Наконец однажды дверь моей камеры открылась в
неурочное время, и вошел незнакомый надзиратель и кузнец с инструментами.
- Славь нашего милостивого короля, - хмуро сказал надзиратель.
- Да здравствует король, - поспешно сказал я. - А что случилось?
- В городе чума. Очень многие уже умерли. Не хватает людей, чтобы
сторожить тюрьмы. По приказу короля важные преступники сегодня удушены в
камерах, а мелочь вроде тебя велено выпустить на свободу.
Кузнец расковал меня, а надзиратель велел спускаться во двор. Я
заикнулся относительно возврата моих вещей, но свирепый взгляд тюремщика
заставил меня отказаться от этой мысли.
Во дворе уже собралась целая толпа таких, как я. Грязные, обросшие, в
лохмотьях, они мало походили на людей. Я содрогнулся при мысли, что сам
выгляжу так же. Стражники с копьями, похоже, собирались выгнать нас
наружу, в чумной город. Я вспомнил, как входил в этот город несколько
месяцев назад, в хорошей одежде, с кошельком, полным медных денег...
Подумать только, _т_о_г_д_а_ я считал свое положение отчаянным!
В этот момент с улицы донеслось цоканье копыт, и во двор въехал
офицер в сопровождении нескольких солдат.
- Слушайте, вы, отребье! - обратился он к нам. - Вам предоставляется
редкий шанс. Его величество король не только прощает ваши прежние
преступления, но и готов взять вас на службу. Чума нанесла урон славной
королевской армии; Грундоргу нужны солдаты. Все, кто хочет поступить на
службу, должны следовать за нами. Мы будем ехать не слишком быстро, но и
не слишком медленно; те, кто отстанут, могут возвращаться в город - королю
не нужны дохляки.
Стоя босиком на обледенелых камнях тюремного двора посреди
охваченного чумой города, без единого гроша в кармане (да и карманов-то на
моем тряпье не было), мог ли я дожидаться лучшего предложения? Надо
сказать, не все освобожденные были того же мнения; последовать за
всадниками решило что-то около половины, у остальных же, очевидно, имелись
свои планы. По всей видимости, они рассчитывали, что в охваченном
эпидемией городе есть чем поживиться и ради этого пренебрегали опасностью;
впрочем, средневековые нарушители закона, невежественные и суеверные, куда
легкомысленней цивилизованных. Итак, мы, три десятка бывших узников,
побежали за офицером и солдатами. Всадники торопились скорей покинуть
чумной город, и бежать приходилось изо всех сил. К тому моменту, как мы
добрались до городских ворот, несколько человек уже отстали; я и сам
чувствовал, что недолго выдержу подобный темп. Мы миновали заставу, в
обязанности которой входило блокировать въезд и выезд из чумного города, и
оказались на дороге, ведущей на юг. Здесь нам дали небольшую передышку; я
надеялся, что теперь мы получим хоть самое плохонькое обмундирование,
однако испытание еще не закончилось, и мы должны были и дальше бежать за
всадниками босиком и в лохмотьях. Солдаты ехали уже не так быстро, но путь
оказался длинным. Я затрудняюсь сказать, какое расстояние мы преодолели -
думаю, больше пяти миль. Казалось, дороге не будет конца; некоторые падали
в грязь и оставались лежать, иные, чувствуя, что вот-вот отстанут,
пытались ухватиться за еще державших темп; их грубо отпихивали. Я тоже
пару раз заехал таким локтем в ребра. Удивительно, что я сам выдержал этот
забег. Я задыхался, во рту стоял мерзкий металлический привкус, ступни,
казалось, совершенно онемели - боль от множества мелких ран пришла потом.
Наконец показался лагерь грундоргского полка; из числа бывших арестантов
до него добралось шестнадцать человек.
Всех нас поместили в разгороженный надвое деревянный барак, где нам
предстояло провести почти две недели в карантине - предосторожность,
пожалуй, излишняя, ибо карантином для нас уже послужила тюрьма. Уголовники
были не слишком приятным обществом, однако благодаря физическим
упражнениям в камере я находился в неплохой (по меркам столь же
ослабленных узников) форме; убедившись, что я могу дать отпор и в то же
время не претендую на лидерство, меня оставили в покое. Наконец карантин
кончился; мы привели себя в порядок и получили обмундирование. Только
теперь, оказавшись в грундоргской казарме, я узнал, что за время моего
заключения в большой политике произошли большие перемены.
Как и опасался Элдред Раттельберский, молодой и честолюбивый принц
Крэлбэрек, наскучив ожиданием, в конце концов сверг своего дядю Ральтвиака
и занял грундоргский трон. Сразу же после этого он двинул армию к границам
разоренного и ослабленного Корринвальда и выдвинул Гродрэду ряд
ультимативных требований. Тот, естественно, согласился на все; даже и
лучший правитель на его месте попросту не смог бы собрать достаточно сил
для противостояния грундоргскому вторжению. В результате Корринвальд
лишился ряда территорий на юго-западе, а также вынужден был бросить на
произвол судьбы своих союзников - небольшие королевства вдоль западной
границы; самое южное из них было вскоре оккупировано Грундоргом. Ирония
судьбы: Элдред затеял свой поход на Траллендерг, желая сделать страну
сплоченной, сильной и богатой; в результате же она оказалась
раздробленной, слабой, разоренной и униженной. Вполне возможно, что в
скором будущем Корринвальд вообще перестанет существовать как единое
государство.
Итак, к концу зимы Крэлбэрек добился немалых военных и
дипломатических побед. Однако разразившаяся эпидемия чумы - довольно
обычное средневековое бедствие, обыкновенно обогащающее церковь, ибо люди
стремятся откупиться от "гнева божьего" - эпидемия чумы заставила молодого
короля поумерить свои планы. Он отказался от дальнейшей экспансии в
цивилизованные области, ограничившись удержанием новых границ; но, чтобы
не терять времени даром, решил двинуть экспедиционный корпус на юг, в
Дикие Земли. Активное участие в южном походе должен был принять и полк,
солдатом которого я теперь стал.
36
Как я упоминал в предыдущей рукописи, которая покоится ныне в кейсе,
зарытом в лесу под Линдергом, жители королевств почти ничего не знают о
Диких Землях. Об этих территориях, площадь которых значительно превосходит
суммарную площадь королевств, ходит великое множество смутных, обычно
жутких и нередко противоречивых легенд. Просвещенные люди нынешней эпохи
(к коим в первую очередь следует отнести главных душителей знания - высшее
духовенство) не исключают, что за поясом Диких Земель могут находиться
другие "цивилизованные" государства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
неурочное время, и вошел незнакомый надзиратель и кузнец с инструментами.
- Славь нашего милостивого короля, - хмуро сказал надзиратель.
- Да здравствует король, - поспешно сказал я. - А что случилось?
- В городе чума. Очень многие уже умерли. Не хватает людей, чтобы
сторожить тюрьмы. По приказу короля важные преступники сегодня удушены в
камерах, а мелочь вроде тебя велено выпустить на свободу.
Кузнец расковал меня, а надзиратель велел спускаться во двор. Я
заикнулся относительно возврата моих вещей, но свирепый взгляд тюремщика
заставил меня отказаться от этой мысли.
Во дворе уже собралась целая толпа таких, как я. Грязные, обросшие, в
лохмотьях, они мало походили на людей. Я содрогнулся при мысли, что сам
выгляжу так же. Стражники с копьями, похоже, собирались выгнать нас
наружу, в чумной город. Я вспомнил, как входил в этот город несколько
месяцев назад, в хорошей одежде, с кошельком, полным медных денег...
Подумать только, _т_о_г_д_а_ я считал свое положение отчаянным!
В этот момент с улицы донеслось цоканье копыт, и во двор въехал
офицер в сопровождении нескольких солдат.
- Слушайте, вы, отребье! - обратился он к нам. - Вам предоставляется
редкий шанс. Его величество король не только прощает ваши прежние
преступления, но и готов взять вас на службу. Чума нанесла урон славной
королевской армии; Грундоргу нужны солдаты. Все, кто хочет поступить на
службу, должны следовать за нами. Мы будем ехать не слишком быстро, но и
не слишком медленно; те, кто отстанут, могут возвращаться в город - королю
не нужны дохляки.
Стоя босиком на обледенелых камнях тюремного двора посреди
охваченного чумой города, без единого гроша в кармане (да и карманов-то на
моем тряпье не было), мог ли я дожидаться лучшего предложения? Надо
сказать, не все освобожденные были того же мнения; последовать за
всадниками решило что-то около половины, у остальных же, очевидно, имелись
свои планы. По всей видимости, они рассчитывали, что в охваченном
эпидемией городе есть чем поживиться и ради этого пренебрегали опасностью;
впрочем, средневековые нарушители закона, невежественные и суеверные, куда
легкомысленней цивилизованных. Итак, мы, три десятка бывших узников,
побежали за офицером и солдатами. Всадники торопились скорей покинуть
чумной город, и бежать приходилось изо всех сил. К тому моменту, как мы
добрались до городских ворот, несколько человек уже отстали; я и сам
чувствовал, что недолго выдержу подобный темп. Мы миновали заставу, в
обязанности которой входило блокировать въезд и выезд из чумного города, и
оказались на дороге, ведущей на юг. Здесь нам дали небольшую передышку; я
надеялся, что теперь мы получим хоть самое плохонькое обмундирование,
однако испытание еще не закончилось, и мы должны были и дальше бежать за
всадниками босиком и в лохмотьях. Солдаты ехали уже не так быстро, но путь
оказался длинным. Я затрудняюсь сказать, какое расстояние мы преодолели -
думаю, больше пяти миль. Казалось, дороге не будет конца; некоторые падали
в грязь и оставались лежать, иные, чувствуя, что вот-вот отстанут,
пытались ухватиться за еще державших темп; их грубо отпихивали. Я тоже
пару раз заехал таким локтем в ребра. Удивительно, что я сам выдержал этот
забег. Я задыхался, во рту стоял мерзкий металлический привкус, ступни,
казалось, совершенно онемели - боль от множества мелких ран пришла потом.
Наконец показался лагерь грундоргского полка; из числа бывших арестантов
до него добралось шестнадцать человек.
Всех нас поместили в разгороженный надвое деревянный барак, где нам
предстояло провести почти две недели в карантине - предосторожность,
пожалуй, излишняя, ибо карантином для нас уже послужила тюрьма. Уголовники
были не слишком приятным обществом, однако благодаря физическим
упражнениям в камере я находился в неплохой (по меркам столь же
ослабленных узников) форме; убедившись, что я могу дать отпор и в то же
время не претендую на лидерство, меня оставили в покое. Наконец карантин
кончился; мы привели себя в порядок и получили обмундирование. Только
теперь, оказавшись в грундоргской казарме, я узнал, что за время моего
заключения в большой политике произошли большие перемены.
Как и опасался Элдред Раттельберский, молодой и честолюбивый принц
Крэлбэрек, наскучив ожиданием, в конце концов сверг своего дядю Ральтвиака
и занял грундоргский трон. Сразу же после этого он двинул армию к границам
разоренного и ослабленного Корринвальда и выдвинул Гродрэду ряд
ультимативных требований. Тот, естественно, согласился на все; даже и
лучший правитель на его месте попросту не смог бы собрать достаточно сил
для противостояния грундоргскому вторжению. В результате Корринвальд
лишился ряда территорий на юго-западе, а также вынужден был бросить на
произвол судьбы своих союзников - небольшие королевства вдоль западной
границы; самое южное из них было вскоре оккупировано Грундоргом. Ирония
судьбы: Элдред затеял свой поход на Траллендерг, желая сделать страну
сплоченной, сильной и богатой; в результате же она оказалась
раздробленной, слабой, разоренной и униженной. Вполне возможно, что в
скором будущем Корринвальд вообще перестанет существовать как единое
государство.
Итак, к концу зимы Крэлбэрек добился немалых военных и
дипломатических побед. Однако разразившаяся эпидемия чумы - довольно
обычное средневековое бедствие, обыкновенно обогащающее церковь, ибо люди
стремятся откупиться от "гнева божьего" - эпидемия чумы заставила молодого
короля поумерить свои планы. Он отказался от дальнейшей экспансии в
цивилизованные области, ограничившись удержанием новых границ; но, чтобы
не терять времени даром, решил двинуть экспедиционный корпус на юг, в
Дикие Земли. Активное участие в южном походе должен был принять и полк,
солдатом которого я теперь стал.
36
Как я упоминал в предыдущей рукописи, которая покоится ныне в кейсе,
зарытом в лесу под Линдергом, жители королевств почти ничего не знают о
Диких Землях. Об этих территориях, площадь которых значительно превосходит
суммарную площадь королевств, ходит великое множество смутных, обычно
жутких и нередко противоречивых легенд. Просвещенные люди нынешней эпохи
(к коим в первую очередь следует отнести главных душителей знания - высшее
духовенство) не исключают, что за поясом Диких Земель могут находиться
другие "цивилизованные" государства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70