А оттуда мы сможет улететь домой.
Я даже отчасти рада, что все так вышло, милый. Говард, похоже, вбил
себе в голову, что в этом путешествии я "приду в себя" или что-то в этом
роде, но менее глупое. У него будет возможность убедиться, что я и из себя
то не выходила. А я буду снова почти одна в огромном океане, и никто не
помешает мне думать о нас с тобой. А его я просто не с состоянии
переносить, даже его поцелуи мне неприятны. Надеюсь, за время пути он
поймет, что я была совершенно серьезна и не собираюсь его разыгрывать. К
тому же я хочу доказать самой себе, что со мной действительно все в
порядке, что я не буду снова иметь галлюцинации от одного только... запаха
призрака. Теперь мне все это кажется просто дурным сном - потому что у
меня есть ты, любимый. Я теперь самая уравновешенная девушка в мире. Я
влюблена. И это очень помогает.
Так что "Лань" теперь снова сияет и сверкает, словно новенькая. Мы
проверили и перепроверили каждый винтик всех механизмов, а ты знаешь, что
у меня папина выучка, так что за это можешь не беспокоиться. А я вернулась
сюда, в студию, и живу по-прежнему здесь до нашего отъезда, брожу по
улицам, мечтаю, думаю о нас с тобой, и из зеркала на меня смотрит девушка
с какой-то нежной и одновременно уверенной улыбкой, и я никак не могу
поверить, что эта девушка - я. Помнишь, как ты однажды подошел ко мне
сзади и положил подбородок на мой затылок, скорчив совершенно ужасную
рожу, так что мы стали похожи на какой-то индейский тотем? А еще я пишу
тебе письма и рву их в клочья, и пишу новые. Это я начала еще вчера.
Мы уже просчитали и время, и маршрут, и расстояние. Нам предстоит
около трех тысяч миль пути. Мы берем с собой запасной бак с горючим,
потом, когда израсходуем, просто отцепим его. Даже при самой хорошей
погоде мы сможем делать самое большое двести миль в день, так что весь
переход займет шестнадцать дней - если ничего не случиться. Нам, правда,
придется миновать без захода несколько очаровательных островов, но что мне
до них, если я там буду без тебя! Мы будем гнать яхту изо всех сил, так
что паруса останутся в этом путешествии без работы, о чем я немного жалею.
Но я хочу как можно скорее покончить с этой поездкой и с этим неудачным
браком, так что пусть. Вот такие дела.
Милый, ты настолько осчастливил эту кривозубую, толстоватую, с
непослушными, совершенно неопределенного цвета волосами и немного утиной
походкой девушку, что теперь она кажется себе почти красавицей. Я надеюсь,
что ты доволен. Я имею в виду, что я постараюсь сделать все, чтобы ты был
мной доволен.
Ну вот, я отправлю по дороге на яхту, а поскольку сегодня Канун
Рождества, один только Господь знает, сколько оно будет к тебе добираться.
Мы снимаемся с якоря завтра рано утром, так что в четверг десятого января
мы должны уже быть на Паго-Паго, то есть уже в новом году, первом году,
который мы с тобой проведем вместе. Мы с тобой еще не пели вместе старых
рождественских песен, но непременно споем! Поцелуй от меня Майера. Передый
приветы всем нашим, поздравь их с Рождеством. Скажи всем, что Лу Эллен
возвращается домой. Если ты скажешь именно так, никто не поймет, что ты
говоришь обо мне, мы сделаем им сюрприз. Впрочем, можешь называть меня
по-прежнему Гулей, если хочешь, когда говоришь с кем-нибудь еще. Но
никогда не произноси его, когда мы с тобой вдвоем. Ох, я так безумно,
немыслимо, чертовски счастлива! Я люблю тебя, люблю тебя,
любл-у-у-у-у-у-у-у-у-ублю.
Лу Эллен Мак-Ги.
P.S. Если ты забыл, как делается предложение честной девушке, ничего
страшного. У нас еще будет время обсудить все детали.
В четверг у Майера снова начался жар. Не то чтобы слишком сильный но
вполне достаточный, чтобы Док Крелти огрызался на всех. Ор назначил Майеру
еще одну порцию медикаментов и вдоволь питья. А я сидел у Майера в палате
и, пока он дремал, перечитывал Гулино письмо. Нельзя сказать, чтобы я был
слишком им занят - я прочел его никак не больше пятнадцати раз, ну
максимум шестнадцать. Разбудило ли оно уже тогда во мне какие-нибудь
ужасные предчувствия? Нет. Я был просто по-идиотски счастлив, я сидел,
бессмысленно улыбаясь, тихо бормоча какую-то невнятную песенку. Жизнь
внезапно поворячивалась ко мне совершенно до тех пор неизвестной, полной
солнечных планов и мыслей стороной.
Когда мне казалось, что Майеру что-то нужно, я звал сестру с пункта.
Майер лежал бледный и жалкий, он казался почти что выходцем из тех
беспокойных, мучительных сновидений, от которых он метался, не просыпаясь,
в своей горячке. Однажды он приподнялся на локтях и выкрикнул: "Не сметь!
Не сметь этого делать!"
Я поспешно уложил его обратно на подушки, уговаривая:
- Что ты, все в порядке. Сейчас ничего нет, все уже давным давно
прошло. Успокойся.
Взгляд его немного прояснился, он узнал меня и попытался улыбнуться.
- Извини.
Дождавшись, пока он снова уснет, я отправился чего-нибудь перекусить.
Выходил я, пользуясь сложной сетью коридоров, по спецмально расчитанному
маршруту, на котором не было ни одной из самых страшных больничных теток:
пожилых няничек, дежуривших у входа на этажи и зорко следящих, чтобы до
больных никто не допускался никто, но у меня было устное разрешение Квелти
сидеть в палате хоть сутки напролет. Я как раз шел по коридору,
соединяющему Южное крыло с основным зданием, когда повстречал Мэриан. Она
на ходу просматривала кипу исписанных бланков, но, заметив меня, как бы
невзначай пошла вровень со мной, все еще теребя бумаги. На щеках у нее
неудержимо проступала краска, она нервно оглядывалась, не идет ли кто за
нами следом.
- Кто-нибудь видел, как ты выходил? - спросила она одними губами.
- Нет. Как у тебя дела дома?
- Как обычно, - вздохнула она. - Никакая девушка не может быть
слишком хороша для Нормана. И смотрит на меня так, что сразу становится
ясно: я-то уж не слишком хороша. Каждый раз, когда она начинает меня
донимать своими обвинениями, я становлюсь просто бешенной и ору на нее в
ответ. И вчера все было как всегда. Слушай, я когда-нибудь сойду с ума. Я
правда не хотела этого скандала, она меня вынудила. Конечно, скандалы
бывали и раньше, но такого! Со мной такое было только один раз, когда мы
компанией выехали на пикник на пляже, и Норман с какой-то девицей уехали
за пивом на ее машине и не возвращались целую вечность.
- Мариан! - позвал ее кто-то из кабинета.
- Я зайду потом в четыреста пятьдесят пятый, - шепнула она и
упорхнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Я даже отчасти рада, что все так вышло, милый. Говард, похоже, вбил
себе в голову, что в этом путешествии я "приду в себя" или что-то в этом
роде, но менее глупое. У него будет возможность убедиться, что я и из себя
то не выходила. А я буду снова почти одна в огромном океане, и никто не
помешает мне думать о нас с тобой. А его я просто не с состоянии
переносить, даже его поцелуи мне неприятны. Надеюсь, за время пути он
поймет, что я была совершенно серьезна и не собираюсь его разыгрывать. К
тому же я хочу доказать самой себе, что со мной действительно все в
порядке, что я не буду снова иметь галлюцинации от одного только... запаха
призрака. Теперь мне все это кажется просто дурным сном - потому что у
меня есть ты, любимый. Я теперь самая уравновешенная девушка в мире. Я
влюблена. И это очень помогает.
Так что "Лань" теперь снова сияет и сверкает, словно новенькая. Мы
проверили и перепроверили каждый винтик всех механизмов, а ты знаешь, что
у меня папина выучка, так что за это можешь не беспокоиться. А я вернулась
сюда, в студию, и живу по-прежнему здесь до нашего отъезда, брожу по
улицам, мечтаю, думаю о нас с тобой, и из зеркала на меня смотрит девушка
с какой-то нежной и одновременно уверенной улыбкой, и я никак не могу
поверить, что эта девушка - я. Помнишь, как ты однажды подошел ко мне
сзади и положил подбородок на мой затылок, скорчив совершенно ужасную
рожу, так что мы стали похожи на какой-то индейский тотем? А еще я пишу
тебе письма и рву их в клочья, и пишу новые. Это я начала еще вчера.
Мы уже просчитали и время, и маршрут, и расстояние. Нам предстоит
около трех тысяч миль пути. Мы берем с собой запасной бак с горючим,
потом, когда израсходуем, просто отцепим его. Даже при самой хорошей
погоде мы сможем делать самое большое двести миль в день, так что весь
переход займет шестнадцать дней - если ничего не случиться. Нам, правда,
придется миновать без захода несколько очаровательных островов, но что мне
до них, если я там буду без тебя! Мы будем гнать яхту изо всех сил, так
что паруса останутся в этом путешествии без работы, о чем я немного жалею.
Но я хочу как можно скорее покончить с этой поездкой и с этим неудачным
браком, так что пусть. Вот такие дела.
Милый, ты настолько осчастливил эту кривозубую, толстоватую, с
непослушными, совершенно неопределенного цвета волосами и немного утиной
походкой девушку, что теперь она кажется себе почти красавицей. Я надеюсь,
что ты доволен. Я имею в виду, что я постараюсь сделать все, чтобы ты был
мной доволен.
Ну вот, я отправлю по дороге на яхту, а поскольку сегодня Канун
Рождества, один только Господь знает, сколько оно будет к тебе добираться.
Мы снимаемся с якоря завтра рано утром, так что в четверг десятого января
мы должны уже быть на Паго-Паго, то есть уже в новом году, первом году,
который мы с тобой проведем вместе. Мы с тобой еще не пели вместе старых
рождественских песен, но непременно споем! Поцелуй от меня Майера. Передый
приветы всем нашим, поздравь их с Рождеством. Скажи всем, что Лу Эллен
возвращается домой. Если ты скажешь именно так, никто не поймет, что ты
говоришь обо мне, мы сделаем им сюрприз. Впрочем, можешь называть меня
по-прежнему Гулей, если хочешь, когда говоришь с кем-нибудь еще. Но
никогда не произноси его, когда мы с тобой вдвоем. Ох, я так безумно,
немыслимо, чертовски счастлива! Я люблю тебя, люблю тебя,
любл-у-у-у-у-у-у-у-у-ублю.
Лу Эллен Мак-Ги.
P.S. Если ты забыл, как делается предложение честной девушке, ничего
страшного. У нас еще будет время обсудить все детали.
В четверг у Майера снова начался жар. Не то чтобы слишком сильный но
вполне достаточный, чтобы Док Крелти огрызался на всех. Ор назначил Майеру
еще одну порцию медикаментов и вдоволь питья. А я сидел у Майера в палате
и, пока он дремал, перечитывал Гулино письмо. Нельзя сказать, чтобы я был
слишком им занят - я прочел его никак не больше пятнадцати раз, ну
максимум шестнадцать. Разбудило ли оно уже тогда во мне какие-нибудь
ужасные предчувствия? Нет. Я был просто по-идиотски счастлив, я сидел,
бессмысленно улыбаясь, тихо бормоча какую-то невнятную песенку. Жизнь
внезапно поворячивалась ко мне совершенно до тех пор неизвестной, полной
солнечных планов и мыслей стороной.
Когда мне казалось, что Майеру что-то нужно, я звал сестру с пункта.
Майер лежал бледный и жалкий, он казался почти что выходцем из тех
беспокойных, мучительных сновидений, от которых он метался, не просыпаясь,
в своей горячке. Однажды он приподнялся на локтях и выкрикнул: "Не сметь!
Не сметь этого делать!"
Я поспешно уложил его обратно на подушки, уговаривая:
- Что ты, все в порядке. Сейчас ничего нет, все уже давным давно
прошло. Успокойся.
Взгляд его немного прояснился, он узнал меня и попытался улыбнуться.
- Извини.
Дождавшись, пока он снова уснет, я отправился чего-нибудь перекусить.
Выходил я, пользуясь сложной сетью коридоров, по спецмально расчитанному
маршруту, на котором не было ни одной из самых страшных больничных теток:
пожилых няничек, дежуривших у входа на этажи и зорко следящих, чтобы до
больных никто не допускался никто, но у меня было устное разрешение Квелти
сидеть в палате хоть сутки напролет. Я как раз шел по коридору,
соединяющему Южное крыло с основным зданием, когда повстречал Мэриан. Она
на ходу просматривала кипу исписанных бланков, но, заметив меня, как бы
невзначай пошла вровень со мной, все еще теребя бумаги. На щеках у нее
неудержимо проступала краска, она нервно оглядывалась, не идет ли кто за
нами следом.
- Кто-нибудь видел, как ты выходил? - спросила она одними губами.
- Нет. Как у тебя дела дома?
- Как обычно, - вздохнула она. - Никакая девушка не может быть
слишком хороша для Нормана. И смотрит на меня так, что сразу становится
ясно: я-то уж не слишком хороша. Каждый раз, когда она начинает меня
донимать своими обвинениями, я становлюсь просто бешенной и ору на нее в
ответ. И вчера все было как всегда. Слушай, я когда-нибудь сойду с ума. Я
правда не хотела этого скандала, она меня вынудила. Конечно, скандалы
бывали и раньше, но такого! Со мной такое было только один раз, когда мы
компанией выехали на пикник на пляже, и Норман с какой-то девицей уехали
за пивом на ее машине и не возвращались целую вечность.
- Мариан! - позвал ее кто-то из кабинета.
- Я зайду потом в четыреста пятьдесят пятый, - шепнула она и
упорхнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71