В общем и целом он остался собой доволен. Слабых его вид, как правило, устрашал. И у русского тоже наверняка душа уйдет в пятки. Полковник разгладил складки на зеленом мундире. Он облачался в него каждый день, хотя ненавидел зеленое пуще прежнего. Даже аксельбант на левом плече полковника был окрашен в золотисто-зеленый цвет.
Дверь отворилась, и полковник поспешно нажал на кнопку — на зеркало на стене упал темно-зеленый занавес.
— Вон! — кинул полковник Интифада охранникам. Те, пятясь, поспешно ретировались и плотно закрыли за собой дверь.
— Подойдите сюда, товарищ, — приказал полковник вошедшему.
Бледное лицо Колдунова словно нарочно было подобрано для контраста с черной полированной поверхностью стола. Идя к полковнику, Колдунов переступил через натекшую перед самым столом лужу крови, но, казалось, он не заметил этого.
Полковник Интифада недовольно поморщился.
— Мне доложили, что устройство вышло из строя, — глухо произнес он.
Говорил он на русском — превосходном русском; так же свободно он изъяснялся по-французски и по-английски, не говоря уж про родной арабский язык. Он обожал наблюдать, как вытягиваются после первых его реплик лица иностранных дипломатов, единодушно считавших его неотесанным дикарем, урвавшим власть после кровавого переворота.
— Так точно, товарищ полковник, — ответил на том же языке Колдунов. — Энергия, необходимая при запуске, серьезно повредила силовые рельсы и снова сорвала со шпал несущие. О чем я, помнится, и предупреждал вас.
— Вы что же, пытаетесь критиковать меня?! — Голос полковника в секунду сорвался на визг, и он рванул из кобуры “беретту”.
— Просто напоминаю. Нужно было подождать, только и всего.
— Подождать! Я три года ждал этой сладостной мести. Мести американцам, которые бомбили столицу Лобинии!
— Ваши мотивы мне хорошо известны, — спокойно кивнул головой Колдунов.
Бах! Бах! Бах! Одна за другой в потолке над головой полковника появились три черных дырки.
При звуке выстрелов русский поднял брови — но это была его единственная реакция. Ни бросков на пол, ни нервных метаний в поисках укрытия. Полковник Интифада бросил разряженный пистолет на стол. Рукоятка оружия была отделана нефритом.
— Вы, должно быть, смелый человек, товарищ. Некоторые из моих собственных соратников считают меня сумасшедшим.
— Мусульмане в минуту волнения часто стреляют вверх. Так они выражают свои эмоции, насколько я знаю.
— Но не в собственном доме, — заметил полковник. — К тому же я знаю, что вы посылали в Кремль отчеты о моем психическом состоянии. Не пытайтесь это отрицать.
— Отчеты своему начальству я посылаю еженедельно. Как, кстати, и вам. Вот и сейчас я снова перед вами отчитываюсь.
— Собака при двух хозяевах?
— Я служу только своему отечеству. Служить вам — моя текущая обязанность. Интернациональный долг.
— Знаю, как Советы его выполняют. Где вы были, когда американцы бомбили Даполи?
— У нас не было никаких разведданных об их атаке.
— Да? Тогда почему ваши истребители как раз перед ней убрались из этого района? Нет, ваше правительство знало все. Но вместо того чтобы сразиться с агрессором, они предпочли наблюдать за бойней. Вот как!
— Как бы то ни было, я не военный. Этот вопрос вам лучше задать в Кремле.
— Я и задавал. Знаете, что мне там ответили? Это, мол, совпадение. Совпадение — ничего себе! Только свиньи так поступают с друзьями! Сначала они продают мне свое оружие называют меня союзником и подписывают договор о совместной обороне — и при первых признаках янки трусливо сматываются!
— Но сейчас мы же вам помогаем, — напомнил Колдунов.
Полковник Интифада смачно плюнул на стол.
— Через сколько лет вы наконец опомнились! Мир уже успел забыть обо всем! Если бы не мои бесконечные жалобы и призывы... Знаете, почему ваше начальство поручило вам смонтировать ваше жуткое изобретение под лобинийской пустыней? Знаете почему?
— Знаю. В рамках выполнения интернационального долга.
— Нет! Только потому, что в противном случае я угрожал принять сторону Штатов! Я сказал тогда вашему генеральному секретарю: “Что толку в русском оружии, если оно не может отбить атаку американцев, и что толку в советских посулах, если Советы при виде янки поджимают хвост?” Они пытались меня убедить — но я не поддался. Я жаждал мести. И если единственный выход, который мне остался, — притвориться, что я иду на мировую со Штатами, мне придется, преодолевая отвращение, пожимать их обагренные нашей кровью руки!
На непроницаемом обычно лице Колдунова появилось озабоченное выражение — полковник понял, что задел нужную струну. Он знал также, что русскому не нравится, как используют его драгоценную установку. Ну что же...
— Так вот, чтобы задобрить меня, — продолжал полковник Интифада, — они и предложили мне эту вашу дьявольскую штуковину. И обещания. Много обещаний. “Полковник Интифада, это — величайшее оружие, которое когда-либо создавал человеческий ум”. “Полковник Интифада, им вы поразите Америку в самое сердце, не боясь возмездия”. “Полковник Интифада, при помощи его вы сможете забросить ядерную ракету в любую точку Земли, не опасаясь, что ее выследят со спутника”.
— Это правда. Моя установка все это делает.
— И тут же заставили меня подписать еще один договор. И вот у меня есть теперь эта штуковина. Я снова — гордый правитель своей страны. В мою пасть, так сказать, вставили новые зубы. У меня в руках меч мщения моим смертельным врагам. Но когда эта штука наконец доставлена и смонтирована, что я узнаю, что узнаю я?!
— Она работает, — пожал плечами Колдунов.
— Работает, да, конечно. Но где, скажите на милость, ядерные ракеты? Те самые, которые она может забросить в любую точку Земли?
— Никто никогда не обещал Лобинии ядерное оружие.
— Но вы же сказали об этом только в тот день, когда установка уже была готова! И еще сказали, что о ядерном ударе по Америке нечего и думать — ведь так?! Вы, может быть, не помните?
— Отчетливо помню.
— Отчетливо! Но не так отчетливо, как я! — загремел полковник. — Столько лет меня преследовал образ Америки в виде выжженной пустыни, а теперь я узнаю, что получил винтовку, но патронов к ней мне не выдали!
— Образец, который вы получили, — опытный. Его нужно сначала испытать с другими объектами. Что мы и делаем. В противном случае неполадки при запуске могут привести к тому, что ядерный боеприпас приземлится на лобинийской земле.
— Я пошел бы даже на такой риск! Но разве вы предоставили мне такой выбор?
— В договоре это не было предусмотрено.
— Нет, — с горечью промолвил полковник Интифада. — В договоре это предусмотрено не было. Нет. Никак. — Он нервно мерил шагами пространство от края до края обширного стола;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71