– Тебе это не кажется немного зловещим?
– Я так не думаю. Мы сможем вручить их ему перед тем, как он предложит тебе зайти в воду.
– Как мы заставим его сделать это?
Алексис задумалась на мгновение.
– У меня есть идея. Я подарю Харри плавки. Это спровоцирует его посмеяться над твоим неумением плавать…
Том и Алексис провели уик-энд тихо и спокойно.
Они спрятали припасенные для Харри подарки. Алексис казалась особенно довольной их выбором. Она преподнесет ему маленькие, сексуальные плавки цвета морской волны от «Массана», а Том – коробку "Альваро Бревас". Продавец в табачной лавке заверил их, что это – лучшие испанские сигары.
Алексис попросила Маргериту испечь у себя дома пирог со взбитыми сливками и принести его в понедельник в Лос Амантес накрытым, чтобы он стал сюрпризом. На обед Маргерита подаст любимое местное блюдо Харри – паэллу. Том уже купил в Аликанте ящик розового шампанского.
Все было подготовлено.
Том не мог не заметить, что Харри крутился в понедельник утром на кухне, когда Маргерита начала выкладывать компоненты для паэллы. Бедный Харри. Он здорово увлекся хорошенькой блондинкой, подумал Том, невольно сочувствуя своей жертве. Хорошо, что Харри может немного пофлиртовать в свой последний день на земле. Тому казалось, что он наблюдает за осужденным, наслаждающимся перед казнью исполнением своего последнего желания.
Маргерита, как обычно, в шесть часов отправилась домой, сказав Алексис, что ей придется лишь повернуть регулятор плиты, чтобы подогреть паэллу. Салат охлаждался в холодильнике вместе с четырьмя бутылками розового шампанского.
– Я так тебе благодарна, – сказала Алексис девушке. – Ты мне очень помогла.
– Я рада, сеньора. Надеюсь, сеньор получит удовольствие от вечера. Buenos tardes.
– Buenas tardes, – сказала Алексис. – Увидимся завтра.
Когда Маргерита исчезла, Том обеспокоенно посмотрел на Алексис.
– Хотел бы я знать, как она отреагирует завтра на прискорбное известие.
– Удивится. Опечалится.
– Думаю, она сильно удивится. Не покажется ли ей странным, что Харри решил искупаться в декабре? Он не похож на закаленного спортсмена.
– Не забывай, что мы – иностранцы. Испанцы считают всех иностранцев сумасшедшими. Они не судят нас по своим обычным меркам.
– Надеюсь, что Маргерита ничего не подозревает.
– Насчет чего?
– Насчет тебя и меня.
– Мы очень осторожны и бдительны. Я уверена, что она ничего не подозревает. К тому же чудесное избавление Харри от пристрастия к «перно» сделало меня счастливой женой. – Алексис лукаво улыбнулась. – Я только вчера сказала Маргерите, что мы с сеньором скоро уедем отсюда, чтобы устроить себе второй медовый месяц.
Том посмотрел на неё с восхищением и неприязнью.
– Ты думаешь обо всем, да?
– Скажем так – стараюсь. Кстати, ты мне кое о чем напомнил. Харри прилег вздремнуть. Почему бы нам не достать свечи и не воткнуть их в пирог, пока он спит?
– Неужели ты и правда купила свечи? – изумленно произнес он.
– Почему бы и нет?
– Это кощунство, Алексис. Вот почему.
Она с презрением поглядела на него.
– Если ты такой слабонервный, тебе не следовало предлагать мне то, что мы собираемся сделать. Либо у тебя есть для этого мужество, либо нет.
– Меня беспокоит не сама акция, а весь этот твой – он поежился гротескный и зловещий реквизит. Пирог, свечи, подарки, шампанское. Разве мы не можем обойтись без него?
– Конечно, не можем! Он придаст спектаклю убедительность. А теперь займемся свечами.
– Полагаю, ты даже купила одну лишнюю – для удачи.
– Разумеется, милый. – К Алексис вернулось отличное настроение. – Мы же не хотим, чтобы Харри подумал, что он не переживет следующий год, верно?
Через несколько часов Алексис, Том и Харри доедали великолепную паэллу, запивая её большим количеством шампанского.
Розовое шампанское гораздо лучше обычного, думал Том, убирая в холодильник ещё две бутылки. Оно обладало более мягким, фруктовым вкусом, было менее кислым. К своему удивлению, он понял, что выпил вдвоем с Харри почти четыре бутылки. Доля Алексис была такой малой, что её не стоило принимать в расчет. Чуть раньше Харри поддразнил свою сестру по этому поводу.
– Мое сердце разобьется, если ты не будешь праздновать мой день рождения с подобающим энтузиазмом.
– Ты знаешь, что я плохо переношу спиртное. – Она отхлебнула шампанское. – Я стараюсь изо всех сил.
– Ты пошла в нашу мать. А я, к сожалению, унаследовал дурные привычки отца.
– Ты кажешься совершенно трезвым.
– Перестань, Алексис. Я пьян, как сапожник, честное слово.
– Да? – Она казалась такой невинной. – Клянусь, Харри, ты трезв, как стеклышко.
– Признаюсь, я не чувствую себя трезвым. Мне очень здорово. Обед удался на славу.
– Он ещё не закончен. Впереди у нас десерт.
– Ты знаешь, что я не очень-то люблю сладкое.
– Этот десерт тебе понравится. Маргерита приготовила его специально к твоему дню рождения.
Имя служанки породило на лице Харри мечтательное выражение.
– Правда? Что это?
– Сюрприз.
В столовую вернулся Том. Изящный круглый стол был накрыт, как обычно, на троих, но Том невольно представил себе два прибора, которые появятся здесь завтра вечером. Один – для него, другой – для Алексис. Он нервно посмотрел на часы. Почти одиннадцать. Решающий момент приближался. Его руки покрылись испариной, в пересохшем горле образовался комок. Он надеялся, что Алексис не заметит его страха. Сама она казалась, как всегда, бесстрастной и невозмутимой. Поразительное самообладание, подумал Том.
Он снова подумал о другом обеде, лондонском, на котором не присутствовал в физическом смысле (хотя мысленно находился там), и спросил себя, держалась ли Алексис в тот вечер столь же хладнокровно. Он мог лишь предположить это. Наверно, она сохраняла ещё большее спокойствие, убивая Сару, по сути чужого ей человека, нежели сейчас, готовясь устранить Харри, её родного брата.
В том случае яд жертве дал (хотя и не сознательно) другой человек, а не сама Алексис. Этот метод принципиально отличался от использования грубой силы, которую им предстояло применить. Алексис должна была дрожать от страха. Вместо этого она улыбалась, блистая в своем новом платье рубинового цвета, которое купила в Аликанте в тот же день, когда они выбирали подарки для Харри. На шее у неё висело колье с камнем, показавшимся Тому настоящим рубином. Вероятно, это был подарок Иэна, стоивший целое состояние.
– Я уберу тарелки и принесу десерт, – сказала Алексис, вставая. – Вы оба сидите здесь и наслаждайтесь вином. Я вернусь через минуту.
Том налил шампанское себе и Харри. Слава Богу, Харри пил вино. Какое облегчение! Испытывала ли его Алексис? Она не выдавала своих чувств. Вела себя, как принято на дне рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126