Занятая своими вопросами, я не обратила на это внимания. Напрасно.
Каллистрат подъехал, пересел в карету.
- Вот что меня смущает… - начала я и растерянно смолкла.
- Что именно, княгиня? - оживленно спросил Каллистрат, который уже справился со своей интересной зеленоватостью.
- По-моему, у нас беда… - проговорила я, озираясь по сторонам в полном смятении. - Вокруг что-то не в порядке…
- Да объясните толком, - тоже начиная нервничать, попросил Каллистрат.
- Я… Я не слышу ваших мыслей! Полная тишина! Молчание, как будто вас заглушили… И вообще никого не слыцд К оружию, Каллистрат! Нас опять окружает нечисть!
Он распахнул дверцу, заорал:
- Все сюда!
Карета остановилась, подскакавшие дружинники в количестве трех голутвенных и Никодима, крутясь возле кареты на фыркающих лошадях, беспокойно интересовались: что стряслось?
Я выпрыгнула на дорогу вслед за Каллистратом, напряженно оглядываясь вокруг.
Колесная колея шла почти прямо, в небе над полями звенели шустрые пичуги, от цветущего куста, притулившегося сбоку дороги, несло медовым ароматом.
Тревога начала отпускать. Я глубоко вздохнула пять раз, каждый раз как можно дольше задерживая дыхание. Осмотрелась еще разок.
Все взгляды были устремлены на меня.
- Кажется, блок исчез… - сообщила я Каллистрату. - Я отлично слышу и вас, и всех остальных.
- Напугали вы нас, княгиня! - приятно осклабился Каллистрат. Внешне - сама галантность, а в мыслях: «Чертова баба со своими страхами!…» - Мы не в лесу, не беспокойтесь напрасно, кругом люди - откуда здесь взяться страшной нечисти? - продолжал уговаривать меня Каллистрат, провожая к карете.
- Откуда ж мне знать? - огрызнулась я, берясь за ручк\ дверцы.
И замерла.
- Ну что опять? - не скрывая неудовольствия, пойнте ресовался Каллистрат.
- Тоже самое, - одними губами ответилая. - Чужие мысли исчезли. Будто корова языком слизала…
- Наверно, это была очень большая корова, раз слизана все? - предположил Каллистрат, все-таки оглядываясь по сторонам.
Я бросилась к одинокому кусту - больше врагу спрятаться было просто негде. Каллистрат, а с ним и все остальные последовали за мной.
Куст благоухал белоснежными соцветиями.
На всякий случай я обошла его вокруг. Никого и ничего. Зато громко и четко звучали раздосадованные мысли Калли-страта, отлично прослушивался спокойный интерес к происходящему его дружинников и пристальное внимание Никодима - все было как обычно.
Я направилась к карете, недоумевая, и на полпути затормозила.
Мысли окружающих с каждым шагом меркли, тускнели, исчезали, оставляя непривычную тишину. Надо же, как быстро я привыкла к чужому бормотанию в своей голове!
Сделав еще пару осторожных шагов в направлении кареты, я погрузилась в полный вакуум. То есть звуки, конечно, были, но не на мысленном уровне.
- Нечисть в карете! - отрывисто бросила я, оборачиваясь к людям, топчущимся позади.
- Обыскать! - приказал Каллистрат, взмахом перчатки указав на карету.
Все спешились, быстро привязывая лошадей, и бросились на карету, как на страшного зверя.
Когда через полчаса досмотр был закончен, Каллистрат обернулся ко мне, с деланной учтивостью разводя руками. Мы стояли от кареты в двух шагах, и мыслей его я по-прежнему не слышала.
Что ж, придется искать самой…
Я облазила несчастную карету сверху донизу, не щадя ни своего платья, ни ноющей руки. Нечисти не было. Чужих мыслей в голове тоже.
- Княгиня, - жалобно начал Каллистрат.
- Тс-с! - Я прижала палец к губам и почему-то шепотом попросила: - Идите сюда.
Он приблизился чуть ли не на цыпочках.
- Глядите, - указала я в багажный ящик.
- Ну? - тоже шепотом спросил Каллистрат. А потом, не выдержав, добавил уже громче: - Не томите, княгиня. Ну, князь лежит. И что? Он давненько уже так лежит!
- Так, да не так! - тоже в полный голос ответила я. И указала Каллистрату: - Тетарт!
Темная заплатка тетарта как ожила. По его краям опалес-цировали тончайшие туманные завитки, вниз тянулись молочно-белые нити. Они, нежно колыхаясь, касались Витвины, будто поглаживая, подбадривая ее. А в ответ по поверхности гривны проскакивали мгновенные макроскопические молнии, своими разрядами оканчиваясь на рваной пробоине.
- Видите? - спросила я.
- Кажется, да, - пробормотал Каллистрат, впиваясь взглядом в гривну, - Думаете, то, что вы почувствовали, - как раз из-за этого?
- Наоборот - перестала чувствовать, - улыбаясь, ответила я. - Поздравляю. Вы были правы: тетарт плюс нубос равняется любовь. К гривне.
- Я ничего такого не говорил, - осторожно возразил Каллистрат.-Я только предполагал…
- Да знаю я, знаю! Ваши предположения сбылись! - смеясь, воскликнула я и от избытка чувств чмокнула его в щеку.
- Княгиня… - ошеломленно произнес он, потирая след поцелуя тыльной стороной руки.
- Не обращайте внимания - это я радуюсь! Ведь началось! Началось!
- Знать бы еще - что началось? - задумчиво отметил Каллистрат.
- Надо быть оптимистами! - вальсируя в одиночестве на середине дороги, крикнула я. - Перемены могут быть только к лучшему в нашем теперешнем, самом грустном из миров! Бокша! У нас есть в дорожных запасах что-нибудь, напоминающее вино?
- Рассол кончился, - послышался с козел недовольный голос моего анта.
- Какой ты прозаический, Бокша! - хохоча, выкрикнула я. - Вина! Только вина! У нас праздник!
- Не знаю я. Нету ничего, - бесцветным голосом сказал Бокша, не показываясь с козел.
- Бокша, миленький, - я подошла к передку кареты, - что с тобой?
Он сидел нахохлившись, отвернувшись. Бородка подергивалась - наверно, бормотал что-то, слышное ему одному.
Я мысленно потянулась к нему погладить, приласкать… Вернее, хотела потянуться. И изо всех сил попыталась это сделать. Но вдруг оказалось, что совершить что-то на мысленном уровне так же невозможно, как голой рукой ухватить месяц с неба.
- Факир был пьян, и фокус не удался… - растерянно пробормотала я, даже не зная, что сказать.
Неужто все закончилось? Мой ант -уже не мой? Моей хваленой телепатии нет как нет?
«Да ведь это все около кареты - только возле нее!» - осенило меня.
- А ну-ка! - Я зло схватила Бокшу за руку, потянула с козел. - А ну, иди сюда!
Бокша нехотя повиновался. Угрюмо слез на дорогу - я не отпускала его рукав, тянула дальше, как можно дачыие от кареты, от ее багажного ящика и от активизировавшегося тетарта. Неохотно, почти упираясь, Бокша следовал за мной. И чем дальше, тем живее. Около благоухающего куста он уже почти бежал за мной вприпрыжку, преданно глядя и утирая струящиеся светлые слезы.
- Госпожа, - бормотал он.-Я чего-то… Я как-то… Мне так стыдно… Я посмел с вами так разговаривать… Я не выполнил ваш приказ, ваше распоряжение… Меня надо наказать… Так же нельзя…
Он задыхался от слез, но говорил, говорил… Раскаяние его было безгранично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154