Он чуть отстранился.
– Своими объятиями ты уронишь меня в пропасть.
– Отсюда до пропасти далеко, тебя пришлось бы катить по земле, чтобы сбросить… Как ты здесь очутился?
– Так же, как и ты. Как раз такое расстояние пробегает испуганный человек, который спасается от гнева герцога Вейенто. На этом самом месте у беглеца заканчиваются силы, он падает и засыпает. Так произошло со мной, и я подумал, что с тобой случится абсолютно то же самое. Как видишь, я не ошибся.
– Ты что, сидел здесь и ждал, пока я появлюсь? – спросила Ингалора.
– Вот именно, – отозвался он, наслаждаясь ее растерянностью.
– Не может быть! – Она покачала головой. – Нет, этого просто не может быть!
– Чего не может быть, любовь моя? Того, что я окажусь настолько догадливым?
– И ты даже не попытался вызволить меня из кутузки? – Ее гнев нарастал, лицо темнело, из глаз готовы были посыпаться молнии. – Просто сидел и ждал, пока я освобожусь сама? А если бы я не освободилась?
Разумеется, Софир лгал и нарочно дразнил ее. Он прятался под стенами замка несколько часов, дожидаясь темноты, чтобы забраться обратно и попытаться вызволить подругу. Сперва ему помешало появление горняков, а затем, когда в замке началась потасовка, Софир вдруг увидел бегущую Ингалору и понял, что ей удалось скрыться. Он не стал выяснять, каким именно образом. В конце концов, сейчас это было не важно. Когда все останется позади, она и сама с удовольствием расскажет. Он погнался за ней и бежал до тех пор, пока она не свалилась на землю и не заснула.
А засыпала она мгновенно, как наигравшийся щенок. И Софир всю ночь, пока Ингалора не начала выказывать признаки скорого пробуждения, лежал, прижавшись к ней всем телом, обнимал ее и согревался от одного только ее присутствия.
Глава десятая
НАЕМНИКИ
– Многие почему-то считают, что акробатки лучше других подходят для воровства, – говорила Ингалора, хотя Софир, казалось, совершенно не расположен был внимать ее жалобам. – Дескать, ловкие руки, гибкое тело, хорошая координация движений. Ты меня слушаешь? Так вот, осмелюсь тебе заметить, что это не так! Выступать с танцем во время праздника и шарить по запертым складам – два совершенно различных ремесла. Ты понял?
– Я понял, – невозмутимо отвечал он, – но пойми и ты: есть нам нечего, полей и садов, где можно кое-что позаимствовать, на севере не встречается, а люд здесь хмурый и вечно занятой, за выступление нам никто не заплатит. Что остается? Просить милостыню? Если ты заметила, любимым божком здешнего люда является Труд. Чрезвычайно скупой, требовательный и кровожадный божок. Местные жители сочтут нас бездельниками и не подадут ни гроша, даже если мы будем подыхать у них на пороге. Разве что предложат работу по контракту.
Софир был совершенно прав, и Ингалора с недовольным видом промолчала.
Они шли по землям Вейенто уже второй день. Оба устали и были голодны. Одно только было хорошо в их грустном путешествии: за ними, кажется, никто не гнался. Если на поиски скрывшихся шпионов Адобекка и были отряжены какие-то люди, то они, во всяком случае до сих пор, не добрались до беглецов.
Когда над головой путников пролетала какая-нибудь заблудившаяся в небе птица или из-под ног вдруг вышмыгивала мышь, Софир провожал их жадным взором. Под гладкими перьями, под пушистой шкуркой он прозревал съестное, но – увы! – был совершенно бессилен охотиться, особенно без надлежащего снаряжения, не умели ни Софир, ни Ингалора, а ручьев, где водилась бы рыба, им не попадалось.
– Теперь я понимаю, на что рассчитывает герцог, – сказала Ингалора. – Он не станет тратить силы на прочесывание местности.
Софир обратил внимание на солдатское слово в ее речи и поморщился.
Девушка продолжала:
– Нет, его сиятельство просто будет ждать, пока мы заберемся на какой-нибудь склад, чтобы утащить оттуда еду. Потому что мы непременно попадемся, если залезем. Ты бы видел, какой шум поднялся из-за одного паршивого обоза с продовольствием! Они тут все законники и страшно уважают свои права.
Софир выдержал долгую паузу, прежде чем заговорить снова:
– Припомни, Ингалора, как ты жила до того, как попала к Лебовере? Воровала еду? Или выпрашивала?
Ингалора задумалась. Она думала и думала. Она молчала так долго, что Софир предположил, будто она уж и не ответит, но девушка вдруг произнесла:
– Не помню.
Софир ни на миг не усомнился в правдивости ее слов: для многих из них жизнь по-настоящему началась только после встречи с Лебоверой.
Они обошли стороной очередной поселок, повстречавшийся им на пути. Пришлось забираться довольно высоко в горы и выискивать там какие-то козьи тропы, но другого способа не было. Софир считал любую встречу с людьми опасной.
– Горняки непременно выдадут нас людям герцога, если мы покажемся в поселке, – уверял он.
Ингалора не спорила. Софир счел это дурным знаком: похоже, девушка совсем ослабла. А еще говорят, будто женщины выносливее мужчин! Когда он сообщил ей свое наблюдение в надежде хоть немного расшевелить ее, Ингалора улыбнулась:
– Ты сам почти женщина, Софир, так что не указывай на мои слабости. Я-то почти мужчина.
Ближе к вечеру они спустились с горы обратно на дорогу. Поселок остался позади, дорога успела повернуть, так что даже вечерних огней путники больше не видели. Одна из лун подступала к горизонту, и небо над горами слегка посветлело.
– Тише.
Софир остановился, держа Ингалору за руку.
Она прислушалась.
– Тебе показалось.
– Нет, слушай внимательнее.
Теперь оба затаили дыхание. Конечно, не исключено, что Софиру и в самом деле почудилось, но пренебрегать такими вещами не следует: всегда остается вероятность того, что он уловил первые признаки надвигающейся опасности.
Неожиданно звук стал отчетливым. Скрип телеги, голоса.
– Ты не ошибся, – прошептала Ингалора.
Он только стиснул ее руку и не ответил. Оба отошли в сторону и спрятались на обочине за большим камнем.
В полутьме показался отряд. Человек двадцать, как насчитал Софир (Ингалора ничего не считала: она просто закрыла глаза и прижалась к земле: сперва ежилась от страха, а после как-то незаметно для себя заснула).
Солдаты. Даже лязг оружия и доспехов не сказал бы о них Софиру больше, чем простой звук их шагов. Тяжелые, утверждающие себя на земле, мерные. Люди, которым предстоит пройти очень большое расстояние. Люди, которым предстоит идти, несмотря на любые преграды, какие только воздвигнутся перед ними.
«А в телеге у них, вероятно, продовольствие, – подумал Софир. – Ужасное слово для обозначения ветчины сыра, фруктов, хлебных лепешек, крупы для свежей каши… а может, и сметаны!»
Он погладил спящую Ингалору. Она пробормотала что-то сладкое и свернулась еще более тугим калачиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119