Довольствуйся хоть тем, что заместители помогают тебе приподнять значимость такого мероприятия. Разве ты не видишь, твоя затея уже обрастает демагогией, перебранками?..
Шумит и плещется вода под берегом Крутояра, где остановился Григорий Павлович. Ночь. И набеги неуемных волн оседланной здесь Волги казались ему более грозными, чем днем. Неожиданность всегда грозна. Он ощутил ногами или ему почудилось, что берег пошел на обвал как раз в тот момент, когда осмысление производственного совещания застопорилось на странной позиции начальников цехов, пославших своих заместителей отговариваться. Ноги сами отступили назад. Благо тут никого не было, иначе пришлось бы смеяться самому над собой, чтоб замаскировать испуг.
К неожиданности привыкнуть нельзя, хотя сама жизнь почти сплошняком состоит из них. Готовил себя к напряженной работе в одной области, вдруг перебрасывают на другую. Закончился период электромонтажных работ, и можно переходить в электронно-вычислительный центр завода, осваивать новейшую технику согласно образованию — окончил Московское Высшее техническое училище имени Баумана,—как пригласили в партком. Секретарь парткома, полистав личное дело но учету кадров, неожиданно спросил:
— Почему кадровики не отметили, что был профоргом факультета?
— Не знаю... и не сожалею об этом.
— Напрасно. Три года на профсоюзной работе пропали бесследно.
— Не пропали. По студенческой привычке занимаюсь спортом, судейством спортивных игр, помогаю профоргам в разрешении производственных конфликтов. Многие из них правовых норм не знают и в КЗОТ не заглядывают.
— Правильно,— согласился секретарь парткома,— не знают, и не заглядывают, и бесправием прикрываются. Может, послушаем твои, Григорий Павлович, суждения по этому вопросу на заседании парткома?
— Непонятно, почему выбор пал на меня?
— Мы решили рекомендовать тебя в состав профсоюзного комитета. Этот вопрос уже обговорили на парткоме.
— Без меня меня женили.
— Нет, пока еще сватаем.
— И приданое приготовили?
— Правильно, в корень смотришь: и приданое приготовили. Партком будет рекомендовать твою кандидатуру на пост председателя...
— Это уже не приданое... А что, если я откажусь?
— Может, сначала подумаете?
— Думать нечего. Я инженер, и в профсоюзные боссы не гожусь. Электроника — мой завтрашний день.
Секретарь парткома еще раз перевернул первую страницу анкеты и строгим голосом напомнил, с какого года в партии, затем смягчился:
— Хорошо,— сказал он,— отменять решение парткома не могу. Приходи завтра на заседание. Послушаем. Если члены парткома согласятся с твоими доводами, тогда будем агитировать генерального директора на пост председателя вашего производства: ему труднее отказаться, ведь производство автомобилей его родное дело...
Мягкий человек секретарь парткома, бывший фронтовик, почти всю войну прошел рядовым, дважды ранен, заслугами не козыряет, однако линию свою взял так, что не пытайся петлять перед ним.
Кабинет председателя профкома рядом с кабинетом директора, напротив кабинет секретаря парткома. Треугольник. Первое время рядовому инженеру, ставшему председателем профкома, казалось, что в этом треугольнике он просто присутствующая фигура. Планы, графики, контроль исполнения решений, мобилизация техники и людских сил на важнейших участках — все решается у директора и в парткоме. Где и как приложить свои силы председателю профкома в таком напряженном круговороте дел на пусковых объектах — никто не подсказывал. Ищи сам. Будешь заниматься только проверкой — как наклеиваются марки в профсоюзных билетах,— прослывешь ретивым сборщиком взносов. И потянуло обратно в заводские корпуса, к электрикам, монтажникам, слесарям, в молодежное общежитие. Каждый рабочий, техник, инженер несут в себе то, без чего любой график, любой план и решение могут остаться лишь благим намерением руководителей. Значит, здесь, в цехе, в общежитии, на спортивной площадке ищи, председатель, точку опоры для своей деятельности.
И втянулся в круговорот новых дел, неожиданных для себя хлопот, от которых раньше инженеру-электрику было не жарко и не холодно. Скажем, профсоюзное собрание —
проходящий эпизод. Казалось, переизбрали сборщика взносов—и до нового отчетно-выборного можно не являться, все равно ничего существенного в производственной жизни профсоюзники не решают. А теперь хоть ночь не спи, хоть в кипятке варись, но находи силы побывать на цеховых собраниях, чтоб подключить свежие силы членов профсоюза к решению насущных задач производства в цехах и на строительстве жилищных массивов. Приходится вступать в суровые перебранки с администраторами, хозяйственниками, которые то и дело «забывают» о профоргах, о правах профкома.
Общение с молодыми рабочими — особая статья. Молодые, как правило, не умеют таить своих оценок того или иного явления на заводе, высказывают настроения прямо и без оглядки. Хочешь знать, как пойдет монтаж второй линии конвейера по новому графику, иди к молодым монтажникам. Не расспрашивай, сами скажут, где дело пойдет хорошо, где плохо.
Много парней и девушек проводят время па спортивных площадках. Вспомнились Григорию Павловичу студенческие годы, когда неплохо играл в футбол, а затем стал признанным судьей спортивных игр. Будто вернулось то время: он так увлекся спортивными состязаниями, что забыл и про свой кабинет. Как-то даже опоздал на партийное собрание управления — судил ответственную встречу волейбольных цеховых команд. Секретарь парткома будто не заметил такой недисциплинированности. Лишь однажды, когда иа заседание парткома приехал представитель обкома послушать сообщение о работе профсоюзных организаторов в цехах, секретарь парткома послал гонца за своим выдвиженцем. Вот-вот начнется заседание, а председателя профкома не видно: в этот час шел футбольный матч на первенство завода двух ведущих команд.
Примчался гонец — немедленно явиться в партком. Но разве можно бросить свисток в самый разгар игры?! Наконец приехал сам секретарь парткома. Приехал к финальному свистку и сию же минуту посадил Григория Павловича в свою машину.
— Разрешите переодеться? — Не разрешаю. Приехал завотделом обкома, хочет познакомиться с нашими профсоюзными деятелями. Первым представлю твою персону, прямо вот так, в трусах и в майке. Пусть посмотрит на тебя в натуральном виде.
— Остановитесь, иначе выпрыгну из машины.
— Воздержись. Костюм и туфли ждут тебя за стенкой моего кабинета. Там и приведешь себя в порядок, архаровец...
Слово «архаровец» было произнесено с ироническим оттенком в голосе, чему улыбнулся или даже обрадовался шофер: гроза прошла, все обойдется без строгих выводов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Шумит и плещется вода под берегом Крутояра, где остановился Григорий Павлович. Ночь. И набеги неуемных волн оседланной здесь Волги казались ему более грозными, чем днем. Неожиданность всегда грозна. Он ощутил ногами или ему почудилось, что берег пошел на обвал как раз в тот момент, когда осмысление производственного совещания застопорилось на странной позиции начальников цехов, пославших своих заместителей отговариваться. Ноги сами отступили назад. Благо тут никого не было, иначе пришлось бы смеяться самому над собой, чтоб замаскировать испуг.
К неожиданности привыкнуть нельзя, хотя сама жизнь почти сплошняком состоит из них. Готовил себя к напряженной работе в одной области, вдруг перебрасывают на другую. Закончился период электромонтажных работ, и можно переходить в электронно-вычислительный центр завода, осваивать новейшую технику согласно образованию — окончил Московское Высшее техническое училище имени Баумана,—как пригласили в партком. Секретарь парткома, полистав личное дело но учету кадров, неожиданно спросил:
— Почему кадровики не отметили, что был профоргом факультета?
— Не знаю... и не сожалею об этом.
— Напрасно. Три года на профсоюзной работе пропали бесследно.
— Не пропали. По студенческой привычке занимаюсь спортом, судейством спортивных игр, помогаю профоргам в разрешении производственных конфликтов. Многие из них правовых норм не знают и в КЗОТ не заглядывают.
— Правильно,— согласился секретарь парткома,— не знают, и не заглядывают, и бесправием прикрываются. Может, послушаем твои, Григорий Павлович, суждения по этому вопросу на заседании парткома?
— Непонятно, почему выбор пал на меня?
— Мы решили рекомендовать тебя в состав профсоюзного комитета. Этот вопрос уже обговорили на парткоме.
— Без меня меня женили.
— Нет, пока еще сватаем.
— И приданое приготовили?
— Правильно, в корень смотришь: и приданое приготовили. Партком будет рекомендовать твою кандидатуру на пост председателя...
— Это уже не приданое... А что, если я откажусь?
— Может, сначала подумаете?
— Думать нечего. Я инженер, и в профсоюзные боссы не гожусь. Электроника — мой завтрашний день.
Секретарь парткома еще раз перевернул первую страницу анкеты и строгим голосом напомнил, с какого года в партии, затем смягчился:
— Хорошо,— сказал он,— отменять решение парткома не могу. Приходи завтра на заседание. Послушаем. Если члены парткома согласятся с твоими доводами, тогда будем агитировать генерального директора на пост председателя вашего производства: ему труднее отказаться, ведь производство автомобилей его родное дело...
Мягкий человек секретарь парткома, бывший фронтовик, почти всю войну прошел рядовым, дважды ранен, заслугами не козыряет, однако линию свою взял так, что не пытайся петлять перед ним.
Кабинет председателя профкома рядом с кабинетом директора, напротив кабинет секретаря парткома. Треугольник. Первое время рядовому инженеру, ставшему председателем профкома, казалось, что в этом треугольнике он просто присутствующая фигура. Планы, графики, контроль исполнения решений, мобилизация техники и людских сил на важнейших участках — все решается у директора и в парткоме. Где и как приложить свои силы председателю профкома в таком напряженном круговороте дел на пусковых объектах — никто не подсказывал. Ищи сам. Будешь заниматься только проверкой — как наклеиваются марки в профсоюзных билетах,— прослывешь ретивым сборщиком взносов. И потянуло обратно в заводские корпуса, к электрикам, монтажникам, слесарям, в молодежное общежитие. Каждый рабочий, техник, инженер несут в себе то, без чего любой график, любой план и решение могут остаться лишь благим намерением руководителей. Значит, здесь, в цехе, в общежитии, на спортивной площадке ищи, председатель, точку опоры для своей деятельности.
И втянулся в круговорот новых дел, неожиданных для себя хлопот, от которых раньше инженеру-электрику было не жарко и не холодно. Скажем, профсоюзное собрание —
проходящий эпизод. Казалось, переизбрали сборщика взносов—и до нового отчетно-выборного можно не являться, все равно ничего существенного в производственной жизни профсоюзники не решают. А теперь хоть ночь не спи, хоть в кипятке варись, но находи силы побывать на цеховых собраниях, чтоб подключить свежие силы членов профсоюза к решению насущных задач производства в цехах и на строительстве жилищных массивов. Приходится вступать в суровые перебранки с администраторами, хозяйственниками, которые то и дело «забывают» о профоргах, о правах профкома.
Общение с молодыми рабочими — особая статья. Молодые, как правило, не умеют таить своих оценок того или иного явления на заводе, высказывают настроения прямо и без оглядки. Хочешь знать, как пойдет монтаж второй линии конвейера по новому графику, иди к молодым монтажникам. Не расспрашивай, сами скажут, где дело пойдет хорошо, где плохо.
Много парней и девушек проводят время па спортивных площадках. Вспомнились Григорию Павловичу студенческие годы, когда неплохо играл в футбол, а затем стал признанным судьей спортивных игр. Будто вернулось то время: он так увлекся спортивными состязаниями, что забыл и про свой кабинет. Как-то даже опоздал на партийное собрание управления — судил ответственную встречу волейбольных цеховых команд. Секретарь парткома будто не заметил такой недисциплинированности. Лишь однажды, когда иа заседание парткома приехал представитель обкома послушать сообщение о работе профсоюзных организаторов в цехах, секретарь парткома послал гонца за своим выдвиженцем. Вот-вот начнется заседание, а председателя профкома не видно: в этот час шел футбольный матч на первенство завода двух ведущих команд.
Примчался гонец — немедленно явиться в партком. Но разве можно бросить свисток в самый разгар игры?! Наконец приехал сам секретарь парткома. Приехал к финальному свистку и сию же минуту посадил Григория Павловича в свою машину.
— Разрешите переодеться? — Не разрешаю. Приехал завотделом обкома, хочет познакомиться с нашими профсоюзными деятелями. Первым представлю твою персону, прямо вот так, в трусах и в майке. Пусть посмотрит на тебя в натуральном виде.
— Остановитесь, иначе выпрыгну из машины.
— Воздержись. Костюм и туфли ждут тебя за стенкой моего кабинета. Там и приведешь себя в порядок, архаровец...
Слово «архаровец» было произнесено с ироническим оттенком в голосе, чему улыбнулся или даже обрадовался шофер: гроза прошла, все обойдется без строгих выводов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55