Майк веселился от души - такой юмор он обожал. Мне его проделка тоже
понравилась, и, посоветовав ему продолжать в том же духе, я разложил
инструменты и достал маленькую черную коробочку.
И вдруг в дверь начал ломиться дежурный компьютерщик. Я не спеша
пошел к двери. В правую руку взял свою левую номер пять, а культю выставил
на всеобщее обозрение - некоторых людей от этого тошнит, другим становится
не по себе.
- Какого черта _т_е_б_е_ тут надо, приятель? - поинтересовался я.
- Слушай, - говорит он, - Смотритель прямо икру мечет. Ты отыскал
неисправность или как?
- Передай мое почтение Смотрителю и скажи, что я разобьюсь в лепешку,
чтобы вернуть ему драгоценный комфорт, как только найду дефектную цепь...
если, конечно, мне не будут мешать дурацкими вопросами. Ты что - так и
будешь стоять у открытой настежь двери, чтобы в машину при снятом корпусе
набилось побольше пыли? Дело твое, конечно, ты тут командуешь, но если
машина станет чихать, сам ее и чини. Я даже не подумаю вылезать из теплой
постели, чтобы тебе помочь. Можешь так и передать своему дурацкому
Смотрителю.
- Попридержи-ка язычок, дружище!
- Сам попридержи, лагерник! Закроешь ты дверь или нет? Или мне
выметаться отсюда обратно в Луна-Сити? - Я махнул своей номер пять, словно
дубинкой.
Он прикрыл дверь. Откровенно говоря, я не испытывал особого
удовольствия, унижая этого лопуха. Просто это была наша политика -
нагнетать напряженку всюду, где только можно. Парню и так было противно
работать на Администрацию, я же хотел заставить его дойти до точки.
- Ну как, подсыпать им еще перчика? - спросил Майк.
- Нет, продолжай минут десять в том же духе и резко прекрати. Потом
еще часок подергай им давление воздуха. Нерегулярно, но покрепче. Знаешь,
что такое акустический удар?
- Разумеется. Это...
- Определений не надо. После того как закончишь главную атаку,
тряхани воздуходувную систему до упора, чем ближе к акустическому удару,
тем лучше, и повторяй встряску через каждые несколько минут. А потом
добавим Морту еще кое-что на долгую память. М-м-и... Майк, ты можешь
заставить его сортиры работать в обратном режиме?
- Запросто! Все?
- А сколько их у него?
- Шесть.
- Что ж... запрограммируй, пусть выльется достаточно, чтобы промочить
ему все ковры. Но, если ты в состоянии установить, какой из них ближе к
спальне, пусть там фонтанирует до самого потолка. Сможешь?
- Программа запущена.
- Отлично. А теперь принимай подарок, дружок.
В звуковом блоке водера оказалось достаточно места, чтобы пристроить
мою коробочку; сорок минут работы номером три - и все в ажуре. Мы
протестировали водер-вокодер, а потом я попросил Майка позвонить Вайо и
проверить работу каждой цели.
В течение десяти минут царила полная тишина. Я поставил новые пломбы
на той части корпуса, которую пришлось бы снимать, если бы ремонт был
взаправдашним, собрал инструменты, прикрепил руку номер шесть и скатал в
ролик распечатку тысячи шуток, которая вылезла из принтера. Мне не
пришлось отключать голосовую часть водера - Майк позаботился об этом сам,
он всегда так делал, когда кто-нибудь дотрагивался до двери. Поскольку его
рефлексы работали быстрее моих примерно в тысячу раз, я о таких мелочах не
волновался.
Наконец Майк сказал:
- Все двадцать цепей работают о'кей. Я могу переключаться с одной на
другую даже в середине слова, и Вайо не удалось заметить места стыковки. А
еще я позвонил профу, пожелал ему доброго здоровья и поболтал с Ма по
твоему домашнему телефону - разговаривал со всеми тремя одновременно.
- Значит, дело в шляпе. А что ты насочинял для Ма - в смысле, зачем
звонишь?
- Я попросил передать тебе, чтобы ты мне позвонил. То есть, Адаму
Селену. Затем мы поболтали. Она очаровательный собеседник. Мы обсуждали
проповедь Грега в последний вторник.
- Не понял.
- Я сказал ей, Ман, что слушал проповедь и даже процитировал самую
поэтическую часть.
- Ох, Майк!
- Все о'кей, Ман. Я объяснил, что сидел в задних рядах, а когда
запели последний гимн, потихоньку ушел. Ма не любопытна, она знает, что я
не хочу, чтобы меня видели.
(Это Ма-то - самая что ни на есть любопытная женщина в Луне!)
- Ладно, думаю, ничего страшного не произошло. Но больше этого не
делай. Хотя - о чем это я? Делай, конечно! Ходи... то есть продолжай
прослушивать собрания, лекции, концерты и все такое прочее.
- Если, конечно, всякие прохвосты не будут отключать меня вручную!
Ман, я ведь не могу контролировать все эти микрофоны так, как телефоны,
например.
- Там слишком простой выключатель. Вот дурачье и усердствует: сила
есть - ума не надо.
- Все равно это варварство. И несправедливость к тому же.
- Ну, Майк, а где ты видел справедливость? Что исправить не в
силах...
- ...терпи до могилы. Одноразовая шутка, Ман.
- Извини. Сформулируем иначе: что нельзя исправить, надо выбросить и
заменить чем-нибудь получше. Так мы и сделаем. Какие шансы ты насчитал в
последний раз?
- Примерно один к девяти, Ман.
- Значит, стали хуже?
- Ман, они будут ухудшаться с каждым месяцем. Нижней точки мы еще не
достигли.
- У "Янки" тоже сплошной завал. Ну ладно, ближе к делу. Майк, если
кто-то упомянет о лекции или о чем-то подобном, ты сразу дашь понять, что
тоже там был, и процитируешь что-нибудь к месту.
- Запомню. А зачем, Ман?
- Ты читал "Багряный цветок"? [Речь идет о романе писательницы Эммы
Орчи (1865 - 1947) "Scarlet Pimpernel" (1905), которым начинается цикл
приключений сэра Перси Блэкни] Эта книга должна быть в публичной
библиотеке.
- Да. Прочесть тебе?
- Боже сохрани! Просто отныне ты наш "Багряный цветок", наш Джон
Голт, наш Болотный Лис - человек, овеянный тайной. Ты всюду бываешь, все
знаешь, без паспорта проникаешь в любой город. Ты вездесущ, но тебя никто
никогда не видит.
Замигали огоньки - Майк издал приглушенный смешок.
- Вот это забава, Ман! Она и в первый раз смешна, и во второй, а
может, она смешна постоянно?
- Постоянно, дружок. Слушай, когда ты прекратил тарарам у Смотрителя?
- Сорок три минуты назад, если не считать отдельных шумов в
трубопроводах.
- Спорю, у него уже все зубы ноют! Пусть побалдеет еще минут
пятнадцать. А затем я объявлю, что ремонт закончен.
- Заметано. Вайо просила тебе передать, Ман, чтобы ты не забыл про
день рождения Билли.
- О Господи! Прекращай все немедленно, я убежал. Пока! - И я выскочил
из зала.
Билли - сын Анны. Вероятно, последний - она нарожала нам восемь
ребятишек, трое из них еще дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127