Теперь здесь отличный пивной бар на воздухе, первоклассный ресторан с европейской кухней и ревю, которое начинается ровно в девять каждый вечер. Рестораном и кабаре ведает Санни Андерсон — тот самый, что некогда служил управляющим у Чарли Руни. Санни очень признателен Браммелу за то, что он взял его к себе — когда за-
крылся ночной клуб Руни, Санни оказался без работы. С тех пор он все никак не мог пристроиться и больше всего боялся, что ему придется начать тратить свой с трудом накопленный капитал. Браммел вполне ему доверяет, хотя иногда заглядывает в ресторан вместе с Юнис на часок-другой, чтобы посмотреть ревю, особенно когда выпускается новая программа.
Юнис не очень-то любит эти посещения; в ревю полно хорошеньких девчонок, а у Браммела наметанный глаз. Хотя Юнис и Браммел еще не поженились и Юнис проводит часть времени на своей квартире, которую Браммел называет их гнездышком, она все еще надеется, что недалек тот день, когда Браммел наденет ей на палец золотое обручальное кольцо и все станут называть ее миссис Браммел, а не просто «девушкой» Стюарта. Юнис помогает в отеле, главным образом в баре, где она почти каждый вечер восседает за стойкой, на радость любителям выпить, которые утверждают, что в городе нет барменши красивее ее. Бесспорно, она еще очень привлекательна, хотя чуточку пополнела с тех пор, как Браммел впервые встретил ее в кабинете Руни.
Сам Браммел почти совсем не изменился: он все такой же красивый, и в его рыжевато-каштановой шевелюре еще нет ни одной седой пряди. От хорошей жизни он немного прибавил в весе, но это с успехом скрывают отлично сшитые, дорогие костюмы. Мисс Типпет, миссис Саммерс или секретарша Хобсона теперь не сочли бы его вульгарным — это вполне светский человек, одетый с большим вкусом. Спортивные костюмы, в которых он частенько стоит за стойкой бара, сшиты самым дорогим портным в городе — тем самым, который шил когда-то сногсшибательные спортивные костюмы Уоллесу Ли. У Браммела есть все, что душе угодно. Недавно вместе с другими владельцами отеля он купил скаковую лошадь, которая, по словам знатоков, обещает побить славу Фар Лэпа и Бернборо. Через несколько месяцев Браммел будет иметь удовольствие увидеть ее в скачках, конечно, если тренер сочтет, что уже пора... Скачки Браммел любит больше всего на свете и почти ни одной не пропускает. В последнее время он пристрастился и к гольфу и вступил в шикарный клуб, где членами состоят не родовитые богачи, а нувориши. Там Браммел иногда встречается с Эдди Конгером, мужем тетушки Милли,— шары этот парень стукает отлично, не хуже, чем когда-то стукал своих дружков. Но то было давно. Теперь Эдди занялся более добропорядочным бизнесом и немало преуспел: так, недавно он скупил изрядное количество акций нефтяных компаний, а потом вовремя их продал.
Но бывают дни, когда Браммел места себе не находит и, мрачный, слоняется по отелю. Обычно это случается после того, как в финансовых отделах газет промелькнет имя Хобсона или где-нибудь в печати появится его фотография. Воспоминание о Хобсоне терзает его душу. Хобсон был убийцей, в этом Брам-
мел не сомневался. «Почему я не довел дело до конин?» в который раз спрашивает себя Браммел... К этим сожалениям еще примешивается доля жалости к Симу, который, видимо, до самой смерти не выйдет из тюрьмы... В такие дни Браммел пьет уйму виски и добреет. Чем больше он пьет, тем более щедро угощает своих клиентов, поит даром всех посетителей бара, а сам при этом почти все время молчит, хоть и пьет без удержу. И все о чем-то размышляет. Он вспоминает те дни, когда он был инспектором сыскной полиции и когда у него были свои мечты — не те, что у Филдса, власти он не хотел. Если бы он хотел власти, он бы тогда не прекратил расследование, довел бы дело до конца. Но он хотел только денег и все бросил, когда получил их. Деньги он получил, но зато утратил силу, которой обладал, когда был инспектором. Вот если бы он арестовал тогда Хобсона, он стал бы первым помощником Филдса, а потом, может быть, и занял бы его пост. Денег у него сейчас полно и живет он, как князь, и все-таки каждый пьяница с ним за па-нибрата. И впереди у него пустота! Нет, не хочет он коснеть и жиреть! Должна же быть хоть какая-то цель в жизни! Но какая? Иметь еще больше денег, еще больше скаковых лошадей и костюмов?.. От таких дум Браммел пьет еще больше, и почти всегда в такие дни, когда он угощает всех вокруг, появляется Этол Били. Вот и сегодня, когда Браммел особенно расщедрился, в бар вошел молочник.
— Вот повезло! — кричит Этол.— За твое здоровье, Красавчик.— И он опрокидывает кружку.— Я всегда говорил, что ты самый лучший парень в полиции... И самый честный.— Этол поворачивается к своим дружкам, которые вовсю пьют даровое пиво.— Уж можете мне поверить,— разглагольствует он,— Филдс тоже вроде неплохой парень, но этот Филберт! — Этол и кое-кто из пьянчужек опасливо оглядываются: а вдруг Филберт как раз в этом момент войдет в зал!.. — Вот уж подлый тип — упрячет кого хочешь! Кто-кто, а я-то знаю,— важно заявляет Этол.— Не удивительно, что ты оттуда ушел, Красавчик. Честному человеку там не место. Я тебя не осуждаю... Будь счастлив, Красавчик...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
крылся ночной клуб Руни, Санни оказался без работы. С тех пор он все никак не мог пристроиться и больше всего боялся, что ему придется начать тратить свой с трудом накопленный капитал. Браммел вполне ему доверяет, хотя иногда заглядывает в ресторан вместе с Юнис на часок-другой, чтобы посмотреть ревю, особенно когда выпускается новая программа.
Юнис не очень-то любит эти посещения; в ревю полно хорошеньких девчонок, а у Браммела наметанный глаз. Хотя Юнис и Браммел еще не поженились и Юнис проводит часть времени на своей квартире, которую Браммел называет их гнездышком, она все еще надеется, что недалек тот день, когда Браммел наденет ей на палец золотое обручальное кольцо и все станут называть ее миссис Браммел, а не просто «девушкой» Стюарта. Юнис помогает в отеле, главным образом в баре, где она почти каждый вечер восседает за стойкой, на радость любителям выпить, которые утверждают, что в городе нет барменши красивее ее. Бесспорно, она еще очень привлекательна, хотя чуточку пополнела с тех пор, как Браммел впервые встретил ее в кабинете Руни.
Сам Браммел почти совсем не изменился: он все такой же красивый, и в его рыжевато-каштановой шевелюре еще нет ни одной седой пряди. От хорошей жизни он немного прибавил в весе, но это с успехом скрывают отлично сшитые, дорогие костюмы. Мисс Типпет, миссис Саммерс или секретарша Хобсона теперь не сочли бы его вульгарным — это вполне светский человек, одетый с большим вкусом. Спортивные костюмы, в которых он частенько стоит за стойкой бара, сшиты самым дорогим портным в городе — тем самым, который шил когда-то сногсшибательные спортивные костюмы Уоллесу Ли. У Браммела есть все, что душе угодно. Недавно вместе с другими владельцами отеля он купил скаковую лошадь, которая, по словам знатоков, обещает побить славу Фар Лэпа и Бернборо. Через несколько месяцев Браммел будет иметь удовольствие увидеть ее в скачках, конечно, если тренер сочтет, что уже пора... Скачки Браммел любит больше всего на свете и почти ни одной не пропускает. В последнее время он пристрастился и к гольфу и вступил в шикарный клуб, где членами состоят не родовитые богачи, а нувориши. Там Браммел иногда встречается с Эдди Конгером, мужем тетушки Милли,— шары этот парень стукает отлично, не хуже, чем когда-то стукал своих дружков. Но то было давно. Теперь Эдди занялся более добропорядочным бизнесом и немало преуспел: так, недавно он скупил изрядное количество акций нефтяных компаний, а потом вовремя их продал.
Но бывают дни, когда Браммел места себе не находит и, мрачный, слоняется по отелю. Обычно это случается после того, как в финансовых отделах газет промелькнет имя Хобсона или где-нибудь в печати появится его фотография. Воспоминание о Хобсоне терзает его душу. Хобсон был убийцей, в этом Брам-
мел не сомневался. «Почему я не довел дело до конин?» в который раз спрашивает себя Браммел... К этим сожалениям еще примешивается доля жалости к Симу, который, видимо, до самой смерти не выйдет из тюрьмы... В такие дни Браммел пьет уйму виски и добреет. Чем больше он пьет, тем более щедро угощает своих клиентов, поит даром всех посетителей бара, а сам при этом почти все время молчит, хоть и пьет без удержу. И все о чем-то размышляет. Он вспоминает те дни, когда он был инспектором сыскной полиции и когда у него были свои мечты — не те, что у Филдса, власти он не хотел. Если бы он хотел власти, он бы тогда не прекратил расследование, довел бы дело до конца. Но он хотел только денег и все бросил, когда получил их. Деньги он получил, но зато утратил силу, которой обладал, когда был инспектором. Вот если бы он арестовал тогда Хобсона, он стал бы первым помощником Филдса, а потом, может быть, и занял бы его пост. Денег у него сейчас полно и живет он, как князь, и все-таки каждый пьяница с ним за па-нибрата. И впереди у него пустота! Нет, не хочет он коснеть и жиреть! Должна же быть хоть какая-то цель в жизни! Но какая? Иметь еще больше денег, еще больше скаковых лошадей и костюмов?.. От таких дум Браммел пьет еще больше, и почти всегда в такие дни, когда он угощает всех вокруг, появляется Этол Били. Вот и сегодня, когда Браммел особенно расщедрился, в бар вошел молочник.
— Вот повезло! — кричит Этол.— За твое здоровье, Красавчик.— И он опрокидывает кружку.— Я всегда говорил, что ты самый лучший парень в полиции... И самый честный.— Этол поворачивается к своим дружкам, которые вовсю пьют даровое пиво.— Уж можете мне поверить,— разглагольствует он,— Филдс тоже вроде неплохой парень, но этот Филберт! — Этол и кое-кто из пьянчужек опасливо оглядываются: а вдруг Филберт как раз в этом момент войдет в зал!.. — Вот уж подлый тип — упрячет кого хочешь! Кто-кто, а я-то знаю,— важно заявляет Этол.— Не удивительно, что ты оттуда ушел, Красавчик. Честному человеку там не место. Я тебя не осуждаю... Будь счастлив, Красавчик...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60