Сейчас там расположена Таллиннская городская гимназия «Юхкентали». Валера, правда, стал в этой школе учиться раньше меня - с первого класса. Я же начал свою учебу в школе, расположенной в поселке Аэгвийду, ибо там служил мой отец. В окрестностях этого небольшого, но уютного поселка и железнодорожной станции были расквартированы два артиллерийских полка и находился полигон. А во второй класс 23-ей школы я пошел, когда мы переехали в Таллинн.
Помню, директор нашей школы в первый же день занятий собрал всех учеников младших классов в актовом зале и подробно рассказывал нам о том, как следует переходить улицу, чтобы не попасть под автомашину или трамвай. Правда, в то время на улицах больше было видно конного транспорта (телег, кибиток, тарантасов), чем грузовиков, а тем более легковушек, в основном трофейных немецких, и американских джипов, полученных по ленд-лизу.
Мы с Валерой часто после занятий в школе возвращались домой вместе. Он жил в красивом доме на Тарту маантеэ, сохранившимся до сих пор. По дороге мы изредка покупали мороженое, если, конечно, у нас были деньги, а так все основные продукты продавались только по карточкам вплоть до денежной реформы 1949 года. И нам приходилось выстаивать в длинных очередях, чтобы, как тогда выражались, «отоварить талоны», купив хлеба, крупу, маргарин, короче говоря, все то, что тогда нормировалось, вплоть до яблочного повидла, который, кажется, нам продавали раз в месяц.
Весной и ранней осенью я обычно ходил в школу через развалины, прямиком. А поздней осенью и зимой, когда утром было еще темно, предпочитал другой, более безопасный маршрут - с улицы Лийвалайя, где находился мой дом, вдоль узкоколейки, которая тогда соединяла Таллиннский морской порт и город Пярну, а затем уже выходил на Тарту маантеэ, где мы вместе с одноклассником Подольским, как правило, встречались с Валерой, шагая вместе в школу.
Во время перемен ребята в школьном дворе играли в «козла» - это такая игра, когда надо было перепрыгивать через наклонившегося партнера и если ты не смог этого сделать, то сам становился «козлом», через которого теперь уже перепрыгивали другие мальчишки., отталкиваясь со всей силы от его спины. Сейчас этого двора нет, так как деревянные дома, окружавшие школу, уже давно снесены.
В те годы была распространена еще одна игра - в фантики. Это когда обертку от конфеты, свернутую квадратиком (письмом), ты должен был накрыть ударом ладони о край стола своим фантиком и тогда ты выигрывал, забирая фантик «противника» А если ты не накрывал фантик соперника своим фантиком, то он становился объектом «охоты» уже партнера по игре. Фантики были тогда большой редкостью, ибо в продаже конфет практически не было. Помимо накопления фантиков было еще одно повальное увлечение - это коллекционирование марок, которые можно было или купить на огромной «барахолке», где теперь находится автобусная станция (в основном старые эстонские, шведские, финские и немецкие марки) или же обменять их на советские, которые нами аккуратно снимались с конвертов, держа их над паром. Позднее заработал и филателистический магазин на Пярну маантеэ. Марки коллекционировались по темам. Особенно престижной была тема про недавно закончившуюся войну. Кстати, были у нас игры и поопасней - это сбор валявшихся везде боеприпасов (патронов, гранат, неразорвавшихся снарядов), которые мы взрывали в песчаном карьере около озера Юлемисте (сейчас он, кажется, огражден). Бывало, мы в развалинах мерялись силами. Это были не драки, а мальчишеские состязания. Определялся самый сильный парень в классе и по школе.
Естественно, мы не только играли, но и учились. Не скажу, чтобы мы были все отличниками. А я вообще отставал по русскому языку, так как в Аэгвийдуской школе все занятия шли на эстонском языке. И по русски я в 1946 году не умел ни читать, ни писать. И лишь года через два после перевода в 23-ю школу я наконец-то догнал сверстников по этому предмету. А во втором классе в моей тетради по русскому языку преобладали двойки и колы, старательно выведенные учительницей жирным красным цветом. Помимо классных занятий приходилось готовить уроки и дома, хотя задавали нам учителя не столько, как сейчас. У нас оставалось достаточно времени и для футбола, и других увлекательных игр. Дома мы сидели мало, так как редко в какой-либо семье было радио или патефон. Само собой разумеется, не было телевизоров и компьютеров, которые сейчас совершенно пленили мальчиков и девочек. А дворы в те давние времена были тем местом, где вечерами собирались компании детишек не только для всяких игр, но и для рассказов про разные ужасные, страшные истории, которые мы вычитали из книг или где-то услышали.
Все мы были пионерами. Проводились собрания, где обсуждался ход учебы и «распекались» недисциплинированные и неуспевающие. Выпускали мы стенгазету. Проводились общешкольные пионерские линейки и парады. Кстати, тот парк, который был расположен рядом со школой и где проводились наши занятия по физкультуре, сейчас называется «Полицейским», а раньше он носил название «Пионерский». Вспоминая школьные годы в 23-й школе, где, кстати, учились только одни мальчишки (тогда практиковалось еще раздельное обучение), не могу не сказать о чудесном хоре, которым руководил преподаватель музыки (к сожалению, фамилию его не могу вспомнить). Пели мы с увлечением разные хорошие песни, а на праздниках выступали перед родителями, которые собирались в нашем большом школьном актовом зале.
После окончания 4-го класса нас почему-то перевели в 11-ю железнодорожную школу, которая располагалась на улице Вене (в переводе - Русская), расположенная рядом с православной церковью и занимавшая, если я не ошибаюсь, помещения прежнего монастыря. Возможно, это было связано с реформой, когда ввели совместное обучение мальчиков и девочек. В старших классах Валера учился в вечерней школе и наши пути-дорожки надолго разминулись.
Стали мы встречаться, когда я уже работал в ЦК КП Эстонии заведующим экономическим отделом. Встречались мы редко, ибо у каждого из нас было свое поле деятельности, однако я знал, что Валерий был замечательным лектором-международником.
С Валерием мы вновь близко сошлись уже в начале 1990-х годов, когда я вернулся в Таллинн после работы на Кубе и в Москве. Мы оказались соседями по месту работы, так как он исполнял обязанности секретаря Объединенной Народной Партии Эстонии, а я в это же время работал советником в Эстонско-российской торговой палате. Оба учреждения были размещены на одном и том же этаже в здании на улице Эстония пуйестеэ. Меня господин Андреев и Валерий агитировали вступить в эту партию, но ее программа не соответствовала моим взглядам и я отказался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48