– быстро спросил Дилан.
– Я думаю, что это вполне возможно.
– Месть?
Конн задумался. Демоны понимают, что такое справедливость, но они ею не руководствуются. Месть определенно будет иметь место, но при этом ими управляют гораздо более практичные соображения.
– Скажем так, демонстрация силы может подвергнуть Маргред риску.
– Зачем вы говорите мне все это?
– Она вышла замуж за твоего брата.
Губы Дилана раздвинулись, обнажив зубы.
– К несчастью. Теперь она человек. А это означает, что ее судьба меня больше не касается. Или вас… – Эти недосказанные слова как будто повисли в воздухе.
– Пока она не носит ребенка от твоего брата, – бесцветным голосом заметил Конн.
Бледное лицо Дилана стало совсем белым. А здесь замешаны чувства, подумал Конн. Похоже, он без колебаний пойдет к цели.
– Какое это может иметь значение? – спросил Дилан.
– У твоей матери была сильная кровь. Ее дар был очень могучим. Существуют песни…
«Интересно, пророчество это или выдумка?» – подумал Конн. Из песен китов ничего понять нельзя. Эти крупные млекопитающие еще в меньшей степени, чем селки, обладают чувством времени.
– Существуют предания, что дочь из рода Атаргатис может навсегда изменить баланс сил и судьбу своего народа.
– Дочь… – Глаза Дилана были непроницаемо черными. – Не сын?
Конну понравилось его разочарование. Для них обоих было бы лучше, если бы могущество Атаргатис перешло к ее сыну. К Дилану.
– В песнях говорится о дочери.
– Тогда… – Дилан нахмурился, по-прежнему глядя на карту, где остров Мэн был окрашен красным. – Тогда моя сестра.
Конн покачал головой.
– Твои брат и сестра люди. До сих пор демоны считали, что на них не стоит обращать внимание. Но если у твоего брата будет ребенок…
– Или если он будет у меня.
– Да. Я надеялся… – Конн осекся. Он больше не позволял себе надеяться, осталась только злость. – Сочетание крови твоей матери и дара Маргред может принести пользу нашему народу. Или угрозу со стороны демонов.
– Так чего же вы хотите от меня? Чтобы я попросил брата не спать с женой?
Конн тоже думал об этом.
– А он тебя послушается?
– Нет.
Конн пожал плечами.
– Тем лучше. Нас становится все меньше. Нам необходимы дети. Нам необходим этот ребенок.
Дилан ухмыльнулся.
– При условии, что Маргред сможет забеременеть от него.
– При условии, что их ребенок будет селки. И девочкой. Тогда – да.
– Слишком много условий.
Губы Конна скривились в редкой для него улыбке.
– Верно. – Очень немногие могли позволить себе говорить ему правду. – И все же что-то притягивает демонов на Край Света. Я хочу, чтобы ты выяснил, что именно.
Дилан пристально смотрел на своего повелителя. Стук сердца гулко отдавался в ушах. На мгновение ему даже показалось, что он неправильно расслышал Конна.
– Но это работа хранителя.
Взгляд принца был чистым и светлым, как морозный воздух, глубоким и бескрайним, как море.
– Ты отказываешь мне?
– Я… Нет, мой повелитель. – Он был напуган, но не глуп. – Но почему бы вам не послать туда одного из них?
Хранители были приближенными Конна, его элитой. Избранные за преданность и силу своего дара, они обеспечивали принцу мир, защищая его царство от уничтожения людьми и демонами.
С четырнадцати лет Дилан горел желанием стать одним из них и носить на шее знак хранителя.
Но, как бы горько это не было, ему пришлось признать, что он слишком близок к людям, чтобы обладать такой силой и пользоваться доверием принца.
– У них нет твоего знания острова, – сказал Конн. – И твоей связи с ним.
Перед глазами Дилана вдруг возник образ колючей женщины с татуировкой на запястье и телом, переполненным энергией.
Мы никак не связаны, подумал он. Это был всего лишь секс. А такое у него было со многими женщинами.
И он отогнал воспоминание о том, как она сказала: «Ты у меня первый… ох, за очень долгое время ».
Конн, должно быть, принял его молчание за недовольство.
– Ты ведь там вырос.
Мысли Дилана снова вернулись в башню, к теме разговора.
– Это было много лет назад.
– Там живет твоя семья.
Это был болезненный момент.
– Они больше не моя семья. Теперь я селки.
Конн смотрел на него холодными светлыми глазами.
– У тебя там есть человеческое жилье не более чем в трех милях к востоку от их дома.
Дилан покраснел. Как много он знает? И сколько информации у Конна против него?
– Это был остров моей матери.
– Дом построил твой отец.
Он этого не знал. Он уговаривал себя, что это не имеет значения.
– Это просто место, где можно остановиться, только и всего, – сказал Дилан.
– Оно как раз и пригодится, – согласился Конн. – Тебе может понадобиться пожить среди них некоторое время.
Внутри у Дилана все оборвалось.
– После более чем двадцатилетнего отсутствия мое внезапное повторное появление, скорее всего, вызовет вопросы у местных жителей.
– Не такое уж оно и внезапное, – заметил Конн. – Ты ведь был на свадьбе брата.
Как раз об этом Дилан сейчас жалел.
– Это совсем другое дело. Тогда мне не нужно было разговаривать с ними. И с отцом. И с сестрой.
На верхней губе у него выступил пот.
– Они захотят узнать, зачем я здесь.
– У людей есть для этого подходящая история. О блудном сыне.
– Не думаю, чтобы мой брат… – Мой старший брат и хороший сын, который остался с отцом! –…принял такое объяснение моего возвращения.
– Тогда придется предложить ему другое, – холодно ответил Конн. – Ты наверняка сможешь придумать оправдание, которое его удовлетворит.
Неожиданно в его голове снова всплыл образ той женщины в лунном свете: подбородок задран, рука сжимает скомканные трусики…
– Да, – медленно ответил Дилан, – смогу.
Реджина считала двадцатки у стойки кассового аппарата. Сорок, шестьдесят, восемьдесят…
Приток посетителей закончился, туристы отправились на паром, отходивший на материк в два тридцать. Косые лучи послеполуденного солнца пробивались сквозь выцветший красный навес ресторана, нагревая виниловую обивку кабинок и поцарапанный деревянный пол. За зеркальным стеклом окна виднелась яркая синева гавани и лодки на спокойной воде.
Движения Маргред, которая переставляла бокалы с пустого стола в мойку, были медлительны и грациозны, как у кошки. Они с Калебом вчера вернулись после двух ночей, проведенных в Портленде.
– Ладно. – Реджина надела резинку на пачку купюр. – Как ваш медовый месяц?
Маргред медленно и удовлетворенно улыбнулась, блеснув зубами.
– Слишком короткий.
Реджина рассмеялась, хотя на душе было тоскливо.
– Это все, на что ты могла рассчитывать, выходя за единственного полицейского на острове в разгар сезона. Если бы ты подождала до сентября, он смог бы повезти тебя в настоящее свадебное путешествие. Может быть, на Гавайи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Я думаю, что это вполне возможно.
– Месть?
Конн задумался. Демоны понимают, что такое справедливость, но они ею не руководствуются. Месть определенно будет иметь место, но при этом ими управляют гораздо более практичные соображения.
– Скажем так, демонстрация силы может подвергнуть Маргред риску.
– Зачем вы говорите мне все это?
– Она вышла замуж за твоего брата.
Губы Дилана раздвинулись, обнажив зубы.
– К несчастью. Теперь она человек. А это означает, что ее судьба меня больше не касается. Или вас… – Эти недосказанные слова как будто повисли в воздухе.
– Пока она не носит ребенка от твоего брата, – бесцветным голосом заметил Конн.
Бледное лицо Дилана стало совсем белым. А здесь замешаны чувства, подумал Конн. Похоже, он без колебаний пойдет к цели.
– Какое это может иметь значение? – спросил Дилан.
– У твоей матери была сильная кровь. Ее дар был очень могучим. Существуют песни…
«Интересно, пророчество это или выдумка?» – подумал Конн. Из песен китов ничего понять нельзя. Эти крупные млекопитающие еще в меньшей степени, чем селки, обладают чувством времени.
– Существуют предания, что дочь из рода Атаргатис может навсегда изменить баланс сил и судьбу своего народа.
– Дочь… – Глаза Дилана были непроницаемо черными. – Не сын?
Конну понравилось его разочарование. Для них обоих было бы лучше, если бы могущество Атаргатис перешло к ее сыну. К Дилану.
– В песнях говорится о дочери.
– Тогда… – Дилан нахмурился, по-прежнему глядя на карту, где остров Мэн был окрашен красным. – Тогда моя сестра.
Конн покачал головой.
– Твои брат и сестра люди. До сих пор демоны считали, что на них не стоит обращать внимание. Но если у твоего брата будет ребенок…
– Или если он будет у меня.
– Да. Я надеялся… – Конн осекся. Он больше не позволял себе надеяться, осталась только злость. – Сочетание крови твоей матери и дара Маргред может принести пользу нашему народу. Или угрозу со стороны демонов.
– Так чего же вы хотите от меня? Чтобы я попросил брата не спать с женой?
Конн тоже думал об этом.
– А он тебя послушается?
– Нет.
Конн пожал плечами.
– Тем лучше. Нас становится все меньше. Нам необходимы дети. Нам необходим этот ребенок.
Дилан ухмыльнулся.
– При условии, что Маргред сможет забеременеть от него.
– При условии, что их ребенок будет селки. И девочкой. Тогда – да.
– Слишком много условий.
Губы Конна скривились в редкой для него улыбке.
– Верно. – Очень немногие могли позволить себе говорить ему правду. – И все же что-то притягивает демонов на Край Света. Я хочу, чтобы ты выяснил, что именно.
Дилан пристально смотрел на своего повелителя. Стук сердца гулко отдавался в ушах. На мгновение ему даже показалось, что он неправильно расслышал Конна.
– Но это работа хранителя.
Взгляд принца был чистым и светлым, как морозный воздух, глубоким и бескрайним, как море.
– Ты отказываешь мне?
– Я… Нет, мой повелитель. – Он был напуган, но не глуп. – Но почему бы вам не послать туда одного из них?
Хранители были приближенными Конна, его элитой. Избранные за преданность и силу своего дара, они обеспечивали принцу мир, защищая его царство от уничтожения людьми и демонами.
С четырнадцати лет Дилан горел желанием стать одним из них и носить на шее знак хранителя.
Но, как бы горько это не было, ему пришлось признать, что он слишком близок к людям, чтобы обладать такой силой и пользоваться доверием принца.
– У них нет твоего знания острова, – сказал Конн. – И твоей связи с ним.
Перед глазами Дилана вдруг возник образ колючей женщины с татуировкой на запястье и телом, переполненным энергией.
Мы никак не связаны, подумал он. Это был всего лишь секс. А такое у него было со многими женщинами.
И он отогнал воспоминание о том, как она сказала: «Ты у меня первый… ох, за очень долгое время ».
Конн, должно быть, принял его молчание за недовольство.
– Ты ведь там вырос.
Мысли Дилана снова вернулись в башню, к теме разговора.
– Это было много лет назад.
– Там живет твоя семья.
Это был болезненный момент.
– Они больше не моя семья. Теперь я селки.
Конн смотрел на него холодными светлыми глазами.
– У тебя там есть человеческое жилье не более чем в трех милях к востоку от их дома.
Дилан покраснел. Как много он знает? И сколько информации у Конна против него?
– Это был остров моей матери.
– Дом построил твой отец.
Он этого не знал. Он уговаривал себя, что это не имеет значения.
– Это просто место, где можно остановиться, только и всего, – сказал Дилан.
– Оно как раз и пригодится, – согласился Конн. – Тебе может понадобиться пожить среди них некоторое время.
Внутри у Дилана все оборвалось.
– После более чем двадцатилетнего отсутствия мое внезапное повторное появление, скорее всего, вызовет вопросы у местных жителей.
– Не такое уж оно и внезапное, – заметил Конн. – Ты ведь был на свадьбе брата.
Как раз об этом Дилан сейчас жалел.
– Это совсем другое дело. Тогда мне не нужно было разговаривать с ними. И с отцом. И с сестрой.
На верхней губе у него выступил пот.
– Они захотят узнать, зачем я здесь.
– У людей есть для этого подходящая история. О блудном сыне.
– Не думаю, чтобы мой брат… – Мой старший брат и хороший сын, который остался с отцом! –…принял такое объяснение моего возвращения.
– Тогда придется предложить ему другое, – холодно ответил Конн. – Ты наверняка сможешь придумать оправдание, которое его удовлетворит.
Неожиданно в его голове снова всплыл образ той женщины в лунном свете: подбородок задран, рука сжимает скомканные трусики…
– Да, – медленно ответил Дилан, – смогу.
Реджина считала двадцатки у стойки кассового аппарата. Сорок, шестьдесят, восемьдесят…
Приток посетителей закончился, туристы отправились на паром, отходивший на материк в два тридцать. Косые лучи послеполуденного солнца пробивались сквозь выцветший красный навес ресторана, нагревая виниловую обивку кабинок и поцарапанный деревянный пол. За зеркальным стеклом окна виднелась яркая синева гавани и лодки на спокойной воде.
Движения Маргред, которая переставляла бокалы с пустого стола в мойку, были медлительны и грациозны, как у кошки. Они с Калебом вчера вернулись после двух ночей, проведенных в Портленде.
– Ладно. – Реджина надела резинку на пачку купюр. – Как ваш медовый месяц?
Маргред медленно и удовлетворенно улыбнулась, блеснув зубами.
– Слишком короткий.
Реджина рассмеялась, хотя на душе было тоскливо.
– Это все, на что ты могла рассчитывать, выходя за единственного полицейского на острове в разгар сезона. Если бы ты подождала до сентября, он смог бы повезти тебя в настоящее свадебное путешествие. Может быть, на Гавайи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59