С самого детства она ощущала, что родилась не в том теле. «Я была как ты! - сообщила она мне как-то в раздевалке. - Кто меня наградил этим членом? Мне он не нужен!» Но пока она была вынуждена жить с ним. Именно на это и приходили посмотреть наши зрители. Зора, склонная к аналитическому мышлению, считала, что поклонниками Кармен движет в основном латентная гомосексуальность. Но Кармен всячески противилась этому предположению.
- У меня нормальные дружки. Им нужна женщина.
- Вовсе нет, - заявляла Зора.
- Как только я накоплю достаточно денег, я тут же приведу в порядок свой низ. И тогда посмотрим. Я буду женщиной еще в большей степени, чем ты.
- Прекрасно, - отвечала Зора. - А я никем не хочу быть.
Зора страдала андрогенной бесчувственностью. Ее организм был невосприимчив к мужским гормонам. Хотя у нее был такой же XY-набор генов, как и у меня, она развивалась как женщина. Она была хорошо сложена, и у нее были полные губы. Широкие выдающиеся скулы смотрелись на ее лице как две арктические возвышенности. И когда она говорила, было видно, как у нее натягивается кожа, образуя провалы на щеках, а над этой маской гоблина сияли пронзительно голубые глаза. Кроме этого, у нее была изумительно белоснежная грудь, крепкий живот пловчихи и ноги, которые могли принадлежать спринтеру или танцовщице. Даже обнаженная, Зора выглядела как женщина. И никто не смог бы определить, что у нее нет яичников и матки. Как объясняла мне Зора, синдром андрогенной бесчувственности способствует формированию идеальной женщины, и он свойствен целому ряду топ-моделей.
- Сколько ты видел женщин с ростом шесть футов два дюйма, худых и с большой грудью? Мало. Потому что это свойственно только таким как я.
Несмотря на свою красоту Зора не хотела быть женщиной и предпочитала называть себя гермафродитом. Она стала первым гермафродитом, с которым я познакомился. Первым существом, подобным мне. Уже в 1974 году она пользовалась редким в те времена термином «интерсексуал». После Стоунуолла прошло всего пять лет, а движение геев только набирало силу. Оно прокладывало пути для дальнейшей борьбы за половую самоидентификацию, в частности и за нашу тоже. Однако Общество гермафродитов Северной Америки будет основано лишь в 1993 году. Поэтому у меня есть все основания считать Зору Хайбер пионером, своего рода предтечей, Иоанном Крестителем. Разве что все происходило не в пустыне, а в Америке, а именно в бунгало, в котором она жила в долине Ноя и где теперь жил я. Изучив строение моего организма, Боб Престо призвал Зору и распорядился, чтобы она приютила меня у себя. Зора принимала беглецов, подобных мне. Это входило в ее обязанности. А туман Сан-Франциско гарантировал ее подопечным укрытие. Неудивительно, что Общество гермафродитов было основано именно здесь, а не где-нибудь в другом месте. И Зора участвовала в этом процессе еще задолго до его оформления, возглавляя один из энергетических центров. В основном ее политика заключалась в обучении, и в течение тех месяцев, которые я провел с ней, она многому меня научила, выводя из состояния провинциального невежества.
- Если не хочешь, можешь не работать на Боба, - говорила она. - Я и сама собираюсь от него уйти. Это временное занятие.
- Но мне нужны деньги. Они отняли у меня все деньги.
- А как же твои родители?
- Я не хочу просить у них. Я даже позвонить им не могу, - признавался я.
- А что случилось, Калл? Что ты здесь делаешь?
- Они отвезли меня к врачу в Нью-Йорк, и он хотел сделать мне операцию.
- И поэтому ты убежал. Я киваю.
- Считай, что тебе повезло. Я все поняла про себя лишь в двадцать лет.
Этот разговор произошел в первый же день, когда я появился в доме Зоры. Тогда я еще не начал работать в клубе. Сначала нужно было залечить мои ссадины. Я уже ничему не удивлялся. Когда путешествуешь как я, без определенной цели и плана, неизбежно становишься открытым. Именно поэтому первые философы были перипатетиками. Как и Иисус Христос. И вот я сижу в позе лотоса на полу и пью из пиалы зеленый чай, с надеждой, любопытством и вниманием глядя на Зору После того как я остриг волосы, мои глаза стали казаться еще больше, как у персонажей византийских икон, стоящих по бокам ведущей в рай лестницы, в то время как их собратья проваливаются в геенну огненную. Разве после всех обрушившихся на меня потрясений я не вправе был ожидать вознаграждения в виде каких-нибудь сведений или откровений? И сидя в доме Зоры в лучах тусклого света, я походил на пустой сосуд, ожидающий, когда она наполнит меня своими словами.
- Гермафродиты были всегда. Калл. Всегда. Платон вообще говорит, что изначально все люди были гермафродитами. Ты не знал? Первый человек состоял из двух половинок - мужской и женской. А потом они были разделены. Именно поэтому все ищут свою вторую половину. Кроме нас. Мы имеем обе с самого начала.
Я не стал упоминать об Объекте.
- В некоторых культурах нас считают чудовищами, - продолжила Зора. - А в других - наоборот. Например, у индейцев навахо есть понятие «бердач». Это человек, изменивший свой пол. Запомни, Калл, половые признаки зависят от биологии, пол - понятие культурологическое. Индейцы навахо понимали это, и они давали человеку возможность изменить свой пол, если он хотел. И после этого они не презирали такого человека, а превозносили его. Вер дачи становились шаманами племени, целителями, колдунами и художниками.
Значит, я был не один! Это было главным, что я понял из слов Зоры. И тогда я решил, что мне надо остаться в Сан-Франциско. Меня сюда привела судьба или удача, и я должен был получить здесь все, что мне было нужно. Поэтому мне было все равно, что я должен делать для того, чтобы заработать деньги. Я просто хотел быть с Зорой, учиться у нее и не чувствовать себя таким одиноким. Я уже переступил заколдованный порог, за которым простиралась головокружительная, праздничная юность. Боль от полученных побоев начинала проходить. И теперь все вокруг казалось напоенным энергией, все трепетало, как бывает только в юности, когда все нервные окончания напряжены до предела, а смерть еще далека.
Зора писала книгу, утверждая, что она будет опубликована в небольшом издательстве в Беркли, и показывала мне каталог. Направленность издательства была явно эклектичной: книги по буддизму, таинственному культу Митры и одна очень странная книга, являвшаяся сама по себе гибридом, объединявшим генетику, биологию клетки и индусский мистицизм. Труд Зоры вполне вписывался в этот перечень. Однако мне так и не удалось уяснить себе ее писательские планы. Много лет спустя я пытался найти ее книгу, которая называлась «Священный гермафродит», но так и не нашел. Она не закончила ее, что отнюдь не было связано с недостатком способностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
- У меня нормальные дружки. Им нужна женщина.
- Вовсе нет, - заявляла Зора.
- Как только я накоплю достаточно денег, я тут же приведу в порядок свой низ. И тогда посмотрим. Я буду женщиной еще в большей степени, чем ты.
- Прекрасно, - отвечала Зора. - А я никем не хочу быть.
Зора страдала андрогенной бесчувственностью. Ее организм был невосприимчив к мужским гормонам. Хотя у нее был такой же XY-набор генов, как и у меня, она развивалась как женщина. Она была хорошо сложена, и у нее были полные губы. Широкие выдающиеся скулы смотрелись на ее лице как две арктические возвышенности. И когда она говорила, было видно, как у нее натягивается кожа, образуя провалы на щеках, а над этой маской гоблина сияли пронзительно голубые глаза. Кроме этого, у нее была изумительно белоснежная грудь, крепкий живот пловчихи и ноги, которые могли принадлежать спринтеру или танцовщице. Даже обнаженная, Зора выглядела как женщина. И никто не смог бы определить, что у нее нет яичников и матки. Как объясняла мне Зора, синдром андрогенной бесчувственности способствует формированию идеальной женщины, и он свойствен целому ряду топ-моделей.
- Сколько ты видел женщин с ростом шесть футов два дюйма, худых и с большой грудью? Мало. Потому что это свойственно только таким как я.
Несмотря на свою красоту Зора не хотела быть женщиной и предпочитала называть себя гермафродитом. Она стала первым гермафродитом, с которым я познакомился. Первым существом, подобным мне. Уже в 1974 году она пользовалась редким в те времена термином «интерсексуал». После Стоунуолла прошло всего пять лет, а движение геев только набирало силу. Оно прокладывало пути для дальнейшей борьбы за половую самоидентификацию, в частности и за нашу тоже. Однако Общество гермафродитов Северной Америки будет основано лишь в 1993 году. Поэтому у меня есть все основания считать Зору Хайбер пионером, своего рода предтечей, Иоанном Крестителем. Разве что все происходило не в пустыне, а в Америке, а именно в бунгало, в котором она жила в долине Ноя и где теперь жил я. Изучив строение моего организма, Боб Престо призвал Зору и распорядился, чтобы она приютила меня у себя. Зора принимала беглецов, подобных мне. Это входило в ее обязанности. А туман Сан-Франциско гарантировал ее подопечным укрытие. Неудивительно, что Общество гермафродитов было основано именно здесь, а не где-нибудь в другом месте. И Зора участвовала в этом процессе еще задолго до его оформления, возглавляя один из энергетических центров. В основном ее политика заключалась в обучении, и в течение тех месяцев, которые я провел с ней, она многому меня научила, выводя из состояния провинциального невежества.
- Если не хочешь, можешь не работать на Боба, - говорила она. - Я и сама собираюсь от него уйти. Это временное занятие.
- Но мне нужны деньги. Они отняли у меня все деньги.
- А как же твои родители?
- Я не хочу просить у них. Я даже позвонить им не могу, - признавался я.
- А что случилось, Калл? Что ты здесь делаешь?
- Они отвезли меня к врачу в Нью-Йорк, и он хотел сделать мне операцию.
- И поэтому ты убежал. Я киваю.
- Считай, что тебе повезло. Я все поняла про себя лишь в двадцать лет.
Этот разговор произошел в первый же день, когда я появился в доме Зоры. Тогда я еще не начал работать в клубе. Сначала нужно было залечить мои ссадины. Я уже ничему не удивлялся. Когда путешествуешь как я, без определенной цели и плана, неизбежно становишься открытым. Именно поэтому первые философы были перипатетиками. Как и Иисус Христос. И вот я сижу в позе лотоса на полу и пью из пиалы зеленый чай, с надеждой, любопытством и вниманием глядя на Зору После того как я остриг волосы, мои глаза стали казаться еще больше, как у персонажей византийских икон, стоящих по бокам ведущей в рай лестницы, в то время как их собратья проваливаются в геенну огненную. Разве после всех обрушившихся на меня потрясений я не вправе был ожидать вознаграждения в виде каких-нибудь сведений или откровений? И сидя в доме Зоры в лучах тусклого света, я походил на пустой сосуд, ожидающий, когда она наполнит меня своими словами.
- Гермафродиты были всегда. Калл. Всегда. Платон вообще говорит, что изначально все люди были гермафродитами. Ты не знал? Первый человек состоял из двух половинок - мужской и женской. А потом они были разделены. Именно поэтому все ищут свою вторую половину. Кроме нас. Мы имеем обе с самого начала.
Я не стал упоминать об Объекте.
- В некоторых культурах нас считают чудовищами, - продолжила Зора. - А в других - наоборот. Например, у индейцев навахо есть понятие «бердач». Это человек, изменивший свой пол. Запомни, Калл, половые признаки зависят от биологии, пол - понятие культурологическое. Индейцы навахо понимали это, и они давали человеку возможность изменить свой пол, если он хотел. И после этого они не презирали такого человека, а превозносили его. Вер дачи становились шаманами племени, целителями, колдунами и художниками.
Значит, я был не один! Это было главным, что я понял из слов Зоры. И тогда я решил, что мне надо остаться в Сан-Франциско. Меня сюда привела судьба или удача, и я должен был получить здесь все, что мне было нужно. Поэтому мне было все равно, что я должен делать для того, чтобы заработать деньги. Я просто хотел быть с Зорой, учиться у нее и не чувствовать себя таким одиноким. Я уже переступил заколдованный порог, за которым простиралась головокружительная, праздничная юность. Боль от полученных побоев начинала проходить. И теперь все вокруг казалось напоенным энергией, все трепетало, как бывает только в юности, когда все нервные окончания напряжены до предела, а смерть еще далека.
Зора писала книгу, утверждая, что она будет опубликована в небольшом издательстве в Беркли, и показывала мне каталог. Направленность издательства была явно эклектичной: книги по буддизму, таинственному культу Митры и одна очень странная книга, являвшаяся сама по себе гибридом, объединявшим генетику, биологию клетки и индусский мистицизм. Труд Зоры вполне вписывался в этот перечень. Однако мне так и не удалось уяснить себе ее писательские планы. Много лет спустя я пытался найти ее книгу, которая называлась «Священный гермафродит», но так и не нашел. Она не закончила ее, что отнюдь не было связано с недостатком способностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164