Выражение чувств Торена не оставило Ардена равнодушным.
— Но вступление в орден грозит не меньшими опасностями — если его члены вновь приступят к выполнению своих прежних обязанностей.
— Физическая опасность — да, ее избежать невозможно, но твоя честь останется незапятнанной. Что бы ни случилось.
Взгляд Ардена остановился на лежащей на столе мантии. Такая тусклая, словно сшита для тех, кто полностью лишился любых желаний, в ком умерли почти все чувства.
— У меня есть честь Реннэ, Торен. Ни к чему другому я не стремлюсь. И я сделаю всю, что необходимо, для сохранения моей семьи. Я не могу присоединиться к Рыцарям Обета и бросить свою семью, как и ты.
— Я бы с радостью присоединился к ним, Арден, но должен сражаться за сближение Реннэ и Уиллсов. Я не вправе отказаться от своих обязанностей.
— Как и я. — Арден указал на мантию. — Я недостаточно чист сердцем, Торен. Такова правда. Найди кого-нибудь другого, кто станет твоим представителем среди Рыцарей Обета. Моя судьба неразрывно связана с семьей, уж не знаю, хорошо это или плохо. — Арден говорил так, словно Абергейла здесь вообще не было, но теперь он посмотрел в его сторону. — Я не хочу стать свидетелем того, как остальные Реннэ узнают, что ты санкционировал восстановление ордена Рыцарей Обета. Они подумают, что ты окончательно потерял разум.
— Возможно, так и есть, — негромко проговорил Торен, — но я тщательно обдумал свои действия. Есть враги, против которых нам не выстоять в одиночку.
— Дороги безопасны, — тихо ответил Арден. — Разбойники редко нападают на деревни, даже на окраинах древнего Аира. Зачем нужны Рыцари Обета?
Абергейл взглянул на Ардена.
— У нас есть цель не менее благородная, чем в прошлом. — Он не сводил с Ардена глаз. — Но пока я ничего не могу о ней сказать. Прежде чем вы примете окончательное решение, расскажите мне о вашем отношении к кровной вражде с Уиллсами: вы ее поддерживаете?
— Без особого желания, — быстро ответил Арден, — но они нас уничтожат, как только появится хоть малейший шанс. Такова реальность. — Арден опустил взгляд и покачал головой. — Мы точно знаем, что Уиллсам нельзя доверять. Как бы я хотел верить в возможность мира, но ненависть слишком глубока. — Он посмотрел на Рыцаря, наблюдавшего за ним, и вдруг почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. — В некоторых семьях безумие передается по наследству, брат Абергейл. А у Реннэ и Уиллсов безумие состоит в кровной мести. Иногда оно минует целое поколение, но потом неизменно появляется вновь в обеих семьях. — Он покачал головой. — Нет, если мы опустим щит, безумие овладеет ими и они на нас нападут. Мы не можем… Мы никогда не сдадимся, поскольку не сдадутся они.
Мне, как и Торену, совсем не нравится кровная месть. Как и любому нормальному человеку. Я презираю ее за то, что она делает с нами и Реннэ, кровная вражда пожирает нас поколение за поколением. Но, я уже говорил, она неизбежна. В нашем сознании и сердце живут безумие и мрак.
Кровная вражда не должна была начинаться, но теперь дороги назад нет — существует лишь одно решение: полное уничтожение одной из семей. Мы стараемся изолировать Уиллсов, натравливать их союзников друг на друга, чтобы поддерживать хрупкий мир. Но война придет снова. И так будет до тех пор, пока одна из сторон окончательно не восторжествует.
— То есть пока вы не завладеете троном, не так ли?
Арден с удивлением посмотрел на Абергейла.
— Трон! Мы никогда больше не взойдем на трон. Лишь глупцы мечтают о нем. И если Аир когда-нибудь будет объединен, то только не благодаря Реннэ и Уиллсам. Нет, кровная вражда живет собственной жизнью. А ее причины давно похоронены и почти забыты.
Абергейл покачал головой:
— Но разве вы не в силах отказаться от кровной вражды, лорд Арден Реннэ? Неужели не в силах забыть о мести ради более высокой цели? Я вижу, что в вашем сердце живут истинное добро, честь и благородство, которые позорит и унижает ненависть кровной вражды. Разве не так, лорд Торен?
— Вы правы. — Торен повернулся и положил руку Ардену на плечо. — Пожалуйста, не отказывайся от этого предложения так легко, кузен. Ты можешь избежать семейного безумия. Откажись от него. Пусть ненависть заменит более высокая цель. Подумай, хорошо подумай, Арден. Я надеюсь, что хотя бы тебе удастся избежать одержимости.
Торен смотрел на кузена с таким состраданием, что Арден с трудом выдержал его взгляд. Любовь Торена не подлежала сомнению.
— Кузен… — заговорил Арден и почувствовал, как дрогнул его голос. — Слишком поздно. — Ардену хотелось упасть на колени и признаться в своем предательстве. Попросить кузена о прощении. — Слишком поздно, — повторил Арден.
Он отвернулся от своих собеседников, и у него за спиной повисло тяжелое молчание. Глубоко вздохнув, Арден заставил себя посмотреть в лицо Торена и Абергейла.
— Я подожду тебя снаружи, Торен. — И Арден пошел прочь, чувствуя, как с каждым шагом удаляется от возможного спасения всего того чистого, что осталось в его сердце.
ГЛАВА 35
Между двумя заросшими лесом холмами скрывалась лощина, в которой серебристые дубы образовали круг. Погрузившийся в размышления Гилберт Абергейл шагал между деревьями. Сопровождавшие его Рыцари не стали входить внутрь круга — четверо сильных мужчин с обнаженными мечами, — давая ему время подумать.
Абергейл расхаживал взад и вперед по траве, начисто забыв об охране. Для него давно уже стало привычкой приходить к серебристым дубам, когда его одолевали неприятности, и обычно довольно скоро Абергейл обретал спокойствие и ясность мысли. Однако в эту ночь ему никак не удавалось достичь желаемого.
У него над головой, с одной ветки на другую, легко перепархивала птичка, листья раскачивались и трепетали на ветру. А потом послышался тихий шепот: уист, уист.
Абергейл едва не споткнулся. Несколько мгновений он не осмеливался посмотреть вверх, а когда поднял взгляд, птичка исчезла. Он быстро огляделся по сторонам, но луна и звездный свет не могли разогнать лесной сумрак.
— Я здесь, брат, — послышался голос, и рыцари с мечами наготове устремились к Абергейлу.
Однако Абергейл поднял руку и приказал им успокоиться.
— Алаан?
Между двумя стволами серебристых дубов появился силуэт.
— А кто же?
— Да, о чьем еще появлении сообщает предвестник смерти. — Абергейл сложил ладони и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Зачем ты пришел, Алаан?
— А разве ты не обещал нашей матери, что будешь присматривать за мной и защищать от опасностей? Ты плохо выполняешь свой долг, Гилберт, что совсем не характерно для человека, который серьезно относится к клятвам.
Алаан присел на корточки между деревьями, и его на мгновение озарил неверный лунный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138