— Значит, со мной все будет в порядке? — спросил он.
— Мы собираемся сломать эти двери, Гарри. Но нам, конечно же, необходимо для этого время.
— Сколько времени вам нужно?
В ответ Мёбиус лишь пожал плечами.
— Часы... дни... или недели. Этого нам не дано знать.
— Недели... Это совершенно невозможно, — сказал ему Гарри. — Да и дни тоже. Меня могут устроить только часы.
— Что ж, мы стараемся, Гарри... Мы стараемся...
* * *
Среди гор, рядом с развалинами собственного замка бесновался в ярости Янош Ференци, кровный сын Фаэтора. Он привел Сандру и Кена Лейрда на покатую вершину скального выступа, повисшего в пространстве на высоте примерно ста футов над усыпанным каменными обломками склоном. Неистовство Яноша потревожило даже ночные ветры, которые бешено кружились теперь над высокой скалой, грозя сбросить всех троих вниз.
— Успокойся! — приказывал Янош стихии. Как только ветер стих, умчавшись ввысь, где словно в испуге проносились по небу облака, разъяренный вампир повернулся к своим рабам.
— Ты! — он схватил Кена Лейрда за шиворот и швырнул его к самому краю пропасти. — Однажды я уже переломал тебе все кости. Ты хочешь, чтобы я сделал это еще раз? Говори! Где он? Где... сейчас...
Гарри... Киф?
Лейрд съежился и, дрожа с головы до ног, указал на северо-запад.
— Клянусь, он был там! Меньше, чем час назад, он был примерно в ста милях отсюда. Я ощущал его там. Он... он был очень сильным, даже светился. А теперь там нет ничего!
— Ничего? — прошипел Янош, разворачивая Лейрда лицом к себе, — По-твоему, я полный дурак? Ты был талантливым человеком, локатором, а теперь, когда ты стал вампиром, твой дар неизмеримо усилился. И если что-либо вообще можно найти, ты должен непременно найти это. Как же ты осмеливаешься утверждать, что потерял его? Как могло случиться, что он там был, и вдруг его там не стало? Он идет сюда? Сейчас, ночью? Он где-то в пути? Говори! — И он встряхнул Лейрда так, что у того затрещали все кости.
— Он был там! — закричал Лейрд. — Я его там чувствовал! Он был один! Наверное, собирался устроиться на ночь. Я уверен, что он там был! Я нашел его, убедился, что это он, и вернулся обратно. Я не посмел задержаться из опасения, что он обнаружит меня, выследит и придет к вам. Спросите девчонку. Она подтвердит, что я говорю правду.
— Вы сговорились! — Янош поставил Лейрда на колени, повернулся к Сандре и рывком сорвал с нее полупрозрачное платье. Обнаженное тело сверкнуло в лунном свете. Сандра съежилась и постаралась прикрыть наготу. Желтые глаза ярко выделялись на бледном овале лица. Но уже в следующую минуту Сандра выпрямилась. Когда душа заледенела от ужаса, плоть перестает что-либо ощущать. Янош уже успел сделать свое черное дело.
— Он говорит правду, — подтвердила она. — Я не могла проникнуть в его мысли, ибо опасалась, что он проникнет в мои, а через меня и в твои. А когда я почувствовала, что он спит, то решила рискнуть и заглянуть в его разум. Я попыталась... но его там не оказалось. Или он сумел наглухо закрыть свой мозг.
Янош долго не сводил с нее пристального взгляда пылающих красным огнем глаз, проникая в самые глубины ее сознания, пока, наконец, твердо не убедился в том, что все сказанное ею — правда.
— Значит, он направляется сюда, — прорычал он. — Прекрасно. Именно это мне было нужно!
— Было? — с улыбкой повторила Сандра. — Ты говоришь об этом в прошедшем времени, Янош? А сейчас все уже по-другому?
Он злобно взглянул на нее и, схватив за плечо, силой усадил рядом с Лейрдом. Потом обернулся лицом к северо-западу и заговорил нараспев, протянув во тьму руки:
— Я прошу туманы спуститься в долины. Я взываю к легким земли, чтобы они дышали, воскуривая вверх испарения и дым, дабы запутать его путь, я зову всех своих друзей, чтобы они отыскали его и сообщили мне о всех его деяниях. Я обращаюсь к самим скалам, чтобы они неприступной преградой встали на его пути.
— И все это сможет его остановить? — Сандра изо всех сил старалась не говорить свойственным вампирам презрительно-насмешливым тоном.
Янош обернул к ней горящие красным светом глаза, и Сандра увидела, что нос его стал плоским и сморщенным, как у летучей мыши, а череп и огромные челюсти по-волчьи удлинились.
— Не знаю, — после минутного молчания ответил он вибрирующим от нервного перенапряжения голосом. — Но если нет, то я знаю, что мне следует делать, чтобы его остановить.
* * *
Вместе с тремя вампирами-рабами, которые должны были заботиться о замке и землях вокруг него в отсутствии Яноша, он спустился в самые недра земли, в колыбель кошмара, — в помещение, которое, однако, отнюдь не выглядело заброшенным. Здесь Янош использовал свои способности некроманта и возродил из пепла женщину фракийку, после чего приковал ее обнаженной к стене. Затем Янош таким же образом воскресил ее мужа — огромных размеров полководца тех времен, которого древние фракийцы воспринимали, видимо, не иначе как Голиафа, ибо даже по современным понятиям его можно было назвать гигантом. Обоих он и раньше с различными целями заставлял восставать из праха. Однако сейчас он нуждался в них по совершенно особым причинам. Еще лет пятьсот тому назад он перестал грабить могилы, и примерно тогда же его страсть к пыткам и некрофилии стала постепенно затухать.
Пока фракийский воин, пошатываясь и крича от боли, оглядывался вокруг, пытаясь понять, где находится, а вокруг него все еще витал красноватый туман воскрешения, Янош сковал и его, а потом подтащил к женщине. При виде ее фракиец мгновенно успокоился и застыл, а навернувшиеся на глаза слезы тихо скатились по обтянутым кожей и заросшим щетиной щекам с похожими на оспины отметинами.
— Бодрок, — Янош заговорил с ним на языке, близком к родному языку фракийца, — я вижу, ты узнал свою жену. Посмотри, как бережно я обращаюсь с ее прахом. Каждый раз она появляется все так же безупречно одетой плотью, как и при жизни. Не то что ты — весь в шрамах, ожогах и отметинах, оставленных утраченными частицами твоего праха. Быть может, в следующий раз, когда я буду отправлять тебя обратно в урну, я более тщательно соберу его. Но ведь ты знаешь, конечно, что от нее мне гораздо больше пользы, чем от тебя. Ибо ты ничего не мог мне дать, кроме золота, в то время как она...
— Ах ты пес! — хриплым и напоминающим стук камней друг о друга голосом перебил его фракиец, устремляясь вперед и, несмотря на цепи, пытаясь дотянуться до своего мучителя.
Янош расхохотался, наблюдая, как рабы с трудом удерживают Бодрока, не давая ему освободиться от оков. Став вдруг снова серьезным, он вытянул вперед руку с зажатым в ней стеклянным сосудом так, чтобы Бодрок мог хорошенько рассмотреть его.
— А теперь успокойся и слушай меня, — сурово обратился Янош к фракийцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158