Но я это понял. А ты постарайся, чтобы тебе понадобилось на это меньше времени, чем мне. То, как развиваются события, не дает мне уверенности, что у тебя есть столетие в запасе.
Ли встала, не ответив, прошла по комнате и вышла в сад. В Зоне Энжел наступила ночь. Влажный бриз ласкал ее лицо, принеся с собой запах земли и мокрых листьев. Лягушки и несколько ночных птиц на зеленых ветвях пели свои песни. Коэн так любил всех этих маленьких существ. Какая-то птаха зачирикала у нее над головой из своего убежища на стене, и ее «оракул» определил, что это - козодой. «Как она прекрасна», - подумала Ли. Ей стало вдруг интересно, как бы она подумала, если бы не знала названия птицы.
Коэн подошел и встал у нее за спиной так близко, что она почувствовала запах чистой кожи Киары.
- Не могу себе представить жизнь в Кольце, - сказала Ли. - Как могут люди жить там, где стоит лишь взглянуть на небо - и видишь над головой самую большую ошибку человечества?
- Некоторым кажется, что постоянное напоминание об ошибках - это хорошо.
- Но только не тогда, когда уже поздно исправлять их.
- Еще пока не поздно. И они эту ошибку исправляют.
Ли бросила на Коэна сердитый взгляд.
- Это сказочка для школьников. Они все еще убивают там друг друга. Боже, моя собственная мать отправилась в Ирландию драться. У нее был хронический недостаток витамина А от жизни в подполье. Зачем, скажи на милость, людям сражаться за страну, где они даже выжить не могут?
- Не знаю.
- Ну, а я знаю. Потому что им нравится драться. Они не хотят останавливаться даже тогда, когда уже и воевать-то не за что.
Она прошла туда, где было еще темнее, не сводя глаз с заснеженной планеты над головой.
- Я не хочу вовлекать тебя в это, - сказала она. - Не стоит. Я и сама не понимаю, для чего я это делаю.
- Я понимаю, - сказал Коэн. - Я все знаю.
Она сделала движение, чтобы повернуться, но он положил мягкую руку ей на плечо и остановил ее.
- Я знаю о генетической операции. Я знал об этом долгие годы, Кэтрин. Или Кэйтлин. Или как тебя еще называли? Я откопал это гораздо раньше Корчова.
Ли стояла среди движущихся теней в его саду и думала о вопросах, которые он деликатно не задавал, о каждой встрече, когда он мог сказать ей, что знал, но не делал этого.
- Почему ты не сказал мне об этом? - прошептала она.
- А я должен был сделать это? Я не собирался рассказывать никому, а мне самому все равно. Какая поэтому разница, знал я об этом или нет?
Внезапно она разозлилась, почувствовав себя преданной и обманутой.
- Я знаю тебя. Ты ждал, что я расскажу тебе сама. Ты держал это про запас, чтобы воспользоваться. Проверял, насколько я доверяю тебе? Насколько близко я подпущу себя к тебе на этот раз? Для тебя это - всего лишь продолжительный тест!
- Это паранойя.
- Так ли?
- Но даже если ты права, то что? Я определенно не получил ответа, который сделал бы меня счастливым. Все то же самое. Ли - против всего мира, и каждый, кто дотронется до нее, останется без руки и получит плевок в лицо.
- Ты же знаешь, что это не так.
- Так что же это тогда?
Ли пожала плечами, неожиданно почувствовав себя усталой.
- Скажи мне, - попросил Коэн.
- А о чем говорить, если тебе и без того все известно?
- У тебя есть выбор, Кэтрин. Что может с тобой случиться в самом худшем случае? Тебя разжалуют и уволят? Готова ли ты расплатиться жизнью за нищенскую зарплату и убогую пенсию?
Ли рассмеялась.
- Я рисковала своей жизнью за эту нищенскую пенсию ежедневно в течение последних пятнадцати лет. Что изменилось сейчас?
- Сейчас это - измена. Послушай, Кэтрин. Я говорил серьезно, когда недавно предлагал тебе работу.
- Я не прихлебательница, Коэн. Меня не привлекает быть экземпляром в твоей коллекции приматов.
- Все совсем не так. По крайней мере с тобой.
- Хватит сказочек, - сказала она и посмотрела на него в упор.
Коэн отвел глаза в сторону.
- Ты думала о Метце? - спросил он. - Ты сама говорила. Кто бы ни занимался оборудованием Шарифи, он планировал это в течение многих лет. Ему нужно было добыть геномы, соединить их, вырастить их в резервуаре. Какова была вероятность того, что Шарифи и офицер, расследующий обстоятельства ее гибели, выращивались в резервуарах одной и той же лаборатории и обладают одним геномом? Каковы были шансы, что возникнет ситуация, в которой ты играешь роль Шарифи, а я должен занять место полевого AI?
- Не может быть, - прошептала Ли.
- Почему нет? Если Корчов раскрыл твой секрет, то почему это было не по силам Нгуен?
- Она не знает. Никто не знает.
- Насколько ты в этом уверена?
- Могу поспорить на все, что угодно, даже на свою жизнь.
- Именно это ты и собираешься сделать, не так ли?
Пока они говорили, луна спряталась и подул холодный ветер. Ли всмотрелась в черные тени под деревьями и поежилась.
- Позволь мне помочь тебе, - сказал Коэн умоляющим голосом.
- Нет.
- Вот так. Просто - нет?
- Просто нет.
Коэн обошел ее, чтобы заглянуть ей в лицо. Даже при слабом свете он выглядел усталым и побежденным, похожим на игрока, который проиграл все без остатка и наблюдал, как крупье забирает себе все взятки.
- Если речь идет о деньгах…
- Дело не в деньгах. Дело в моей жизни. В том, чего я добилась. И в том, что они собираются забрать у меня. За просто так. Только потому, что на каком-то клочке бумаги есть сведения обо мне.
- И ты готова пожертвовать своей жизнью из-за этого?
Ли показалось, что, когда он говорил, его губы дрожали, а карие глаза подозрительно заблестели. «Нет», - сказала она себе, подавляя эмоции. Рот Киары. Глаза Киары. Что бы она ни представила себе, глядя в эти глаза, это просто психологическая уловка, салонный фокус, произведенный суперструктурой, управляемый программой и продемонстрированный с помощью самого совершенного биоинтерфейса. Это ничего не значило. Можно было бы с таким же успехом спросить, в чем смысл дождя.
Она вернулась в дом и начала надевать пальто.
- Я благодарна тебе за то, что ты предлагаешь… Но мне этого не нужно. Просто дай мне знать, займешься ли ты этой работой или нет, хорошо?
Она уже прикоснулась к дверной ручке, когда он ответил:
- Ты знаешь, что я сделаю это. Ты знала, что я соглашусь, еще до того, как спросила.
Он стоял на том месте в саду, где она его оставила. Единственным, что она могла разглядеть, когда оглянулась, был изгиб девичьего бедра в отраженном лунном свете.
Ли в нерешительности задержалась у двери. «Ты можешь вернуться в комнату, - подумала она, и сердце выскакивало у нее из груди, так, как порой бьется птица в страхе при виде ружья. - Только одно слово, одно прикосновение. Ты можешь все изменить».
А что потом?
Прежде чем она решила, идти ей или остаться, Коэн заговорил снова. Голос, раздававшийся из тени, был тихим, размеренным, лишенным индивидуальности - неорганический голос сетевого возлюбленного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Ли встала, не ответив, прошла по комнате и вышла в сад. В Зоне Энжел наступила ночь. Влажный бриз ласкал ее лицо, принеся с собой запах земли и мокрых листьев. Лягушки и несколько ночных птиц на зеленых ветвях пели свои песни. Коэн так любил всех этих маленьких существ. Какая-то птаха зачирикала у нее над головой из своего убежища на стене, и ее «оракул» определил, что это - козодой. «Как она прекрасна», - подумала Ли. Ей стало вдруг интересно, как бы она подумала, если бы не знала названия птицы.
Коэн подошел и встал у нее за спиной так близко, что она почувствовала запах чистой кожи Киары.
- Не могу себе представить жизнь в Кольце, - сказала Ли. - Как могут люди жить там, где стоит лишь взглянуть на небо - и видишь над головой самую большую ошибку человечества?
- Некоторым кажется, что постоянное напоминание об ошибках - это хорошо.
- Но только не тогда, когда уже поздно исправлять их.
- Еще пока не поздно. И они эту ошибку исправляют.
Ли бросила на Коэна сердитый взгляд.
- Это сказочка для школьников. Они все еще убивают там друг друга. Боже, моя собственная мать отправилась в Ирландию драться. У нее был хронический недостаток витамина А от жизни в подполье. Зачем, скажи на милость, людям сражаться за страну, где они даже выжить не могут?
- Не знаю.
- Ну, а я знаю. Потому что им нравится драться. Они не хотят останавливаться даже тогда, когда уже и воевать-то не за что.
Она прошла туда, где было еще темнее, не сводя глаз с заснеженной планеты над головой.
- Я не хочу вовлекать тебя в это, - сказала она. - Не стоит. Я и сама не понимаю, для чего я это делаю.
- Я понимаю, - сказал Коэн. - Я все знаю.
Она сделала движение, чтобы повернуться, но он положил мягкую руку ей на плечо и остановил ее.
- Я знаю о генетической операции. Я знал об этом долгие годы, Кэтрин. Или Кэйтлин. Или как тебя еще называли? Я откопал это гораздо раньше Корчова.
Ли стояла среди движущихся теней в его саду и думала о вопросах, которые он деликатно не задавал, о каждой встрече, когда он мог сказать ей, что знал, но не делал этого.
- Почему ты не сказал мне об этом? - прошептала она.
- А я должен был сделать это? Я не собирался рассказывать никому, а мне самому все равно. Какая поэтому разница, знал я об этом или нет?
Внезапно она разозлилась, почувствовав себя преданной и обманутой.
- Я знаю тебя. Ты ждал, что я расскажу тебе сама. Ты держал это про запас, чтобы воспользоваться. Проверял, насколько я доверяю тебе? Насколько близко я подпущу себя к тебе на этот раз? Для тебя это - всего лишь продолжительный тест!
- Это паранойя.
- Так ли?
- Но даже если ты права, то что? Я определенно не получил ответа, который сделал бы меня счастливым. Все то же самое. Ли - против всего мира, и каждый, кто дотронется до нее, останется без руки и получит плевок в лицо.
- Ты же знаешь, что это не так.
- Так что же это тогда?
Ли пожала плечами, неожиданно почувствовав себя усталой.
- Скажи мне, - попросил Коэн.
- А о чем говорить, если тебе и без того все известно?
- У тебя есть выбор, Кэтрин. Что может с тобой случиться в самом худшем случае? Тебя разжалуют и уволят? Готова ли ты расплатиться жизнью за нищенскую зарплату и убогую пенсию?
Ли рассмеялась.
- Я рисковала своей жизнью за эту нищенскую пенсию ежедневно в течение последних пятнадцати лет. Что изменилось сейчас?
- Сейчас это - измена. Послушай, Кэтрин. Я говорил серьезно, когда недавно предлагал тебе работу.
- Я не прихлебательница, Коэн. Меня не привлекает быть экземпляром в твоей коллекции приматов.
- Все совсем не так. По крайней мере с тобой.
- Хватит сказочек, - сказала она и посмотрела на него в упор.
Коэн отвел глаза в сторону.
- Ты думала о Метце? - спросил он. - Ты сама говорила. Кто бы ни занимался оборудованием Шарифи, он планировал это в течение многих лет. Ему нужно было добыть геномы, соединить их, вырастить их в резервуаре. Какова была вероятность того, что Шарифи и офицер, расследующий обстоятельства ее гибели, выращивались в резервуарах одной и той же лаборатории и обладают одним геномом? Каковы были шансы, что возникнет ситуация, в которой ты играешь роль Шарифи, а я должен занять место полевого AI?
- Не может быть, - прошептала Ли.
- Почему нет? Если Корчов раскрыл твой секрет, то почему это было не по силам Нгуен?
- Она не знает. Никто не знает.
- Насколько ты в этом уверена?
- Могу поспорить на все, что угодно, даже на свою жизнь.
- Именно это ты и собираешься сделать, не так ли?
Пока они говорили, луна спряталась и подул холодный ветер. Ли всмотрелась в черные тени под деревьями и поежилась.
- Позволь мне помочь тебе, - сказал Коэн умоляющим голосом.
- Нет.
- Вот так. Просто - нет?
- Просто нет.
Коэн обошел ее, чтобы заглянуть ей в лицо. Даже при слабом свете он выглядел усталым и побежденным, похожим на игрока, который проиграл все без остатка и наблюдал, как крупье забирает себе все взятки.
- Если речь идет о деньгах…
- Дело не в деньгах. Дело в моей жизни. В том, чего я добилась. И в том, что они собираются забрать у меня. За просто так. Только потому, что на каком-то клочке бумаги есть сведения обо мне.
- И ты готова пожертвовать своей жизнью из-за этого?
Ли показалось, что, когда он говорил, его губы дрожали, а карие глаза подозрительно заблестели. «Нет», - сказала она себе, подавляя эмоции. Рот Киары. Глаза Киары. Что бы она ни представила себе, глядя в эти глаза, это просто психологическая уловка, салонный фокус, произведенный суперструктурой, управляемый программой и продемонстрированный с помощью самого совершенного биоинтерфейса. Это ничего не значило. Можно было бы с таким же успехом спросить, в чем смысл дождя.
Она вернулась в дом и начала надевать пальто.
- Я благодарна тебе за то, что ты предлагаешь… Но мне этого не нужно. Просто дай мне знать, займешься ли ты этой работой или нет, хорошо?
Она уже прикоснулась к дверной ручке, когда он ответил:
- Ты знаешь, что я сделаю это. Ты знала, что я соглашусь, еще до того, как спросила.
Он стоял на том месте в саду, где она его оставила. Единственным, что она могла разглядеть, когда оглянулась, был изгиб девичьего бедра в отраженном лунном свете.
Ли в нерешительности задержалась у двери. «Ты можешь вернуться в комнату, - подумала она, и сердце выскакивало у нее из груди, так, как порой бьется птица в страхе при виде ружья. - Только одно слово, одно прикосновение. Ты можешь все изменить».
А что потом?
Прежде чем она решила, идти ей или остаться, Коэн заговорил снова. Голос, раздававшийся из тени, был тихим, размеренным, лишенным индивидуальности - неорганический голос сетевого возлюбленного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144