ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Насчет много работы Никита Машке, конечно, соврал: работы только и оста-
валось, что забрать у контролеров утвержденный и опечатанный ролик (а
Никите уже сообщили по телефону, что ролик утвержден и опечатан, да и
прежде сомнений не было, что так оно и получится) и спустить на передат-
чик.
В прошлом году генерал Малофеев предложил сдвинуть график передач на
день вперед против вашингтонского, - и впрямь, хули бздеть, когда все
каналы информации в наших руках?! - и для Никиты раз-навсегда закончи-
лись нервы под дулом взведенного автомата, закончилась постоянная исте-
рическая готовность выключить, заменить, заглушить, - теперь все можно
было сделать загодя, в спокойной обстановочке, любое сообщение - обду-
мать, любой промах - поправить.
Вот и сегодня: получив утром запись вчерашнего вашингтонского ориги-
нала, Никита внимательно прослушал его дважды и решил оставить на месте
кусок про последний американский бестселлер (судя по пересказу нату-
ральной Людмилы Фостер - глуповатый и мало чем отличающийся от бестсел-
леров Юлиана Семенова, разве в дурную сторону). Можно было б, пожалуй,
оставить и открытое письмо русских писателей-эмигрантов в адрес Политбю-
ро ЦК КПСС, весьма напоминающее открытое письмо Моськи в адрес Слона, но
Никита работал в "Голосе" не первый год и знал, что перестраховщи-
ки-контролеры с двенадцатого все равно письмо вырежут и нужно будет
что-то придумывать в пожарном порядке или ставить глушилку на целые
двадцать минут и в результате лишиться как минимум половины премиальных,
- поэтому вклеил на место письм на той еще неделе сделанную заготовку о
переводе на английский и бешеном успехе в Штатах очередного опуса поэ-
та-лауреата Вознесенского. Идущее дальше сообщение о новой абличительной
книге из высших тактических соображений оставляемого пока Комитетом в
Советском Союзе последнего писателя-диссидента потребовало только косме-
тического, так сказать, ремонта: замены двух-трех фраз - после чего со-
общение превращалось в такой конский цирк, что, надо думать, последние
знакомые последнего писателя-диссидента перестанут, прослушав передачу,
подавать ему руку. Танька Семенова, специалистка по голосу Фостер, запи-
сала эти две-три фразы, Никита со звукооператором вмонтировали их в нуж-
ные места под глушилочку, и готовый ролик часа еще в четыре был отправ-
лен на двенадцатый этаж.
Никита помыл стакан, бросил в рот таблетку и нажал кнопку - не похо-
жую, правда, на грибок для штопки носков, но тоже крупную и красную. Ав-
томат заурчал, забулькал, однако воды не выдал ни капли, а таблетка тая-
ла, распространяя по небу и языку приторную, тошнотворную сладость. Вот
страна! - разозлился Никита и выплюнул на пол раскисший аэрон. Там, вни-
зу, одних инженеров сотни четыре, не считая техников, а не могут нала-
дить сраную железяку! Не работает? услышал Никита за спиною вопрос пре-
исподнего, повернулся и пошел прочь, с отвращением глотая сладкую от аэ-
рона слюну: не работает!
За двумя коленами коридора находились дальние лифты. Никита вызвал
кабину и стал следить, как последовательно загораются и гаснут номера
этажей на табло: одиннадцатый - высокое начальство, ныне повально пребы-
вающее в отпусках, десятый и девятый, родные: "Голос Америки", восьмой -
"Русская служба Би-Би-Си", седьмой - "Радио Свобода", шестой - "Немецкая
волна из Кельна", пятый - Канада и Швеция, четвертый - "Голос Израиля",
"Ватикан" и, кажется, кто-то еще, третий - соцстраны от Китая до Югосла-
вии и Албании. На втором расположилась столовая. Вот вспыхнул, наконец,
и первый, двери приглашающе распахнулись, показав Никите в зеркале его
самого. Нехорошего цвета было лицо у Никиты, болезненного, бледно-зеле-
новатого, и нечего было обманывать себя, объясняя дурное самочувствие
отсутствием ионаторов, - просто Никита знал, чт может случиться к ночи,
и животное нежелание гибнуть действовало таким вот неприятным образом.
Лифт останавливался буквально на каждом этаже, принимая в свое брюхо од-
них, выпуская других: дикторов, редакторов, авторов, контролеров, пожар-
ников и прапоров из охраны, - Никита смотрел на лица без сожаления, ка-
кое непроизвольно возникает, когда видишь человека, обреченного умереть
в самом скором времени. Впрочем, так же, без сожаления, смотрел и на от-
ражение собственного лица. А тошнота - тошнота от воли и разума не зави-
села.
На десятом Никита вышел и побрел по серому ворсу паласа вдоль длинно-
го, неярким холодным светом заполненного коридора. Двери проплывали
справа и слева, одинаковые, зеленоватого финского дерева; про некоторые
из них Никита знал, чт за ними: вот бездельники "Из мира джаза" (Луис
Канновер), идущие обычно в эфир целиком, без вымарок и доделок, вот -
"Театр, эстрада, концерт", вот - "Религиозная жизнь евреев", эти три
двери - "Программа для молодежи", - тут ребятишки и впрямь пашут! Через
десяток шагов после второго поворота коридор уступом расширился в правую
сторону. В уступе, отгороженном тонким витым шнуром, по обеим сторонам
уже не деревянной - массивной металлической, как в бомбоубежище, двери -
стояло двое вооруженных прапоров. Здесь находилась святая святых "Голоса
Америки": студия прямого эфира, откуда по сегодня велись живые, не с
пленки, передачи последних известий.
Никита не застал тех легендарных времен, когда здание на Яузе безраз-
дельно принадлежало Трупцу Младенца Малого, и все без исключения прог-
раммы от первого до последнего слова готовились на месте (как раз тогда
произошел, говорят, совершенно анекдотический случай с "Радио Свобода",
не с тем, что на седьмом этаже, а с натуральным, американским: ребятки
оттуда: цээрушники и эмигрировавшие диссиденты, - заметив, что ГБ рабо-
тает за них, перестали бить палец о палец, ловили яузские передачи и
предъявляли своим шефам в качестве отчета за получаемые бабки), - Никита
пришел на службу уже в период нового начальства и его установки макси-
мально использовать передачи врага: установки, где удачно слились инте-
ресы маскировочные с лозунгом всенародной экономии (нашим долго не уда-
валось заставить разленившихся мюнхенских коллег снова приняться за де-
ло: целыми неделями, бывало, молчали обе "Свободы" - американская и со-
ветская, - ждали, кто кого переупрямит!) - и несколько лет, до самого
момента, когда по инициативе генерала Малофеева график сдвинулся, бывал
в этой комнате каждую неделю: сидел за столиком, внимательно слушал че-
рез наушники натуральный Вашингтон и то пропускал его в эфир, то - вводя
через микшер глушилку, подавал сигнал Таньке, или Екатерине, или Солже-
ницыну, - тому, словом, кто имитировал прерванный голос, - чтобы читали
запасной текст, покуда Никита снова не воротится к Вашингтону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172