"Лань" выглядела значительно лучше. Он весь горел желанием показать
мне свое рвение, обратить внимание на чистоту и проделанную работу. Если
бы у него был хвост, он распустил бы его.
Я сказал ему, что у нас с Гулей вышел долгий разговор, вернее,
несколько долгих разговоров, и мы оба сошлись во мнении, что с ней
случились все-таки галлюцинации - под влиянием трудных и долгих
переживаний.
- Но у нее со мной не было никаких переживаний, - сказал Говард,
нахмурясь.
- Были, ты просто не замечал.
- Этого не может быть. Каким образом?
- Она была так одинока и несчастна, а ты оказался рядом и поддержал
ее. Вот она и вышла за тебя. Но она не любит тебя.
- Да не же!
- Правда, Говард. Это ее беда. Послушай, поверь мне. Она честно
старалась влюбиться в тебя, но не смогла. Действительно не смогла. Ты
подарил ей колоссальный комплекс вины, дружище. Она впала в депрессию,
чуть не сошла с ума.
- Но я люблю ее! Я правда люблю ее, Трэв!
- Для любви, говорят, нужно, чтобы любили двое. Если ты действительно
любишь ее, ты сделаешь так, чтобы ей стало легче.
- Как это?
- Позволишь ей уйти.
- Может, если она увидит, что я понимаю ее состояние, мы сможем быть
вместе, и тогда...
- Нет. Не трудись.
- Нет?
- Никогда.
Он опустил голову. Плечи его вздергивали. Я было подумал, что от
нервного смеха, но тут он судоржно вздохнул, и я услышал сдержанное
рыдание. Слезы текли у него по щекам. Я почувствовал себя соучастником в
грязном деле. Он был простой, надежный, а сейчас очень несчастный парень.
Я неслышно развернулся и поспешно ушел.
В аэропорту у нас была еще куча времени по поцелуи. Но теперь, после
того, как я увидел Говарда, к ним примешивался неприятный и горький вкус
предательства. Она тормошила меня и смеялась, что, когда приедет обратно в
Лодердейл, еще подумает, выходить за меня замуж или просто держать на
привязи. Я сказал, что, вероятно, изведусь от беспокойства, пока буду
болтаться у нее на крючке. Она сделала вид, что не понимает, что это
значит "висеть на крючке". Я ей объяснил в подробностях, рассказал, какие
бывают наживки, мормышки, сачки для подсекания и прочие рыболовные снасти.
Звучит неприятно, сказала она, это, наверное, очень плохо, висеть на
крючке; я сказал, что со мной именно так и будет, что поторопись домой,
детка.
При взлете я закрыл глаза и открыл их только в ночном небе под
Лос-Анджелесом. Устроившись поуютнее, я собирался продремать весь рейс, но
обильное дружелюбие стюардесс так и не дало мне этого сделать. Я мысленно
возвращался к неудавшимя влюбленным, которых оставил на Гавайях. Выйти
замуж или держать на привязи. Дитя! Тинейджер, украденный искусителем и
привезенный обратно к отцу.
И чем дальше уносил меня от нее самолет, тем более невообразимым мне
все это казалось. Знал ли я, на что иду? А она? Она, потерянная и
запутавшаяся, конечно, искала. Но это не значит, что нашла именно то, что
ей нужно.
Я зевнул с риском вывихнуть себе челюсти. Взбил подушку, натянул на
плечи плед. На земле, что проплывала подо мной пятью милями ниже,
нормальные люди уже видели третьи сны. Ну что ж, Мак-Ги, если ты тоже
сошел с ума, бери себе в жены юную сумашедшую. Или попробуй забыть.
6
Едва прибыв в Форт Лодердейл, я снова оказался в шумной, празничной
атмосфере кануна Рождества. Из года в год Землю посещает одно и тоже
безумие. Суетное, беспокойное, пестрое, всем чужое и родное одновременно
Великое Празденство Маленьких Подарков. Избавься от денег, избавься от
денег, избавься любой ценой! Помни, к Рождеству не принято оставаться в
долгу. Розничные торговцы жиреют за эти недели прямо на глазах. А как
наживается Почтовая Служба на рождественских открытках, подумать только -
три биллиона открыток, и то лишь по приблизительным подсчетам. Оживают
лавочки в самых отдаленных захолустьях. Каждый раз страна балансирует на
грани энергетического кризиса, потому что всюду ночи и дни напролет горят
гроздья всевозможных огней. По улицам и бездорожью снуют заказные фургоны
с подарками, они трещат по всем швам, так плотно их забивает всяческая
праздничная мишура. Города наводняют всевозможные Санты, всех размеров и
цветов кожи, они, парясь, таскают тяжелые мешки из универсальных магазинов
и легкие - обратно.
Маскарадность происходящего в этом году довершила погода, не по
сезону теплая. Кондиционеры и компрессоры шли нарасхват. Для меня это было
загадкой.
Известно же, что человеческий несовершенный организм плохо переносит
тепмературные колебания больше, чем в пятнадцать градусов. Он заболевает.
Он подвержен вирусным инфекциям. У него больше времени уходит на работу.
Словом, он чувствует себя все хуже и хуже.
А мы хотели веселиться. Мы хотели пить и танцевать. Мы хотели одеться
на Рождество совершенно легкомысленно. Если бы во Флориде был принят
закон, не позволяющий владельцам магазинов, кафе, ресторанов и прочих
публичных мест опускать температуру воздуха в помещениях ниже пяти
градусов по Фаренгейту, всем сразу стало бы лучше. А уж как бы выиграли
энергетики!
Но такой свистопляски с погодой на Рождество я не помню с детства.
Лодердейл стоял вывернутый наизнанку: снаружи было по-весеннему тепло, во
всех помещениях - искуственный холод. Это немедленно породило какой-то
свежий, доселе не появлявшийся на свете вирус группа, и он косил население
направо и налево.
Это была забавная и сумотошная пора. Кажется, я все дни проводил в
беготне и разъездам, причем по тем местам, где не только не предпологал,
но и не хотел бывать, встречаясь с людьми, такими же шумными и
суматошными, как я, с которыми почти не был знаком и не собирался
знакомиться ближе. Словно со стороны я слышал звук собственного голоса, не
умолкавший ни на час; я без устали обсуждал несуществующие проблемы,
красноречивый и громкий, как оратор на трибуне, причем теперь я не могу
вспомнить, почему я кричал там, где можно было говорить тихо и говорил
кучу сущей чепухи, когда можно было промолчать. Город наводнили приезжие,
в порту покачавался на воде лес из новоприбывших яхт, прибывали все новые,
а местные как раз уходили, все было в движении, все гудело и суетилось,
как в пчелинном улье, но только таком, где все пчелы внезапно сошли с ума.
И именно среди этой предпраздничной суматохи я вдруг обнаружил, что
думаю о Лу Эллен. Нет, это не значит, что я не думал о ней раньше, но
раньше мои мысли текли согласным, последовательным потоком;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71