– Разумеется, госпожа Эмеше ничего подобного предполагать не могла. Ее основная забота – доставлять мне удовольствие. И до последнего времени она прекрасно с этим справлялась. Да, до последнего времени…
Он вздохнул. Было совершенно очевидно, что предполагаемый брак с юной аристократкой не доставляет Вейенто ни малейшей радости. Впрочем, личные чувства его сиятельства Аббану никак не беспокоили.
– Буду ли я права, высказав предположение, что госпожа Эмеше… – начала было Аббана.
Герцог сделал быстрый жест:
– Оставим в покое госпожу Эмеше. Как тебе пришло в голову обыскать танцорку?
Аббана перевела хищный взгляд на Ингалору.
– О, я давно с ней познакомилась! Еще в те времена, когда не служила в армии. С первой же нашей встречи она показалась мне гнусной интриганкой. Разумеется, встретив ее вновь, я следила…
– Очень увлекательно, – сказал герцог. В его тоне мелькнуло одобрение. – Следует доверять инстинктам.
Подбодренная, Аббана сказала:
– Я видела, как она подслушивала. Она забралась по стене.
– По стене замка? Это невозможно!
Герцог с удивлением рассматривал покачивающуюся пленницу. Та отвечала мутными взорами и время от времени надувала на губах пузыри.
– Она танцовщица и акробатка, – возразила Аббана. – То, что кажется невероятным для обычных людей, для нее – ремесло. Способ заработка.
– Любопытно…
Вейенто пожевал губами, встал, приблизился к Ингалоре, взял ее за подбородок двумя пальцами. Она как раз надула очередной пузырь. Пузырь лопнул, крохотные брызги попали герцогу на лицо.
– Ты понимаешь, о чем здесь говорится? – спросил Вейенто у девушки.
Та удивленно смотрела на него, потом закатила глаза и начала оседать на пол.
Герцог выпустил ее, позволив ей упасть. Перешагнул через бесчувственное тело, подошел к окну. Некоторое время стоял к Аббане спиной. Он размышлял. Затем резко повернулся к сержанту:
– Ты понимаешь, что попала в весьма двусмысленное положение?
Аббана преданно моргала, не отвечая.
Герцог продолжал:
– Ты узнала нечто, о чем тебе знать не следовало.
– Я готова служить вашему сиятельству, – сказала Аббана.
– Это вызовет подозрения… К тому же я не перевербовываю людей. Тебе платит Ларренс, ты служишь Ларренсу. И так будет до конца нынешней кампании.
– Когда мы отгоним врага от Саканьяса, я вернусь к вашему сиятельству, – ровным тоном произнесла Аббана.
– Возможно, у меня найдется работа для тебя, – сказал герцог. – Более интересная и, главное, более перспективная. В конце концов, женщине с такими задатками, как у тебя, негоже всю жизнь оставаться в сержантах. Не так ли?
– Я получила очень хорошее, фундаментальное образование в Академии Коммарши, ваше сиятельство, – проговорила Аббана. – Я способна понять и оценить милости вашего сиятельства.
Она отсалютовала и вышла. Сердце Аббаны сильно билось в груди.
Разумеется, она помнила, как их товарища, Эгрея, обвели вокруг пальца. Пообещали хорошую работу, вынудили совершить убийство, а после выяснилось, что никакой хорошей работы вовсе не существует. Парня попросту использовали.
Что ж, нужно рискнуть. Ведь не все аристократы – негодяи, верно? Герцог производит впечатление человека, верного слову. И репутация у него соответствующая. Нужно будет все рассказать Гальену.
И тут Аббана вдруг сообразила, что отныне ее дороги с Гальеном могут разойтись навсегда. Гальена в замке нет: его вместе с десятком подчиненных ему солдат отправили с телегами в поселок, дабы он привез продовольствие для солдат. Операцию по захвату шпионки Аббана провела одна, единолично. Под собственную ответственность.
У нее перехватило дыхание. Теперь судьба Гальена полностью в ее руках. Если будет на то добрая воля Аббаны, она пригласит Гальена разделить ее успех, перейти после окончания кампании на службу к Вейенто. А если Гальен чем-нибудь Аббану прогневает, то… То бедный Гальен останется сержантом навсегда. В то время как Аббану ждет блестящее будущее.
Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы лучше усвоить эту мысль. Идея превосходства над старым товарищем стоила того, чтобы ею насладиться.
Затем девушка качнула головой. Разумеется, она не оставит Гальена. Она даже не станет подчеркивать, что именно ей он обязан своим счастьем. Зачем? Все и так будет очевидно.
А Ингалору повесят! И Софира, если его найдут, тоже.
* * *
Танцовщица проснулась среди ночи. На мгновение ей показалось, что она вернулась в детство, что она вновь та маленькая девочка, которая ночует под лодками и отказывается разговаривать с людьми. Она попробовала произнести несколько самых простых слов: «хочу», «Софир», «рыба», но у нее ничего не получилось. Язык распух и не ворочался во рту. Она попробовала мычать, однако голос не повиновался: она сорвала его, когда орала, сопротивляясь солдатам.
«Как все странно», – подумала Ингалора.
Она села, быстро провела по телу руками. На ней было какое-то незнакомое платье. Или знакомое? Она не могла понять. Во всяком случае, явно не то, которое она надевала утром.
Где же Софир? Что произошло?
Потом Ингалора догадалась: Аббана нашла письмо. Женщина-сержант догнала торговца и отобрала у него записку, адресованную господину Адобекку.
– О-о, – прошептала Ингалора, пугая себя собственным голосом и одновременно с тем наслаждаясь этим страхом. – Я умру-у…
Глава девятая
ПРОВИАНТМЕЙСТЕРЫ
Должность провиантмейстера, вероятно, самая неблагодарная в армии. Солдаты ворчат на тебя за то, что ты привез мало провизии, или за то, что провизия дрянного качества, или за то, что достал не то, о чем они мечтали. Местные землевладельцы, обязанные по контракту поставлять армии хлеб, мясо и фрукты, недовольны твоим появлением и норовят уклониться от исполнения обязательств.
В герцогстве, как и повсюду в королевстве, также действовали армейские контракты, и Гальен с десятком солдат был отправлен в ближайшую местность, где ему должны были поставить четыре телеги зерна и прочее.
Горы угнетали его. Он ехал на худородной армейской лошади впереди своего небольшого отряда и смотрел по сторонам. И сколько бы он ни вглядывался в окружающий его пейзаж, везде встречал одно и то же: нависающие над головой скалы, голые камни, едва прикрытые скудной растительностью, узкие извилистые тропы, исчезающие в неизвестности. Ему чудилось, будто сама природа здесь глубоко враждебна человеку. Даже дыхание давалось ему с трудом.
Землевладелец, к которому направлялись за провиантом солдаты, жил в дневном переходе от замка Вейенто. Здесь, в горах, это расстояние считалось большим: в иные дни оно становилось и вовсе непреодолимым, например во время непогоды или если в горах случался камнепад.
Гальен, выросший среди плодородных равнин юга, не мог знать этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Он вздохнул. Было совершенно очевидно, что предполагаемый брак с юной аристократкой не доставляет Вейенто ни малейшей радости. Впрочем, личные чувства его сиятельства Аббану никак не беспокоили.
– Буду ли я права, высказав предположение, что госпожа Эмеше… – начала было Аббана.
Герцог сделал быстрый жест:
– Оставим в покое госпожу Эмеше. Как тебе пришло в голову обыскать танцорку?
Аббана перевела хищный взгляд на Ингалору.
– О, я давно с ней познакомилась! Еще в те времена, когда не служила в армии. С первой же нашей встречи она показалась мне гнусной интриганкой. Разумеется, встретив ее вновь, я следила…
– Очень увлекательно, – сказал герцог. В его тоне мелькнуло одобрение. – Следует доверять инстинктам.
Подбодренная, Аббана сказала:
– Я видела, как она подслушивала. Она забралась по стене.
– По стене замка? Это невозможно!
Герцог с удивлением рассматривал покачивающуюся пленницу. Та отвечала мутными взорами и время от времени надувала на губах пузыри.
– Она танцовщица и акробатка, – возразила Аббана. – То, что кажется невероятным для обычных людей, для нее – ремесло. Способ заработка.
– Любопытно…
Вейенто пожевал губами, встал, приблизился к Ингалоре, взял ее за подбородок двумя пальцами. Она как раз надула очередной пузырь. Пузырь лопнул, крохотные брызги попали герцогу на лицо.
– Ты понимаешь, о чем здесь говорится? – спросил Вейенто у девушки.
Та удивленно смотрела на него, потом закатила глаза и начала оседать на пол.
Герцог выпустил ее, позволив ей упасть. Перешагнул через бесчувственное тело, подошел к окну. Некоторое время стоял к Аббане спиной. Он размышлял. Затем резко повернулся к сержанту:
– Ты понимаешь, что попала в весьма двусмысленное положение?
Аббана преданно моргала, не отвечая.
Герцог продолжал:
– Ты узнала нечто, о чем тебе знать не следовало.
– Я готова служить вашему сиятельству, – сказала Аббана.
– Это вызовет подозрения… К тому же я не перевербовываю людей. Тебе платит Ларренс, ты служишь Ларренсу. И так будет до конца нынешней кампании.
– Когда мы отгоним врага от Саканьяса, я вернусь к вашему сиятельству, – ровным тоном произнесла Аббана.
– Возможно, у меня найдется работа для тебя, – сказал герцог. – Более интересная и, главное, более перспективная. В конце концов, женщине с такими задатками, как у тебя, негоже всю жизнь оставаться в сержантах. Не так ли?
– Я получила очень хорошее, фундаментальное образование в Академии Коммарши, ваше сиятельство, – проговорила Аббана. – Я способна понять и оценить милости вашего сиятельства.
Она отсалютовала и вышла. Сердце Аббаны сильно билось в груди.
Разумеется, она помнила, как их товарища, Эгрея, обвели вокруг пальца. Пообещали хорошую работу, вынудили совершить убийство, а после выяснилось, что никакой хорошей работы вовсе не существует. Парня попросту использовали.
Что ж, нужно рискнуть. Ведь не все аристократы – негодяи, верно? Герцог производит впечатление человека, верного слову. И репутация у него соответствующая. Нужно будет все рассказать Гальену.
И тут Аббана вдруг сообразила, что отныне ее дороги с Гальеном могут разойтись навсегда. Гальена в замке нет: его вместе с десятком подчиненных ему солдат отправили с телегами в поселок, дабы он привез продовольствие для солдат. Операцию по захвату шпионки Аббана провела одна, единолично. Под собственную ответственность.
У нее перехватило дыхание. Теперь судьба Гальена полностью в ее руках. Если будет на то добрая воля Аббаны, она пригласит Гальена разделить ее успех, перейти после окончания кампании на службу к Вейенто. А если Гальен чем-нибудь Аббану прогневает, то… То бедный Гальен останется сержантом навсегда. В то время как Аббану ждет блестящее будущее.
Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы лучше усвоить эту мысль. Идея превосходства над старым товарищем стоила того, чтобы ею насладиться.
Затем девушка качнула головой. Разумеется, она не оставит Гальена. Она даже не станет подчеркивать, что именно ей он обязан своим счастьем. Зачем? Все и так будет очевидно.
А Ингалору повесят! И Софира, если его найдут, тоже.
* * *
Танцовщица проснулась среди ночи. На мгновение ей показалось, что она вернулась в детство, что она вновь та маленькая девочка, которая ночует под лодками и отказывается разговаривать с людьми. Она попробовала произнести несколько самых простых слов: «хочу», «Софир», «рыба», но у нее ничего не получилось. Язык распух и не ворочался во рту. Она попробовала мычать, однако голос не повиновался: она сорвала его, когда орала, сопротивляясь солдатам.
«Как все странно», – подумала Ингалора.
Она села, быстро провела по телу руками. На ней было какое-то незнакомое платье. Или знакомое? Она не могла понять. Во всяком случае, явно не то, которое она надевала утром.
Где же Софир? Что произошло?
Потом Ингалора догадалась: Аббана нашла письмо. Женщина-сержант догнала торговца и отобрала у него записку, адресованную господину Адобекку.
– О-о, – прошептала Ингалора, пугая себя собственным голосом и одновременно с тем наслаждаясь этим страхом. – Я умру-у…
Глава девятая
ПРОВИАНТМЕЙСТЕРЫ
Должность провиантмейстера, вероятно, самая неблагодарная в армии. Солдаты ворчат на тебя за то, что ты привез мало провизии, или за то, что провизия дрянного качества, или за то, что достал не то, о чем они мечтали. Местные землевладельцы, обязанные по контракту поставлять армии хлеб, мясо и фрукты, недовольны твоим появлением и норовят уклониться от исполнения обязательств.
В герцогстве, как и повсюду в королевстве, также действовали армейские контракты, и Гальен с десятком солдат был отправлен в ближайшую местность, где ему должны были поставить четыре телеги зерна и прочее.
Горы угнетали его. Он ехал на худородной армейской лошади впереди своего небольшого отряда и смотрел по сторонам. И сколько бы он ни вглядывался в окружающий его пейзаж, везде встречал одно и то же: нависающие над головой скалы, голые камни, едва прикрытые скудной растительностью, узкие извилистые тропы, исчезающие в неизвестности. Ему чудилось, будто сама природа здесь глубоко враждебна человеку. Даже дыхание давалось ему с трудом.
Землевладелец, к которому направлялись за провиантом солдаты, жил в дневном переходе от замка Вейенто. Здесь, в горах, это расстояние считалось большим: в иные дни оно становилось и вовсе непреодолимым, например во время непогоды или если в горах случался камнепад.
Гальен, выросший среди плодородных равнин юга, не мог знать этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119