Она скрывала информацию от Ли, но это было условием работы на нее и доверия к ней. Но что это было? Знала ли она, что именно Шарифи нашла в шахте? Кому она рассказала об этом? Знала ли она о Корчове? Была ли уверенность Ли, что она идет путем, который Нгуен не только предвидела, но и проложила для нее, паранойей?
А что с Корчовым? Ему нужна была та же информация, что и Нгуен. Он так хотел обладать этой информацией, что решил войти в контакт с Ли, рискуя получить удар, в реальной возможности которого он не сомневался. И он прозрачно намекнул, что Шарифи уже передала некоторые из своих секретов ему.
Белла, конечно, была непредсказуема. Знала ли она о Корчове? Работала ли на него? Что на самом деле было между ней и Хаасом? Что сделал Войт, что она так ненавидела его? И что значил тот холодный расчет, который Ли увидела в ее глазах? Скорбь о Шарифи или что-то более глубокое, давнее и темное?
Что-то шевельнулось в темноте.
Ли открыла глаза. Ничего.
Затем она услышала слабый, но безошибочно различимый звук чьего-то дыхания. Она просунула руку в свой комбинезон и вынула «беретту» из кобуры. Сняла с предохранителя, сдвигая рычажок мучительно медленно, чтобы приглушить щелчок.
- Ты ведь не будешь стрелять в меня, Кэти? - произнес знакомый голос.
Зажглась спичка. Ли ощутила запах серы и увидела неясные очертания тени на сводах над ее головой. Тень складывалась, перемещалась. Скрипнул ржавый штырек, и загорелась лампа Дэви.
- Привет, - сказал Картрайт, не сходя со своего места на блестящем полу, где он сидел, поджав под себя ноги. - Значит, и ты их слышала, да?
- Слышала кого? - спросила Ли, затаив дыхание.
- Святых, Кэти. Ее детей. - Он улыбнулся. - Возрадуйся, ведь мы знаем час и день Ее Пришествия. Это начало.
- Побереги проповедь для своей паствы, Картрайт. Я здесь ни при чем.
Что-то привлекло ее внимание в густой темноте за спиной у священника. Какое-то движение, такое слабое, что она скорее почувствовала, нежели разглядела. Но когда из тьмы раздался голос, она совсем не удивилась, как будто уже знала, что Дааль будет здесь.
- Если ты здесь ни при чем, - спросил он, - то зачем спустилась сюда?
- Просто делаю свою работу, и все.
- Многие хотели бы знать, в чем заключается эта работа. Многим интересно, на чьей ты стороне.
Она не ответила.
Картрайт начал чесать пятно сухой кожи на запястье, и что-то в этом движении - то ли скрежет ногтей о плоть, то ли мертвая кожа, отлетавшая и блестевшая в луче лампы, - вызывало у нее отвращение. «Он сумасшедший, - думала она. - Он всегда был сумасшедшим».
- Кэти, разве у тебя нет никакого ответа на мой вопрос? - спросил Дааль.
Ли провела влажной рукой по лицу.
- Я собираюсь тебе кое-что показать, - сказал Дааль. - Я, возможно, об этом пожалею. Фактически многие говорили мне, что так оно и будет. Но я думаю, что ты вправе увидеть. Я думаю, что ты имеешь право на открытую игру.
Ли рассмотрела печать командования Космической пехоты на конверте еще до того, как он передал ей его.
- Это секретный внутренний документ, - сказала она. - Откуда, черт возьми, он у вас?
- Просто прочти его.
Потребовалось несколько раз прочесть, чтобы до нее дошла суть написанного, - и даже после этого она не была уверена в том, что на самом деле означали эти осторожные расплывчатые бюрократические фразы. Но кто-то уже разобрался. Кто-то уже читал этот документ до нее и ставил свои пометки сильной и уверенной рукой:
«Заключение: наличие живых пластов квантовых конденсатов на планете Мир Компсона представляет собой угрозу внутренней и внешней безопасности. Жизненно важно, учитывая активность промышленного шпионажа со стороны Синдикатов, с одной стороны, и интересы политической стабильности (противодействие деятельности ИРМ и других внешних агитаторов), с другой стороны, перевести производство конденсата транспортной и коммутационной категории с этой планеты в контролируемые лабораторные условия. Эта цель определяет необходимость поддержки исследований доктора Шарифи».
- Ты понимаешь, что это значит, не так ли? - спросил Дааль. - Они пишут, что само присутствие живых кристаллов на планете - это угроза безопасности. Что, как только они смогут производить их вне планеты, они уничтожат залежи, которые еще здесь остались.
- В документе нет ничего такого, Дааль.
- Правда? А тогда, что значит «наличие живых пластов представляет собой угрозу безопасности»?
- Ничего не значит. Какой-то бюрократ занимался словоблудием, готовясь к совещанию в управлении. И к тому же какая гарантия, что этот документ подлинный?
- Мои источники слишком надежны, чтобы сомневаться.
- Если вы хотите, чтобы я приняла это всерьез, лучше скажите, кто этот источник, и дайте мне возможность принять собственное решение.
- Ты знаешь, Кэти. Подумай об этом.
Ли смотрела на потемневшую микрофишу, в ее голове вертелись различные варианты: Служба безопасности станции. Служащие шахты. Кто-то из самого Техкома.
Но, по определению, никто из имеющих допуск к подобным документам не мог быть с планеты Мир Компсона и заботиться о ней, рискуя потерять свою работу и свободу ради нее.
- Кто? - спросила она, видя, что Картрайт и Дааль внимательно смотрят на нее. - Кто это?
Дааль улыбнулся. Он забрал документ, вытащив его из ее рук так осторожно, что она не заметила, как это произошло, и аккуратно положил в карман рубашки.
- Ханна, - сказал он. - Ханна Шарифи.
СТАНЦИЯ АМК: 23.10.48
Ли проснулась от топота ног по внешнему коридору. Люди бежали и стучали по металлическим стенам с силой, вызывающей эхо, - универсальная ручная система тревоги на космических станциях.
Она выскочила из постели как раз в тот момент, когда включился и начал сообщение станционный канал «живой» стены. Ее первой мыслью было, что это какой-то розыгрыш, но спокойный автоматический голос продолжал вещать, и она поняла, что всех спасателей и медицинский персонал вызывают к местам отлета челноков. Значит, на планете что-то произошло.
Она дотянулась до единственного стула в своей комнатке и принялась натягивать форму, которую сняла всего лишь несколько коротких часов тому назад. Она уже завязывала ботинки, когда станция перевела на нее вызов с планеты.
Шарп.
- У вас была медицинская подготовка, не так ли? - без предисловий спросил он из своего кабинета в госпитале.
Было видно, что его тоже подняли с кровати по тревоге, которая заставила обитателей станции устремиться к посадке на челноки.
Траурный плач возник и исчез на его конце линии, словно искаженный допплеровским эффектом сигнал от корабля, набирающего скорость света.
- Обычная, - ответила она. - Пневмокордиальная реанимация, помощь при ранениях. В моем «оракуле» столько материалов по военно-медицинской подготовке, сколько можно было загрузить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
А что с Корчовым? Ему нужна была та же информация, что и Нгуен. Он так хотел обладать этой информацией, что решил войти в контакт с Ли, рискуя получить удар, в реальной возможности которого он не сомневался. И он прозрачно намекнул, что Шарифи уже передала некоторые из своих секретов ему.
Белла, конечно, была непредсказуема. Знала ли она о Корчове? Работала ли на него? Что на самом деле было между ней и Хаасом? Что сделал Войт, что она так ненавидела его? И что значил тот холодный расчет, который Ли увидела в ее глазах? Скорбь о Шарифи или что-то более глубокое, давнее и темное?
Что-то шевельнулось в темноте.
Ли открыла глаза. Ничего.
Затем она услышала слабый, но безошибочно различимый звук чьего-то дыхания. Она просунула руку в свой комбинезон и вынула «беретту» из кобуры. Сняла с предохранителя, сдвигая рычажок мучительно медленно, чтобы приглушить щелчок.
- Ты ведь не будешь стрелять в меня, Кэти? - произнес знакомый голос.
Зажглась спичка. Ли ощутила запах серы и увидела неясные очертания тени на сводах над ее головой. Тень складывалась, перемещалась. Скрипнул ржавый штырек, и загорелась лампа Дэви.
- Привет, - сказал Картрайт, не сходя со своего места на блестящем полу, где он сидел, поджав под себя ноги. - Значит, и ты их слышала, да?
- Слышала кого? - спросила Ли, затаив дыхание.
- Святых, Кэти. Ее детей. - Он улыбнулся. - Возрадуйся, ведь мы знаем час и день Ее Пришествия. Это начало.
- Побереги проповедь для своей паствы, Картрайт. Я здесь ни при чем.
Что-то привлекло ее внимание в густой темноте за спиной у священника. Какое-то движение, такое слабое, что она скорее почувствовала, нежели разглядела. Но когда из тьмы раздался голос, она совсем не удивилась, как будто уже знала, что Дааль будет здесь.
- Если ты здесь ни при чем, - спросил он, - то зачем спустилась сюда?
- Просто делаю свою работу, и все.
- Многие хотели бы знать, в чем заключается эта работа. Многим интересно, на чьей ты стороне.
Она не ответила.
Картрайт начал чесать пятно сухой кожи на запястье, и что-то в этом движении - то ли скрежет ногтей о плоть, то ли мертвая кожа, отлетавшая и блестевшая в луче лампы, - вызывало у нее отвращение. «Он сумасшедший, - думала она. - Он всегда был сумасшедшим».
- Кэти, разве у тебя нет никакого ответа на мой вопрос? - спросил Дааль.
Ли провела влажной рукой по лицу.
- Я собираюсь тебе кое-что показать, - сказал Дааль. - Я, возможно, об этом пожалею. Фактически многие говорили мне, что так оно и будет. Но я думаю, что ты вправе увидеть. Я думаю, что ты имеешь право на открытую игру.
Ли рассмотрела печать командования Космической пехоты на конверте еще до того, как он передал ей его.
- Это секретный внутренний документ, - сказала она. - Откуда, черт возьми, он у вас?
- Просто прочти его.
Потребовалось несколько раз прочесть, чтобы до нее дошла суть написанного, - и даже после этого она не была уверена в том, что на самом деле означали эти осторожные расплывчатые бюрократические фразы. Но кто-то уже разобрался. Кто-то уже читал этот документ до нее и ставил свои пометки сильной и уверенной рукой:
«Заключение: наличие живых пластов квантовых конденсатов на планете Мир Компсона представляет собой угрозу внутренней и внешней безопасности. Жизненно важно, учитывая активность промышленного шпионажа со стороны Синдикатов, с одной стороны, и интересы политической стабильности (противодействие деятельности ИРМ и других внешних агитаторов), с другой стороны, перевести производство конденсата транспортной и коммутационной категории с этой планеты в контролируемые лабораторные условия. Эта цель определяет необходимость поддержки исследований доктора Шарифи».
- Ты понимаешь, что это значит, не так ли? - спросил Дааль. - Они пишут, что само присутствие живых кристаллов на планете - это угроза безопасности. Что, как только они смогут производить их вне планеты, они уничтожат залежи, которые еще здесь остались.
- В документе нет ничего такого, Дааль.
- Правда? А тогда, что значит «наличие живых пластов представляет собой угрозу безопасности»?
- Ничего не значит. Какой-то бюрократ занимался словоблудием, готовясь к совещанию в управлении. И к тому же какая гарантия, что этот документ подлинный?
- Мои источники слишком надежны, чтобы сомневаться.
- Если вы хотите, чтобы я приняла это всерьез, лучше скажите, кто этот источник, и дайте мне возможность принять собственное решение.
- Ты знаешь, Кэти. Подумай об этом.
Ли смотрела на потемневшую микрофишу, в ее голове вертелись различные варианты: Служба безопасности станции. Служащие шахты. Кто-то из самого Техкома.
Но, по определению, никто из имеющих допуск к подобным документам не мог быть с планеты Мир Компсона и заботиться о ней, рискуя потерять свою работу и свободу ради нее.
- Кто? - спросила она, видя, что Картрайт и Дааль внимательно смотрят на нее. - Кто это?
Дааль улыбнулся. Он забрал документ, вытащив его из ее рук так осторожно, что она не заметила, как это произошло, и аккуратно положил в карман рубашки.
- Ханна, - сказал он. - Ханна Шарифи.
СТАНЦИЯ АМК: 23.10.48
Ли проснулась от топота ног по внешнему коридору. Люди бежали и стучали по металлическим стенам с силой, вызывающей эхо, - универсальная ручная система тревоги на космических станциях.
Она выскочила из постели как раз в тот момент, когда включился и начал сообщение станционный канал «живой» стены. Ее первой мыслью было, что это какой-то розыгрыш, но спокойный автоматический голос продолжал вещать, и она поняла, что всех спасателей и медицинский персонал вызывают к местам отлета челноков. Значит, на планете что-то произошло.
Она дотянулась до единственного стула в своей комнатке и принялась натягивать форму, которую сняла всего лишь несколько коротких часов тому назад. Она уже завязывала ботинки, когда станция перевела на нее вызов с планеты.
Шарп.
- У вас была медицинская подготовка, не так ли? - без предисловий спросил он из своего кабинета в госпитале.
Было видно, что его тоже подняли с кровати по тревоге, которая заставила обитателей станции устремиться к посадке на челноки.
Траурный плач возник и исчез на его конце линии, словно искаженный допплеровским эффектом сигнал от корабля, набирающего скорость света.
- Обычная, - ответила она. - Пневмокордиальная реанимация, помощь при ранениях. В моем «оракуле» столько материалов по военно-медицинской подготовке, сколько можно было загрузить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144