– попытался он спросить как можно естественнее.
– Диого Луис прекрасно, только сегодня о вас спрашивал. Изабел ничего. Похоже, забеременела… два дня, как объявила мне об этом.
– Ну что ж…
Ему было трудно начать. Он все время медлил, медлил сказать то, что хотел, хотя знал, что после того, как начнет говорить, проще будет скрывать свое состояние от Мигела Жоана. А может, нужно не скрывать, а быть откровенным, раз уж он рассчитывает на его сообщество? «Хотя, возможно, это сообщество ему и ни к чему», – подумал он с горечью. В другое время он бы все сделал сам, в одиночку, а вот теперь нуждается в помощи.
Но все– таки решение они должны принять вместе.
Он подходил к Мигелу Жоану, вопрошая себя: «Что это: спокойствие или осторожность? Да, чтобы все обдумать, нужно спокойствие». Потом решился. И первую фразу даже выпалил:
– Мы должны решить очень серьезное дело.
Мигел вскинул на него глаза, словно сказанное того заслуживало. И снова подумал об охоте.
– Да, очень серьезное…
Он беспокойно провел рукой по глазам, потом по усам, где задержал ее, как будто собирался их пригладить.
– Что вы думаете о Зе Педро?… Да, что вы думаете об этом типе? – настойчиво спросил он.
– Мы ему всегда доверяли. – Он пытался понять по выражению отцовского лица причину такого вопроса. – Что он сделал?…
Диого Релвас притворился, что не расслышал вопроса.
– Вы что-нибудь… заметили… О чем я вынужден говорить! Да, что-нибудь между ним и вашей сестрой?
Почувствовав тик левого глаза, Мигел Жоан кивнул головой и встал.
– Я даже приказал Манелу Атоугиа следить за ними… Я заподозрил… И даже был уверен, что он любовник этой… что была здесь…
– Все подозревали, кроме меня.
– Потом у меня было предчувствие…
– Почему же вы ничего не сказали мне? Всё от меня скрывают, всё.
– Я не был уверен и не хотел вас беспокоить понапрасну. – Он повернулся к окну. – Подумал, что вы сочтете мое сомнение злонамеренным. Она ведь…
– Я знаю, знаю. Увольте меня от воспоминаний, – быстро вставил Диого Релвас. – Ну, и к чему вы пришли?
Он пошел за сигарой к ночному столику и протянул одну сыну.
– Курите, можете курить… – Он чиркнул спичкой и закурил, разжевывая конец сигары. – Так к чему вы пришли?
– Ни к чему… Я знал только, что они часто разговаривают, ездят вдвоем в лес. Но не удивлялся…
– Да, понимаю. – Он оборвал его. – С детства я разрешал им быть вместе. Так?! Не об этом ли вы думали? – закричал он, тут же спохватившись, что кто-нибудь там, за окном, услышит.
Он подошел к окну и закрыл его, удостоверившись, что под окном никого нет. Только у конюшни, как всегда, сидел Таранта. Он посмотрел на него.
– Да, я знаю, что виновен… Однако это уже не исправишь. – Он больше ничего не скрывал. – Он ее любовник. Да, я в этом уверен. То, что я видел, сомнений не оставляет, да и не нужно было так долго смотреть… Такое, сказать по чести, я увидеть не ожидал, нет.
Испытываемые и тем и другим чувства были неодинаковы, и все же оба они не хотели верить действительности. Диого Релвас прислонился к косяку двери – а-а, как хорошо бы было рухнуть замертво – и дрожащими пальцами поскреб подбородок. И тут услышал, что сын обращается к нему, говоря:
– У нас нет другого выхода…
– Какого? – спросил Диого Релвас.
– Надо убить его!
При этих словах землевладелец опустил голову, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, что жгли ему веки. И ответил:
– Конечно!
Они стояли друг против друга и смотрели друг другу в лицо.
– Я могу это взять на себя, – добавил Мигел Жоан. – Надо только продумать… чтобы ни на кого не пало подозрение…
– Нет, это надо делать иначе… Простите! К несчастью, я старше чуточку.
Они помолчали.
– Конечно, никто не должен указать на нас пальцем, но все Должны знать, что это мы. Мы это сделали, мы, а не кто иной. Вот так!
– Пожалуй!
Взяв Мигела Жоана за руку, Диого Релвас повел его в глубь комнаты, подальше от двери, на которую он нет-нет да поглядывал с недоверием по непонятной причине. Это было инстинктивное движение, которое он, хотя и считал нелепым, подавить не мог. Что такое нелепость? Не все ли нелепо?…
– Как вы думаете это сделать?…
– Еще не знаю… Шико Счастливчик – вот кто способен… – вдруг вспомнил Мигел Жоан.
– Да, но раньше нужно подготовить Зе Педро… чтобы он ничего не заподозрил. Нужно, чтобы оба были спокойны.
– Конечно. Тяжелее всего будет сказать это Марии до Пилар.
– Должно быть. – Он выпрямился. – Можете сказать, что я сойду к столу.
Диого Релвас почувствовал, что вопрос решен. Не думал он, что после того, как переговорит с сыном, ему так полегчает. А впрочем, почему же? Разговор должен был помочь ему успокоиться и помог. Да, он успокоился, теперь он это мог сказать.
– Мы встретимся с Шико Счастливчиком в моем доме, – сказал Мигел Жоан. – Так будет лучше…
– Согласен.
Он проводил сына до двери и пожал ему руку.
– Все должны знать, что с Релвасами не шутят. Это опасно!
Самое ужасное, что понести наказание должна и Мария до Пилар. Когда он об этом подумал, сердце опять заныло. Из рощи долетел резкий крик павлина и заставил его вздрогнуть.
Глава XIV. Диого Релвас ни с кем не хочет делить месть
Согласиться на то, чтобы сын все взял на себя, Диого Релвас не мог. Месть ведь была его, а не кого-либо другого, она принадлежала ему, он не хотел ее перепоручать. Так что нужно принять решение и действовать, хотя он знал, что это принесет ему еще большие страдания. А может, нет?… Месть ведь хоть немного, но облегчит его боль. Конечно же, облегчит – реванш всегда приносит облегчение, так что надо все хорошо обдумать и приступать к исполнению: идти вперед, зная, что час отмщения близок, что все рассчитано, все до последней мелочи, не упущена никакая самая малая малость. И помнить, что тот, другой, кому эта месть предназначена, в надлежащий момент должен догадаться, что его смертный час определен, что он приближается, но никаких ловушек, засад – ведь тогда человек может умереть раньше времени, так и не поняв, почему пришла смерть. Вначале надо внушить Зе Педро страх, чтобы тот засел у него в печенках, холодил внутренности, а потом убить. Но все не спеша, все в свое время, чтобы каждый успел надеть траурную одежду, насладившись местью.
Диого Релвас был способен сидеть во время завтрака рядом с Марией до Пилар, смотреть ей в глаза и, разговаривая с ней, ничем не пугать ее. А потом осуществить то, что задумано. Да, способен. А боль росла, ширилась, жгла его, но оставляла силы, чтобы довести задуманное до конца. Нет, идея Мигела Жоана ему не подходит. Они обсуждали ее в течение нескольких часов. Мигел предлагал подстроить несчастный случай, послав Зе Педро посмотреть быков. Все очень просто: один из быков пырнет его рогами, и они с отцом станут свидетелями состоявшейся мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Диого Луис прекрасно, только сегодня о вас спрашивал. Изабел ничего. Похоже, забеременела… два дня, как объявила мне об этом.
– Ну что ж…
Ему было трудно начать. Он все время медлил, медлил сказать то, что хотел, хотя знал, что после того, как начнет говорить, проще будет скрывать свое состояние от Мигела Жоана. А может, нужно не скрывать, а быть откровенным, раз уж он рассчитывает на его сообщество? «Хотя, возможно, это сообщество ему и ни к чему», – подумал он с горечью. В другое время он бы все сделал сам, в одиночку, а вот теперь нуждается в помощи.
Но все– таки решение они должны принять вместе.
Он подходил к Мигелу Жоану, вопрошая себя: «Что это: спокойствие или осторожность? Да, чтобы все обдумать, нужно спокойствие». Потом решился. И первую фразу даже выпалил:
– Мы должны решить очень серьезное дело.
Мигел вскинул на него глаза, словно сказанное того заслуживало. И снова подумал об охоте.
– Да, очень серьезное…
Он беспокойно провел рукой по глазам, потом по усам, где задержал ее, как будто собирался их пригладить.
– Что вы думаете о Зе Педро?… Да, что вы думаете об этом типе? – настойчиво спросил он.
– Мы ему всегда доверяли. – Он пытался понять по выражению отцовского лица причину такого вопроса. – Что он сделал?…
Диого Релвас притворился, что не расслышал вопроса.
– Вы что-нибудь… заметили… О чем я вынужден говорить! Да, что-нибудь между ним и вашей сестрой?
Почувствовав тик левого глаза, Мигел Жоан кивнул головой и встал.
– Я даже приказал Манелу Атоугиа следить за ними… Я заподозрил… И даже был уверен, что он любовник этой… что была здесь…
– Все подозревали, кроме меня.
– Потом у меня было предчувствие…
– Почему же вы ничего не сказали мне? Всё от меня скрывают, всё.
– Я не был уверен и не хотел вас беспокоить понапрасну. – Он повернулся к окну. – Подумал, что вы сочтете мое сомнение злонамеренным. Она ведь…
– Я знаю, знаю. Увольте меня от воспоминаний, – быстро вставил Диого Релвас. – Ну, и к чему вы пришли?
Он пошел за сигарой к ночному столику и протянул одну сыну.
– Курите, можете курить… – Он чиркнул спичкой и закурил, разжевывая конец сигары. – Так к чему вы пришли?
– Ни к чему… Я знал только, что они часто разговаривают, ездят вдвоем в лес. Но не удивлялся…
– Да, понимаю. – Он оборвал его. – С детства я разрешал им быть вместе. Так?! Не об этом ли вы думали? – закричал он, тут же спохватившись, что кто-нибудь там, за окном, услышит.
Он подошел к окну и закрыл его, удостоверившись, что под окном никого нет. Только у конюшни, как всегда, сидел Таранта. Он посмотрел на него.
– Да, я знаю, что виновен… Однако это уже не исправишь. – Он больше ничего не скрывал. – Он ее любовник. Да, я в этом уверен. То, что я видел, сомнений не оставляет, да и не нужно было так долго смотреть… Такое, сказать по чести, я увидеть не ожидал, нет.
Испытываемые и тем и другим чувства были неодинаковы, и все же оба они не хотели верить действительности. Диого Релвас прислонился к косяку двери – а-а, как хорошо бы было рухнуть замертво – и дрожащими пальцами поскреб подбородок. И тут услышал, что сын обращается к нему, говоря:
– У нас нет другого выхода…
– Какого? – спросил Диого Релвас.
– Надо убить его!
При этих словах землевладелец опустил голову, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, что жгли ему веки. И ответил:
– Конечно!
Они стояли друг против друга и смотрели друг другу в лицо.
– Я могу это взять на себя, – добавил Мигел Жоан. – Надо только продумать… чтобы ни на кого не пало подозрение…
– Нет, это надо делать иначе… Простите! К несчастью, я старше чуточку.
Они помолчали.
– Конечно, никто не должен указать на нас пальцем, но все Должны знать, что это мы. Мы это сделали, мы, а не кто иной. Вот так!
– Пожалуй!
Взяв Мигела Жоана за руку, Диого Релвас повел его в глубь комнаты, подальше от двери, на которую он нет-нет да поглядывал с недоверием по непонятной причине. Это было инстинктивное движение, которое он, хотя и считал нелепым, подавить не мог. Что такое нелепость? Не все ли нелепо?…
– Как вы думаете это сделать?…
– Еще не знаю… Шико Счастливчик – вот кто способен… – вдруг вспомнил Мигел Жоан.
– Да, но раньше нужно подготовить Зе Педро… чтобы он ничего не заподозрил. Нужно, чтобы оба были спокойны.
– Конечно. Тяжелее всего будет сказать это Марии до Пилар.
– Должно быть. – Он выпрямился. – Можете сказать, что я сойду к столу.
Диого Релвас почувствовал, что вопрос решен. Не думал он, что после того, как переговорит с сыном, ему так полегчает. А впрочем, почему же? Разговор должен был помочь ему успокоиться и помог. Да, он успокоился, теперь он это мог сказать.
– Мы встретимся с Шико Счастливчиком в моем доме, – сказал Мигел Жоан. – Так будет лучше…
– Согласен.
Он проводил сына до двери и пожал ему руку.
– Все должны знать, что с Релвасами не шутят. Это опасно!
Самое ужасное, что понести наказание должна и Мария до Пилар. Когда он об этом подумал, сердце опять заныло. Из рощи долетел резкий крик павлина и заставил его вздрогнуть.
Глава XIV. Диого Релвас ни с кем не хочет делить месть
Согласиться на то, чтобы сын все взял на себя, Диого Релвас не мог. Месть ведь была его, а не кого-либо другого, она принадлежала ему, он не хотел ее перепоручать. Так что нужно принять решение и действовать, хотя он знал, что это принесет ему еще большие страдания. А может, нет?… Месть ведь хоть немного, но облегчит его боль. Конечно же, облегчит – реванш всегда приносит облегчение, так что надо все хорошо обдумать и приступать к исполнению: идти вперед, зная, что час отмщения близок, что все рассчитано, все до последней мелочи, не упущена никакая самая малая малость. И помнить, что тот, другой, кому эта месть предназначена, в надлежащий момент должен догадаться, что его смертный час определен, что он приближается, но никаких ловушек, засад – ведь тогда человек может умереть раньше времени, так и не поняв, почему пришла смерть. Вначале надо внушить Зе Педро страх, чтобы тот засел у него в печенках, холодил внутренности, а потом убить. Но все не спеша, все в свое время, чтобы каждый успел надеть траурную одежду, насладившись местью.
Диого Релвас был способен сидеть во время завтрака рядом с Марией до Пилар, смотреть ей в глаза и, разговаривая с ней, ничем не пугать ее. А потом осуществить то, что задумано. Да, способен. А боль росла, ширилась, жгла его, но оставляла силы, чтобы довести задуманное до конца. Нет, идея Мигела Жоана ему не подходит. Они обсуждали ее в течение нескольких часов. Мигел предлагал подстроить несчастный случай, послав Зе Педро посмотреть быков. Все очень просто: один из быков пырнет его рогами, и они с отцом станут свидетелями состоявшейся мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100