Но к этому моменту все было кончено.
- Боже!
Маккуин. С пистолетом в руке, который она должна была, черт ее побери, отобрать у него.
Она дождалась, когда тело сползет на землю.
- Вы убили его, - прошептал Маккуин срывающимся голосом. - А я ей не поверил. Я не поверил, что вы можете такое сделать.
Ли покачала головой. «Ей? О чем это он?» Белла вышла из-за угла до того, как Ли смогла спросить его. Она увидела упавшего охранника, сдавленно вскрикнула, остановилась и отступила назад, закрыв рот рукой.
- Иди вверх по штреку и жди меня там, - сказала ей Ли. - Ты здесь мешаешь.
«И я не хочу, чтобы ты видела это. Я хочу, чтобы никто не видел».
Белла попыталась что-то сказать, но затем скользнула взглядом в сторону от Ли, повернулась и пошла вверх по штреку, оставив ее наедине с Маккуином.
Оставшись вдвоем, они смотрели друг на друга. Все было ясно без слов - и его предательство, и то, что она знала об этом. Он шевельнулся, слегка расслабив свои лодыжки. Она прыгнула на него, надеясь сделать это тихо, не привлекая внимания оставшихся троих преследователей. В ответ на ее ложный выпад ножом в его лицо Маккуин прикрылся левой рукой, как она и рассчитывала. Он держал пистолет направленным в ее сторону, но упустил шанс. И в этот момент она захватила его левую руку у запястья, вывернула и сломала ее.
Он закричал. Пистолет выстрелил куда-то вверх, выпал из его руки и покатился по полу в темноту. Она услышала, что он остановился где-то сзади нее, и зафиксировала это место в файлах жесткой памяти, включив подпрограмму поиска, чтобы найти его, когда он понадобится.
Ли проклинала собственную медлительность. Этот выстрел мог навести на нее Кинца раньше, чем она покончит с Маккуином, и она лишилась преимущества во внезапности. Теперь они знали, что она преследует их.
Она отбросила сожаления в сторону, чтобы сконцентрироваться на работе, которую ей предстояло выполнить. Маккуин был не способен двигаться. Не только из-за отсутствия у него внутри невропродукта и не из-за своего переломанного запястья, а потому, что не мог отбросить свою маску и дышать свободно хотя бы недолго, и он тщетно пытался дышать через свой неуклюжий загубник. К тому же он никогда и не справился бы с ней. Он даже не мог себе представить, с кем дрался.
Через сорок секунд после начала схватки Ли нанесла противнику прямой удар ногой, и нога Маккуина подогнулась с хрустом. Это значило, что удар достиг цели. Она оказалась сверху до того, как он рухнул на землю, и сжала ему дыхательное горло большим и указательным пальцами. Другой рукой она поднесла нож к его лицу и срезала инфракрасные очки, лишив его способности видеть. Затем прижала его к земле и села на него, сильно уперев подошвы в грунт. Вдруг Ли вспомнила Войта с Шарифи, и ее замутило.
- Кого послал Хаас? - спросила она.
- Я не знаю, о чем вы говорите.
- Прекрати играть со мной, Брайан. - Она сжала ему дыхательное горло пальцами. - Кого он послал? Кинца? Это он перерезал Мирс горло? Хороших же ты друзей себе нашел.
Он задыхался. Она немного ослабила хватку - ровно настолько, чтобы он мог говорить.
- Я не знал, что они убьют ее, - сказал он, когда смог снова дышать. - Я бы никогда… - Он глотнул воздуха, его кадык дернулся. - Это совсем не то, о чем вы думаете.
- Ох? А что же тогда? Сколько тебе платит Хаас? Лицо Маккуина исказилось от злости.
- Мне никто ничего не платит.
- Тогда говори.
Лицо Маккуина приняло упрямое выражение человека, отказывающегося отвечать на вопросы. Маленький мальчик все еще играл в ковбоев и в киберполицейских. Ли чуть не разрыдалась от отчаяния.
- У меня нет на это времени, - сказала она. Лезвие ее ножа мелькнуло под трубками подачи воздуха его дыхательного аппарата, подцепив одну из них.
- О Боже, нет! - взмолился он.
Его охватила паника, как пойманного в ловушку зверя, поведение которого определяли только адреналин и инстинкты. Она чувствовала, как дергаются его ноги, как будто он решил, что сможет одолеть силу мускулов, усиленных сталекерамикой, и обмануть ускоренные рефлексы.
- Не заставляйте меня умирать так. Пожалуйста, Ли!
Она вспомнила своего отца, когда он с посиневшими губами захлебывался в собственной желчи. Его последний рентген показал, что опухоль заняла двадцать процентов оставшегося легкого. Доктор сказал, что она была крупнее большинства детей, родившихся в том году в Шэнтитауне.
Ее рука, державшая нож, задрожала. Ли отметила это без эмоций, словно смотрела на чужую руку. Она справилась с дрожью. Взяла нож удобнее.
- Тогда говори, - сказала она, проведя лезвием по тонкой обшивке трубки.
- Хорошо, хорошо. Черт. Это Кинц. И с ним еще двое. - Он назвал два незнакомых имени. - Им не приказывали убивать. Они должны дождаться, пока не будет решено с Корчовым и AI, а потом доставить вас с Беллой. По возможности живыми.
У Ли перехватило дыхание.
- Что значит «пока не будет решено с AI»?
- Я не знаю.
Она повернула нож.
- Клянусь, я не знаю! Все, что она сказала, - что она отделается от него. Что нам не следует волноваться по этому поводу.
«Все, что она сказала?»
«Конечно же, - подумала она, - ответ все время был прямо здесь, перед глазами. Я просто не хотела видеть».
Это была длинная шахматная партия, которую играли слишком долго, пока она не превратилась в смертельную схватку между нечестными, но опытными соперниками. Только на противоположной стороне доски перед Корчовым был не Хаас. Он никогда и не садился играть.
Все это время, каждый раз, когда Хаас саботировал ее расследование, она бегала жаловаться Нгуен, как маленькая идиотка. И никогда внимательно не прислушивалась к предупреждениям Коэна. Никогда не присматривалась к тому, кто стоял в тени за Хаасом, Войтом и Маккуином. А теперь, когда было уже слишком поздно, она поняла все с болезненной ясностью.
Кто был единственным человеком, способным одновременно манипулировать и Шарифи, и ею самой? Руководить и операцией на Метце, и расследованием на шахте, и секретными разработками на Альбе? Кто был единственным человеком, который знал, чем рисковал Коэн, чтобы спасти ее? Кто смог так умело посеять семена сомнения, которые не позволяли ей полностью доверять Коэну даже тогда, когда он спасал ее? И кто, еще со времени Тель-Авива, имел большие основания желать Коэну смерти?
- Что еще сказала Нгуен? - ненароком спросила она, глядя испуганному Маккуину прямо в глаза, моля Бога, чтобы он не услышал вопрос, который скрывался за ее словами.
- Я не знаю. О Господи. Ли! Не надо! Я клянусь, что не знаю. Я всего лишь только раз и разговаривал с ней.
- Скажи мне точно, что она сказала, Брайан. Это все, что я хочу знать. Сделай это, и у меня не будет причины причинить тебе боль.
- Она приказала мне идти с вами. Чтобы проследить. И что потом вами займется Кинц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
- Боже!
Маккуин. С пистолетом в руке, который она должна была, черт ее побери, отобрать у него.
Она дождалась, когда тело сползет на землю.
- Вы убили его, - прошептал Маккуин срывающимся голосом. - А я ей не поверил. Я не поверил, что вы можете такое сделать.
Ли покачала головой. «Ей? О чем это он?» Белла вышла из-за угла до того, как Ли смогла спросить его. Она увидела упавшего охранника, сдавленно вскрикнула, остановилась и отступила назад, закрыв рот рукой.
- Иди вверх по штреку и жди меня там, - сказала ей Ли. - Ты здесь мешаешь.
«И я не хочу, чтобы ты видела это. Я хочу, чтобы никто не видел».
Белла попыталась что-то сказать, но затем скользнула взглядом в сторону от Ли, повернулась и пошла вверх по штреку, оставив ее наедине с Маккуином.
Оставшись вдвоем, они смотрели друг на друга. Все было ясно без слов - и его предательство, и то, что она знала об этом. Он шевельнулся, слегка расслабив свои лодыжки. Она прыгнула на него, надеясь сделать это тихо, не привлекая внимания оставшихся троих преследователей. В ответ на ее ложный выпад ножом в его лицо Маккуин прикрылся левой рукой, как она и рассчитывала. Он держал пистолет направленным в ее сторону, но упустил шанс. И в этот момент она захватила его левую руку у запястья, вывернула и сломала ее.
Он закричал. Пистолет выстрелил куда-то вверх, выпал из его руки и покатился по полу в темноту. Она услышала, что он остановился где-то сзади нее, и зафиксировала это место в файлах жесткой памяти, включив подпрограмму поиска, чтобы найти его, когда он понадобится.
Ли проклинала собственную медлительность. Этот выстрел мог навести на нее Кинца раньше, чем она покончит с Маккуином, и она лишилась преимущества во внезапности. Теперь они знали, что она преследует их.
Она отбросила сожаления в сторону, чтобы сконцентрироваться на работе, которую ей предстояло выполнить. Маккуин был не способен двигаться. Не только из-за отсутствия у него внутри невропродукта и не из-за своего переломанного запястья, а потому, что не мог отбросить свою маску и дышать свободно хотя бы недолго, и он тщетно пытался дышать через свой неуклюжий загубник. К тому же он никогда и не справился бы с ней. Он даже не мог себе представить, с кем дрался.
Через сорок секунд после начала схватки Ли нанесла противнику прямой удар ногой, и нога Маккуина подогнулась с хрустом. Это значило, что удар достиг цели. Она оказалась сверху до того, как он рухнул на землю, и сжала ему дыхательное горло большим и указательным пальцами. Другой рукой она поднесла нож к его лицу и срезала инфракрасные очки, лишив его способности видеть. Затем прижала его к земле и села на него, сильно уперев подошвы в грунт. Вдруг Ли вспомнила Войта с Шарифи, и ее замутило.
- Кого послал Хаас? - спросила она.
- Я не знаю, о чем вы говорите.
- Прекрати играть со мной, Брайан. - Она сжала ему дыхательное горло пальцами. - Кого он послал? Кинца? Это он перерезал Мирс горло? Хороших же ты друзей себе нашел.
Он задыхался. Она немного ослабила хватку - ровно настолько, чтобы он мог говорить.
- Я не знал, что они убьют ее, - сказал он, когда смог снова дышать. - Я бы никогда… - Он глотнул воздуха, его кадык дернулся. - Это совсем не то, о чем вы думаете.
- Ох? А что же тогда? Сколько тебе платит Хаас? Лицо Маккуина исказилось от злости.
- Мне никто ничего не платит.
- Тогда говори.
Лицо Маккуина приняло упрямое выражение человека, отказывающегося отвечать на вопросы. Маленький мальчик все еще играл в ковбоев и в киберполицейских. Ли чуть не разрыдалась от отчаяния.
- У меня нет на это времени, - сказала она. Лезвие ее ножа мелькнуло под трубками подачи воздуха его дыхательного аппарата, подцепив одну из них.
- О Боже, нет! - взмолился он.
Его охватила паника, как пойманного в ловушку зверя, поведение которого определяли только адреналин и инстинкты. Она чувствовала, как дергаются его ноги, как будто он решил, что сможет одолеть силу мускулов, усиленных сталекерамикой, и обмануть ускоренные рефлексы.
- Не заставляйте меня умирать так. Пожалуйста, Ли!
Она вспомнила своего отца, когда он с посиневшими губами захлебывался в собственной желчи. Его последний рентген показал, что опухоль заняла двадцать процентов оставшегося легкого. Доктор сказал, что она была крупнее большинства детей, родившихся в том году в Шэнтитауне.
Ее рука, державшая нож, задрожала. Ли отметила это без эмоций, словно смотрела на чужую руку. Она справилась с дрожью. Взяла нож удобнее.
- Тогда говори, - сказала она, проведя лезвием по тонкой обшивке трубки.
- Хорошо, хорошо. Черт. Это Кинц. И с ним еще двое. - Он назвал два незнакомых имени. - Им не приказывали убивать. Они должны дождаться, пока не будет решено с Корчовым и AI, а потом доставить вас с Беллой. По возможности живыми.
У Ли перехватило дыхание.
- Что значит «пока не будет решено с AI»?
- Я не знаю.
Она повернула нож.
- Клянусь, я не знаю! Все, что она сказала, - что она отделается от него. Что нам не следует волноваться по этому поводу.
«Все, что она сказала?»
«Конечно же, - подумала она, - ответ все время был прямо здесь, перед глазами. Я просто не хотела видеть».
Это была длинная шахматная партия, которую играли слишком долго, пока она не превратилась в смертельную схватку между нечестными, но опытными соперниками. Только на противоположной стороне доски перед Корчовым был не Хаас. Он никогда и не садился играть.
Все это время, каждый раз, когда Хаас саботировал ее расследование, она бегала жаловаться Нгуен, как маленькая идиотка. И никогда внимательно не прислушивалась к предупреждениям Коэна. Никогда не присматривалась к тому, кто стоял в тени за Хаасом, Войтом и Маккуином. А теперь, когда было уже слишком поздно, она поняла все с болезненной ясностью.
Кто был единственным человеком, способным одновременно манипулировать и Шарифи, и ею самой? Руководить и операцией на Метце, и расследованием на шахте, и секретными разработками на Альбе? Кто был единственным человеком, который знал, чем рисковал Коэн, чтобы спасти ее? Кто смог так умело посеять семена сомнения, которые не позволяли ей полностью доверять Коэну даже тогда, когда он спасал ее? И кто, еще со времени Тель-Авива, имел большие основания желать Коэну смерти?
- Что еще сказала Нгуен? - ненароком спросила она, глядя испуганному Маккуину прямо в глаза, моля Бога, чтобы он не услышал вопрос, который скрывался за ее словами.
- Я не знаю. О Господи. Ли! Не надо! Я клянусь, что не знаю. Я всего лишь только раз и разговаривал с ней.
- Скажи мне точно, что она сказала, Брайан. Это все, что я хочу знать. Сделай это, и у меня не будет причины причинить тебе боль.
- Она приказала мне идти с вами. Чтобы проследить. И что потом вами займется Кинц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144