повсюду закипела жизнь: тут подковывали лошадей, там чинили телеги и сбрую, там готовили ужин.
Из всего отряда лишь один всадник остался верхом посреди лагеря. Он сидел на великолепном алеганском коне и внимательно наблюдал за всем, что творилось вокруг него. Богатый костюм его несколько поблек от пыли и солнца. В этом всаднике нетрудно было узнать начальника отряда, герцога д'Армаду, или, вернее, Антонио де Медиану.
Трое слуг торопливо расставляли на вершине холмика белую парусиновую палатку, над которой тотчас взвился красный флаг с изображением бледно-голубого, украшенного шестью золотыми звездами герба, на котором красовался девиз: «Я бодрствую». Когда все было готово, всадник спешился и отдал какое-то приказание одному из слуг; слуга тотчас вскочил на лошадь и скрылся из лагеря, а герцог д'Армада задумчиво вошел в свою палатку.
К востоку от лагеря за грядой небольших холмов возвышался редкий лесок из камедных и железных деревьев, которые одни только и могут расти на этой песчаной почве. В тени этого леска также расположился на отдых отряд всадников, но у них не было ни повозок, ни мулов и никаких укреплений; численностью же этот отряд примерно вдвое превосходил отряд дона Эстебана. По бронзовому оттенку их нагих тел, слегка прикрытых короткими одеждами из шкур, по украшениям из перьев, по желтым рисункам их лиц и странным украшениям лошадей в этих всадниках нетрудно было признать одно из воинственных апачских племен.
Вокруг слегка дымившегося костра расположились десять вождей — предводителей племени, которые торжественно передавали друг другу калюмет, испокон веков игравший видную роль в их совещаниях. Подле каждого из них на песке лежало его вооружение, состоявшее из кожаного щита, украшенного по краям перьями, длинного копья, ножа и томагавка. В некотором отдалении от предводителей стояли пятеро воинов, держа под уздцы оригинально разукрашенных лошадей: на них были деревянные седла, покрытые невыделанными звериными кожами и лисьими шкурами. Эти лошади, принадлежавшие вождям племени, так горячились, что воины с трудом удерживали их.
Передавая своему соседу дымящийся калюмет, один из вождей указал пальцем на горизонт, где европеец заметил бы просто маленькое серое облачко, но зоркий глаз индейца различал струйку дыма, которая подымалась из лагеря белых. В эту минуту совещание было прервано появлением вестника, видимо, принесшего очень важную новость, так как все вожди сгруппировались вокруг него.
Если бы орел продолжал свои наблюдения, он заметил бы между лагерем белых и лагерем индейцев появление какого-то нового всадника, которого еще не успели заметить даже зоркие глаза краснокожих. То был, вероятно, тот самый человек, на поиски которого дон Антонио отправил одного из своих слуг.
Всадник этот ехал на серой в яблоках лошади. Но вот он остановился и начал приглядываться, очевидно, отыскивая какой-то след; лошадь последовала примеру хозяина, вытянув шею и раздув ноздри, и потянула в себя воздух. Одежда на всаднике состояла из кожаной куртки, какой не встретишь у индейцев; да, кроме того, и цвет его лица, хотя темный от загара, наряду с густой черной бородой указывал на его принадлежность к белой расе.
Неожиданно всадник, а это был Кучильо, пришпорил лошадь и поскакал по равнине к одному из холмов; вскоре он поднялся на его вершину, где внимание бандита было привлечено двумя противоположными объектами: он то посматривал на струйку дыма, поднимавшуюся из лагеря белых, то поворачивался в сторону лагеря индейцев.
Между тем краснокожие уже заметили его, и из их лагеря послышался глухой рев, подобный вою голодных пантер, испугавший даже реявшего в небе орла, который быстро потонул в небесной лазури.
Не теряя напрасно времени, Кучильо пустил свою лошадь вскачь по направлению к лагерю белых; индейцы, как голодные койоты, ринулись за ним в погоню.
Наконец, в отдалении за горизонтом, в точке, представлявшей собою вершину треугольника, основанием которого служила прямая, соединявшая лагеря краснокожих и белых, различалась группа людей, которых едва могли разглядеть даже зоркие глаза орла, поскольку их скрывал легкий туман, поднимавшийся от реки, берега которой поросли тенистыми деревьями. Посередине довольно широкой и быстрой реки находился небольшой зеленый островок, на котором как раз и находились в данную минуту трое или четверо путешественников. Туман мешал отчетливо различить число их, но во всяком случае их было не более четырех.
Описанная нами часть равнины простиралась до протекавшей с востока на запад реки, несколько ниже островка разделявшейся на два рукава и оканчивавшейся широкой дельтой, огражденной рядом холмов; вследствие сильных речных испарений эти холмы были совершенно скрыты в тумане, который по мере того как садилось солнце принимал то фиолетовый, то голубоватый оттенок.
Вот в этой-то дельте, занимавшей добрую квадратную милю по площади, и была сокрыта знаменитая Золотая долина, расположенная на равном расстоянии от цепи холмов и от места разветвления реки.
Благодаря искусному маневру, придуманному Диасом, экспедиции дона Эстебана удалось скрывать свои следы от индейцев в продолжение двух суток и таким образом избежать их преследования. Однако Кучильо вовсе не прельщала перспектива разделить сокровища Вальдорадо с отрядом в шестьдесят человек, а потому у него возникла идея несколько уменьшить число своих спутников. С этой целью он отделился от экспедиции под предлогом разведки дальнейшего пути, надеясь воспользоваться своим отсутствием для того, чтобы навести индейцев на следы экспедиции. Заблудиться один на равнине он не боялся, поскольку слишком хорошо изучил ее.
Отсутствие бандита продолжалось уже вторые сутки, и дон Эстебан, опасаясь какого-нибудь несчастья с ним, приказал развести у себя в лагере костер, дым которого должен был указать Кучильо дорогу; с этой же целью испанец выслал слугу, который, по его приказанию, как мы видели, поспешно покинул лагерь и отправился на поиски авантюриста. Такая заботливость со стороны дона Антонио объяснялась тем, что только Кучильо мог служить проводником для экспедиции и довести ее до Вальдорадо.
А тем временем в голове бандита зародился новый адский план, и исполнение его должно было привести Кучильо к давно заслуженному им возмездию. Однако не станем забегать вперед и вернемся снова в лагерь краснокожих.
Вестник, привезший индейцам такие важные новости, которые сразу привели в движение весь лагерь, был послан на розыски экспедиции дона Эстебана, которую индейцы неожиданно потеряли из виду. Во время этих поисков посланный приблизился к берегу реки и там, укрывшись в густом ивняке, росшем по берегам ее, заметил на маленьком островке трех белых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198
Из всего отряда лишь один всадник остался верхом посреди лагеря. Он сидел на великолепном алеганском коне и внимательно наблюдал за всем, что творилось вокруг него. Богатый костюм его несколько поблек от пыли и солнца. В этом всаднике нетрудно было узнать начальника отряда, герцога д'Армаду, или, вернее, Антонио де Медиану.
Трое слуг торопливо расставляли на вершине холмика белую парусиновую палатку, над которой тотчас взвился красный флаг с изображением бледно-голубого, украшенного шестью золотыми звездами герба, на котором красовался девиз: «Я бодрствую». Когда все было готово, всадник спешился и отдал какое-то приказание одному из слуг; слуга тотчас вскочил на лошадь и скрылся из лагеря, а герцог д'Армада задумчиво вошел в свою палатку.
К востоку от лагеря за грядой небольших холмов возвышался редкий лесок из камедных и железных деревьев, которые одни только и могут расти на этой песчаной почве. В тени этого леска также расположился на отдых отряд всадников, но у них не было ни повозок, ни мулов и никаких укреплений; численностью же этот отряд примерно вдвое превосходил отряд дона Эстебана. По бронзовому оттенку их нагих тел, слегка прикрытых короткими одеждами из шкур, по украшениям из перьев, по желтым рисункам их лиц и странным украшениям лошадей в этих всадниках нетрудно было признать одно из воинственных апачских племен.
Вокруг слегка дымившегося костра расположились десять вождей — предводителей племени, которые торжественно передавали друг другу калюмет, испокон веков игравший видную роль в их совещаниях. Подле каждого из них на песке лежало его вооружение, состоявшее из кожаного щита, украшенного по краям перьями, длинного копья, ножа и томагавка. В некотором отдалении от предводителей стояли пятеро воинов, держа под уздцы оригинально разукрашенных лошадей: на них были деревянные седла, покрытые невыделанными звериными кожами и лисьими шкурами. Эти лошади, принадлежавшие вождям племени, так горячились, что воины с трудом удерживали их.
Передавая своему соседу дымящийся калюмет, один из вождей указал пальцем на горизонт, где европеец заметил бы просто маленькое серое облачко, но зоркий глаз индейца различал струйку дыма, которая подымалась из лагеря белых. В эту минуту совещание было прервано появлением вестника, видимо, принесшего очень важную новость, так как все вожди сгруппировались вокруг него.
Если бы орел продолжал свои наблюдения, он заметил бы между лагерем белых и лагерем индейцев появление какого-то нового всадника, которого еще не успели заметить даже зоркие глаза краснокожих. То был, вероятно, тот самый человек, на поиски которого дон Антонио отправил одного из своих слуг.
Всадник этот ехал на серой в яблоках лошади. Но вот он остановился и начал приглядываться, очевидно, отыскивая какой-то след; лошадь последовала примеру хозяина, вытянув шею и раздув ноздри, и потянула в себя воздух. Одежда на всаднике состояла из кожаной куртки, какой не встретишь у индейцев; да, кроме того, и цвет его лица, хотя темный от загара, наряду с густой черной бородой указывал на его принадлежность к белой расе.
Неожиданно всадник, а это был Кучильо, пришпорил лошадь и поскакал по равнине к одному из холмов; вскоре он поднялся на его вершину, где внимание бандита было привлечено двумя противоположными объектами: он то посматривал на струйку дыма, поднимавшуюся из лагеря белых, то поворачивался в сторону лагеря индейцев.
Между тем краснокожие уже заметили его, и из их лагеря послышался глухой рев, подобный вою голодных пантер, испугавший даже реявшего в небе орла, который быстро потонул в небесной лазури.
Не теряя напрасно времени, Кучильо пустил свою лошадь вскачь по направлению к лагерю белых; индейцы, как голодные койоты, ринулись за ним в погоню.
Наконец, в отдалении за горизонтом, в точке, представлявшей собою вершину треугольника, основанием которого служила прямая, соединявшая лагеря краснокожих и белых, различалась группа людей, которых едва могли разглядеть даже зоркие глаза орла, поскольку их скрывал легкий туман, поднимавшийся от реки, берега которой поросли тенистыми деревьями. Посередине довольно широкой и быстрой реки находился небольшой зеленый островок, на котором как раз и находились в данную минуту трое или четверо путешественников. Туман мешал отчетливо различить число их, но во всяком случае их было не более четырех.
Описанная нами часть равнины простиралась до протекавшей с востока на запад реки, несколько ниже островка разделявшейся на два рукава и оканчивавшейся широкой дельтой, огражденной рядом холмов; вследствие сильных речных испарений эти холмы были совершенно скрыты в тумане, который по мере того как садилось солнце принимал то фиолетовый, то голубоватый оттенок.
Вот в этой-то дельте, занимавшей добрую квадратную милю по площади, и была сокрыта знаменитая Золотая долина, расположенная на равном расстоянии от цепи холмов и от места разветвления реки.
Благодаря искусному маневру, придуманному Диасом, экспедиции дона Эстебана удалось скрывать свои следы от индейцев в продолжение двух суток и таким образом избежать их преследования. Однако Кучильо вовсе не прельщала перспектива разделить сокровища Вальдорадо с отрядом в шестьдесят человек, а потому у него возникла идея несколько уменьшить число своих спутников. С этой целью он отделился от экспедиции под предлогом разведки дальнейшего пути, надеясь воспользоваться своим отсутствием для того, чтобы навести индейцев на следы экспедиции. Заблудиться один на равнине он не боялся, поскольку слишком хорошо изучил ее.
Отсутствие бандита продолжалось уже вторые сутки, и дон Эстебан, опасаясь какого-нибудь несчастья с ним, приказал развести у себя в лагере костер, дым которого должен был указать Кучильо дорогу; с этой же целью испанец выслал слугу, который, по его приказанию, как мы видели, поспешно покинул лагерь и отправился на поиски авантюриста. Такая заботливость со стороны дона Антонио объяснялась тем, что только Кучильо мог служить проводником для экспедиции и довести ее до Вальдорадо.
А тем временем в голове бандита зародился новый адский план, и исполнение его должно было привести Кучильо к давно заслуженному им возмездию. Однако не станем забегать вперед и вернемся снова в лагерь краснокожих.
Вестник, привезший индейцам такие важные новости, которые сразу привели в движение весь лагерь, был послан на розыски экспедиции дона Эстебана, которую индейцы неожиданно потеряли из виду. Во время этих поисков посланный приблизился к берегу реки и там, укрывшись в густом ивняке, росшем по берегам ее, заметил на маленьком островке трех белых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198