Тянь Шоучэн был выдвинут на съезд кандидатом от одной из провинций. Разве такой метод обоснован? Сколько найдется в провинции коммунистов, которые бы знали Тяня? Даже если он выходец из этой провинции, он сталкивался лишь с ничтожной частью ее населения. Многие не знают и того, коммунист ли он. А он еще собирается представлять на съезде всю провинциальную партийную организацию, быть выразителем ее прав и обязанностей. Разве он имеет понятие о том, что думают, о чем мечтают коммунисты в этой провинции? А разве они могут знать, что он из тех людей, кто держит нос по ветру и озабочен
вовсе не мыслями о народе, партии, государстве, марксизме, а только интересами своей карьеры?
Сейчас Тянь Шоучэн всеми способами старается вытеснить Чжэн Цзыюня из списка кандидатов на съезд, и это вовсе не свободный конкурс двух людей. Здесь отразилась нынешняя борьба между силами косности и прогресса в партии. Вокруг Чжэна группируется все больше и больше сторонников реформы, и Тянь чувствует себя неуверенно. Он и сегодня говорит не так легко и свободно, как обычно. Похож на ребенка, которому очень хочется посмотреть новый фильм, а его не пускают. Никогда бы не подумал, что Тянь Шоучэн может быть и таким!
— ...в период после «культурной революции»,— продолжал министр,— появилось много новых членов партии. Не все из них могут служить образцом. Среди старых коммунистов тоже немало людей, которые раньше отвечали необходимым критериям, но в настоящее время отстают. К таким принадлежу и я!
Народ в зале загудел. Ван Фанлян увидел, как начальник хозяйственного отдела чуть не прослезился, стал вертеть головой направо и налево и громко выражать свое восхищение. Так, наверное, в старые времена восторгались игрой актеров нанятые за деньги зрители.
— В моей работе имеются недостатки, частичная оторванность от жизни и народа, за что меня справедливо критикуют. Я уже подал об этом докладную записку в Центральный Комитет и Госсовет, а сейчас отчитываюсь перед всеми вами. Даю слово, что я немедленно перестроюсь и это отразится на моих поступках! — Говорит с надрывом, даже слезы в голосе.
Начальник хозотдела вскинул голову и зааплодировал, а за ним захлопали и другие. Люди были явно тронуты.
Как они добросердечны и наивны, и как легко ими манипулировать! Ведь перед самым началом собрания министр гневно говорил своему референту: «Меня хотят заставить «переменить квартиру»? Ну, это не так-то легко! Даже если помещение мне не подходит, я же не могу уйти просто на улицу. Будут критиковать меня? Ничего, это можно вытерпеть. Стены пока стоят прочно и власть еще в моих руках!»
Тянь Шоучэн злился все больше. Он привык верить своему многолетнему опыту, который говорил, что дело не столько в стенах, сколько в том, что их подпирает. Тем не менее он предчувствовал серьезную опасность, которая неотвратимо подползает все ближе и ближе. Она напоминала ему облака, плывущие по летнему небу. Вот они медленно наплывают на солнце, закрывают его, и все вокруг становится серым и мрачным, будто лишенным жизни. С детских лет Тянь испытывал перед облаками какой-то необъяснимый страх. Сколько раз он пытался убежать от этой тени, боясь, что она поглотит и его, но она всегда настигала его легко и неумолимо.
Нет, это чувство не было проявлением какой-то беспричинной нервозности. После 3-го пленума ЦК ему стало казаться, будто ему на голову напялили мешок, который медленно, день за днем затягивается. Чем дальше, тем меньше он верил себе: он ясно понимал, что времена изменились и вряд ли вернется та старая жизнь, когда удобно ловить рыбку в мутной воде. Тогда достаточно было обладать благосклонностью немногих, чтобы жить, поплевывая на весь мир. Но сейчас на одном жульничестве и болтовне далеко не уедешь, нужно завоевывать доверие партии, народа, работать изо всех сил.
Он жил по поговорке: не оплачена вина — не настали времена, а когда пора придет, весь тогда оплатишь счет. Теперь он чувствовал себя, точно Гегемон, прощавшийся с наложницей и слышавший со всех сторон победные песни окруживших его врагов Люди уже не помнят его добрых дел, говорят только о том, как он вел себя при «банде четырех».
Когда эти «банду» свергли, Тянь Шоучэн был страшно обеспокоен за свое положение. Его старый фронтовой приятель был знаком с одним из заместителей премьера, и, встречаясь с другом, Тянь всякий раз спрашивал: «А что говорит твой шеф о нашем министерстве, что вообще слышно?»
Гегемон (Баван) — прозвище Сян Юя, правителя царства Чу, потерпевшего в III в. до н. э. поражение от основателя династии Хань. Этот сюжет использован во многих китайских произведениях.
Первое время как будто ничего особенного не происходило, и тогда он, выступая на общем собрании, заявил: «В министерстве тяжелой промышленности нет людей, которые бы участвовали в грязных делах «банды четырех»!»
А вскоре стали судачить об одном из заместителей министра, которого Тянь Шоучэн в свое время выдвинул, чтобы угодить цзаофаням. На самом деле этот замминистра не был сколько-нибудь серьезно связан с «бандой четырех», он, как и все, плыл по течению, разве что говорил больше, чем нужно. Но позднее, когда «банду» начали критиковать, Тянь Шоучэн намеренно предал его.
Потянув за эту ниточку, можно было вытянуть и Тянь Шоучэна. Хотя его и нельзя было прямо причислить к «банде», но продавал он себя весьма охотно. По идее Тянь должен был помочь этому заместителю, потому что их слишком многое связывало. Однако не выдать его — значило бы уклониться от кампании по расследованию старых преступлений. Тянь Шоучэн еще и еще раз все взвесил и в конце концов решил, что выгоднее создать и у верхов и у низов впечатление о своем активном участии в разоблачениях.
Собрания по критике проводились более пятидесяти раз, но выступали на них в основном один-два заранее назначенных человека, произносивших шаблонные обличительные речи. Тянь Шоучэн сам неоднократно поддерживал их и говорил: «Как у заместителя министра у него было не так уж много контактов с низами. А критиковать руководителей, занимающих посты выше начальника отдела, стоит не больше одного раза, потому что при таких критических разборах могут раскрыться государственные тайны. Здесь критика должна иметь пределы».
Еще он говорил: «Достаточно покритиковать его, а с должности не снимать. Ведь сейчас и секретари провинциальных парткомов, и секретари ЦК — все остаются на своих местах!»
Этот заместитель не очень понимал трудности Тянь Шоучэна. Правда, поначалу он был осторожен и выверял со своим начальником каждый шаг. Когда началась кампания по разоблачению, Тянь Шоучэн тайно совещался с этим человеком: как бы его сохранить и одновременно
убрать других своих заместителей, в которых он видел соперников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99