Только, пожалуйста, никогда не говорите ему этого. Мысль о том, что я – его будущее, испугает его до смерти.
Смех и веселый говор такого множества людей, что невозможно было различить отдельные голоса, доносились из гостиной через длинный темный холл в переднюю.
Вики, начав было снимать пальто, остановилась и, удивленно подняв брови, смотрела на Дэви, тот в свою очередь вопросительно взглянул на Артура, взявшего у него шляпу.
– Сколько там человек?
– Тридцать пять, сэр. Ожидаем сорок.
– Сорок? – переспросила Вики. Повернувшись к Дэви с комически огорченным видом, она тихо засмеялась. – Ты, кажется, говорил, что будет человек шесть-семь?
– Сначала предполагалось шесть, – подтвердил Артур. – Но потом мистера Волрата, по-видимому, взяло сомнение. Он то и дело заглядывал в кухню, уходил и возвращался, бренча монетами в кармане. Наконец он прибавил к списку ещё две фамилии. Потом ещё пять. Потом десять, а немного погодя принес ещё список из пятнадцати имен. – Артур улыбнулся. – Мистер Волрат уже несколько месяцев не устраивал таких приемов, как прежде, а давно бы пора! – И, вдруг, вспомнив, что причиной уединения его хозяина был траур по сестре Дэви, Артур смутился и виновато добавил: – Не годится деловому человеку жить взаперти. Вы же понимаете, мистер Дэви.
– Да, – ответил Дэви. – Разумеется.
Внезапно его охватили дурные предчувствия, он готов был повернуться и уйти. И Вики тоже, казалось, преданно ждала только его знака, чтобы последовать за ним, хотя заранее радовалась этому вечеру, и не потому, что её интересовали гости Волрата, – просто она слишком много времени проводила в одиночестве и отчаянно соскучилась по людям. Впрочем, если уж пришли, уходить не стоит, устало подумал Дэви, Он помог Вики снять пальто и передал его Артуру.
Вики легонько провела руками по платью, оправляя его. Дэви видел, что она переполнена веселым возбуждением, словно он и не говорил ей о своей мучительной тревоге, о страшной правде, на которую уже не мог закрывать глаза. Она стояла возле тускло освещенного зеркала в раме красного дерева, и Дэви глядел на неё и спрашивал себя, зачем было делать это трудное признание? Но если говорить честно, он признался во всем только самому себе, ибо вслух сказал едва ли половину того, что было у него на душе, и даже от этого потом отрекся, потому что не находил в себе силы произнести страшные слова.
Меньше часа назад он, усталый до предела, сидел один в гостиной их маленькой новой квартирке и ждал, пока Вики кончит одеваться, рассеянно прислушиваясь к торопливому стуку гребенки и щетки для волос о стеклянную поверхность туалетного столика в спальне.
Ничто его не трогало, не волновало, не заботило. Он был опустошен. Он сидел неподвижно под мягким светом лампы, не чувствуя никакой связи между собой и окружающим, словно наконец достиг высшей степени отрешенности.
Отсутствующим взглядом он посмотрел на высокую молодую женщину, которая появилась на пороге спальни, быстро и безжалостно водя щеткой по волосам. Она не успела ещё застегнуть платье. Лицо её стало ярче от косметики, но в глазах было беспокойное и виноватое выражение. Дэви поймал себя на том, что разглядывает её, как чужую: поднятые руки резче обрисовывают линию груди, тонкая талия, запрокинутая от сильных движений щетки голова, стройные, чуть расставленные для упора ноги.
– Я тороплюсь изо всех сил, Дэви. Уверяю тебя!
– Никакой спешки нет.
– Почему ты смотришь на меня так странно? – спросила она, не переставая водить щеткой по волосам. – Будто видишь впервые.
– Я размышляю о том, что бы я подумал, если б увидел тебя сейчас впервые, – медленно сказал Дэви и, помолчав, вдруг добавил: – Вики, я не хочу идти к Дугу!
Рука со щеткой застыла. Вики была удивлена, но не меньше удивился и Дэви, ибо слова эти вырвались у него неожиданно, помимо его воли, – он даже не знал, что ему не хочется идти, пока не услышал их.
– Почему, Дэви? – спросила она.
– Не знаю, – сказал Дэви, но его голос чуть дрогнул, потому что глубоко скрываемое волнение вдруг вырвалось наружу. – Нет, знаю! Я боюсь.
– Боишься? Но чего?
Дэви покачал головой, пристально рассматривая свои руки.
– Мне не хочется говорить об этом, – тихо произнес он, сдвинув брови, стараясь сдержать слезы и избавиться от подступившего к горлу комка. – А, ладно, к черту! Кончай одеваться и поедем.
– Нет, – сказала Вики. Она села рядом, но не решалась дотронуться до него и не знала, что ей делать. Всё ещё держа щетку, она положила руки на колени и сидела, как примерная девочка, с морщинками горестного недоумения на лбу. – Что я за жена, Дэви? Я даже не понимаю, о чём ты говоришь.
– Откуда тебе понять, – сказал Дэви, – ведь мы с тобой почти не разговариваем. Я убегаю из дому рано утром, а прихожу ночью, еле держась на ногах. Вот уже столько времени мы не видели друг друга по-настоящему. Посмотри на себя. Ведь ты – красавица, а думаешь, я замечаю это?
Вики невольно рассмеялась.
– Разве я красавица?
– Конечно, ты очень красива, – с трудом проговорил Дэви и снова уставился на свои руки. Острая печаль, которую он заслонял от себя плотной завесой апатии, сейчас разрывала ему грудь; он знал теперь истинную причину этой печали, он не мог заставить себя назвать её вслух.
– Чего ты боишься? – опять спросила Вики.
Дэви хотел ответить, но не мог произнести ни слова. Наконец он сказал:
– Я делаю то, что мне не по душе, потому что хочу удержать слово, данное когда-то Кену. – Он умолк, и, когда заговорил снова, у него было такое чувство, будто он предает что-то самое дорогое в жизни. – И только недавно я понял, что Кен вовсе не намерен сдержать слово, данное мне. – Несмотря на все усилия, голос его был еле слышен. Он упорно разглядывал свои пальцы, не в силах оторвать от них глаз. – Дело не в том, что я не хочу идти в гости к Дугу, – произнес он наконец так тихо, что Вики с трудом разобрала его слова. – По правде говоря, я бы предпочел, чтобы у него не было никаких гостей. Мне неприятно думать о том, что там должно произойти. Я не хочу видеть этих людей. Мне страшно.
– Я всё-таки хотела бы знать: почему? – настойчиво спросила Вики. – Почему тебе страшно?
– Потому что сегодня у Дуга будут как раз такие люди, с которыми Кен давно мечтает общаться. И не потому, что они ему нравятся, нет, он хочет использовать их, – раздельно произнес Дэви, всё ещё не подымая глаз. – Никогда я не говорил вслух того, что ты сейчас слышишь. Даже про себя я этого не говорил. Но я не сомневаюсь, что наступит день, когда Кен меня бросит. Я это знаю.
– Нет! – воскликнула Вики. – Такого никогда не будет!
– Будет! – прямо сказал Дэви. – Этот день ждет меня где-то в календаре, как указательный столб с надписью «До Нью-Йорка пятьсот миль» ждет каждого, кто едет по шоссе прямо на восток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Смех и веселый говор такого множества людей, что невозможно было различить отдельные голоса, доносились из гостиной через длинный темный холл в переднюю.
Вики, начав было снимать пальто, остановилась и, удивленно подняв брови, смотрела на Дэви, тот в свою очередь вопросительно взглянул на Артура, взявшего у него шляпу.
– Сколько там человек?
– Тридцать пять, сэр. Ожидаем сорок.
– Сорок? – переспросила Вики. Повернувшись к Дэви с комически огорченным видом, она тихо засмеялась. – Ты, кажется, говорил, что будет человек шесть-семь?
– Сначала предполагалось шесть, – подтвердил Артур. – Но потом мистера Волрата, по-видимому, взяло сомнение. Он то и дело заглядывал в кухню, уходил и возвращался, бренча монетами в кармане. Наконец он прибавил к списку ещё две фамилии. Потом ещё пять. Потом десять, а немного погодя принес ещё список из пятнадцати имен. – Артур улыбнулся. – Мистер Волрат уже несколько месяцев не устраивал таких приемов, как прежде, а давно бы пора! – И, вдруг, вспомнив, что причиной уединения его хозяина был траур по сестре Дэви, Артур смутился и виновато добавил: – Не годится деловому человеку жить взаперти. Вы же понимаете, мистер Дэви.
– Да, – ответил Дэви. – Разумеется.
Внезапно его охватили дурные предчувствия, он готов был повернуться и уйти. И Вики тоже, казалось, преданно ждала только его знака, чтобы последовать за ним, хотя заранее радовалась этому вечеру, и не потому, что её интересовали гости Волрата, – просто она слишком много времени проводила в одиночестве и отчаянно соскучилась по людям. Впрочем, если уж пришли, уходить не стоит, устало подумал Дэви, Он помог Вики снять пальто и передал его Артуру.
Вики легонько провела руками по платью, оправляя его. Дэви видел, что она переполнена веселым возбуждением, словно он и не говорил ей о своей мучительной тревоге, о страшной правде, на которую уже не мог закрывать глаза. Она стояла возле тускло освещенного зеркала в раме красного дерева, и Дэви глядел на неё и спрашивал себя, зачем было делать это трудное признание? Но если говорить честно, он признался во всем только самому себе, ибо вслух сказал едва ли половину того, что было у него на душе, и даже от этого потом отрекся, потому что не находил в себе силы произнести страшные слова.
Меньше часа назад он, усталый до предела, сидел один в гостиной их маленькой новой квартирке и ждал, пока Вики кончит одеваться, рассеянно прислушиваясь к торопливому стуку гребенки и щетки для волос о стеклянную поверхность туалетного столика в спальне.
Ничто его не трогало, не волновало, не заботило. Он был опустошен. Он сидел неподвижно под мягким светом лампы, не чувствуя никакой связи между собой и окружающим, словно наконец достиг высшей степени отрешенности.
Отсутствующим взглядом он посмотрел на высокую молодую женщину, которая появилась на пороге спальни, быстро и безжалостно водя щеткой по волосам. Она не успела ещё застегнуть платье. Лицо её стало ярче от косметики, но в глазах было беспокойное и виноватое выражение. Дэви поймал себя на том, что разглядывает её, как чужую: поднятые руки резче обрисовывают линию груди, тонкая талия, запрокинутая от сильных движений щетки голова, стройные, чуть расставленные для упора ноги.
– Я тороплюсь изо всех сил, Дэви. Уверяю тебя!
– Никакой спешки нет.
– Почему ты смотришь на меня так странно? – спросила она, не переставая водить щеткой по волосам. – Будто видишь впервые.
– Я размышляю о том, что бы я подумал, если б увидел тебя сейчас впервые, – медленно сказал Дэви и, помолчав, вдруг добавил: – Вики, я не хочу идти к Дугу!
Рука со щеткой застыла. Вики была удивлена, но не меньше удивился и Дэви, ибо слова эти вырвались у него неожиданно, помимо его воли, – он даже не знал, что ему не хочется идти, пока не услышал их.
– Почему, Дэви? – спросила она.
– Не знаю, – сказал Дэви, но его голос чуть дрогнул, потому что глубоко скрываемое волнение вдруг вырвалось наружу. – Нет, знаю! Я боюсь.
– Боишься? Но чего?
Дэви покачал головой, пристально рассматривая свои руки.
– Мне не хочется говорить об этом, – тихо произнес он, сдвинув брови, стараясь сдержать слезы и избавиться от подступившего к горлу комка. – А, ладно, к черту! Кончай одеваться и поедем.
– Нет, – сказала Вики. Она села рядом, но не решалась дотронуться до него и не знала, что ей делать. Всё ещё держа щетку, она положила руки на колени и сидела, как примерная девочка, с морщинками горестного недоумения на лбу. – Что я за жена, Дэви? Я даже не понимаю, о чём ты говоришь.
– Откуда тебе понять, – сказал Дэви, – ведь мы с тобой почти не разговариваем. Я убегаю из дому рано утром, а прихожу ночью, еле держась на ногах. Вот уже столько времени мы не видели друг друга по-настоящему. Посмотри на себя. Ведь ты – красавица, а думаешь, я замечаю это?
Вики невольно рассмеялась.
– Разве я красавица?
– Конечно, ты очень красива, – с трудом проговорил Дэви и снова уставился на свои руки. Острая печаль, которую он заслонял от себя плотной завесой апатии, сейчас разрывала ему грудь; он знал теперь истинную причину этой печали, он не мог заставить себя назвать её вслух.
– Чего ты боишься? – опять спросила Вики.
Дэви хотел ответить, но не мог произнести ни слова. Наконец он сказал:
– Я делаю то, что мне не по душе, потому что хочу удержать слово, данное когда-то Кену. – Он умолк, и, когда заговорил снова, у него было такое чувство, будто он предает что-то самое дорогое в жизни. – И только недавно я понял, что Кен вовсе не намерен сдержать слово, данное мне. – Несмотря на все усилия, голос его был еле слышен. Он упорно разглядывал свои пальцы, не в силах оторвать от них глаз. – Дело не в том, что я не хочу идти в гости к Дугу, – произнес он наконец так тихо, что Вики с трудом разобрала его слова. – По правде говоря, я бы предпочел, чтобы у него не было никаких гостей. Мне неприятно думать о том, что там должно произойти. Я не хочу видеть этих людей. Мне страшно.
– Я всё-таки хотела бы знать: почему? – настойчиво спросила Вики. – Почему тебе страшно?
– Потому что сегодня у Дуга будут как раз такие люди, с которыми Кен давно мечтает общаться. И не потому, что они ему нравятся, нет, он хочет использовать их, – раздельно произнес Дэви, всё ещё не подымая глаз. – Никогда я не говорил вслух того, что ты сейчас слышишь. Даже про себя я этого не говорил. Но я не сомневаюсь, что наступит день, когда Кен меня бросит. Я это знаю.
– Нет! – воскликнула Вики. – Такого никогда не будет!
– Будет! – прямо сказал Дэви. – Этот день ждет меня где-то в календаре, как указательный столб с надписью «До Нью-Йорка пятьсот миль» ждет каждого, кто едет по шоссе прямо на восток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178