно. Не надо было допускать, чтобы к решимости помочь раненому примешивались другие желания.
В присутствии Вулфрама, который не сводил с хозяйки бдительного взгляда, она объявила, что принесла ему несколько книг, и предложила почитать ему вслух, если он желает. Он отклонил это предложение, как ни странно, с самой что ни на есть достойной джентльмена любезностью, так что она положила книги на ночной столик, поставила рядом свечу и собралась уходить в сознании собственного ничтожества.
— Мисс Чарити, — окликнул он ее. Она обернулась так быстро, что ей стало стыдно.
— Да, ваше сиятельство?
— Благодарю вас.
Она постояла возле двери, чувствуя на себе его взгляд и вспоминая о том, как его губы прижимались к ее губам. Не грезится ли и ему то же самое? Может, поэтому в его голосе прозвучала такая бархатистая хрипотца? Она одарила его ослепительной, сияющей улыбкой:
— На здоровье.
Глава 9
Солнышко сияло вовсю, когда на следующее утро Мелвин появился в новой спальне Рейна с подносом, на котором была целая гора еды: яйца пашот, сосиски, каша с настоящими сливками, сдобные лепешки и чай с сахаром. Рейн уничтожил все, после чего рухнул на подушки и стал упиваться блаженной сытостью. Но недолго ему пришлось наслаждаться: явился Мелвин с известием, что Вулфрам порвал в клочья дорогие серые панталоны его сиятельства, в подтверждение чего предъявил Рейну комок жеваных тряпок. Рейн еще ворчал по поводу утраченной одежды, когда появилась леди Маргарет с целой охапкой предметов животного и растительного происхождения, а также каких-то подозрительных минералов и объявила, что они предназначены для того, чтобы обезопасить его спальню от всякой напасти.
Рейн, приподнявшийся на локтях при ее появлении, ехидно предложил использовать ее сомнительное искусство, чтобы уберечь мир от этой твари Вулфрама, который, судя по всему, и есть основной источник несчастий в доме. Леди Маргарет, фыркнув, подчеркнуто игнорировала виконта до тех пор, пока не пришла пора ставить припарку и менять повязку на его ране. Когда старуха закончила наконец тыкать и мять раненую ягодицу, зад у него снова стало дергать, и Рейн поклясться был готов: старуха намеренно разбередила его рану.
Чарити в это утро явилась к нему в спальню довольно поздно и застала его опять в раздраженном состоянии. Она раскрыла окна, чтобы впустить в комнату свежий воздух, подошла к его постели и извинилась за то, что не могла прийти раньше, причем едва не брякнула, что весь день помогала стирать белье. В любом приличном доме стиркой занималась прачка, пусть и приходящая, и ни одна настоящая леди не снизошла бы до такой черной работы.
— Я вам кое-что принесла, чтобы не скучали. — Тут глаза ее блеснули, она запустила руки в карманы длинного передника, извлекла оттуда два крохотных меховых комочка и, держа на каждой ладони по одному, подняла, чтобы он мог полюбоваться.
Это были котята, совсем маленькие. Один темно-серый, полосатый, второй серый с белым, пятнистый. Глаза у котят только-только открылись.
— Судя по всему, мать бросила их, так что теперь их кормлю я. — Она обернулась и увидела, что ее подопечный смотрит на нее, сердито насупив брови. — Я подумала, может…
— Я не люблю кошек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108