И тогда я тебе обязательно дам.
— Но ты обещал...
— Пойми, Юнис,— терпеливо сказал Руни,— всю эту неделю я только и делал, что кого-то подмазывал.— Он мрачно взглянул на Санни Андерсона.— Снова надо было министру дать. И, скажу тебе, немало. Это как скоротечная чахотка. С каждым днем все хуже. Кое-кому из полиции тоже надо было сунуть. Да еще один политикан сказал, что собирает на благотворительные цели. Вернее всего, собирает он на самого себя. Этим только подавай. Нашли дурачка.
— Но ты сказал...
— Послушай, Юнис, почему ты хоть раз не можешь потерпеть?.. — Руни снова покосился на Андерсона и добавил:— И нечего тебе удивляться — не всегда же у меня есть наличные.
— Хозяин прав, Юнис,— сказал Санни.
— Все равно у тебя денег уйма, Чарли,— сказала она, твердо решив добиться своего. «Последний дурой буду, если упущу»,— твердила она себе. Вот дождется, что надоест ему и он ее бросит,— останется тогда без гроша. Не жить же ей всю жизнь, как сейчас. Юнис надеялась еще выйти замуж и обзавестись, как все порядочные люди, своим домиком в предместье. Скопит денег и купит дом.
— Но почему я должна ждать, Чарли?
— Ты не понимаешь, Юнис... — Руни начинал злиться.— Женщины вообще ничего не понимают. Только и знают, что пускать деньги на ветер...
Юнис тоже начала злиться.
— А чего ты так дрожишь над ними, Чарли? Заберешь с собой в могилу?
Руни впился в нее глазами. Он был суеверен и подозрителен. Вдруг он вскочил с кресла и направился к ней своей изящной походкой балетного танцора — высокий, гибкий, с красиво посаженной головой на сильной шее.
— Я не хочу больше спорить с тобой,— сказал он.
— А я вот возьму и не уйду,— поддразнила его Юнис, но на самом деле она испугалась.
— Хочешь лягавой заделаться? — спросил он, глядя на нее страшным взглядом.— Кто-то тебя подучил, да? — добавил он с одержимостью сумасшедшего.
— Ты что хочешь сказать — что я тебя продать могу? — щеки у Юнис пылали.
Руни огляделся со смущенным видом, словно сам устыдился своих подозрений.
— Я пошутил, Юнис,— сказал он, но страх, который часто мучил его, не прошел.— Тебе не надо было об этом говорить,— добавил он, боясь даже повторить страшное слово «могила». Он повернулся к Андерсону.
— Ну скажи, Санни, можно такое говорить, а? — спросил он ворчливо.
— Признаться, Чарли, женщин я никогда не мог понять,— дипломатично ответил тот.— Язык у них не тем концом подвешен, что ли, сами не знают, что говорят.
— Ну, положим, я и мужчин знаю, что не лучше баб,— сказал Руни.
— И то верно, Чарли,— поддакнул Санни.
— Если вы кончили меня обсуждать, я пойду,— холодно сказала Юнис.
Она направилась к двери. Бросившись за ней, Руни быстро нагнал ее.
— Не устраивай сцены,— просительно сказал он. Она обиженно молчала. Зазвонил телефон. Руни вернулся столу и поднял трубку.
— ...Полиция! Всюду!.. — проговорил он, побледнев. Возле стола тревожно зазвонил сигнальный звонок.
— Облава,— сказал Руни. Он сверкнул глазами на Санни Андерсона.— Неплохая публика, ходячая добродетель, а, Санни? Видно, у тебя в глазах помутилось.
Послы 'тлись голоса. Все трое напряженно прислушивались. Голоса становились все громче. Кто-кто крикнул:
— Сыскная полиция! Телохранитель открыл дверь.
— Я смываюсь, босс,— крикнул он.— Всех хватают. Пробрались через крышу и черный ход... И в клубе уже давно сидели.
Он захлопнул дверь и побежал по коридору. Слышен был топот его ног.
— Куда он бежит? — спросил Руни.— Прихлопнут идиота. Потом надвинулся на Санни Андерсона.
— Не заметил ни одного лягаша, а, Санни? А они тут еще днем засели. Ели и пили, ели и пили! — в бешенстве повторял он.— И будь я проклят, если они заплатили.хоть один фунт. Гады! — прошипел он Санни в лицо.
Но какой-то кусочек его мозга оставался спокойным. Чего здесь нужно сыскной полиции? Кого надеется взять старший инспектор Филдс? От силы одного-двух каторжников, которых он мог бы сцапать и без облавы. Тогда к чему все это представление? Нет, тут что-то неладно, думал Руни. В нем все больше росла уверенность, что дело серьезное, какая-то новая опасность. И снова на него нахлынули подозрения: не пригрел ли он врагов в своем собственном доме. Никому нельзя доверять...
— Так ты, значит, не разглядел, что эти типы — фараоны? — спросил он, пристально глядя в глаза Андерсону.
— Ей-богу, никогда их раньше не видел, Чарли,— сказал Андерсон.— Совсем не похожи на фараонов. Я думал, они из какой-нибудь нефтяной компании. Там любят таких спортивных ребят.
— Рассказывай сказки!.. — отозвался Руни.— А не взял ли ты фунт-другой, чтобы не заметить их, Санни?
Всем своим видом Андерсон показал, что потрясен таким предположением, однако решил, что умнее промолчать.
Руни взглянул на Юнис. Она подошла к нему, смущенно и неловко, и взяла его за руку. Она всегда проникалась сентиментальной жалостью к тем, кто попадал в беду, и была хорошим товарищем. Руни почувствовал осторожное прикосновение ее руки, мягкое пожатие, она словно хотела сказать ему: можешь на меня положиться.
Руни опять начал ругаться. Теперь он честил министра.
— Ну и негодяй! Сколько раз его подмазывал. Он же должен был предупредить меня... Я еще с ним поквитаюсь!
Он замолчал и стал прислушиваться. В коридоре было тихо, и от этого стало еще тревожнее. Руни весь напрягся. Либо его телохранители разбежались, либо их взяла полиция, и теперь коридор вообще никто не охраняет. А вдруг полиция пропустит в дом тех двух бандитов, которые за ним охотятся? Руни почувствовал, как у него повлажнели ладони, он весь вспотел. Он ринулся назад, к столу, и сел в кресло. Отсюда он мог наблюдать за дверью. Потом Руни сунул руку в ящик стола, вынул револьвер и спрятал его за чернильницей.
В конце коридора послышались легкие шаги. Они все приближались. Кто-то подошел к двери.
— Лучше отойдите оба к стене,— сказал Руни, не сводя глаз с двери.
Юнис смотрела на него с восхищением, Андерсон же все время отводил взгляд в сторону, словно не хотел напоминать Чарли о своем присутствии. Кто знает, что ждет его через минуту: Руни мог выстрелить и в него.
В дверь постучали. Руни положил руку на револьвер. Юнис и Андерсон смотрели на дверь, словно загипнотизированные.
— Это инспектор Браммел. Можно?
Руни вздохнул с облегчением и снял руку с револьвера.
— Войдите,— хрипло сказал он.
Браммел вошел, приветливо улыбаясь. Выхоленный и красивый, он скорее был похож на преуспевающего коммивояжера, чем на человека, занимающегося раскрытием преступлений.
— Вы мистер Руни? — спросил он.
— Да.
Браммел повернулся к остальным.
— А вы мистер Санни Андерсон... — Не дожидаясь ответа, он обратился к Юнис: — Кажется, не имел чести... — Он бесцеремонно оглядел ее с головы до ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Но ты обещал...
— Пойми, Юнис,— терпеливо сказал Руни,— всю эту неделю я только и делал, что кого-то подмазывал.— Он мрачно взглянул на Санни Андерсона.— Снова надо было министру дать. И, скажу тебе, немало. Это как скоротечная чахотка. С каждым днем все хуже. Кое-кому из полиции тоже надо было сунуть. Да еще один политикан сказал, что собирает на благотворительные цели. Вернее всего, собирает он на самого себя. Этим только подавай. Нашли дурачка.
— Но ты сказал...
— Послушай, Юнис, почему ты хоть раз не можешь потерпеть?.. — Руни снова покосился на Андерсона и добавил:— И нечего тебе удивляться — не всегда же у меня есть наличные.
— Хозяин прав, Юнис,— сказал Санни.
— Все равно у тебя денег уйма, Чарли,— сказала она, твердо решив добиться своего. «Последний дурой буду, если упущу»,— твердила она себе. Вот дождется, что надоест ему и он ее бросит,— останется тогда без гроша. Не жить же ей всю жизнь, как сейчас. Юнис надеялась еще выйти замуж и обзавестись, как все порядочные люди, своим домиком в предместье. Скопит денег и купит дом.
— Но почему я должна ждать, Чарли?
— Ты не понимаешь, Юнис... — Руни начинал злиться.— Женщины вообще ничего не понимают. Только и знают, что пускать деньги на ветер...
Юнис тоже начала злиться.
— А чего ты так дрожишь над ними, Чарли? Заберешь с собой в могилу?
Руни впился в нее глазами. Он был суеверен и подозрителен. Вдруг он вскочил с кресла и направился к ней своей изящной походкой балетного танцора — высокий, гибкий, с красиво посаженной головой на сильной шее.
— Я не хочу больше спорить с тобой,— сказал он.
— А я вот возьму и не уйду,— поддразнила его Юнис, но на самом деле она испугалась.
— Хочешь лягавой заделаться? — спросил он, глядя на нее страшным взглядом.— Кто-то тебя подучил, да? — добавил он с одержимостью сумасшедшего.
— Ты что хочешь сказать — что я тебя продать могу? — щеки у Юнис пылали.
Руни огляделся со смущенным видом, словно сам устыдился своих подозрений.
— Я пошутил, Юнис,— сказал он, но страх, который часто мучил его, не прошел.— Тебе не надо было об этом говорить,— добавил он, боясь даже повторить страшное слово «могила». Он повернулся к Андерсону.
— Ну скажи, Санни, можно такое говорить, а? — спросил он ворчливо.
— Признаться, Чарли, женщин я никогда не мог понять,— дипломатично ответил тот.— Язык у них не тем концом подвешен, что ли, сами не знают, что говорят.
— Ну, положим, я и мужчин знаю, что не лучше баб,— сказал Руни.
— И то верно, Чарли,— поддакнул Санни.
— Если вы кончили меня обсуждать, я пойду,— холодно сказала Юнис.
Она направилась к двери. Бросившись за ней, Руни быстро нагнал ее.
— Не устраивай сцены,— просительно сказал он. Она обиженно молчала. Зазвонил телефон. Руни вернулся столу и поднял трубку.
— ...Полиция! Всюду!.. — проговорил он, побледнев. Возле стола тревожно зазвонил сигнальный звонок.
— Облава,— сказал Руни. Он сверкнул глазами на Санни Андерсона.— Неплохая публика, ходячая добродетель, а, Санни? Видно, у тебя в глазах помутилось.
Послы 'тлись голоса. Все трое напряженно прислушивались. Голоса становились все громче. Кто-кто крикнул:
— Сыскная полиция! Телохранитель открыл дверь.
— Я смываюсь, босс,— крикнул он.— Всех хватают. Пробрались через крышу и черный ход... И в клубе уже давно сидели.
Он захлопнул дверь и побежал по коридору. Слышен был топот его ног.
— Куда он бежит? — спросил Руни.— Прихлопнут идиота. Потом надвинулся на Санни Андерсона.
— Не заметил ни одного лягаша, а, Санни? А они тут еще днем засели. Ели и пили, ели и пили! — в бешенстве повторял он.— И будь я проклят, если они заплатили.хоть один фунт. Гады! — прошипел он Санни в лицо.
Но какой-то кусочек его мозга оставался спокойным. Чего здесь нужно сыскной полиции? Кого надеется взять старший инспектор Филдс? От силы одного-двух каторжников, которых он мог бы сцапать и без облавы. Тогда к чему все это представление? Нет, тут что-то неладно, думал Руни. В нем все больше росла уверенность, что дело серьезное, какая-то новая опасность. И снова на него нахлынули подозрения: не пригрел ли он врагов в своем собственном доме. Никому нельзя доверять...
— Так ты, значит, не разглядел, что эти типы — фараоны? — спросил он, пристально глядя в глаза Андерсону.
— Ей-богу, никогда их раньше не видел, Чарли,— сказал Андерсон.— Совсем не похожи на фараонов. Я думал, они из какой-нибудь нефтяной компании. Там любят таких спортивных ребят.
— Рассказывай сказки!.. — отозвался Руни.— А не взял ли ты фунт-другой, чтобы не заметить их, Санни?
Всем своим видом Андерсон показал, что потрясен таким предположением, однако решил, что умнее промолчать.
Руни взглянул на Юнис. Она подошла к нему, смущенно и неловко, и взяла его за руку. Она всегда проникалась сентиментальной жалостью к тем, кто попадал в беду, и была хорошим товарищем. Руни почувствовал осторожное прикосновение ее руки, мягкое пожатие, она словно хотела сказать ему: можешь на меня положиться.
Руни опять начал ругаться. Теперь он честил министра.
— Ну и негодяй! Сколько раз его подмазывал. Он же должен был предупредить меня... Я еще с ним поквитаюсь!
Он замолчал и стал прислушиваться. В коридоре было тихо, и от этого стало еще тревожнее. Руни весь напрягся. Либо его телохранители разбежались, либо их взяла полиция, и теперь коридор вообще никто не охраняет. А вдруг полиция пропустит в дом тех двух бандитов, которые за ним охотятся? Руни почувствовал, как у него повлажнели ладони, он весь вспотел. Он ринулся назад, к столу, и сел в кресло. Отсюда он мог наблюдать за дверью. Потом Руни сунул руку в ящик стола, вынул револьвер и спрятал его за чернильницей.
В конце коридора послышались легкие шаги. Они все приближались. Кто-то подошел к двери.
— Лучше отойдите оба к стене,— сказал Руни, не сводя глаз с двери.
Юнис смотрела на него с восхищением, Андерсон же все время отводил взгляд в сторону, словно не хотел напоминать Чарли о своем присутствии. Кто знает, что ждет его через минуту: Руни мог выстрелить и в него.
В дверь постучали. Руни положил руку на револьвер. Юнис и Андерсон смотрели на дверь, словно загипнотизированные.
— Это инспектор Браммел. Можно?
Руни вздохнул с облегчением и снял руку с револьвера.
— Войдите,— хрипло сказал он.
Браммел вошел, приветливо улыбаясь. Выхоленный и красивый, он скорее был похож на преуспевающего коммивояжера, чем на человека, занимающегося раскрытием преступлений.
— Вы мистер Руни? — спросил он.
— Да.
Браммел повернулся к остальным.
— А вы мистер Санни Андерсон... — Не дожидаясь ответа, он обратился к Юнис: — Кажется, не имел чести... — Он бесцеремонно оглядел ее с головы до ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60