Два монстра, похожие на грифонов, зарычали на меня.
– Ну, я пошел. – Нетопырь с беспокойством воззрился на придверных зверей. – У меня еще дел полно…
И исчез прежде, чем я успел раскрыть рот.
За дверью слышались негромкие голоса. Решив, что терять все равно нечего, я постучал и, чуточку выждав, толкнул дверь.
Она открылась неожиданно легко, явив мне просторную комнату. Несколько кресел стояли вдоль стен. В центре на возвышении на треноге покачивался котел для гаданий. По стенам были развешаны картины и схемы пентаграмм, по углам притулились два шкафа и полки с книгами и пергаментными свитками.
Половина кресел была сдвинута к середине комнаты, где стоял накрытый стол с остатками праздничного ужина. При взгляде на тарталетки, полупустые салатницы и бокалы я вспомнил, что последний раз ел часов двенадцать назад.
Четыре женщины повернули головы в мою сторону. Пятым за столом был крупный угольно-черный козел с пышной гривой на шее и развесистыми рогами.
– Мессир Леонард? – Я решил не терять времени. – Я Максимилиан Мортон, тот самый, который…
– Позвольте ваш амулет.
Это произнесла немолодая женщина с холодным высокомерным лицом. Она выглядела так безупречно, что я не просто протянул ей амулет на цепочке, но и раскланялся:
– Прошу вас, леди.
– Леди Ульфрида, – сухо молвила она, сделала пасс над моим амулетом холеной рукой знатной дамы и кивнула присутствующим: – Да, это он.
Дамы сразу заахали, сгрудились вокруг меня. Мой чемодан и сумку с книгами оставили у порога, а меня затормошили, подтаскивая к столу.
– Где же вы были, молодой человек?! – дребезжащим голосом воскликнул мессир Леонард. – Признаться, мы ждали вас с дневным экспрессом и даже выслали специальный дилижанс!
– Я опоздал к продаже билетов на этот поезд.
– Опоздали? – В разговор вступила еще одна женщина, средних лет, плотная с миловидным лицом и неприятным пронзительным голосом. – Постарайтесь впредь больше не опаздывать, молодой человек. Дисциплина – вот самое главное. Без дисциплины нет педагогики, и то, что вы – Мортон, вас нисколько не извиняет. Более того, на вашем месте я бы серьезно задумалась над своим поведением, ибо столь высокое имя налагает определенную ответственность. Все беды от недисциплинированности…
– И все мировые открытия тоже, – промолвил негромкий шелестящий голос из глубины одного из кресел. Сидевшая там женщина почти полностью сливалась с ним. – Если рассудить здраво, то лишь те, кто нарушает существующие догмы, кому тесны рамки закона, кто плюет на дисциплину – только те и способны достичь чего-либо в этой жизни. Ибо они суть те, кто раздвигает горизонты для других людей, улучшая их жизнь. И пускай они ступают по терниям и непризнаны при жизни, но после смерти им воздвигают памятники. Во все века и времена были такие – бунтари, мечтатели, талантливые одиночки… маги, в конце концов!.. Мы воспитываем магов, а у мага главное качество – фантазия и вера в чудо, в то, что однажды свершится нечто, разрушающее привычный круг, и тогда…
– Ваша теория интересна, коллега Маска, но молодой человек устал, – притопнул ногой мессир Леонард. – Я весьма сожалею, что вы не прибыли раньше. В таком случае вы бы посетили наш Осенний бал и вчерне познакомились со школой, детьми и преподавателями. Впрочем, у вас будет время завтра…
– Занятия начинаются в восемь утра, – перебила директора та самая дама, что говорила о дисциплине. – У вас занятие с шестым курсом. Потом еще три пары – и после половины четвертого можете знакомиться со школой сколько влезет. Только не забудьте к следующему понедельнику предоставить мне вашу программу и план занятий.
– Морана Геррейд, – мессир Леонард качнул рогами, – юноша только что приехал. Может быть, вы повремените с подобными нагрузками?
– Пустяки, – отмахнулась дама Морана. – Наши дети и так потеряли десять дней. Будет просто преступлением, если мы позволим пропасть хотя бы еще одному дню.
– Я вас провожу. – Леди, проверявшая мою личность по амулету, взяла со стола два бутерброда и бокал и вышла, кивком головы поманив меня за собой. – Наши комнаты в одном крыле.
– Не забудьте, что на вашем попечении еще и живой уголок! – крикнула мне вслед Морана Геррейд.
Глава 2
Не помню, как я добрался до своей комнаты. Леди, представившаяся как Ульфрида ап-Элль, оставила мне бокал вина и бутерброды, поздравила с Осенним Равноденствием и удалилась, а я провалился в сон, едва бутерброды оказались в моем желудке. Собственно, я уснул за едой, и они провалились туда очень быстро – добавочное ускорение придало им мое падение в кровать.
Шесть часов спустя я стоял в огромной школьной столовой на помосте, на котором располагались учительские столики. Мессир Леонард запрыгнул на свое персональное кресло и, пока ученики торопливо поглощали завтрак, представил меня коллегам. Едва услышав мое имя, они окружили меня, и на сей раз церемония знакомства затянулась, потому что каждой учительнице захотелось пожать мне руку и лично спросить, тот ли я самый лорд Мортон.
Вчера в учительской я видел далеко не всех – большая часть педагогов в первом часу ночи уже спала. Остались лишь те, кто дежурил на Осеннем балу. Морана Геррейд оказалась завучем и преподавателем магии рун. Леди Ульфрида – магии стихий. Дама Маска, которая рассуждала о запретах и фантазии, – магии иллюзий. Она меняла наряды иногда по нескольку раз в день, и уже через неделю я пришел к выводу, что вся высокая мода не только мира магов, но и простых смертных работает лишь для того, чтобы обеспечить Маску нарядами.
Остальные учителя тоже были весьма своеобразны, но сейчас я ограничусь лишь краткими характеристиками.
Маленькая старушка с седым пучком волос и очками на носу, дама Труда, была преподавателем по предметной магии. Она вечно что-то вязала и смотрела на всех ласково и снисходительно. Магию слова преподавала Сирена – ее мягкий журчащий голос до сих пор стоит у меня в ушах. Стоило ей заговорить, как слушатели забывали обо всем – и это при том, что она вечно одевалась нарочито небрежно, в какие-то балахоны и накидки.
Магия жеста и танца была представлена Лыбедью – шикарной блондинкой в столь декольтированном платье, что я побагровел, когда она представилась мне, а дама Морана сделала коллеге замечание «за растление малолетних». Это я-то малолетний? Впрочем, строгая завуч наверняка имела в виду школьников.
Вторым завучем была Берегиня – мускулистая старуха в кожанке с длинной седой косой на груди. Она вечно курила, и даже здороваясь со мной в первый раз, не выпускала изо рта трубки. Она преподавала в школе боевую магию.
Смуглая худощавая Лилита была специалистом по начальной магии – предмету, с которого начиналось обучение в любой школе, независимо от последующей специализации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
– Ну, я пошел. – Нетопырь с беспокойством воззрился на придверных зверей. – У меня еще дел полно…
И исчез прежде, чем я успел раскрыть рот.
За дверью слышались негромкие голоса. Решив, что терять все равно нечего, я постучал и, чуточку выждав, толкнул дверь.
Она открылась неожиданно легко, явив мне просторную комнату. Несколько кресел стояли вдоль стен. В центре на возвышении на треноге покачивался котел для гаданий. По стенам были развешаны картины и схемы пентаграмм, по углам притулились два шкафа и полки с книгами и пергаментными свитками.
Половина кресел была сдвинута к середине комнаты, где стоял накрытый стол с остатками праздничного ужина. При взгляде на тарталетки, полупустые салатницы и бокалы я вспомнил, что последний раз ел часов двенадцать назад.
Четыре женщины повернули головы в мою сторону. Пятым за столом был крупный угольно-черный козел с пышной гривой на шее и развесистыми рогами.
– Мессир Леонард? – Я решил не терять времени. – Я Максимилиан Мортон, тот самый, который…
– Позвольте ваш амулет.
Это произнесла немолодая женщина с холодным высокомерным лицом. Она выглядела так безупречно, что я не просто протянул ей амулет на цепочке, но и раскланялся:
– Прошу вас, леди.
– Леди Ульфрида, – сухо молвила она, сделала пасс над моим амулетом холеной рукой знатной дамы и кивнула присутствующим: – Да, это он.
Дамы сразу заахали, сгрудились вокруг меня. Мой чемодан и сумку с книгами оставили у порога, а меня затормошили, подтаскивая к столу.
– Где же вы были, молодой человек?! – дребезжащим голосом воскликнул мессир Леонард. – Признаться, мы ждали вас с дневным экспрессом и даже выслали специальный дилижанс!
– Я опоздал к продаже билетов на этот поезд.
– Опоздали? – В разговор вступила еще одна женщина, средних лет, плотная с миловидным лицом и неприятным пронзительным голосом. – Постарайтесь впредь больше не опаздывать, молодой человек. Дисциплина – вот самое главное. Без дисциплины нет педагогики, и то, что вы – Мортон, вас нисколько не извиняет. Более того, на вашем месте я бы серьезно задумалась над своим поведением, ибо столь высокое имя налагает определенную ответственность. Все беды от недисциплинированности…
– И все мировые открытия тоже, – промолвил негромкий шелестящий голос из глубины одного из кресел. Сидевшая там женщина почти полностью сливалась с ним. – Если рассудить здраво, то лишь те, кто нарушает существующие догмы, кому тесны рамки закона, кто плюет на дисциплину – только те и способны достичь чего-либо в этой жизни. Ибо они суть те, кто раздвигает горизонты для других людей, улучшая их жизнь. И пускай они ступают по терниям и непризнаны при жизни, но после смерти им воздвигают памятники. Во все века и времена были такие – бунтари, мечтатели, талантливые одиночки… маги, в конце концов!.. Мы воспитываем магов, а у мага главное качество – фантазия и вера в чудо, в то, что однажды свершится нечто, разрушающее привычный круг, и тогда…
– Ваша теория интересна, коллега Маска, но молодой человек устал, – притопнул ногой мессир Леонард. – Я весьма сожалею, что вы не прибыли раньше. В таком случае вы бы посетили наш Осенний бал и вчерне познакомились со школой, детьми и преподавателями. Впрочем, у вас будет время завтра…
– Занятия начинаются в восемь утра, – перебила директора та самая дама, что говорила о дисциплине. – У вас занятие с шестым курсом. Потом еще три пары – и после половины четвертого можете знакомиться со школой сколько влезет. Только не забудьте к следующему понедельнику предоставить мне вашу программу и план занятий.
– Морана Геррейд, – мессир Леонард качнул рогами, – юноша только что приехал. Может быть, вы повремените с подобными нагрузками?
– Пустяки, – отмахнулась дама Морана. – Наши дети и так потеряли десять дней. Будет просто преступлением, если мы позволим пропасть хотя бы еще одному дню.
– Я вас провожу. – Леди, проверявшая мою личность по амулету, взяла со стола два бутерброда и бокал и вышла, кивком головы поманив меня за собой. – Наши комнаты в одном крыле.
– Не забудьте, что на вашем попечении еще и живой уголок! – крикнула мне вслед Морана Геррейд.
Глава 2
Не помню, как я добрался до своей комнаты. Леди, представившаяся как Ульфрида ап-Элль, оставила мне бокал вина и бутерброды, поздравила с Осенним Равноденствием и удалилась, а я провалился в сон, едва бутерброды оказались в моем желудке. Собственно, я уснул за едой, и они провалились туда очень быстро – добавочное ускорение придало им мое падение в кровать.
Шесть часов спустя я стоял в огромной школьной столовой на помосте, на котором располагались учительские столики. Мессир Леонард запрыгнул на свое персональное кресло и, пока ученики торопливо поглощали завтрак, представил меня коллегам. Едва услышав мое имя, они окружили меня, и на сей раз церемония знакомства затянулась, потому что каждой учительнице захотелось пожать мне руку и лично спросить, тот ли я самый лорд Мортон.
Вчера в учительской я видел далеко не всех – большая часть педагогов в первом часу ночи уже спала. Остались лишь те, кто дежурил на Осеннем балу. Морана Геррейд оказалась завучем и преподавателем магии рун. Леди Ульфрида – магии стихий. Дама Маска, которая рассуждала о запретах и фантазии, – магии иллюзий. Она меняла наряды иногда по нескольку раз в день, и уже через неделю я пришел к выводу, что вся высокая мода не только мира магов, но и простых смертных работает лишь для того, чтобы обеспечить Маску нарядами.
Остальные учителя тоже были весьма своеобразны, но сейчас я ограничусь лишь краткими характеристиками.
Маленькая старушка с седым пучком волос и очками на носу, дама Труда, была преподавателем по предметной магии. Она вечно что-то вязала и смотрела на всех ласково и снисходительно. Магию слова преподавала Сирена – ее мягкий журчащий голос до сих пор стоит у меня в ушах. Стоило ей заговорить, как слушатели забывали обо всем – и это при том, что она вечно одевалась нарочито небрежно, в какие-то балахоны и накидки.
Магия жеста и танца была представлена Лыбедью – шикарной блондинкой в столь декольтированном платье, что я побагровел, когда она представилась мне, а дама Морана сделала коллеге замечание «за растление малолетних». Это я-то малолетний? Впрочем, строгая завуч наверняка имела в виду школьников.
Вторым завучем была Берегиня – мускулистая старуха в кожанке с длинной седой косой на груди. Она вечно курила, и даже здороваясь со мной в первый раз, не выпускала изо рта трубки. Она преподавала в школе боевую магию.
Смуглая худощавая Лилита была специалистом по начальной магии – предмету, с которого начиналось обучение в любой школе, независимо от последующей специализации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106