Рурик, услышав ее слова, очень удивилась, а
потом грубовато, одной рукой, обняла дочь. Возгласы усилились.
Вернулась Родион, раскрасневшаяся и улыбающаяся, а Рурик поднималась
вверх по ступеням к воротам дома-колодца.
- О чем это вы там обе шушукались? - спросила я.
- С'арант, я сказала, что расскажу ей об этом. - Она взяла за руку
Блейза, удивленно смотревшего на нее, и громко объявила: - Я ношу в себе
твоих детей.
Он одним рывком поднял ее в воздух. Стоявшие рядом с нами ортеанцы
придвинулись еще ближе, поздравляя ее и предлагая нам бутылки с вином. Еще
одна женщина на сносях обняла ее. Столь резкое выражение восторга было
прекращено саберонцами, с презрением смотревшими на всякого.
Спокойствие было восстановлено, но не вовремя, и мы прослушали
следующее объявление, однако я узнала римонца, которого видела на
процессе: Джакана Ту'элла Сетура.
Халтерн положил руку на мое плечо и сжал его. Лицо его было
серьезным. Замешательство, уже давно присутствовавшее на нем, исчезло, и
тут я увидела в нем умного человека, искренне беспокоившегося о своем
мире.
- Сейчас, - повторил он.
- Названа для Имира, - крикнул Тирзаэл. - Головы повернулись в его
сторону, смолкли все разговоры. Названа для Имира - т'ан Далзиэлле
Керис-Андрете.
Шум был неописуем. Бурным, стихийным и без слов толпа ревела тысячами
глоток. От этого рева у меня перехватило дыхание, дрожал воздух, и я долго
стояла как оглушенная, пока не поняла, что это было выражение неистового
восторга.
Халтерн тряс головой и смеялся, он вел себя точно так же раскованно,
как и Марик, подпрыгивавшая на месте. Блейз и Родион стояли крепко
обнявшись.
На ступенях лестницы, ведшей к дому-колодцу, стояли шесть человек. По
запыленному пространству между навесами к ним шла Далзиэлле Керис-Андрете.
Навесы бросали на ее освещенный солнцем путь тени, поэтому в одно
мгновение она выглядела женщиной в мантии и кольчуге, а в другое -
серебристым призраком. Хрупкая, невысокая женщина, которой было уже за
пятьдесят, шла легко и даже грациозно. Едва позванивали в тишине ее
харуры.
Она поднялась по ступеням, и вновь загремели приветственные крики:
"Сутафиори! Цветок Юга!"
Небольшие, светлые фигуры постояли немного, окруженные священниками в
коричневых робах, демонстрируя себя публике, и затем исчезли в
доме-колодце.
Колокола прозвонили полдень, и лишь тут я представила себе, сколько
же времени уже прошло.
В толпе почувствовалось заметное облегчение, и уровень шума снизился
до громкости разговоров. Я наблюдала, как в тени навесов на каменных
плитах площади раскладывались скатерти. Открывались бутылки,
разворачивались свертки с едой. Ортеанцы рассаживались группами,
разговаривали, ели и пили, некоторые играли в охмир.
Вновь ожили поздравления и пожелания счастья, адресованные Родион она
и Блейз стали центром внимания. Я села на ступени рядом с Халтерном.
- Одно уже было, - сказал он. - Теперь все остальное зависит только
от нее самой.
- Я думала, это и есть тот самый момент, который вас беспокоил. Вы не
уверены, что Т'Ан Имир изберут Короной, не так ли?
- Никто и не избирает. - Заметив мое недоумение, он продолжил: - Вы
помните, как это было у говорящих с землей в Бет'ру-элене? Все выглядит
точно так же и здесь. Все они, семеро, будут беседовать с говорящими с
землей и хранителями колодца, а через некоторое время один из семерых
будет знать, кто из них является самым подходящим в качестве Т'Ан
Сутаи-Телестре. Да, я надеюсь, что это она, верю, что будет она, однако...
"Однако эти люди - ортеанцы, - вспомнила я, - а психология чувствует
себя в этих теократических домах, как дома - хотя и не носят здесь этого
имени."
- Это уже совсем не вопрос честолюбия. Чтобы быть избранным Т'Ан,
это, конечно, входит в игру. - В том, как он произнес слово "игра",
скрывался смысл, выражаемый обычно как "интрига", "коварство" и
"манипуляция". - Но чтобы стать Т'Ан Сутаи-Телестре... Для этого нужно
достаточно хорошо знать себя самого, чтобы избраться.
- Как долго нам этого ждать?
- Мы узнаем это задолго до вечера.
Рашаку-базур проплыла над площадь, немного приподнялась и уселась на
столб, на котором был закреплен навес. Она бешено била крыльями, чтобы
обрести равновесие. Солнечный свет, казалось, пронизывал его оперение
белого цвета. Сдвоенные хвостовые перья хлопали по воздуху, блестела
чешуйчатая грудь. Его хриплые крики отражались от высоких стен.
Осмотревшись, я увидел бел-Олиньи и делегацию из Харантиша, а с
противоположной стороны двора - Джона Лакалку и Адаира. Пришли и остальные
члены ксеногруппы - я увидела сбитого с толку Тима Элиота, старавшегося
понять какие-то замечание бел-Олиньи, - пришли все за исключением Сэма
Хакстона.
- О, боже! - Я достала из внутреннего кармана письмо Керри и
развернул его. В нем говорилось:
"Таткаэр, утро.
Линн, я только что услышала, что прибыл корабль, на котором находится
из Департамента. Сэм сейчас у него. Думаю, что он прибыл на замену,
предполагаю, что известие о вашей смерти поступило домой прежде, чем его
опровержение.
Керри
РS: его зовут Дэвид Мередит. Что вы думаете по этому поводу?
- Что же случилось? - спросил Халтерн.
- Как будто у меня уже не было недостатка в трудностях. - Я отдала
ему записку, но потом вспомнила, что мне нужно ее, наверное, перевести
ему. Однако он проверил когтистым пальцем по строчкам и перевел текст
тихим голосом. Я совершила ошибку, недооценив его.
- Если уж он до сих пор не появился на площади, то, пожалуй, и не
придет, - сказала я. - Впрочем, я могу и подождать.
- Не подумал бы, что ваши люди так быстро пошлют корабль.
- Я предполагаю, что они перенаправили его сюда с другого маршрута. -
Мне удалось поймать взгляд Керри, и я подала ей знак, что получила ее
сообщение. Она кивнула. - Мы оба вернемся к месту посадки ксеногруппы, на
четвертой неделе.
- На четвертой неделе? Да, конечно. Я и думать забыл, что это будет
так скоро. - Он вернул мне записку. Его глаза закрылись перепонками, потом
снова открылись, на губах появилась улыбка, в которой было больше
озадаченности, чем иронии. - Мне жаль, что вы уезжаете.
- Я тоже об этом сожалею.
- Если ваши люди соорудят здесь станцию...
Родион, сидевшая на несколько ступеней ниже, откликнулась назад и
прервала нас:
- С'арант, ведь вы нас еще не покидаете?
- Только через четыре недели.
- До того времени мы уже вернемся из Медуэнина, - сказал Блейз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
потом грубовато, одной рукой, обняла дочь. Возгласы усилились.
Вернулась Родион, раскрасневшаяся и улыбающаяся, а Рурик поднималась
вверх по ступеням к воротам дома-колодца.
- О чем это вы там обе шушукались? - спросила я.
- С'арант, я сказала, что расскажу ей об этом. - Она взяла за руку
Блейза, удивленно смотревшего на нее, и громко объявила: - Я ношу в себе
твоих детей.
Он одним рывком поднял ее в воздух. Стоявшие рядом с нами ортеанцы
придвинулись еще ближе, поздравляя ее и предлагая нам бутылки с вином. Еще
одна женщина на сносях обняла ее. Столь резкое выражение восторга было
прекращено саберонцами, с презрением смотревшими на всякого.
Спокойствие было восстановлено, но не вовремя, и мы прослушали
следующее объявление, однако я узнала римонца, которого видела на
процессе: Джакана Ту'элла Сетура.
Халтерн положил руку на мое плечо и сжал его. Лицо его было
серьезным. Замешательство, уже давно присутствовавшее на нем, исчезло, и
тут я увидела в нем умного человека, искренне беспокоившегося о своем
мире.
- Сейчас, - повторил он.
- Названа для Имира, - крикнул Тирзаэл. - Головы повернулись в его
сторону, смолкли все разговоры. Названа для Имира - т'ан Далзиэлле
Керис-Андрете.
Шум был неописуем. Бурным, стихийным и без слов толпа ревела тысячами
глоток. От этого рева у меня перехватило дыхание, дрожал воздух, и я долго
стояла как оглушенная, пока не поняла, что это было выражение неистового
восторга.
Халтерн тряс головой и смеялся, он вел себя точно так же раскованно,
как и Марик, подпрыгивавшая на месте. Блейз и Родион стояли крепко
обнявшись.
На ступенях лестницы, ведшей к дому-колодцу, стояли шесть человек. По
запыленному пространству между навесами к ним шла Далзиэлле Керис-Андрете.
Навесы бросали на ее освещенный солнцем путь тени, поэтому в одно
мгновение она выглядела женщиной в мантии и кольчуге, а в другое -
серебристым призраком. Хрупкая, невысокая женщина, которой было уже за
пятьдесят, шла легко и даже грациозно. Едва позванивали в тишине ее
харуры.
Она поднялась по ступеням, и вновь загремели приветственные крики:
"Сутафиори! Цветок Юга!"
Небольшие, светлые фигуры постояли немного, окруженные священниками в
коричневых робах, демонстрируя себя публике, и затем исчезли в
доме-колодце.
Колокола прозвонили полдень, и лишь тут я представила себе, сколько
же времени уже прошло.
В толпе почувствовалось заметное облегчение, и уровень шума снизился
до громкости разговоров. Я наблюдала, как в тени навесов на каменных
плитах площади раскладывались скатерти. Открывались бутылки,
разворачивались свертки с едой. Ортеанцы рассаживались группами,
разговаривали, ели и пили, некоторые играли в охмир.
Вновь ожили поздравления и пожелания счастья, адресованные Родион она
и Блейз стали центром внимания. Я села на ступени рядом с Халтерном.
- Одно уже было, - сказал он. - Теперь все остальное зависит только
от нее самой.
- Я думала, это и есть тот самый момент, который вас беспокоил. Вы не
уверены, что Т'Ан Имир изберут Короной, не так ли?
- Никто и не избирает. - Заметив мое недоумение, он продолжил: - Вы
помните, как это было у говорящих с землей в Бет'ру-элене? Все выглядит
точно так же и здесь. Все они, семеро, будут беседовать с говорящими с
землей и хранителями колодца, а через некоторое время один из семерых
будет знать, кто из них является самым подходящим в качестве Т'Ан
Сутаи-Телестре. Да, я надеюсь, что это она, верю, что будет она, однако...
"Однако эти люди - ортеанцы, - вспомнила я, - а психология чувствует
себя в этих теократических домах, как дома - хотя и не носят здесь этого
имени."
- Это уже совсем не вопрос честолюбия. Чтобы быть избранным Т'Ан,
это, конечно, входит в игру. - В том, как он произнес слово "игра",
скрывался смысл, выражаемый обычно как "интрига", "коварство" и
"манипуляция". - Но чтобы стать Т'Ан Сутаи-Телестре... Для этого нужно
достаточно хорошо знать себя самого, чтобы избраться.
- Как долго нам этого ждать?
- Мы узнаем это задолго до вечера.
Рашаку-базур проплыла над площадь, немного приподнялась и уселась на
столб, на котором был закреплен навес. Она бешено била крыльями, чтобы
обрести равновесие. Солнечный свет, казалось, пронизывал его оперение
белого цвета. Сдвоенные хвостовые перья хлопали по воздуху, блестела
чешуйчатая грудь. Его хриплые крики отражались от высоких стен.
Осмотревшись, я увидел бел-Олиньи и делегацию из Харантиша, а с
противоположной стороны двора - Джона Лакалку и Адаира. Пришли и остальные
члены ксеногруппы - я увидела сбитого с толку Тима Элиота, старавшегося
понять какие-то замечание бел-Олиньи, - пришли все за исключением Сэма
Хакстона.
- О, боже! - Я достала из внутреннего кармана письмо Керри и
развернул его. В нем говорилось:
"Таткаэр, утро.
Линн, я только что услышала, что прибыл корабль, на котором находится
из Департамента. Сэм сейчас у него. Думаю, что он прибыл на замену,
предполагаю, что известие о вашей смерти поступило домой прежде, чем его
опровержение.
Керри
РS: его зовут Дэвид Мередит. Что вы думаете по этому поводу?
- Что же случилось? - спросил Халтерн.
- Как будто у меня уже не было недостатка в трудностях. - Я отдала
ему записку, но потом вспомнила, что мне нужно ее, наверное, перевести
ему. Однако он проверил когтистым пальцем по строчкам и перевел текст
тихим голосом. Я совершила ошибку, недооценив его.
- Если уж он до сих пор не появился на площади, то, пожалуй, и не
придет, - сказала я. - Впрочем, я могу и подождать.
- Не подумал бы, что ваши люди так быстро пошлют корабль.
- Я предполагаю, что они перенаправили его сюда с другого маршрута. -
Мне удалось поймать взгляд Керри, и я подала ей знак, что получила ее
сообщение. Она кивнула. - Мы оба вернемся к месту посадки ксеногруппы, на
четвертой неделе.
- На четвертой неделе? Да, конечно. Я и думать забыл, что это будет
так скоро. - Он вернул мне записку. Его глаза закрылись перепонками, потом
снова открылись, на губах появилась улыбка, в которой было больше
озадаченности, чем иронии. - Мне жаль, что вы уезжаете.
- Я тоже об этом сожалею.
- Если ваши люди соорудят здесь станцию...
Родион, сидевшая на несколько ступеней ниже, откликнулась назад и
прервала нас:
- С'арант, ведь вы нас еще не покидаете?
- Только через четыре недели.
- До того времени мы уже вернемся из Медуэнина, - сказал Блейз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166