Веревка, привязанная к выступу, держалась прочно. Осторожно, с
учащенно бьющимся сердцем, несмотря на всю свою решимость и опыт, Билл
покинул безопасный уступ скалы, и теперь его удерживала лишь веревка.
Какое-то мгновение он раскачивался словно маятник, у него закружилась
голова. Затем его ноги коснулись каменной поверхности, и движение
прекратилось. Медленно и осторожно он начал спускаться по отвесном
скальной стене, крепко держась руками за веревку и упираясь ногами в
вертикальную поверхность.
И долина внизу, и окружающие ее скалы уже полностью погрузились во
тьму. Солнце несколько минут как зашло, но луна пока не появилась. Билл
осторожно двигался в темноте вниз по веревке, останавливаясь лишь время от
времени, когда находил надежную опору для ног, чтобы дать отдохнуть рукам
- на них приходился весь вес его висящего на веревке тела. Подобным
образом, медленно, со многими остановками, Билл спускался в темноту.
Он заранее сделал на веревке узлы через каждые десять футов. Он уже
насчитал их больше семи - что означало, что расстояние до подножия скалы
было больше, чем он предполагал. Ощущая первые легкие уколы паники, он уже
начал думать о том, что его расчеты могли оказаться ошибочными и скала
оказалась выше, чем было у него веревки, как вдруг его нога внезапно
натолкнулась на ровную и твердую поверхность.
Оглядевшись по сторонам, он увидел, что достиг подножия скалы.
Билл поставил на землю вторую ногу и отпустил веревку. Со вздохом
облегчения он повернулся, опираясь теперь лишь на собственные ноги.
Сейчас, оказавшись на земле, он с трудом мог различить в темноте
близлежащие кусты и деревья. Он начал осторожно на ощупь пробираться
сквозь них, царапая лицо и руки о паучьи лапы ветвей.
На ходу он обернулся и взглянул вверх на скалу, с которой только что
спустился. В лунном свете он мог различить выемку у вершины, откуда он
начал свой путь в долину. Она была отчетливо видна теперь, когда взошла
луна, и он отметил в памяти ее местоположение, поскольку ему нужно было
снова найти свою веревку, чтобы выбраться обратно из долины.
Определившись, Билл повернулся и окинул взглядом погруженное в сумрак
открытое пространство долины, еще не освещенное восходящей луной. На
расстоянии примерно в пятьсот ярдов виднелись строения разбойничьего
поселка, едва различимые более темные очертания, на фоне которых тут и там
мерцали желтые огоньки, их свет изнутри просачивался сквозь щели в тяжелых
занавесках.
Подойдя ближе, Билл легко смог отличить большую столовую от других
зданий. Там еще кто-то был: сквозь занавеси кое-где просачивался свет, и
его ушей отчетливо достигали веселые голоса о чем-то споривших дилбиан.
Стараясь держаться от здания подальше, Билл обошел его слева и начал одно
за другим исследовать встречавшиеся ему строения поменьше.
Заглянув через щель в занавеске в одно из окон, откуда просачивался
желтый свет, Билл обнаружил ни больше ни меньше как целый полк молодых
дилбиан, явно занятых чем-то средним между борьбой на подушках и игрой в
крикет, с каковой целью они разделились на две команды, каждая в своем
конце здания, откуда они время от времени бегом мчались в другой конец,
рыча во всю силу своих легких и яростно лупя любого бегуна, оказавшегося в
пределах их досягаемости.
Билл до сих пор не видел юных дилбиан, так что с интересом наблюдал
за ними сквозь щель в занавеске, пока звук открывающейся двери в дальнем
конце комнаты и появление взрослого дилбианина не только положили конец
игре, но и напомнили ему, что он здесь незваный гость. Он снова вернулся к
своим поискам.
Билл обследовал все здания, кроме двух, когда его ушей достиг звук
далекого, но несомненно человеческого голоса. Повернувшись, он последовал
в его направлении к одному из зданий, где он еще не был, нашел окно и
заглянул в щель - вернее, прореху - в занавеске из шкур.
Он обнаружил там Аниту. Но, к несчастью, она была не одна. Она сидела
окруженная как минимум дюжиной могучих дилбианок, с сосредоточенным видом
трудившихся над чем-то напоминавшим большую сеть.
В группе доминировала толстая пожилая дилбианка, выглядевшая как
уменьшенный женский вариант Еще-Варенья. Вся группа производила
благопристойное впечатление сидящих в кружок и вышивающих дам там, на
Земле. Билл вряд ли мог бы просунуть голову в дверь и попросить Аниту
выйти наружу и поговорить с ним. Но каждая минута, пока он стоял на
открытом пространстве Разбойничьей Долины, увеличивала шансы, что на него
наткнется какой-нибудь местный житель.
А быстро восходящая луна очень скоро должна была ярко осветить
долину.
16
Пока Билл продолжал наблюдать через прореху в занавеске, не в силах
решить, что делать дальше, на ум ему пришли отрывочные сведения из
полученной под гипнозом информации - сети, подобные той, над которой
трудились дилбианки, применялись на Дилбии для ловли напоминавших
мускусных быков диких травоядных, бродивших по дремучим лесам. Анита явно
развлекала остальных каким-то рассказом, поскольку, как мог видеть Билл
сквозь разрыв в занавеске, вся группа разразилась смехом, вряд ли менее
громогласным, чем Биллу приходилось слышать от их мужской половины в
столовой.
- Конечно, - сказала Анита, когда смех утих, очевидно возвращаясь к
истории, которую она только что рассказывала, - мне бы не хотелось, чтобы
Костолом пришел в ярость и подвесил меля вниз головой.
- Пусть только попробует, - многозначительно сказала толстая матрона,
окинув всех взглядом. - По крайней мере, пока мы рядом. Верно, девочки?
Ответом было всеобщее согласие, прозвучавшее достаточно мрачно, и у
Билла, наблюдавшего за ними в окно, пробежал холодок по спине.
- Мой отец - прадед Костолома, - продолжала матрона, торжествующе
оглядывая остальных, - был Старейшиной Клана Охотников возле Дикого Утеса.
И его отец, до него, был Старейшиной.
- Как насчет собственного деда Костолома? - спросила самая маленькая
из дилбианок, почти прямо напротив Аниты, которая сидела слева от
двоюродной бабки Костолома. - Он тоже был Старейшиной?
- Нет, Четверть-Пинты, - величественно ответила двоюродная бабка
Костолома. - Он был кожевником. Но он был отличным кожевником, одним из
самых сильных мужчин, кто когда-либо ходил по этой земле, и намного умнее
всех прочих, насколько я могу судить как его кровная сестра.
- Ну конечно. Без-Устали, - вступила в разговор довольно упитанная
дилбианка, сидевшая в четверти круга от Аниты, - мы все знаем, как ты
прогибаешься, когда заходит речь о твоих родственниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60