– Не Гилдас? – переспросила я, чувствуя, как ухудшается настроение.
– Именно он, миледи, – радостно расцвела миссис Баджер. – Как приятно, что вас навещают старые друзья.
«Тоже мне, друзья!» – думала я, выходя из кухни. Сначала я намеревалась встретиться с Изольдой и выяснить, что означает этот визит. Но, проходя мимо дверей, услышала из-за портьер голос Гилдаса. Он что-то выговаривал Ланселоту резким и одновременно снисходительным тоном.
– Но, сын мой, это преступная связь. Она вовлекла тебя в самый страшный плотский грех и не может не вызвать гнева Господнего. Послушайся, порви с ней, пока кара не пала на твою голову и головы твоих сторонников.
– Вы злоупотребляете моим гостеприимством, святой отец, – отвечал Ланс. – Я привел сюда леди Гвиневеру отчасти потому, что ее жизни угрожала опасность, и не намерен сейчас бросать ее среди врагов.
– Она должна возвращаться к мужу, которому принадлежит, – изрек Гилдас, и его голос задрожал от чувства собственной непогрешимости.
– Чтобы меня снова бросили в костер? – спросила я, откидывая портьеры и вступая в комнату. – Ты этого хочешь, Гилдас? Чтобы я вертелась, поджариваемая на помосте, а церковники притворно молились над моими обугленными останками?
– Конечно, нет, миледи. – При моем появлении монах не выказал ни малейшего удивления, и его губы сжались в змееподобной улыбке. – Все, чего я хочу, так это чтобы вы приняли Бога и склонили непокорную голову перед Христом, Его единственным сыном. Нужно лишь отбросить языческие привычки и в надежде на спасение предать себя Его милости.
– У меня нет ни малейшего желания, чтобы меня спасал ваш Бог-Отец, – вспыхнула я. – И я не потерплю, чтобы вы вот так вмешивались в мою жизнь. Достаточно уже того, что вы столько лет укрывали в своем святом доме Маэлгона. Нечего теперь мутить воду в Джойс Гарде.
– Я приехал вовсе не мутить воду, а уберечь от крушения, – теперь он говорил, высокомерно обращаясь только к Лансу. – Если вы не вернете ее мужу, король Артур двинет против вас армию.
Не веря собственным ушам, я уставилась на монаха, а Ланселот побледнел лицом.
– Не может быть. Он сам просил ее спасти. И теперь не может пойти против нас.
– Он пойдет. Слово было сказано пред всеми членами Круглого Стола: Артур выступит на Джойс Гард в мае. Конечно, если миледи прислушается к голосу церкви и вернется к мужу, бойни можно избежать, – губы, произносившие слова, не улыбались, но взгляд был торжествующим. – Сами видите, миледи, жизни и смерти многих людей зависят от того, насколько вы привержены своей упрямой гордости.
– Я не верю! – голос мой взлетел от возмущения. – Артур никогда так не поступит! Ты говоришь это только для того, чтобы разлучить нас. Ты – презренная, испорченная маленькая жаба!
Лицо Гилдаса скривилось в злобной ухмылке, а пораженный Ланс переводил взгляд с него на меня, впервые видя меня такой разъяренной. Я хотела прильнуть к любимому, рассказать, как давно монах питает ко мне ненависть и как несправедливо все, что он говорит. Но присутствие злорадного церковника удержало меня. Я повернулась и в гневе побежала вверх по лестнице к Изольде, чувствуя, что от страха душа уходит в пятки.
В комнату я ворвалась, думая только о себе, но при виде Изольды моментально застыла: худая и бледная, она сидела у окна, завернувшись в одеяло. Скулы выступали из-под молочно-белой кожи, фиалковые глаза окаймляли темные круги.
– Боже мой, Изольда, что случилось? – Я пересекла комнату прежде, чем она успела подняться.
– Так ты не слышала? У меня это уже давно – сильный кашель и кровохарканье. Я думала, все уже знают, что королева Корнуолла умирает.
– Нимю, – вырвалось у меня. – Нимю может помочь. Или моя молочная сестра Бригита. Она почти такой же хороший целитель, как фея Моргана. – Я опустилась рядом с Изольдой на колени, взяла в свои ладони ее хрупкие холодные руки, стараясь влить в нее жизненную силу.
Но Изольда только покачала головой.
– Я сама умею врачевать. И вижу симптомы. Да, честно говоря, и не жалею, что покидаю этот мир… Хотелось бы еще раз увидеть Тристана, завершить несколько незаконченных дел. А в общем-то, пора уходить.
– Вздор, – заключила я, не желая мириться с тем, что она так легко сдалась. – Нужно лучше о себе заботиться: не простужаться, сидеть дома. Что погнало тебя зимой в горы?
– Артур, – просто ответила она, прижимая к губам платок и стараясь сдержать приступ кашля.
– Артур? – я вспомнила угрозу Гилдаса и схватила подругу за руку. – Скажи, что монах лгал, что Артур не хочет войны…
– Очень хотелось бы. Но именно это и привело меня на север. Они выступят, как только трава достаточно подрастет, чтобы служить пищей их лошадям. – Изольда вздохнула, и я, онемев от изумления, глядела на нее. – Потеря тебя и многих соратников вывела верховного короля из себя. Он днями и ночами носится по всему югу с одним лишь уэльсцем Гвином и так же плох, как во время твоего похищения Маэлгоном. Но тогда он жил среди воинственных саксов, а теперь хочет воевать с призраками. Бедивер изо всех сил старается управлять страной, а Кэй и Гавейн в мрачнейшем настроении, но именно они просили меня повидать Артура.
– Так ты ездила в Камелот? – Такая преданность со стороны королевы-затворницы привела меня в смущение.
Изольда в ответ кивнула.
– Но это было не только одолжение другу, но и одно из незаконченных дел, о которых я упоминала. Мне всегда казалось, что мы с Тристаном так и не поблагодарили как следует Артура, когда после нашего бегства из Корнуолла он предоставил нам убежище. Мы проговорили весь вечер – в первый раз за всю жизнь. Он неплохой человек, Гвен. Хотя немногословный и в плену собственной мойры.
Я грустно улыбнулась и подумала, что все стараются защитить в моих глазах Артура Пендрагона, хотя я ни за что его не осуждала и буду любить вечно.
– Поэтому я и приехала сюда… Он хочет, чтобы ты вернулась. И умолял передать тебе: если ты возвратишься, он отменит поход на Нортумбрию и пошлет эскорт, который будет сопровождать тебя домой.
– А Ланселот? Он тоже сможет вернуться? – спросила я, заранее зная, что это невозможно.
– Нет. Ланселота и его сторонников вышлют на континент. Хотя Артур и не считает его ответственным за смерть людей в Карлайле, Гавейн именно так и думает. Поэтому Лансу неразумно – и небезопасно – возвращаться в Камелот.
– Бретань далеко, – прошептала я, и мои глаза наполнились слезами.
– Я знаю, – мягко ответила любовница Тристана. – Лучше, чем кто-либо другой. А теперь лучше, чем кто-либо другой, ты поймешь, каково мне было оставлять Триса в Джойс Гарде и возвращаться к Марку в Корнуолл.
От совпадения у меня перехватило дыхание. Именно в этой комнате я сообщила Изольде, что Марк угрожает войной Артуру, если она не вернется в Корнуолл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125