– Я знаю номер наизусть, – откликнулся он. – Я и каждый извращенец на Золотом Побережье.
– Иди ты к черту, – поддразнила его Нина. – И будь осторожен, черт возьми.
Он сказал «до свидания» и положил трубку на стол Чарльза Челси.
* * *
Скинк сказал: – Это отличные места.
– Они должны быть такими. – Джо Уиндер прикинул, что Френсис X. Кингсбэри может появиться в любой момент; это была его частная зрительская ложа, где, ко всему прочему, стояли кожаные кресла, кондиционер, видеомониторы и бар-холодильник. Удобное место для обозрения народного шествия.
– Что ты будешь делать, когда он здесь появится? – спросил Скинк.
– Я еще не решил. Может быть, он отправится поплавать с новым другом Педро.
Трибуна была забита, а вдоль главной аллеи по обеим сторонам в пять рядов стояли жаждущие зрители. Каждая платформа карнавального шествия была специально убрана и разукрашена. Каких только сказочных героев здесь не было!
Скинк сказал: – Никогда не думал, что раскол общества играл такую важную роль в истории Флориды!
Джо Уиндер ответил ему: – Ты еще не видел переселенцев, танцующих брейк-данс!
* * *
Керри Лейнер дала кассету с новой музыкой шоферу и заняла свое место на последней платформе. Тут появилась менеджер и спросила, почему это она не надела индейский костюм.
– Это не индейский костюм, – сказала Керри, – если, конечно, у семинолов не было проституток.
Менеджер, женщина средних лет с искусственно высветленными волосами и с рядами золотых цепочек, проинформировала Керри, что длинная тога не годится для юбилейного парада.
– Зато это идеально подходит к тому, о чем я пою, – ответила Керри.
– И что же это будет?
– Ничего из привычного вам репертуара. – Она прилаживала микрофон, который был прикреплен к горловине ее платья.
Менеджер разозлилась. – Так наши песни недостаточно хороши для вас?
– Уходите, – попросила Керри.
– А где же наш лев?
– Лев разочек пропустит.
– Нет, дорогая, – сказала менеджер, грозя пальцем. – Тысячи людей ждут, чтобы Принцесса Золотое Солнце проехалась на диком льве.
– Лев болен. А теперь исчезните.
– В конце концов, наденьте парик. У семинолов не было блондинок. Для достоверности вы должны надеть парик, черт возьми!
– Мечтать не вредно, – легкомысленно ответила Керри. И платформа покатилась.
* * *
Сперва сержант Марк Дайрсон подумал, что телеметрия опять что-то наврала. Как могла пантера вернуться на остров? Никаких сигналов не было днями, когда внезапно они появились, «бип-бип-бип». Номер 17. Подлый ублюдок, опять он!
Сержант Дайрсон попросил пилота держаться ниже облаков, пока он не получит более четкого сигнала передатчика. Зеленоватая темнота океана внезапно сменилась сверкающим коридором огней – Волшебное Королевство. Самолет сделал вираж над взлетающим фейерверком.
– Черт, – сказал полицейский. Он внимательно прислушивался к радиоприемнику. – Этого не может быть. Еще раз пролетим над этим местом.
Но телеметрические сигналы на втором вираже повторились, так же было и в третий раз, и в четвертый. Сержант Дайрсон выглянул в окно и подумал: он здесь внизу, он в этом чертовом парке!
Сержант велел пилоту вызвать Нэйплс.
– Мне нужна небольшая поддержка, – произнес он, – и еще парень с собакой.
– Мне сказать, за какой пантерой мы охотимся?
– Нет, не надо, – ответил сержант Дайрсон. Люди в Комиссии уже устали слушать о Номере 17. – Скажи им, что мы обнаружили пантеру, попавшую в беду. Вот все, что тебе нужно сказать.
Пилот потянулся к радио. – Какого черта она делает в самом центре развлекательного парка?
– Сходит с ума, – сказал Дайрсон. – Это все, что я могу сказать.
* * *
Танцующие брэйк переселенцы вызвали сенсацию у толпы. Скинк большую часть представления прикрывал глаза ладонью; это был один из самых безвкусных спектаклей, которые он когда-либо видел. Он спросил Джо Уиндера, не желает ли он помочь ему в операции с газом.
– Нет, я жду Кингсбэри.
– Для чего?
– Чтобы по-джентльменски решить наши неувязки. А возможно, разделать его на корм собакам.
– Забудь о Кингсбэри, – посоветовал Скинк. – Смотри, твоя девушка.
Платформа Керри появилась в конце шествия; прожектор осветил ее, расположившуюся среди искусственных пальм и синтетических кипарисов, в черном с блестками вечернем платье. Она была просто ослепительна, хотя толпа встретила ее жидкими и неуверенными аплодисментами: они ожидали увидеть полураздетую индейскую принцессу верхом на дикой кошке.
Джо Уиндер попытался помахать, но ему было очень больно поднимать руки. Керри не видела его. Она сложила руки на груди и начала петь по-итальянски.
«Vissi d'arte, vissi d'amore
Non feci mai male ad animal viva!
Con man furtiva
Quante misene conobbi, aiutai…»
Уиндер был ошеломлен, и не он один; беспокойный шепот пробежал среди рядов.
– Великолепно! – сказал Скинк. Его здоровый глаз сверкал, он стиснул плечо Уиндера. – Разве она не чудо!
– Что это? Что она поет?
Скинк покачал головой: – О Боже, ты должен знать, это же Пуччини. Это «Тоска»!
– Понятно. – Это было нечто новое – опера.
А Керри пела прекрасно; если ее голосу и не хватало силы, это восполнялось удивительной чистотой. Ария печально разлилась по Волшебному Королевству и, словно прохладный дождь, изменила настроение вечера.
Скинк приблизил губы к уху Уиндера и зашептал:
– Это происходит во втором акте, когда Тоска только что увидела своего возлюбленного, котррого пытал жестокий начальник полиции и приговорил к смерти на костре. После своей напрасной попытки спасти его, Тоска сама становится убийцей. Ее песня – горькая жалоба и плач над трагической насмешкой жизни.
– Никогда не знал, – сказал Уиндер.
Когда платформа проезжала мимо Волшебного Дворца, Керри пела:
«Nel Pora del dolore
Perche, perche, Signore,
Perche me ne rimuneri cosi?»
Скинк закрыл глаза и раскачивался из стороны в сторону. – О, почему дорогой Господь, – на ходу переводил он. – О, почему ты так наградил своего слугу?
Уиндер сказал, что публика, кажется расстроена.
– Расстроена? – негодующе произнес Скинк. – Они должны обезуметь. Скорбеть. Они должны плакать.
– Они всего лишь туристы, – отозвался Джо Уиндер. – Они весь день ждали, чтобы увидеть льва.
– Кретины.
– О, она знала, – нежно сказал Уиндер. – Она знала, что это им, хоть и чуточку, но понравится.
Скинк усмехнулся. – Благослови, Господь, ее сердце.
Он стал неистово аплодировать. – Браво! Браво!
Его хлопанье и крики привлекли внимание зрителей в нижних рядах, которые оборачивались на ложу с пытливым раздражением. Керри заметила их обоих в ложе Кингсбэри и с волнением помахала им. Потом она собралась и, глубоко вдохнув, снова запела первый куплет.
– Какая актриса. – Джо Уиндер был очень горд.
Скинк надвинул свою шляпу поплотней:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88