Даже Филип поежился. Он слышал, что все сарацины темнокожие, но никогда раньше не видел их. То, что предстало его взору, поразило его, как и их облегающие яркие одежды. Они прошли мимо изумленной паствы и опустились на колени перед Мадонной, почтительно поставив на пол свой сундук.
В звенящей тишине Джек открыл его огромным ключом и откинул крышку. Люди, вытянув шеи, пытались заглянуть внутрь. Джек неожиданно опрокинул сундук.
Серебряные монеты водопадом хлынули из него – сотни, тысячи монет. Люди, потрясенные зрелищем, замерли: никому из них в жизни не приходилось видеть сразу столько денег.
Джеку пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным за их громкими восклицаниями:
– Я принес эти деньги домой, чтобы построить на них новый собор для Мадонны. – Потом повернулся, посмотрел в глаза Филипу и слегка склонил голову в поклоне, как бы говоря:
теперь слово за тобой.
Филип терпеть не мог, когда его пытались принудить к чему бы то ни было, но в то же время он вынужден был признать, что Джек все сделал мастерски. Это, однако, не означало, что он примет все безоговорочно. И пусть люди бурно приветствуют Мадонну, все равно, оставаться ли ей в соборе Кингсбриджа рядом с мощами святого Адольфа, решать будет он, приор Филип. А он еще не принял такого решения.
Между тем жители стали осторожно расспрашивать о чем-то сарацинов. Филип сошел со своей кафедры и приблизился к ним.
– Я из далекой-далекой страны, – говорил один из них. – Приор очень удивился, услышав, что тот говорил по-английски, точно рыбак из Дорсета, ведь большинство прихожан даже не знали, что у сарацинов есть свой язык.
– А как называется твоя страна? – спросил кто-то.
– Моя страна называется Африка, – ответил сарацин. Филип, конечно, знал, что в Африке много стран, хотя остальные и не подозревали об этом, и ему стало интересно, откуда же пришли далекие гости. Хорошо, подумал приор, если бы это было одно из мест, упомянутых в Библии: Египет или Эфиопия.
Маленькая девочка робко дотронулась пальцем до темнокожей руки сарацина. Тот улыбнулся. Кроме цвета кожи, подумал Филип, он ничем не отличается от остальных. Девочка, немного осмелев, спросила:
– А какая она, Африка?
– Там огромные пустыни и фиговые деревья.
– А что такое фиги?
– Ну это... такой фрукт... он похож на клубнику, а пахнет грушей.
У Филипа внезапно возникло тревожное подозрение. Злость закипела в нем. Он коснулся руки Джека и отвел его в сторону.
– Что за игру ты затеял? – спросил приор.
– Ты о чем? – Джек был сама невинность.
– Эти двое никакие не сарацины. Они рыбаки из Уорегама, а их лица и руки вымазаны коричневой краской.
Джек, казалось, совсем не растерялся оттого, что его обман раскрылся, только нахмурился и спросил:
– Как ты догадался?
– Я думаю, этот человек никогда не видел фигового дерева. Зачем тебе понадобилось обманывать людей?
– Этот обман безобидный, – сказал Джек и улыбнулся своей чарующей улыбкой.
– Безобидных обманов не бывает, – холодно возразил Филип.
– Ну хорошо. – Джек видел, что приор очень недоволен, и тоже стал серьезным. – Считай, что все это сродни рисункам в Библии; не правда, а скорее иллюстрация, картинка. И выкрашенные дорсетширские рыбаки просто живьем поясняют ту правду, что Плачущая Мадонна действительно пришла к нам из земель сарацинов.
Два священника и Алина выбрались из толпы, собравшейся вокруг статуи, и присоединились к Филипу и Джеку. Приор не обратил на них никакого внимания и говорил Джеку:
– Твои сарацины просто мошенники, и ты знаешь это.
– Но с ними мы получили гораздо больше денег, – сказал Джек.
Филип взглянул на высившуюся на полу кучу монет.
– Горожане, наверное, думают, что этого хватит на новый собор, – сказал он. – Здесь, похоже, около сотни фунтов. Ты же знаешь, что их хватит только на неделю работы.
– Деньги – это то же, что и сарацины: скорее, символ. Зато ты сможешь начать.
Да, пожалуй, подумал Филип. Ничто не мешало ему приступить к строительству. Мадонна была только средством вновь вернуть Кингсбридж к жизни. Она привлечет в город паломников, ученых да и просто любопытных. Сердца людей наконец оттают, они воспримут ее появление как хорошее предзнаменование. Филип очень ждал знака Господня, ему страстно хотелось бы поверить в то, что это он и был. Но на сердце было неспокойно: все это казалось ему проделками Джека.
Младший из священников сказал:
– Я Рейнольд, а это – Эдвард, мы оба служим у архиепископа Кентерберийского. Он послал нас сопровождать Плачущую Мадонну.
– Если вас благословил сам архиепископ, зачем вам понадобились эти балаганные сарацины?
Эдвард, похоже, немного смутился.
– Джек придумал это, – ответил Рейнольд. – Но я, признаюсь, не вижу в этом ничего страшного. Ты, конечно, не сомневаешься в подлинности Мадонны, Филип?
– Называйте меня «отец», – резко ответил приор. – То, что вы служите у архиепископа, не дает вам права говорить на равных со старшим. А на ваш вопрос я отвечаю: «Да, сомневаюсь». И не собираюсь устанавливать ее в пределах собора до тех пор, пока не буду убежден, что это святое создание.
– Но деревянная скульптура плачет, – сказал Рейнольд. – Какого еще чуда ты хочешь?
– То, что слезы ее ничем не объяснить, еще нельзя считать чудом. Превращение воды в лед тоже необъяснимо, но никто не считает это сверхъестественным.
– Архиепископ был бы очень разочарован, если бы ты отказался дать кров Мадонне. Ему пришлось выдержать целое сражение с аббатом Сюжером, чтобы тот не забрал ее себе, в Сен-Дени.
Филип почувствовал, что ему пытаются угрожать. Молодому Рейнольду придется потрудиться, чтобы запугать меня, подумал приор. И примирительным тоном сказал:
– Я уверен, что архиепископ согласится со мной, если я, прежде чем принять Мадонну, предприму кое-какие шаги, чтобы выяснять ее истинное происхождение.
Какое-то движение возле их ног привлекло внимание Филипа. Он посмотрел вниз и увидел знакомого калеку. Несчастный, волоча за собой ноги, полз по полу по направлению к статуе. Но как он ни старался, путь ему везде преграждали толпившиеся вокруг Мадонны прихожане. Филип сделал шаг в сторону, освобождая ему проход. Сарацины тем временем делали все, чтобы не дать людям прикоснуться к статуе, но калека не обращал внимания на их запреты. Его рука потянулась вперед. Обычно в таких случаях Филип не позволял кому бы то ни было дотрагиваться до святых реликвий, но, поскольку до сих пор сомневался в чудодейственности статуи, не стал ему препятствовать. Калека дотронулся до края деревянного платья... и издал восхищенный крик:
– Я чувствую! Чувствую! – Все взоры обратились на него. – Чувствую, как силы возвращаются ко мне! – голосил убогий.
Филип недоверчиво смотрел на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337
В звенящей тишине Джек открыл его огромным ключом и откинул крышку. Люди, вытянув шеи, пытались заглянуть внутрь. Джек неожиданно опрокинул сундук.
Серебряные монеты водопадом хлынули из него – сотни, тысячи монет. Люди, потрясенные зрелищем, замерли: никому из них в жизни не приходилось видеть сразу столько денег.
Джеку пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным за их громкими восклицаниями:
– Я принес эти деньги домой, чтобы построить на них новый собор для Мадонны. – Потом повернулся, посмотрел в глаза Филипу и слегка склонил голову в поклоне, как бы говоря:
теперь слово за тобой.
Филип терпеть не мог, когда его пытались принудить к чему бы то ни было, но в то же время он вынужден был признать, что Джек все сделал мастерски. Это, однако, не означало, что он примет все безоговорочно. И пусть люди бурно приветствуют Мадонну, все равно, оставаться ли ей в соборе Кингсбриджа рядом с мощами святого Адольфа, решать будет он, приор Филип. А он еще не принял такого решения.
Между тем жители стали осторожно расспрашивать о чем-то сарацинов. Филип сошел со своей кафедры и приблизился к ним.
– Я из далекой-далекой страны, – говорил один из них. – Приор очень удивился, услышав, что тот говорил по-английски, точно рыбак из Дорсета, ведь большинство прихожан даже не знали, что у сарацинов есть свой язык.
– А как называется твоя страна? – спросил кто-то.
– Моя страна называется Африка, – ответил сарацин. Филип, конечно, знал, что в Африке много стран, хотя остальные и не подозревали об этом, и ему стало интересно, откуда же пришли далекие гости. Хорошо, подумал приор, если бы это было одно из мест, упомянутых в Библии: Египет или Эфиопия.
Маленькая девочка робко дотронулась пальцем до темнокожей руки сарацина. Тот улыбнулся. Кроме цвета кожи, подумал Филип, он ничем не отличается от остальных. Девочка, немного осмелев, спросила:
– А какая она, Африка?
– Там огромные пустыни и фиговые деревья.
– А что такое фиги?
– Ну это... такой фрукт... он похож на клубнику, а пахнет грушей.
У Филипа внезапно возникло тревожное подозрение. Злость закипела в нем. Он коснулся руки Джека и отвел его в сторону.
– Что за игру ты затеял? – спросил приор.
– Ты о чем? – Джек был сама невинность.
– Эти двое никакие не сарацины. Они рыбаки из Уорегама, а их лица и руки вымазаны коричневой краской.
Джек, казалось, совсем не растерялся оттого, что его обман раскрылся, только нахмурился и спросил:
– Как ты догадался?
– Я думаю, этот человек никогда не видел фигового дерева. Зачем тебе понадобилось обманывать людей?
– Этот обман безобидный, – сказал Джек и улыбнулся своей чарующей улыбкой.
– Безобидных обманов не бывает, – холодно возразил Филип.
– Ну хорошо. – Джек видел, что приор очень недоволен, и тоже стал серьезным. – Считай, что все это сродни рисункам в Библии; не правда, а скорее иллюстрация, картинка. И выкрашенные дорсетширские рыбаки просто живьем поясняют ту правду, что Плачущая Мадонна действительно пришла к нам из земель сарацинов.
Два священника и Алина выбрались из толпы, собравшейся вокруг статуи, и присоединились к Филипу и Джеку. Приор не обратил на них никакого внимания и говорил Джеку:
– Твои сарацины просто мошенники, и ты знаешь это.
– Но с ними мы получили гораздо больше денег, – сказал Джек.
Филип взглянул на высившуюся на полу кучу монет.
– Горожане, наверное, думают, что этого хватит на новый собор, – сказал он. – Здесь, похоже, около сотни фунтов. Ты же знаешь, что их хватит только на неделю работы.
– Деньги – это то же, что и сарацины: скорее, символ. Зато ты сможешь начать.
Да, пожалуй, подумал Филип. Ничто не мешало ему приступить к строительству. Мадонна была только средством вновь вернуть Кингсбридж к жизни. Она привлечет в город паломников, ученых да и просто любопытных. Сердца людей наконец оттают, они воспримут ее появление как хорошее предзнаменование. Филип очень ждал знака Господня, ему страстно хотелось бы поверить в то, что это он и был. Но на сердце было неспокойно: все это казалось ему проделками Джека.
Младший из священников сказал:
– Я Рейнольд, а это – Эдвард, мы оба служим у архиепископа Кентерберийского. Он послал нас сопровождать Плачущую Мадонну.
– Если вас благословил сам архиепископ, зачем вам понадобились эти балаганные сарацины?
Эдвард, похоже, немного смутился.
– Джек придумал это, – ответил Рейнольд. – Но я, признаюсь, не вижу в этом ничего страшного. Ты, конечно, не сомневаешься в подлинности Мадонны, Филип?
– Называйте меня «отец», – резко ответил приор. – То, что вы служите у архиепископа, не дает вам права говорить на равных со старшим. А на ваш вопрос я отвечаю: «Да, сомневаюсь». И не собираюсь устанавливать ее в пределах собора до тех пор, пока не буду убежден, что это святое создание.
– Но деревянная скульптура плачет, – сказал Рейнольд. – Какого еще чуда ты хочешь?
– То, что слезы ее ничем не объяснить, еще нельзя считать чудом. Превращение воды в лед тоже необъяснимо, но никто не считает это сверхъестественным.
– Архиепископ был бы очень разочарован, если бы ты отказался дать кров Мадонне. Ему пришлось выдержать целое сражение с аббатом Сюжером, чтобы тот не забрал ее себе, в Сен-Дени.
Филип почувствовал, что ему пытаются угрожать. Молодому Рейнольду придется потрудиться, чтобы запугать меня, подумал приор. И примирительным тоном сказал:
– Я уверен, что архиепископ согласится со мной, если я, прежде чем принять Мадонну, предприму кое-какие шаги, чтобы выяснять ее истинное происхождение.
Какое-то движение возле их ног привлекло внимание Филипа. Он посмотрел вниз и увидел знакомого калеку. Несчастный, волоча за собой ноги, полз по полу по направлению к статуе. Но как он ни старался, путь ему везде преграждали толпившиеся вокруг Мадонны прихожане. Филип сделал шаг в сторону, освобождая ему проход. Сарацины тем временем делали все, чтобы не дать людям прикоснуться к статуе, но калека не обращал внимания на их запреты. Его рука потянулась вперед. Обычно в таких случаях Филип не позволял кому бы то ни было дотрагиваться до святых реликвий, но, поскольку до сих пор сомневался в чудодейственности статуи, не стал ему препятствовать. Калека дотронулся до края деревянного платья... и издал восхищенный крик:
– Я чувствую! Чувствую! – Все взоры обратились на него. – Чувствую, как силы возвращаются ко мне! – голосил убогий.
Филип недоверчиво смотрел на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337