– Мальчишка просто выдающийся. Здесь у меня работают мастера, которые начали резать камень, когда он еще не родился, но ни один из них не может с ним сравниться. – Он как-то смущенно усмехнулся. – Подумать только! А ведь он даже не мой сын!
Родной же сын Тома, Альфред, был уже мастером и имел в своем подчинении несколько работников и подмастерьев, однако Филип знал, что Альфред и его подручные обычно выполняли более грубую работу. «Интересно, – размышлял приор, – как ко всему этому относится Том?»
– Уверен, рынок принесет нам хорошие деньги, – сказал Том Строитель, возвращаясь к разговору о делах.
– Да, но их не хватит. В первый год он даст не больше пятидесяти фунтов.
Том мрачно кивнул:
– Этого еле-еле хватит, чтобы купить камень.
– Мы бы справились как-нибудь, если бы я не должен был отдать сотню фунтов Мод.
– А шерсть?
Овечья шерсть, что была сложена в монастырских амбарах, должна была быть продана через несколько недель на овчинной ярмарке, которая устраивалась в Ширинге. Филип рассчитывал получить за нее около ста фунтов.
– Эти-то деньги и уйдут на уплату Мод, – сказал он. – Но у меня до следующего года не будет ни пенни на жалованье ремесленникам.
– А занять не можешь?
– Уже занимал. Евреи мне больше не дадут. Я пытался, когда был в Винчестере, но они никогда не дают денег, если не уверены, что смогут получить их обратно.
– А Алина?
Филип даже вздрогнул. У него никогда и в мыслях не было попросить у нее взаймы. После овчинной ярмарки у Алины, должно быть, будет фунтов двести.
– Но ей самой нужны деньги. И, кроме того, христиане не занимаются ростовщичеством. Если она одолжит мне деньги, ей не на что будет делать свои закупки. Хотя... – Пока Филип говорил, у него зародилась новая идея. Он вспомнил, как Алина хотела скупить у него весь годовой настриг. Не исключено, что здесь можно было что-нибудь придумать... – Думаю, с ней надо поговорить, – задумчиво произнес он. – Где она сейчас? Дома?
– Наверное. Утром я ее видел.
– Пойдем, Франциск. Ты встретишься с замечательной женщиной, – сказал Филип, и, оставив Тома, они поспешили в город. У Алины было два стоявших рядышком дома неподалеку от западной стены монастыря. В одном она жила, а другой использовался под склад. Она была очень богатой и, возможно, могла бы помочь монастырю заплатить Мод этот грабительский налог за разрешение на открытие рынка. Зародившаяся в голове Филипа идея начинала принимать конкретные очертания.
Они застали Алину на складе следившей за разгрузкой телеги с тюками шерсти. Она была одета в парчовое платье такого же фасона, какое было на Мод; волосы убраны под полотняный чепец. Она держалась как всегда властно, и двое мужиков, разгружавших телегу, без лишних вопросов послушно выполняли ее распоряжения. Алину уважали все, хотя – странно – близких друзей у нее не было. Она тепло поздоровалась с Филипом и сказала:
– Когда мы услышали о битве при Линкольне, мы так испугались! Ведь тебя могли убить! – В ее глазах светилось искреннее участие, и Филип был тронут, узнав, что есть люди, которые беспокоятся о нем. Он познакомил ее с Франциском.
– Ну как, нашел правду в Винчестере? – спросила Алина.
– Не совсем, – ответил Филип. – Принцесса Мод разрешила нам открыть рынок, а каменоломню отобрала. И это бы еще ничего, но она требует за свое разрешение сто фунтов.
– Вот кошмар! – воскликнула потрясенная Алина. – А ты сказал ей, что все доходы от рынка пойдут на строительство собора?
– Ну конечно.
– Где же ты найдешь сто фунтов?
– Я подумал, может, ты поможешь.
– Я?! – опешила Алина.
– Через несколько недель, после того как ты продашь фламандцам свою шерсть, у тебя будет фунтов двести, а то и больше...
Алина выглядела явно озадаченной.
– Я бы с радостью дала тебе эти деньги, но мне они нужны, чтобы в следующем году купить новую шерсть.
– А помнишь, ты хотела купить у меня всю шерсть?
– Да, но теперь уже поздно. Я хотела купить ее в начале сезона. А кроме того, ты и сам можешь ее продать.
– Я вот что думаю... – Филип замялся. – А не хотела бы ты купить у меня шерсть следующего года?
– Но у тебя же ее еще нет. – Алина нахмурила брови.
– Но я могу продать тебе ее заранее.
– Как это?
– Очень просто. Ты заплатишь сейчас, а шерсть получишь в следующем году.
Алина просто не знала, как отнестись к подобному предложению: о таких сделках ей еще не доводилось слышать. Для Филипа это тоже было ново: он только что сам все это и придумал.
Наконец она медленно, взвешивая каждое слово, проговорила:
– Но мне придется предложить тебе несколько меньшую цену, чем ты мог бы получить. Более того, цена на шерсть к следующему лету может еще подняться – сколько лет я занимаюсь этим делом, так бывает каждый год.
– Ну, тогда я немного потеряю, а ты немного выиграешь, – сказал Филип. – Но зато я смогу еще год продолжать строительство.
– А что ты будешь делать потом?
– Не знаю. Может быть, опять продам тебе шерсть следующего года.
Алина кивнула:
– В этом что-то есть.
Филип взял ее за руку и заглянул в глаза.
– Если ты согласишься, Алина, ты спасешь собор! – с жаром проговорил он.
– Ты ведь тоже меня однажды спас, – как-то торжественно заявила девушка.
– Было дело...
– Ну вот я и отплачу тебе тем же.
– Да благословит тебя Господь! – В порыве благодарности он обнял ее, однако, вспомнив, что она женщина, поспешно отпрянул. – Не знаю, как тебя благодарить. У меня просто не было выхода.
Алина засмеялась:
– Я вовсе не уверена, что заслуживаю благодарности. Вполне возможно, на этой сделке я хорошо заработаю.
– Я надеюсь.
– Ну, тогда давайте скрепим наше соглашение чарочкой вина, – предложила она. – Вот с возчиком только расплачусь.
Телега уже стояла пустая, а шерсть была аккуратно уложена. Филип и Франциск вышли на улицу, оставив Алину разбираться с хозяином телеги. Солнце уже клонилось к закату, и строительные рабочие начали возвращаться по домам. Настроение Филипа вновь поднялось. Несмотря на все трудности, он нашел способ продолжить строительство.
– Слава Богу, что есть Алина! – воскликнул приор.
– Ты даже не сказал мне, что она такая красавица, – заметил Франциск.
– Красавица? Да, пожалуй...
Франциск рассмеялся:
– Филип, да ты же слепец! Она одна из самых прекрасных женщин, которых мне довелось видеть. Она вполне способна заставить любого священника забыть о своем сане.
Филип строго посмотрел на Франциска:
– Негоже тебе вести подобные речи.
– Извини.
Алина вышла и закрыла склад. Они направились в ее дом. Это было просторное жилище с большой гостиной и отдельной спальней. В углу стояла бочка с пивом, с потолка свисал копченый окорок, а стол был застелен белой скатертью. Средних лет служанка наполнила из бутыли серебряные стаканчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337
Родной же сын Тома, Альфред, был уже мастером и имел в своем подчинении несколько работников и подмастерьев, однако Филип знал, что Альфред и его подручные обычно выполняли более грубую работу. «Интересно, – размышлял приор, – как ко всему этому относится Том?»
– Уверен, рынок принесет нам хорошие деньги, – сказал Том Строитель, возвращаясь к разговору о делах.
– Да, но их не хватит. В первый год он даст не больше пятидесяти фунтов.
Том мрачно кивнул:
– Этого еле-еле хватит, чтобы купить камень.
– Мы бы справились как-нибудь, если бы я не должен был отдать сотню фунтов Мод.
– А шерсть?
Овечья шерсть, что была сложена в монастырских амбарах, должна была быть продана через несколько недель на овчинной ярмарке, которая устраивалась в Ширинге. Филип рассчитывал получить за нее около ста фунтов.
– Эти-то деньги и уйдут на уплату Мод, – сказал он. – Но у меня до следующего года не будет ни пенни на жалованье ремесленникам.
– А занять не можешь?
– Уже занимал. Евреи мне больше не дадут. Я пытался, когда был в Винчестере, но они никогда не дают денег, если не уверены, что смогут получить их обратно.
– А Алина?
Филип даже вздрогнул. У него никогда и в мыслях не было попросить у нее взаймы. После овчинной ярмарки у Алины, должно быть, будет фунтов двести.
– Но ей самой нужны деньги. И, кроме того, христиане не занимаются ростовщичеством. Если она одолжит мне деньги, ей не на что будет делать свои закупки. Хотя... – Пока Филип говорил, у него зародилась новая идея. Он вспомнил, как Алина хотела скупить у него весь годовой настриг. Не исключено, что здесь можно было что-нибудь придумать... – Думаю, с ней надо поговорить, – задумчиво произнес он. – Где она сейчас? Дома?
– Наверное. Утром я ее видел.
– Пойдем, Франциск. Ты встретишься с замечательной женщиной, – сказал Филип, и, оставив Тома, они поспешили в город. У Алины было два стоявших рядышком дома неподалеку от западной стены монастыря. В одном она жила, а другой использовался под склад. Она была очень богатой и, возможно, могла бы помочь монастырю заплатить Мод этот грабительский налог за разрешение на открытие рынка. Зародившаяся в голове Филипа идея начинала принимать конкретные очертания.
Они застали Алину на складе следившей за разгрузкой телеги с тюками шерсти. Она была одета в парчовое платье такого же фасона, какое было на Мод; волосы убраны под полотняный чепец. Она держалась как всегда властно, и двое мужиков, разгружавших телегу, без лишних вопросов послушно выполняли ее распоряжения. Алину уважали все, хотя – странно – близких друзей у нее не было. Она тепло поздоровалась с Филипом и сказала:
– Когда мы услышали о битве при Линкольне, мы так испугались! Ведь тебя могли убить! – В ее глазах светилось искреннее участие, и Филип был тронут, узнав, что есть люди, которые беспокоятся о нем. Он познакомил ее с Франциском.
– Ну как, нашел правду в Винчестере? – спросила Алина.
– Не совсем, – ответил Филип. – Принцесса Мод разрешила нам открыть рынок, а каменоломню отобрала. И это бы еще ничего, но она требует за свое разрешение сто фунтов.
– Вот кошмар! – воскликнула потрясенная Алина. – А ты сказал ей, что все доходы от рынка пойдут на строительство собора?
– Ну конечно.
– Где же ты найдешь сто фунтов?
– Я подумал, может, ты поможешь.
– Я?! – опешила Алина.
– Через несколько недель, после того как ты продашь фламандцам свою шерсть, у тебя будет фунтов двести, а то и больше...
Алина выглядела явно озадаченной.
– Я бы с радостью дала тебе эти деньги, но мне они нужны, чтобы в следующем году купить новую шерсть.
– А помнишь, ты хотела купить у меня всю шерсть?
– Да, но теперь уже поздно. Я хотела купить ее в начале сезона. А кроме того, ты и сам можешь ее продать.
– Я вот что думаю... – Филип замялся. – А не хотела бы ты купить у меня шерсть следующего года?
– Но у тебя же ее еще нет. – Алина нахмурила брови.
– Но я могу продать тебе ее заранее.
– Как это?
– Очень просто. Ты заплатишь сейчас, а шерсть получишь в следующем году.
Алина просто не знала, как отнестись к подобному предложению: о таких сделках ей еще не доводилось слышать. Для Филипа это тоже было ново: он только что сам все это и придумал.
Наконец она медленно, взвешивая каждое слово, проговорила:
– Но мне придется предложить тебе несколько меньшую цену, чем ты мог бы получить. Более того, цена на шерсть к следующему лету может еще подняться – сколько лет я занимаюсь этим делом, так бывает каждый год.
– Ну, тогда я немного потеряю, а ты немного выиграешь, – сказал Филип. – Но зато я смогу еще год продолжать строительство.
– А что ты будешь делать потом?
– Не знаю. Может быть, опять продам тебе шерсть следующего года.
Алина кивнула:
– В этом что-то есть.
Филип взял ее за руку и заглянул в глаза.
– Если ты согласишься, Алина, ты спасешь собор! – с жаром проговорил он.
– Ты ведь тоже меня однажды спас, – как-то торжественно заявила девушка.
– Было дело...
– Ну вот я и отплачу тебе тем же.
– Да благословит тебя Господь! – В порыве благодарности он обнял ее, однако, вспомнив, что она женщина, поспешно отпрянул. – Не знаю, как тебя благодарить. У меня просто не было выхода.
Алина засмеялась:
– Я вовсе не уверена, что заслуживаю благодарности. Вполне возможно, на этой сделке я хорошо заработаю.
– Я надеюсь.
– Ну, тогда давайте скрепим наше соглашение чарочкой вина, – предложила она. – Вот с возчиком только расплачусь.
Телега уже стояла пустая, а шерсть была аккуратно уложена. Филип и Франциск вышли на улицу, оставив Алину разбираться с хозяином телеги. Солнце уже клонилось к закату, и строительные рабочие начали возвращаться по домам. Настроение Филипа вновь поднялось. Несмотря на все трудности, он нашел способ продолжить строительство.
– Слава Богу, что есть Алина! – воскликнул приор.
– Ты даже не сказал мне, что она такая красавица, – заметил Франциск.
– Красавица? Да, пожалуй...
Франциск рассмеялся:
– Филип, да ты же слепец! Она одна из самых прекрасных женщин, которых мне довелось видеть. Она вполне способна заставить любого священника забыть о своем сане.
Филип строго посмотрел на Франциска:
– Негоже тебе вести подобные речи.
– Извини.
Алина вышла и закрыла склад. Они направились в ее дом. Это было просторное жилище с большой гостиной и отдельной спальней. В углу стояла бочка с пивом, с потолка свисал копченый окорок, а стол был застелен белой скатертью. Средних лет служанка наполнила из бутыли серебряные стаканчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337