Савич не нашелся, что ответить.
– Конец диалогу. – Железовский покосился на соседа, который слышал разговор.
– Хотел бы я знать, – сказал Эрберг, – что ему надо у Солнца? Если человеком движет желание постичь смысл чудес и явлений, то что движет Конструктором? Ведь эта музыка… сродни самой природе, стихии. Вселенной! Никогда в жизни не слышал ничего подобного, даже близко! Лед и пламя! Нет, не так: стон и смех… Впрочем, описать невозможно. Но ведь если на нас так действует его музыка, значит, что-то мы можем понять? Шанс взаимопонимания все-таки существует?
Железовский молчал, вслушиваясь в привычные шумы населенного космоса, отсеивая будничные переговоры пограничников и ученых. Громада Конструктора проплывала мимо торжественно и бесшумно, вспыхивая неяркими переливами свечения и гроздьями искр, будто на его тлеющей поверхности горели колоссальной протяженности леса…
– Пост-семь, – раздался голос командира одной из застав наблюдателей. – Появились роиды. Даю картинку.
Изображение в обзорном виоме не изменилось, но и Железовский и Эрберг получили одинаковую пси-передачу: перед их глазами, чуть слева, появилась световая окружность, приблизилась раз и два, пока не заняла все поле видения, и в черном колодце передачи, перечеркнутом по центру крестом визира, всплыла цепочка светящихся зеленоватых пятен.
– Очередь из одиннадцати кораблей, – продолжал наблюдатель. – Размеры колеблются от двухсот метров до двух километров, скорость «очереди» – сто сорок четыре каэмэс, направление – на «северное плечо». На вызовы – ноль внимания.
Эрберг и Железовский переглянулись.
– Психическая атака, что ли? – пробормотал командор погранслужбы. – Чего они хотят добиться? И ведь не впервые, разве что масштабы «атаки» раз от разу увеличиваются. Вчера «само убийц» было семеро.
– Издали они напоминают мне скорее пиратские брандеры. Может быть, внутри Конструктора на роидов уже не действуют капсулирующие силы, гравитация, наши физические законы, и они раскрываются, выпуская «на волю» живущих в них существ?
– Пусть ими занимаются фридманологи и ксенопсихологи, у меня воображения поменьше, и голова болит совсем по другим поводам.
«Очередь» чужанских космолетов, похожих на чудовищных морских ежей, без труда преодолела десятитысячекилометровый слой вихревых полей, укутывающий тело Конструктора, и вошла, как нож в масло, в одну из колоссальных щелей, разделяющих от дельные гранулы. Одиннадцать фиолетовых вспышек отметили наблюдатели, одиннадцать нейтринных всплесков, – и больше ничего. Конструктор словно не почувствовал столкновения, пребывая в со стоянии дремы, а может быть, философской задумчивости.
– Где остальные? – спросил Железовский.
– Около двух тысяч роятся в кильватерной струе Конструктора, – доложил Мартин. – Небольшие скопления – по пять-семь-девять кораблей – описывают вокруг него ломаные траектории. Одиночки рыскают вокруг, иногда залетая за орбиту Урана. Причем, что самое интересное, как только это случается, моментально по являются «серые призраки» и сопровождают транспорты роидов до тех пор, пока те возвращаются обратно.
– Связи с «призраками» нет?
– Я бы сразу сообщил.
– Много их в Системе?
– Вряд ли «серых призраков» можно сосчитать, как чужан, они почти не лоцируются и ходят практически бесшумно, то есть без всяких вспышек, колебаний электромагнитных полей, нарушений метрики и прочих эффектов. Пока замечено семь «призраков», да и то пять из них «мигают» – то появляются, то исчезают, и лишь один дежурит постоянно. Кстати, возле него крутится и «пакмак» СЭКОНа.
– Это машина Грехова.
– Хотел бы я знать, что ему нужно, – проворчал Эрберг вслух.
– Так спроси, – философски посоветовал Железовский так же вслух.
Командор погранслужбы хмыкнул.
– А сам что же не рискнешь? Или ты у него в долгу, как крест ник, и не хочешь лишний раз напоминать о себе?
– Знаешь, при разговоре с ним меня не покидает ощущение, что он знает все! А у Забавы вообще развился комплекс неполно ценности, в его присутствии она буквально ощетинивается, собирается в комок, словно ждет нападения… или в крайнем случае какого-то подвоха. Кстати, от подруги Грехова Анастасии Демидовой, Забава услышала утверждение, что у него абсолютная память! То есть он помнит все прожитые моменты. Как тебе это нравится?
– Никак. Бедный проконсул! Хотя он вряд ли нуждается в со чувствии. Он хомозавр, а не человек, как и К-мигранты.
– Ну, это ты напрасно, просто у него ген резерва работает в полную силу, и возможно, он человек больше, чем мы с тобой.
– "Пакмак" Грехова возвращается, – доложил Мартин. – Даю зеленую улицу. Через полчаса будет на борту.
– Наверное, он подслушал наши мысли, – предположил Аристарх хладнокровно, поглядев на соседа.
Эрберг засмеялся.
– Это уже из области черной магии.
В течение получаса они вслушивались в переговоры подчиненных, изредка отвечая на прямые вопросы, вызывали нужных абонентов, передавали распоряжения и принимали поступающие сообщения, физически ощущая, как с каждой секундой колоссальное тело Конструктора углубляется в пространство Системы, приближаясь к Солнцу и к Земле. А потом на спейсер прибыл Грехов.
Проконсул вошел в зал в обычном своем одеянии – в черном, с металлическими полосами на груди, кокосе, остановился у кресла Железовского, глядя на светящиеся контуры многосложной фигуры Конструктора. Сказал вслух, не прибегая к пси-обмену:
– Ну и что решили уважаемые члены капитула{16} насчет блудного вседержителя?
– Вы о Конструкторе? – вежливо спросил Железовский.
– О нем, болезном.
– СЭКОН предложил жесткую программу под названием «Предупреждение Титаника».
– Весьма недвусмысленное название. Подробности? Комиссар Отмолчался, и ответил Эрберг:
– Две сотни излучателей начинают работать синхронно, создавая на пути Конструктора плотный энергетический конус. Если это его не остановит, следующий щит будет из антиматерии. Послед ним, в программе стоит квагма-заслон{17}.
Грехов прищурился. Ему не надо было объяснять, что такое квагма-заслон – возбуждение и усиление колебаний вакуума, сопровождающихся рождением «голых» кварков.
– Вы считаете, что эти ваши действия смогут остановить Конструктора?
– А вы считаете, не смогут? – осведомился Эрберг. – Ни одно материальное тело не способно выдержать кипение кварковой «пены». Уничтожить Конструктора мы, конечно, не сможем, но по чувствовать боль заставим.
– Ясно. Рисковые ребята в СЭКОНе, если строят свои прогнозы на энтимеме{18}, забывая, к чему приводят поспешные обобщения. Ведь уже все убедились, что Конструктор – не просто материальное тело и на него не распространяются законы физики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221