– Зайдите ко мне, – сказал он. – Большая часть материала возвращена для доработки. Основное ваше изобретете признано годным, и, насколько я понимаю, вам выдано два патента.
В трубке наступило мертвое молчание, и Чарли даже подумал, что их разъединили.
– Вы говорите, по двум заявкам из последней огромной кучи выдано два патента? – Голос Дэви звучал глухо и удивленно.
– Только не спрашивайте меня, по которым: в одной что-то насчет колебательного контура – помню, вы говорили, что это идея Кена, – а в другой… сейчас… ага, вот… она называется «Параллельные схемы многоэлементных трубок как метод наблюдения за синхронным действием разнообразных приборов». Это вам что-нибудь говорит?
– Не валяйте дурака, – еле слышно отозвался Дэви.
– А что, собственно, вас удивляет? – возмутился Чарли. – Зачем же вы тратили мое время и свои деньги, если не надеялись на нечто подобное?
Голос Дэви был очень тихим и словно издали доносился в трубку, но вдруг жестокий заговорщик, ловкий следопыт, рыщущий в дебрях юридической фразеологии, закричал, как растерявшийся от радости мальчишка:
– Кен, слушай! Мы – настоящие профессиональные изобретатели! Мы наконец добились!..
Однако через неделю Чарли уже держался так, словно не осмеливался беспокоить братьев Мэллори такой мелочью, как телефонный звонок. Он приехал к ним без всякого предупреждения, и, когда он вышел из «бьюика» и перешагнул порог мастерской, манеры его стали совершенно иными.
Дэви писал что-то в рабочей тетради, а Кен на другом конце мастерской возился с каким-то внушительного вида прибором, который, видно, включал в себя и печь, так как в помещении стояла нестерпимая жара. Дэви не слышал, как вошел адвокат, но через секунду поднял голову, и Чарли понял, что этот исхудавший смуглый молодой человек гораздо старше того мальчика, для которого он когда-то устраивал встречу с университетскими профессорами.
– Присядьте, мистер Стюарт. Мы всё никак не выберем время заняться заявками, – сказал Дэви.
– Что ж, после того, что я вам скажу, вы, вероятно, сумеете найти время. Прежде всего позвольте спросить, известна ли вам фирма, именуемая «Электромэтик корпорейшен?» – Чарли достал из внутреннего кармана полученное письмо и взглянул на гриф. – Она находится в Чикаго.
– Да, – ответил Дэви, глядя на адвоката со сдержанным любопытством. – Эта фирма делает электрические приборы для точных измерений. А что?
– Они хотят заключить с вами договор. Вот, они прислали мне предложение насчет одного из этих новых патентов. Они имеют в виду вашу схему параллельных трубок.
– Они хотят купить её? – Дэви даже приподнялся. Кен, стоявший на другом конце мастерской, обернулся в их сторону.
– Они предлагают три тысячи пятьсот долларов за право распоряжаться этой штукой по своему усмотрению. А вы во сколько её цените?
Дэви поглядел на него, потом стал читать письмо.
– Кен, иди сюда, прочти-ка это! – крикнул Дэви и сел за стол. Быстро подсчитав что-то на клочке бумаги, он сказал: – Четыре тысячи семьсот сразу, с тем что мы сохраняем неограниченное право использовать эту схему в своей работе.
– Господи, – Кен медленно перевел дух. – Не меньше двадцати тысяч, Дэви, если она вообще чего-нибудь стоит!
– Как это ты высчитал? – засмеялся Дэви.
– По-моему, самая подходящая цена. А ты-то откуда взял четыре тысячи семьсот?
– Я подсчитал, сколько мы ещё должны Броку, прибавил гонорар мистера Стюарта и стоимость нескольких месяцев работы. Я не исхожу из расчета стоимости плюс прибыль. Я хочу получить ровно столько, сколько нам нужно, чтобы спокойно продолжать работу.
– Это просто безумие, – заволновался Кен. – Так считать нельзя. Ведь фирме явно нужна эта проклятая штука, может, там задумано какое-нибудь изобретение, для которого она необходима. Тут-то их и надо подцепить, Дэви. Ведь сам посуди…
– Кен прав, – вмешался Стюарт. – Невозможно определить, сколько стоит такая вещь. Только люди из фирмы «Электромэтик» имеют об этом представление, хотя мне всё-таки непонятно, как они определяют её стоимость. Но можно поручиться, что раз они предлагают три с половиной тысячи – значит, это минимальная сумма.
– Знаете что, постарайтесь понять меня по мере сил, – нетерпеливо сказал Дэви. – Я вовсе не хочу, чтобы нам заплатили как можно меньше. Но время сейчас важнее для нас, чем что бы то ни было. Пять тысяч долларов через неделю могут значить для нас гораздо больше, чем сто тысяч после двухлетних переговоров. Это вестингаузовское изобретение ставит перед нами жесткие сроки, и теперь главное для нас – не отстать. Мы не должны забывать, что вот это – наше кровное детище, – сказал он, указывая на прибор. – Сколько бы и за что бы мы ни получали денег – всё уйдет на него!
Кен взглянул на Дэви и вдруг широко улыбнулся.
– Вы слышали, что сказал мой брат, мистер Стюарт, – это наша твердая позиция, – сказал он, и в его тоне Чарли узнал ту резкую надменность, которая не так давно звучала в его собственном голосе, когда он разговаривал с братьями Мэллори, однако адвокат не выказал ни возмущения, ни покорности. Не считая первой заявки на основной патент, которая всё ещё находилась в процессе доработки, наготове было ещё двадцать других. Если эта первая заявка с его помощью принесет братьям Мэллори десять тысяч долларов и если он так же успешно поведет дело в отношении других заявок, то в руках этих мальчиков будет дело, которое принесет двести тысяч долларов, а быть может, и гораздо больше.
В маленьком городишке ни один здравомыслящий человек не пошлет к черту того, у кого есть деньги или возможности разбогатеть. Не пошлет, если хочет сохранить свою независимость в масштабах городка.
– Я приложу все усилия, – сказал Чарли сухим и безразличным тоном; мысленно же он был занят самыми беспощадными расчетами. Молодые люди тоже казались спокойными, но молчали они потому, что были ошеломлены. Идя к машине, адвокат услышал за своей спиной громкий, недоверчивый смех Дэви, пораженного неожиданной победой, но Стюарт слишком близко наблюдал этого юношу за работой, и теперь уже никакие мальчишеские выходки не могли ввести его в заблуждение. В первый раз за двадцать лет, войдя в свою контору, он не устремился к телефону, чтобы позвонить Броку. Нет, он прежде посмотрит, что будет дальше.
Над землей стояла тихая и теплая летняя ночь. И только в маленькой открытой машине, быстро летевшей по шоссе с приподнятым передним стеклом, шумел и бился о лица пассажиров веселый темный ветер. Дэви, Кен и втиснувшаяся между ними Вики мчались по ночному шоссе со скоростью семьдесят миль в час, неизвестно куда и зачем, опьяненные радостным возбуждением.
– Говорите, куда ехать! – кричал Кен. Руки его, державшие руль, были сжаты в кулаки, словно для драки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178