Привлекательный человек. С энциклопедическими знаниями автомобильного дела. Итальянцы называли его «инженер-универсал», допытывались, кто его родители, где он получил образование, научился чисто говорить на итальянском языке. Искали в нем что-то общее с собой. Их еще трудно убедить, что в нашей стране способным людям все доступно независимо от способностей дедушек и бабушек.
Как-то Евгений Артемьев пригласил Василия Ярцева в электронно-вычислительный центр автоматических линий. Продолговатый зал. На одной стене закреплены па-нельные щиты с неисчислимым количеством мизерных лампочек, на другом — пульты управления с множеством кнопок, тумблеров и разных рубильников. К приходу русского инженера хозяева включили все схемы — морально устаревшие, новые, новейшие. Попробуй разберись и оцени, какая тебя не обманет, когда перед глазами мелькают светящиеся пунктиры, разбрасывая в разные стороны световую пыль, как Млечный Путь на небе, где, говорят, сам бог заблудился и покинул то царство с огорчением. Уйдешь отсюда и ты, русский инженер, со своим помощником без ясного понимания того, что тут происходит. Все мельтешит, ослепляет, искрится, хоть закрывай глаза и наугад показывай пальцем — вот это нам подойдет...
Нет, Евгений Артемьев попросил отключить одну схему, вторую и, когда на щитах остались только две пунктирные линии, стал следить за цифрами, которые выдавались счетными машинами на пульт управления ведущего инженера. Третью схему выключать не стали — она отражала действительное положение дел на работающих автоматических линиях.
— Вот эта схема заслуживает внимания,— сказал он по-русски Ярцеву.
Итальянцы обменялись короткими улыбками, не скрывая удивления. Евгений Артемьев тоже улыбнулся, ощупывая их искристым взглядом с прищуром: дескать, я тут не один, со .мной еще помощник, В конечном счете, качество работы автоматических линий и схем, которые мы выберем сегодня, будут оценивать они — водители автомобилей.
...После пробного пуска первой линии конвейера в ме-хано-сборочном корпусе приступили к сборке автомобилей. Все шло нормально. По установившейся в мировой практике традиции автостроителей — первые машины новых заводов красятся под цвет флага той страны или республики, где построен завод. В данном случае речь шла о цветах флага РСФСР. Обер-шеф-монтажник покрасочных агрегатов — специалист' из ФРГ — неожиданно выразил недоумение: почему не предупредили его заранее, что первые машины, собираемые из туринских деталей, следует покрывать эмалью двух цветов — красной и синей?
— А сколько лет вы преуспеваете в автомобильной промышленности? — спросил его главный инженер.
— Замена распылителей требует десять — двенадцать часов,— ответил тот,
— Два часа. Или вы признаетесь в несовершенство монтажа агрегатов. Пишите...
— О, нет, нет, это жестоко. Прошу три часа,— взмолился шеф-монтажник.
— Никакой жестокости,— поправил его главный инженер и тут же, развернув схему монтажа, объяснил, как и каким путем следует подключить распылители с красной и синей эмалью.— Для поправки потребуется всего полтора часа. Если вы не уложитесь в это время, мы сами сделаем за час.
Через два часа были покрашены три кузова синей, девять красной эмалью.
Так двенадцать первых автомобилей вышли из ворот завода развернутым флагом Российской Федерации. Тот момент Василий Ярцев не забудет до конца жизни: он есидел за рулем синей машины, что была поставлена справа в первой шеренге, и ему казалось: у него в руках не руль, а Древко знамени. Разве забудешь такое! При этом ему каждый раз видится улыбчивое и задумчивое лицо главного инженера, его карие глаза, взгляд то суровый, то мягкий. В нем будто два Артемьевых. Один — добрый, внимательный главный инженер, другой — тоже главный
инженер, но неуживчив с первым, потому непонятен своей загадочной суровостью.
Двойственность виделась Василию Ярцеву всякий раз, когда вел на восточный полигон автомобили, собранные из деталей и узлов родного крутоярского завода. И вдруг, после встречи с девушками-пересмешницами, забылись думы о суровости главного инженера. Обкатав восемь машин из авральной серии на треке, девятую повел на политой в зону «пыток». Теперь его привлекали водоструйная и пыльная камеры.
— Не жалей тальки, дай. сажную пыль,— сказал он. мотористу,—раскинув на спинке кресла свой чистый носовой платок, и подумал: «Наверное, девчатам будет не до смеха, если увидят сажу на платке».
И когда завыли, загудели моторы, когда, казалось, через стены, через стекла кузова начала просачиваться пыль, Ярцев от досады чертыхнулся: «Все-таки мелочный я человек. Девчат устыдить захотел».
Свистит резина колес на роликах камеры, наращивает обороты двигатель. Положено три минуты не сбрасывать газ и не давать сигнал «стоп», если в первую минуту пыль не забьет фильтры двигателя и не перехватит дыхание водителя. «Чихать» двигателю обычно приходится на последней минуте. На этот раз все получилось уже после того, как «пыльная буря» в камере утихомирилась. Василий, не глядя на платочек, повел машину в камеру ливней — под водоструйку не столько для проверки гидроизоляции кузова, сколько для того, чтобы помыть машину ,'и вернуть-ее на площадку чистой, будто она не была в пыльной камере.
Десятая машина так же не дала повода уличить девушек-пересмешниц в том, что они в минувшую ночь допустили огрехи в укладке уплотнителей. Лишь под ковриком передней кабины обозначилась влага. Огрех: лишний.допуск в прорези для рычага тормозной недали. Укладчик гидроизолятора не заметил этого. Там на установке рычагов работают парни...
Выборочная обкатка автомобилей, собранных после вынужденной остановки конвейера, закончилась.. Бригадир обкатчиков должен представить объективки руководству. Сейчас стало ясно, что качественный ритм не сбит. Но. надо ли, спешить с таким выводом к начальству? Может, получиться самообман, за который потом,. после потока рек-
ламаций по «ночной» серии, глаза некуда будет деть со стыда. Нет, не должно случиться такого. Хоть невероятно, но так. И не много ли ты, Василий Ярцев, берешь на себя, не понимая каких-то закономерностей времени? Ведь жизнь учит, убеждает тебя, наглядный урок ты получил и сегодня — нельзя верить только себе. Если не все, то большинство твоих заводчан такие же ревнивые к славе завода, как и ты. Однако попробуй уяснить, почему сегодня не веришь себе. В чем дело?
Перешагивая свежевымытые квадраты заводского паркета, Василий Ярцев забыл свою обиду на девушек. Благо в тот раз они не дали ему и рта раскрыть, будто угадали, зачем он к ним подходил, и разыграли. Пожалуй, и за это надо сказать им спасибо. Они с минуты на минуту должны появиться на своем участке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Как-то Евгений Артемьев пригласил Василия Ярцева в электронно-вычислительный центр автоматических линий. Продолговатый зал. На одной стене закреплены па-нельные щиты с неисчислимым количеством мизерных лампочек, на другом — пульты управления с множеством кнопок, тумблеров и разных рубильников. К приходу русского инженера хозяева включили все схемы — морально устаревшие, новые, новейшие. Попробуй разберись и оцени, какая тебя не обманет, когда перед глазами мелькают светящиеся пунктиры, разбрасывая в разные стороны световую пыль, как Млечный Путь на небе, где, говорят, сам бог заблудился и покинул то царство с огорчением. Уйдешь отсюда и ты, русский инженер, со своим помощником без ясного понимания того, что тут происходит. Все мельтешит, ослепляет, искрится, хоть закрывай глаза и наугад показывай пальцем — вот это нам подойдет...
Нет, Евгений Артемьев попросил отключить одну схему, вторую и, когда на щитах остались только две пунктирные линии, стал следить за цифрами, которые выдавались счетными машинами на пульт управления ведущего инженера. Третью схему выключать не стали — она отражала действительное положение дел на работающих автоматических линиях.
— Вот эта схема заслуживает внимания,— сказал он по-русски Ярцеву.
Итальянцы обменялись короткими улыбками, не скрывая удивления. Евгений Артемьев тоже улыбнулся, ощупывая их искристым взглядом с прищуром: дескать, я тут не один, со .мной еще помощник, В конечном счете, качество работы автоматических линий и схем, которые мы выберем сегодня, будут оценивать они — водители автомобилей.
...После пробного пуска первой линии конвейера в ме-хано-сборочном корпусе приступили к сборке автомобилей. Все шло нормально. По установившейся в мировой практике традиции автостроителей — первые машины новых заводов красятся под цвет флага той страны или республики, где построен завод. В данном случае речь шла о цветах флага РСФСР. Обер-шеф-монтажник покрасочных агрегатов — специалист' из ФРГ — неожиданно выразил недоумение: почему не предупредили его заранее, что первые машины, собираемые из туринских деталей, следует покрывать эмалью двух цветов — красной и синей?
— А сколько лет вы преуспеваете в автомобильной промышленности? — спросил его главный инженер.
— Замена распылителей требует десять — двенадцать часов,— ответил тот,
— Два часа. Или вы признаетесь в несовершенство монтажа агрегатов. Пишите...
— О, нет, нет, это жестоко. Прошу три часа,— взмолился шеф-монтажник.
— Никакой жестокости,— поправил его главный инженер и тут же, развернув схему монтажа, объяснил, как и каким путем следует подключить распылители с красной и синей эмалью.— Для поправки потребуется всего полтора часа. Если вы не уложитесь в это время, мы сами сделаем за час.
Через два часа были покрашены три кузова синей, девять красной эмалью.
Так двенадцать первых автомобилей вышли из ворот завода развернутым флагом Российской Федерации. Тот момент Василий Ярцев не забудет до конца жизни: он есидел за рулем синей машины, что была поставлена справа в первой шеренге, и ему казалось: у него в руках не руль, а Древко знамени. Разве забудешь такое! При этом ему каждый раз видится улыбчивое и задумчивое лицо главного инженера, его карие глаза, взгляд то суровый, то мягкий. В нем будто два Артемьевых. Один — добрый, внимательный главный инженер, другой — тоже главный
инженер, но неуживчив с первым, потому непонятен своей загадочной суровостью.
Двойственность виделась Василию Ярцеву всякий раз, когда вел на восточный полигон автомобили, собранные из деталей и узлов родного крутоярского завода. И вдруг, после встречи с девушками-пересмешницами, забылись думы о суровости главного инженера. Обкатав восемь машин из авральной серии на треке, девятую повел на политой в зону «пыток». Теперь его привлекали водоструйная и пыльная камеры.
— Не жалей тальки, дай. сажную пыль,— сказал он. мотористу,—раскинув на спинке кресла свой чистый носовой платок, и подумал: «Наверное, девчатам будет не до смеха, если увидят сажу на платке».
И когда завыли, загудели моторы, когда, казалось, через стены, через стекла кузова начала просачиваться пыль, Ярцев от досады чертыхнулся: «Все-таки мелочный я человек. Девчат устыдить захотел».
Свистит резина колес на роликах камеры, наращивает обороты двигатель. Положено три минуты не сбрасывать газ и не давать сигнал «стоп», если в первую минуту пыль не забьет фильтры двигателя и не перехватит дыхание водителя. «Чихать» двигателю обычно приходится на последней минуте. На этот раз все получилось уже после того, как «пыльная буря» в камере утихомирилась. Василий, не глядя на платочек, повел машину в камеру ливней — под водоструйку не столько для проверки гидроизоляции кузова, сколько для того, чтобы помыть машину ,'и вернуть-ее на площадку чистой, будто она не была в пыльной камере.
Десятая машина так же не дала повода уличить девушек-пересмешниц в том, что они в минувшую ночь допустили огрехи в укладке уплотнителей. Лишь под ковриком передней кабины обозначилась влага. Огрех: лишний.допуск в прорези для рычага тормозной недали. Укладчик гидроизолятора не заметил этого. Там на установке рычагов работают парни...
Выборочная обкатка автомобилей, собранных после вынужденной остановки конвейера, закончилась.. Бригадир обкатчиков должен представить объективки руководству. Сейчас стало ясно, что качественный ритм не сбит. Но. надо ли, спешить с таким выводом к начальству? Может, получиться самообман, за который потом,. после потока рек-
ламаций по «ночной» серии, глаза некуда будет деть со стыда. Нет, не должно случиться такого. Хоть невероятно, но так. И не много ли ты, Василий Ярцев, берешь на себя, не понимая каких-то закономерностей времени? Ведь жизнь учит, убеждает тебя, наглядный урок ты получил и сегодня — нельзя верить только себе. Если не все, то большинство твоих заводчан такие же ревнивые к славе завода, как и ты. Однако попробуй уяснить, почему сегодня не веришь себе. В чем дело?
Перешагивая свежевымытые квадраты заводского паркета, Василий Ярцев забыл свою обиду на девушек. Благо в тот раз они не дали ему и рта раскрыть, будто угадали, зачем он к ним подходил, и разыграли. Пожалуй, и за это надо сказать им спасибо. Они с минуты на минуту должны появиться на своем участке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55