В своих отчетах о технике народа колдунов я остановилась
только на былых его достижениях, упомянув, как они выглядели в Кирриахе и
какие средства связи еще действовали в Кель Харантише. Правда, я не
сообщала подробно, какими устройствами пользовался Чародей в Касабаарде.
"Это несущественно, это не стоит того, чтобы об нем упоминать, и это
меня не угнетает..."
И все же это было не так.
Касабаарде оставил кошмары в моей голове; видения из прошлого Орте
давили на меня со всей тяжестью действительности. Иногда я спрашиваю себя,
исчерпывается ли только этим все их воздействие. Жители Южной земли
сказали бы, что это не случайно, потому что Касабаарде - очень древний
город. Касабаарде и Кель Харантиш используют Сто Тысяч по возможности как
арену, на которой продолжается битва Золотого Народа Колдунов... Насколько
же широко распространилась в действительности эта война?"
- Т'ан посланница. - Эмберен, морская маршальша, кивнула мне, проходя
мимо нас под руку с одним из говорящих с землей. Я рассеянно ответила на
ее приветствие.
- Сам я взглянул бы на это иначе, - продолжал Мередит. - Думаю, что
мир должен иметь шанс на прогресс. Но при нынешнем лозунге "Руки прочь" о
нем никто не станет беспокоиться.
Я хотела возразить против того, что он сказал, и все-таки со всей
точки зрения он был прав. Во всем этом ничего не меняли даже остатки
технологии в Касабаарде и Кель Харантише. Однако, тем, что, весьма
вероятно, в этом что-то меняло и в чем Мередит был неправ, являлась
духовная позиция в отношении к ортеанским обычаям... А у меня не было
права говорить об этом. О подобном ему следовало бы говорить с
каким-нибудь ортеанцем.
Аромат ночного цветка кацсиса и запах мха отступали перед свежим
запахом речной воды, поднимавшимся сюда вместе с туманом. Он оказался
прохладным. Праздник, тем не менее, продолжался, потому что ортеанцы были
не очень чувствительны к холоду.
Над нами ярко сияли летние звезды. Я мысленно вернулась в восточный
порт Салмет, где я не была уже очень давно, и сказала:
- Скажите мне... что нового в Британии?
Первая неделя меррума оставалась прекрасной; это были долгие
солнечные дни, когда морской ветер временами приносил желанную свежесть.
Группа Хакстона была занята тем, что старалась завершить свою работу, а
Джон и Керри часто, насколько это оказывалось возможным, приходили ко мне
на восточный холм Малк'ис.
Присутствие Мередита имело следствие то, что мы уже не были столь
перегружены, как прежде, а он работал без лишних слов до срока нашего
отзыва.
Приходили с'ан, а кроме них теперь - после того как выборы уже были
позади - говорящие с землей и хранители колодца; все они хотели получать
информацию о Доминионе.
Если у меня возникали сомнения (возможно, что я представляю это себе
лишь задним числом), то я их просто игнорировала.
Потому что вокруг лежал Таткаэр - Белый Город под летним солнцем.
Я просыпалась в первые сумерки и слышала, как съезжали вниз с
восточного холма повозки, доставлявшие сюда воду: топот копыт скурраи и
шум стекающей по крутым мощенным улицам воды.
Предрассветные сумерки над крышами, затем появление золотого блеска,
сушившего мокрую мостовую и отражавшегося от белых стен домов телестре.
Даже в этот час мне не нужно было дополнительно набрасывать себе что-либо
на плечи, когда я босиком отправлялась вниз с горы на рыбный рынок, что
находился на берегу, чтобы принести себе что-нибудь на завтрак.
Праздничные дни, дни поста, дни отдыха - работа была в радость.
Мередит перенял у Элиотов, где он жил, привычку устраивать полуденную
сиесту. Мне нравилось проводить свою сиесту на плоской крыше дома на
Малк'ис между росшими там в каменных емкостях кацсисом и сидимаатом,
дремать там под навесом и смотреть вниз на Таткаэр.
А долгие послеобеденные часы продолжали обжигать своей жарой,
сопровождаемой звоном колоколов. Звезда Каррика перемещалась дальше, за
Римон. и окрашивала в золото море у островов Сестер, после чего
колокольный звон над городом возвещал о вторых сумерках. Вскоре на небе
появлялись и звезды.
Так текло время, и мне удалось подавить мысли о Бродине, СуБаннасен и
их живом последователе. Мне удалось также забыть при сарил-кабриз, про
события в доме-колодце Корбека и про смерть Канты Андрете.
Недоброжелательная сила, скрывавшаяся за этими событиями и людьми,
лишь притаилась; она не была уничтожена.
Иногда в городе я видела бел-Олиньи - ее корабль стоял у причала в
тени восточного холма - и спрашивала себя, кто же этот таинственный с'ан,
которому Кель Харантиш отправил весной корабли, груженные золотом. За всем
этим стояли Кель Харантиш и его золотой народ колдунов.
Мне следовало все время помнить, что игра еще не окончена.
В начале третьей недели меррума из Медуэна в Римоне вернулись Блейз и
Родион. я находилась в доме Т'Ан Мелкати на холме, когда они туда прибыли.
Родион сидела верхом на огненно-рыжем мархаце. На ней была свободно
ниспадавшая одежда, поверх которой я заметила одну из кожаных курток
Блейза, плотно зашнурованную сверху. Живот ее округлился и довольно сильно
выступал вперед.
Она заулыбалась, глядя на меня.
- Должно быть, по крайней мере. четверо, как вы думаете? Привет,
Кристи.
Блейз подхватил ее, когда она сползла с мархаца, звеня римонскими
браслетами и шнурами с нанизанными на них монетами. Свои харуры она
прикрепила на спине, как это было принято у беременных женщин с Южной
земли.
С ними ехали еще двое всадников: веселая женщина с огромной светлой
гривой и мужчина, безупречно правильное лицо которого показалось мне
поразительно знакомым.
- Алуиз Ферин и Алуиз Рилот. - Блейз представил нам обоих
родственников, появившихся на свет вместе с ним.
- Заходите. - Рурик взяла своей единственной рукой руку Родион. -
Надеюсь, вы все же останетесь гостем, Медуэнин?
Ферин и Рилот слезли со своих скурраи и поклонились. Мы вернулись в
дом. Там была Марик, и я увидела, что пришел и Халтерн. За долгий вечер
должны были прийти еще многие. Джон Лакала, Керри и, может быть, Адаир.
Нас влекло друг к другу тем сильнее, чем ближе становился срок нашего
отбытия. Нам было жаль тратить зря время, причем сейчас, когда у нас его
почти не оставалось.
В большом зале мелькали тени. Мы с Рурик устроились поудобнее возле
огня, в стороне от остальных. Рурик протянула свои ноги, обутые в сапоги,
поближе к пламени и опустилась пониже в своем кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
только на былых его достижениях, упомянув, как они выглядели в Кирриахе и
какие средства связи еще действовали в Кель Харантише. Правда, я не
сообщала подробно, какими устройствами пользовался Чародей в Касабаарде.
"Это несущественно, это не стоит того, чтобы об нем упоминать, и это
меня не угнетает..."
И все же это было не так.
Касабаарде оставил кошмары в моей голове; видения из прошлого Орте
давили на меня со всей тяжестью действительности. Иногда я спрашиваю себя,
исчерпывается ли только этим все их воздействие. Жители Южной земли
сказали бы, что это не случайно, потому что Касабаарде - очень древний
город. Касабаарде и Кель Харантиш используют Сто Тысяч по возможности как
арену, на которой продолжается битва Золотого Народа Колдунов... Насколько
же широко распространилась в действительности эта война?"
- Т'ан посланница. - Эмберен, морская маршальша, кивнула мне, проходя
мимо нас под руку с одним из говорящих с землей. Я рассеянно ответила на
ее приветствие.
- Сам я взглянул бы на это иначе, - продолжал Мередит. - Думаю, что
мир должен иметь шанс на прогресс. Но при нынешнем лозунге "Руки прочь" о
нем никто не станет беспокоиться.
Я хотела возразить против того, что он сказал, и все-таки со всей
точки зрения он был прав. Во всем этом ничего не меняли даже остатки
технологии в Касабаарде и Кель Харантише. Однако, тем, что, весьма
вероятно, в этом что-то меняло и в чем Мередит был неправ, являлась
духовная позиция в отношении к ортеанским обычаям... А у меня не было
права говорить об этом. О подобном ему следовало бы говорить с
каким-нибудь ортеанцем.
Аромат ночного цветка кацсиса и запах мха отступали перед свежим
запахом речной воды, поднимавшимся сюда вместе с туманом. Он оказался
прохладным. Праздник, тем не менее, продолжался, потому что ортеанцы были
не очень чувствительны к холоду.
Над нами ярко сияли летние звезды. Я мысленно вернулась в восточный
порт Салмет, где я не была уже очень давно, и сказала:
- Скажите мне... что нового в Британии?
Первая неделя меррума оставалась прекрасной; это были долгие
солнечные дни, когда морской ветер временами приносил желанную свежесть.
Группа Хакстона была занята тем, что старалась завершить свою работу, а
Джон и Керри часто, насколько это оказывалось возможным, приходили ко мне
на восточный холм Малк'ис.
Присутствие Мередита имело следствие то, что мы уже не были столь
перегружены, как прежде, а он работал без лишних слов до срока нашего
отзыва.
Приходили с'ан, а кроме них теперь - после того как выборы уже были
позади - говорящие с землей и хранители колодца; все они хотели получать
информацию о Доминионе.
Если у меня возникали сомнения (возможно, что я представляю это себе
лишь задним числом), то я их просто игнорировала.
Потому что вокруг лежал Таткаэр - Белый Город под летним солнцем.
Я просыпалась в первые сумерки и слышала, как съезжали вниз с
восточного холма повозки, доставлявшие сюда воду: топот копыт скурраи и
шум стекающей по крутым мощенным улицам воды.
Предрассветные сумерки над крышами, затем появление золотого блеска,
сушившего мокрую мостовую и отражавшегося от белых стен домов телестре.
Даже в этот час мне не нужно было дополнительно набрасывать себе что-либо
на плечи, когда я босиком отправлялась вниз с горы на рыбный рынок, что
находился на берегу, чтобы принести себе что-нибудь на завтрак.
Праздничные дни, дни поста, дни отдыха - работа была в радость.
Мередит перенял у Элиотов, где он жил, привычку устраивать полуденную
сиесту. Мне нравилось проводить свою сиесту на плоской крыше дома на
Малк'ис между росшими там в каменных емкостях кацсисом и сидимаатом,
дремать там под навесом и смотреть вниз на Таткаэр.
А долгие послеобеденные часы продолжали обжигать своей жарой,
сопровождаемой звоном колоколов. Звезда Каррика перемещалась дальше, за
Римон. и окрашивала в золото море у островов Сестер, после чего
колокольный звон над городом возвещал о вторых сумерках. Вскоре на небе
появлялись и звезды.
Так текло время, и мне удалось подавить мысли о Бродине, СуБаннасен и
их живом последователе. Мне удалось также забыть при сарил-кабриз, про
события в доме-колодце Корбека и про смерть Канты Андрете.
Недоброжелательная сила, скрывавшаяся за этими событиями и людьми,
лишь притаилась; она не была уничтожена.
Иногда в городе я видела бел-Олиньи - ее корабль стоял у причала в
тени восточного холма - и спрашивала себя, кто же этот таинственный с'ан,
которому Кель Харантиш отправил весной корабли, груженные золотом. За всем
этим стояли Кель Харантиш и его золотой народ колдунов.
Мне следовало все время помнить, что игра еще не окончена.
В начале третьей недели меррума из Медуэна в Римоне вернулись Блейз и
Родион. я находилась в доме Т'Ан Мелкати на холме, когда они туда прибыли.
Родион сидела верхом на огненно-рыжем мархаце. На ней была свободно
ниспадавшая одежда, поверх которой я заметила одну из кожаных курток
Блейза, плотно зашнурованную сверху. Живот ее округлился и довольно сильно
выступал вперед.
Она заулыбалась, глядя на меня.
- Должно быть, по крайней мере. четверо, как вы думаете? Привет,
Кристи.
Блейз подхватил ее, когда она сползла с мархаца, звеня римонскими
браслетами и шнурами с нанизанными на них монетами. Свои харуры она
прикрепила на спине, как это было принято у беременных женщин с Южной
земли.
С ними ехали еще двое всадников: веселая женщина с огромной светлой
гривой и мужчина, безупречно правильное лицо которого показалось мне
поразительно знакомым.
- Алуиз Ферин и Алуиз Рилот. - Блейз представил нам обоих
родственников, появившихся на свет вместе с ним.
- Заходите. - Рурик взяла своей единственной рукой руку Родион. -
Надеюсь, вы все же останетесь гостем, Медуэнин?
Ферин и Рилот слезли со своих скурраи и поклонились. Мы вернулись в
дом. Там была Марик, и я увидела, что пришел и Халтерн. За долгий вечер
должны были прийти еще многие. Джон Лакала, Керри и, может быть, Адаир.
Нас влекло друг к другу тем сильнее, чем ближе становился срок нашего
отбытия. Нам было жаль тратить зря время, причем сейчас, когда у нас его
почти не оставалось.
В большом зале мелькали тени. Мы с Рурик устроились поудобнее возле
огня, в стороне от остальных. Рурик протянула свои ноги, обутые в сапоги,
поближе к пламени и опустилась пониже в своем кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166