«Сейчас разобью колоду, и если первой картой будет король, значит, он позвонит» (первой картой оказалась семерка). Потом шли на уступку: «Три попытки: если вытяну короля, он позвонит» (выпадала семерка). Требования постепенно снижались: «Ладно. Пять попыток. Если…»
– Прекрати! – взорвалась Бриджит.
– Извини.
Тут Бриджит приложила палец к губам и прошептала:
– Тс-с! Слушай!
– Что? – Я даже поперхнулась.
– Ты что, не слышишь?
– Что?
– Как молчит телефон? – И тут, к моему огромному удивлению, она расхохоталась, как будто у нее гора с плеч свалилась.
– Хватит, – улыбнулась она. – Больше не могу сидеть, как дура с вымытой шеей. Давай займемся чем-нибудь поинтереснее.
Густой туман депрессии, в котором я задыхалась с утра, начал рассеиваться.
– Давай оденемся, – рьяно подхватила я, – и выйдем.
Какая дурость: сидеть весь вечер дома, боясь пропустить звонок! У кокаина есть одно неоценимое достоинство: стоит принять его – и всегда случится что-нибудь удивительное. Либо встретишь мужчину, либо попадешь на вечеринку, либо что-нибудь еще. Кокаин всегда возвращал меня к жизни. И чем больше я принимала, тем более увлекательной становилась жизнь.
– У тебя ни гроша, – напомнила Бриджит.
Она совершенно права, расстроилась я. Никакого шанса купить наркотики сегодня вечером. Сначала я подумала, не попросить ли взаймы у Бриджит, но потом решила пойти другим путем.
– У меня хватит на выпивку и чаевые, – сказала я.
– Ты мне долг когда отдашь?
– Скоро, – неловко проговорила я. В последнее время Бриджит стала ужасно прижимистая.
– Ты так давно это говоришь, – пробормотала она.
– Пожалуйста! – взмолилась я. – Не будь такой занудой. Давай пойдем погуляем.
Меня уже тошнило от мечтаний на тему: «Когда я встречу мужчину моей мечты». Обычно, когда у нас с Бриджит становилось туго с развлечениями, мы развлекались тем, что выдумывали друг для друга истории о том, как мы наконец познакомились с мужчинами своей мечты. В эту игру мы играли неустанно.
– Что на мне надето? – бывало спрашивала я.
– То платье от Донны Каран, которое мы с тобой видели в витрине.
– Какое – черное?
– Нет, темно-зеленое.
– Еще лучше. Спасибо, Бриджит. Можно, я буду худенькая?
– О, разумеется! Восемь с половиной фунтов подойдет?
– Чуть поменьше.
– Восемь?
– Спасибо. А как это возможно? Липосакция?
– Нет, – говорила она. – Ты только что перенесла дизентерию и избавилась от всех своих жировых запасов без всяких усилий.
– Но как мне удалось заполучить эту дизентерию? Это же какая-то экзотическая болезнь. Не придешь в магазин и не скажешь: «Заверните».
– Ладно, ты перед этим общалась с мужчиной, который провел отпуск в Индии… Слушай, совершенно неважно, как ты подхватила ее! Это ведь фантазия!
– Конечно. Извини. А я выгляжу хрупкой, большеглазой и таинственной?
– Как газель, только одетая.
Чтобы поднять себе самооценку, мы обе нарядились в наши лучшие платья. Свое платье, похожее на мужскую рубашку, Бриджит приобрела в секонд-хэнде на Пятой авеню, куда сдавали поношенные вещи приличные люди. А я надела короткое черное платьице, купленное в том же магазине. Плюс моя сумка как бы от «Прада», купленная на самом деле на Канал-стрит за десять долларов. Возможно, на миллион я и не тянула, но на двадцать семь – двадцать восемь долларов – вполне.
Я, как всегда, переживала из-за своих черных туфель на высоких каблуках, в которых лодыжки можно было вывихнуть. Волновалась, что выгляжу в них слишком высокой.
– Обувай, – велела Бриджит. – Какой смысл было покупать их, если потом не носить?
И мы побрели в «Ламу», время от времени спотыкаясь на высоких каблуках.
«Лама» – это коктейль-бар в стиле шестидесятых: безумно яркие галогеновые светильники, странные металлические стулья и прочая ерунда. Очень, очень стильный бар.
Бриджит с кислым видом уселась на какой-то пластиковый полупрозрачный диванчик:
– Не уверена, что эта штука выдержит мой вес, – нервно заметила она. – Нет! – решительно воспротивилась она, когда я хотела присесть рядом с ней. – Вдвоем мы точно его сломаем.
– Ого! Ничего себе! – сказала она несколько секунд спустя.
– Что?
– Эта штуковина прозрачная. Знаешь, как все расплющивается, когда сидишь? Все, кто смотрит сзади, будут думать, что у меня бедра – пятьдесят дюймов. Обойди-ка сзади и посмотри, – прошептала она страшным голосом, – только не показывай, что ты нарочно смотришь… Так, беглый взгляд.
Чувствуя себя полной дурой, я обогнула диванчик.
– Все нормально, – сказала я, вернувшись, и заняла свое место на стульчике, напоминающем перевернутое ведро. Моя задница свисала чуть ли не до пола, а коленки торчали выше головы. В общем, во всем этом было нечто гинекологическое.
– Извините, – сказал нежный, чуть гнусавый голос, – можно спросить вас…
Со своего дурацкого насеста я взглянула на вежливого юношу. Лет восемнадцать, не больше. Слишком молод.
– В том, что вы сейчас проделали, есть некий… мистический смысл?
– А что я сейчас сделала?
– Обошли то место, на котором сидели. – Он был до смешного хорошенький. Я даже обрадовалась, что он не девушка, мне и так конкуренток хватало.
– Ах, это! Да, знаете ли. Старинная ирландская традиция.
– Китайская! – поправила меня Бриджит.
– Такие ритуалы есть как в китайской, так и в ирландской культурах, – примирительно заметила я. – Этот ритуал…
– Приносит удачу? – радостно спросил юноша, похожий на девушку.
– Именно так.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
– Мог бы и угостить нас выпивкой, – с горечью заметила Бриджит, когда он отошел.
Мы наблюдали, как он подошел к группе сверстников и стал что-то оживленно им объяснять, делая круговые движения пальцем. Потом, после некоторой паузы он повертел пальцем в противоположном направлении. На лице его появилось некоторое замешательство, и он дернулся было опять к нам.
– Против часовой стрелки! – крикнула я ему.
Мальчик просиял и с удвоенной энергией продолжал объяснения. Через несколько минут мы увидели, как они все дружно встали и гуськом пошли вокруг своих стульев. Обойдя полный круг, они пожали друг другу руки и с чувством обнялись.
Вскоре к ним подошла девушка, сидевшая за соседним столиком, и что-то спросила. Мальчик, похожий на девочку, ответил ей, несколько раз указав в нашу с Бриджит сторону и описав пальцем круг в воздухе. Девушка вернулась к своим, и через несколько секунд все они встали, обошли свой столик и снова сели на свои места. И снова рукопожатия, объятия и поцелуи. Потом к их столику кто-то подошел… И так далее. Все это распространялось, как взрывная волна.
Было жарко. Мы сидели на наших неудобных местах и потягивали наши изысканные напитки.
Напитки в «Ламе» традиционно подавали сильно охлажденными и всегда с легкой закуской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Прекрати! – взорвалась Бриджит.
– Извини.
Тут Бриджит приложила палец к губам и прошептала:
– Тс-с! Слушай!
– Что? – Я даже поперхнулась.
– Ты что, не слышишь?
– Что?
– Как молчит телефон? – И тут, к моему огромному удивлению, она расхохоталась, как будто у нее гора с плеч свалилась.
– Хватит, – улыбнулась она. – Больше не могу сидеть, как дура с вымытой шеей. Давай займемся чем-нибудь поинтереснее.
Густой туман депрессии, в котором я задыхалась с утра, начал рассеиваться.
– Давай оденемся, – рьяно подхватила я, – и выйдем.
Какая дурость: сидеть весь вечер дома, боясь пропустить звонок! У кокаина есть одно неоценимое достоинство: стоит принять его – и всегда случится что-нибудь удивительное. Либо встретишь мужчину, либо попадешь на вечеринку, либо что-нибудь еще. Кокаин всегда возвращал меня к жизни. И чем больше я принимала, тем более увлекательной становилась жизнь.
– У тебя ни гроша, – напомнила Бриджит.
Она совершенно права, расстроилась я. Никакого шанса купить наркотики сегодня вечером. Сначала я подумала, не попросить ли взаймы у Бриджит, но потом решила пойти другим путем.
– У меня хватит на выпивку и чаевые, – сказала я.
– Ты мне долг когда отдашь?
– Скоро, – неловко проговорила я. В последнее время Бриджит стала ужасно прижимистая.
– Ты так давно это говоришь, – пробормотала она.
– Пожалуйста! – взмолилась я. – Не будь такой занудой. Давай пойдем погуляем.
Меня уже тошнило от мечтаний на тему: «Когда я встречу мужчину моей мечты». Обычно, когда у нас с Бриджит становилось туго с развлечениями, мы развлекались тем, что выдумывали друг для друга истории о том, как мы наконец познакомились с мужчинами своей мечты. В эту игру мы играли неустанно.
– Что на мне надето? – бывало спрашивала я.
– То платье от Донны Каран, которое мы с тобой видели в витрине.
– Какое – черное?
– Нет, темно-зеленое.
– Еще лучше. Спасибо, Бриджит. Можно, я буду худенькая?
– О, разумеется! Восемь с половиной фунтов подойдет?
– Чуть поменьше.
– Восемь?
– Спасибо. А как это возможно? Липосакция?
– Нет, – говорила она. – Ты только что перенесла дизентерию и избавилась от всех своих жировых запасов без всяких усилий.
– Но как мне удалось заполучить эту дизентерию? Это же какая-то экзотическая болезнь. Не придешь в магазин и не скажешь: «Заверните».
– Ладно, ты перед этим общалась с мужчиной, который провел отпуск в Индии… Слушай, совершенно неважно, как ты подхватила ее! Это ведь фантазия!
– Конечно. Извини. А я выгляжу хрупкой, большеглазой и таинственной?
– Как газель, только одетая.
Чтобы поднять себе самооценку, мы обе нарядились в наши лучшие платья. Свое платье, похожее на мужскую рубашку, Бриджит приобрела в секонд-хэнде на Пятой авеню, куда сдавали поношенные вещи приличные люди. А я надела короткое черное платьице, купленное в том же магазине. Плюс моя сумка как бы от «Прада», купленная на самом деле на Канал-стрит за десять долларов. Возможно, на миллион я и не тянула, но на двадцать семь – двадцать восемь долларов – вполне.
Я, как всегда, переживала из-за своих черных туфель на высоких каблуках, в которых лодыжки можно было вывихнуть. Волновалась, что выгляжу в них слишком высокой.
– Обувай, – велела Бриджит. – Какой смысл было покупать их, если потом не носить?
И мы побрели в «Ламу», время от времени спотыкаясь на высоких каблуках.
«Лама» – это коктейль-бар в стиле шестидесятых: безумно яркие галогеновые светильники, странные металлические стулья и прочая ерунда. Очень, очень стильный бар.
Бриджит с кислым видом уселась на какой-то пластиковый полупрозрачный диванчик:
– Не уверена, что эта штука выдержит мой вес, – нервно заметила она. – Нет! – решительно воспротивилась она, когда я хотела присесть рядом с ней. – Вдвоем мы точно его сломаем.
– Ого! Ничего себе! – сказала она несколько секунд спустя.
– Что?
– Эта штуковина прозрачная. Знаешь, как все расплющивается, когда сидишь? Все, кто смотрит сзади, будут думать, что у меня бедра – пятьдесят дюймов. Обойди-ка сзади и посмотри, – прошептала она страшным голосом, – только не показывай, что ты нарочно смотришь… Так, беглый взгляд.
Чувствуя себя полной дурой, я обогнула диванчик.
– Все нормально, – сказала я, вернувшись, и заняла свое место на стульчике, напоминающем перевернутое ведро. Моя задница свисала чуть ли не до пола, а коленки торчали выше головы. В общем, во всем этом было нечто гинекологическое.
– Извините, – сказал нежный, чуть гнусавый голос, – можно спросить вас…
Со своего дурацкого насеста я взглянула на вежливого юношу. Лет восемнадцать, не больше. Слишком молод.
– В том, что вы сейчас проделали, есть некий… мистический смысл?
– А что я сейчас сделала?
– Обошли то место, на котором сидели. – Он был до смешного хорошенький. Я даже обрадовалась, что он не девушка, мне и так конкуренток хватало.
– Ах, это! Да, знаете ли. Старинная ирландская традиция.
– Китайская! – поправила меня Бриджит.
– Такие ритуалы есть как в китайской, так и в ирландской культурах, – примирительно заметила я. – Этот ритуал…
– Приносит удачу? – радостно спросил юноша, похожий на девушку.
– Именно так.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
– Мог бы и угостить нас выпивкой, – с горечью заметила Бриджит, когда он отошел.
Мы наблюдали, как он подошел к группе сверстников и стал что-то оживленно им объяснять, делая круговые движения пальцем. Потом, после некоторой паузы он повертел пальцем в противоположном направлении. На лице его появилось некоторое замешательство, и он дернулся было опять к нам.
– Против часовой стрелки! – крикнула я ему.
Мальчик просиял и с удвоенной энергией продолжал объяснения. Через несколько минут мы увидели, как они все дружно встали и гуськом пошли вокруг своих стульев. Обойдя полный круг, они пожали друг другу руки и с чувством обнялись.
Вскоре к ним подошла девушка, сидевшая за соседним столиком, и что-то спросила. Мальчик, похожий на девочку, ответил ей, несколько раз указав в нашу с Бриджит сторону и описав пальцем круг в воздухе. Девушка вернулась к своим, и через несколько секунд все они встали, обошли свой столик и снова сели на свои места. И снова рукопожатия, объятия и поцелуи. Потом к их столику кто-то подошел… И так далее. Все это распространялось, как взрывная волна.
Было жарко. Мы сидели на наших неудобных местах и потягивали наши изысканные напитки.
Напитки в «Ламе» традиционно подавали сильно охлажденными и всегда с легкой закуской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138