OCR Ustas PocketLib
«Собрание сочинений: В 12 т. Т. 6: В балканских ущельях: Роман»: Терра — Книжный клуб; Москва; 2001
ISBN 5-275-00148-7
Карл Май
В балканских ущельях
Глава 1
ШИМИН-КУЗНЕЦ
Я покинул Адрианополь в сопровождении Халефа, Омара и Оско, а также трех хавасов. Проскакали совсем недолго, как вдруг услышали позади топот копыт. Пригляделись и заметили всадника, нагонявшего нас галопом. Мы дождались его. Это был Малем, охранник Гуляма. Он ехал на тяжело нагруженной лошади, которая от скачки совсем взмокла.
— Салам! — приветствовал он нас, соскочив с коня на землю.
Мы ответили ему тем же.
Видя наши вопросительные взгляды, он пояснил:
— Прости, эфенди , что я заставил вас остановиться. Мой господин приказал мне нагнать вас.
— Зачем? — спросил я.
— Чтобы передать вам груз.
— А что это?
— Продовольствие и другие необходимые вещи.
— Но мы и так набрали всего на много дней!
— Мой господин не исключает такой вариант: те, кого вы преследуете, свернут с главной дороги. И если вы углубитесь в горы, то найдете там лишь корм для лошадей, а для себя — увы, ничего.
— Твой господин весьма предусмотрителен, но груженая лошадь только задержит нас.
— Мое дело было пригнать ее, таков приказ. Да ниспошлет вам Аллах здоровья и доброй поездки!
С этими словами он спрыгнул с лошади, поклонился и помчался обратно в город.
— Мне поехать за ним, эфенди? — спросил Халеф.
— Зачем?
— Вернуть.
— Ладно, пусть бежит. Не будем терять времени.
— Интересно, что там в мешках?
— В любом случае нам сейчас это не понадобится. Распакуем, когда стемнеет, все равно вечером ехать и опасно, и трудно. Возьмем лошадь за поводья. А теперь вперед!
Прерванная поездка возобновилась. Я скакал впереди, остальные — за мной. Дело в том, что я пытался отыскать следы, хотя это было явно пропащим занятием.
Дорога, хотя ее с трудом можно было так назвать, все же немного просматривалась. Маленький хаджи верно подметил, что обнаружить следы здесь так же сложно, как в Сахаре. Поэтому я больше обращал внимание не на саму дорогу, а на ее обочину, идущую вдоль берега реки. Я был абсолютно уверен, что трое всадников находятся где-то впереди нас, причем не очень далеко.
По пути нам попадались самые разные люди — и всадники, и погонщики мулов с повозками, и пешеходы, но никому я не задавал никаких вопросов. Если беглецы проехали тут вчера вечером, никто из сегодняшних путников их встретить не мог.
Возле небольших домишек мы тоже не замедляли ход — здесь не было никаких ответвлений, куда бы могли свернуть преследуемые. Но когда мы прибыли в местечко под названием Бу-Кей, откуда расходились дороги в разные стороны, я спросил первого встречного:
— Салам! Есть ли в этой благословенной местности бакджи?
У того, к кому я обратился, на боку красовалась сабля, в правой руке была устрашающего вида дубинка, на феску был наброшен платок, когда-то бывший цветной, а теперь просто грязный, и он был бос. Он осмотрел меня с ног до головы, потом оглядел остальных и величественно промолчал.
— Ну же! — поторопил я его.
— Сабр, сабр! (Терпение, только терпение!) — был мне ответ.
Он оперся на свою дубинку и уставился на Халефа. Тот же полез в седельную сумку, вытащил на свет божий плетку и спросил:
— Знаешь эту штуковину?
Незнакомец схватился за саблю и ответил все тем же тоном:
— А это тебе знакомо, малыш?
Малыш! Ни одно другое слово не приводило Халефа в такое бешенство, как это. Он замахнулся, и я едва успел поставить свою лошадь между ними.
— Никакого рукоприкладства, Халеф! Он уже нам отвечает!
Я вытащил из кошелька несколько мелких монет, показал их мужчине и повторил вопрос:
— Итак, есть ли здесь бакджи?
— А ты дашь мне денег?
— Дам.
— Тогда давай! — И он протянул руку.
— Сначала ответ.
— Бакджи есть, но сначала деньги.
Я передал ему несколько мелких монеток.
— Где живет бакджи?
Он спрятал мелочь, повел плечами и спросил с ухмылкой:
— А ты оплатишь ответ?
— Ты же уже получил!
— Это за первый вопрос, а за второй?
— Хорошо, вот еще две монетки по пять пара. Где живет бакджи?
— Там, в последнем доме. — Он указал на постройку, которую и домом-то назвать нельзя было, скорее, чем-то средним между хижиной и хлевом.
Мы подъехали к этому домику, и я слез с коня, чтобы нырнуть в дыру, служившую входом. В этот момент оттуда появилась женщина, видимо, привлеченная стуком копыт.
— Аллах, кто это? — крикнула она и скрылась в дыре. Она не укрыла лицо, но мы тут были ни при чем.
Она была босой, тело обернуто в некое подобие платка, а волосы выглядели как продукция войлочной мануфактуры. Лицо не знало воды, наверное, несколько месяцев.
Я уже подумал, что мы ее больше не увидим, но после того как мы несколько раз позвали, она снова появилась. Перед лицом она держала ветхую корзинку и через щели смотрела на нас, но зато мы уже не могли судить о ее красоте.
— Что вам угодно? — спросила она.
— Здесь живет бакджи? — снова задал я свой коронный вопрос.
— Да, здесь.
— Ты его жена?
— Я его единственная жена, — ответила она с гордостью, из чего можно было понять, что она и только она владеет сердцем своего неуловимого паши.
— Он дома?
— Нет.
— А где он?
— Ушел.
— Куда?
— Он совершает обход.
— Но ведь сейчас не ночь!
— Он сторожит не только по ночам, но и днем — наблюдает за подданными падишаха. Он ведь не только бакджи, но и слуга киаджи, выполняет его приказы.
Но тут появился тот самый мужчина, которого мы расспрашивали чуть раньше. Он был полон достоинства.
Я состроил кислую мину и сделал несколько шагов ему навстречу.
— Так ты сам и есть бакджи?
— Да! — ответил он гордо.
Хаджи Халеф Омар заметил, что я не в настроении, и подъехал почти вплотную к ночному стражу, не выпуская при этом меня из виду. Я догадался, что он задумал, и одобрительно кивнул ему.
— Отчего же ты не сказал мне это сразу, когда я с тобой разговаривал? — спросил я.
— Я не считал это необходимым. У тебя есть еще деньги?
— Для тебя хватит. Могу оплатить тебе все последующие ответы.
При этом я едва заметно кивнул, и плетка Халефа со свистом опустилась на спину стража порядка. Тот попытался отпрыгнуть назад, но маленький хаджи уверенно дал лошади шенкелей, и она так плотно прижала крупом незадачливого плута к стене, что тот не мог пошевелиться. Он и не думал воспользоваться саблей или дубинкой, лишь вопил не своим голосом, и ему вторила его «единственная». При этом она забыла прикрывать лицо корзинкой, отбросила ее, подскочила к лошади Халефа, схватила ее за хвост и что было сил заголосила:
— Убирайся! Убирайся! Как ты можешь так обращаться со слугой и любимцем падишаха? На помощь! На помощь!
На эти истошные крики из соседних окон и дверей стали высовываться люди, заинтересованные источником столь громких звуков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88