Десять лет назад я все устроил так,
что мой персонал сам по себе может справиться с чем угодно. Мне же
остается только время от времени возвращаться, чтобы подписывать бумаги, в
промежутках занимаясь тем, что мне самому заблагорассудится. Теперь этот
подхалимский жест - заставить самого управляющего сопровождать писаку с
Веги, хотя это мог бы с успехом сделать кто угодно из персонала! Ведь
обитатели Веги вовсе не боги!
- Ну-ка, погоди минутку, пожалуйста, - перебила она меня. - Что за
двадцать лет?
Я почувствовал, что тону.
- Тебе же нет и тридцати лет, - продолжала она.
Я почувствовал, что опустился еще глубже. Я немного выждал, затем
стал подниматься наверх.
- Э-э... Есть кое-что, о чем я никогда прежде не говорил тебе... Сам
не знаю, почему... А сколько тебе лет, Кассандра?
- Двадцать.
- Хо-хо. Что ж... я почти в четыре раза старше тебя.
- Не понимаю?
- Я и сам не понимаю... так же, как и врачи. Я как будто остановился
где-то в возрасте от двадцати до тридцати лет и таким остаюсь до сих пор.
Мне кажется, что это нечто вроде... какой-то только мне свойственной
мутации. Да разве все это имеет какое-нибудь значение?
- Не знаю... А впрочем, да.
- Но тебя же не волнует ни то, что я хромаю, ни моя избыточная
волосатость, ни даже мое лицо. Почему же тебя беспокоит мой возраст? Я
молод во всех отношениях!
- Это далеко не одно и тоже по сравнению со всем остальным, - сказала
она не допускающим возражения тоном. - А что, если ты никогда не
состаришься?
Я закусил губу.
- Обязательно состарюсь! Рано или поздно, но это все же произойдет!
- Но если это будет поздно? Я ведь люблю тебя, и я не хочу
состариться раньше!
- Ты проживешь сто - сто пятьдесят лет. Пройдешь специальный курс
омоложения. Это от тебя никуда не уйдет.
- Но все равно я не буду такой молодой, как ты!
- И вовсе я не молодой. Я родился стариком.
Но это не подействовало. Она расплакалась.
- До этого момента еще долгие и долгие годы, - старался утешить ее я,
- кто знает, что может случиться за эти годы?
От этих слов она расплакалась еще больше.
Я всегда был импульсивным. Голова у меня работает, как правило,
весьма неплохо, но мне всегда кажется, что я сначала действую, а потом все
обдумываю, что сказать. Вот и на этот раз я испортил всю основу для
дальнейшего разговора.
Именно это еще одна из причин, почему я выбрал компетентный персонал,
обзавелся хорошей радиосвязью и стараюсь большую часть времени проводить
на воле. Хотя и есть, конечно, некоторые обязанности, которые нельзя
никому перепоручить. Поэтому я сказал:
- Смотри. В какой-то степени радиация коснулась и тебя тоже. Целых
сорок лет я не мог понять, что я вовсе не сорокалетний. Возможно, нечто
подобное произойдет и с тобой.
- Тебе что, известны другие случаи, подобные твоему?
- Ну...
- Неизвестны?
Помню, что тогда мне больше всего хотелось оказаться на борту своего
судна. Не того огромного великолепного корабля, а в своей старой лоханке
под названием "Золотой Идол". Оказаться где-нибудь подальше отсюда, ну,
хотя бы в гавани. Помню, что мне хотелось снова вот так стоять на мостике
и опять увидеть Кассандру во всем ее великолепии. Хотелось начать все еще
раз с самого начала - и либо сказать ей обо всем прямо тогда, либо все это
время, пока я с ней был, даже рта не раскрывать о своем возрасте.
Это была прекрасная мечта, но, черт возьми, медовый месяц уже
заканчивался.
Я молчал, пока она не перестала плакать.
- Так что же? - спросил я в конце концов.
- Все хорошо, не обращай внимания...
Я взял ее за руку и поднес ее пальцы к губам.
- Может быть, это все же неплохая мысль, - сказала она, - что ты
должен уехать на некоторое время.
Холодный бриз снова обдал нас ледяной влагой, заставив съежиться.
Наши руки задрожали. Бриз стряхнул листья с деревьев и они закружились над
нашими головами.
- Не преувеличиваешь ли ты свой возраст? - спросила она. - Ну хоть
чуть-чуть?
Судя по ее тону, с моей стороны сейчас самым умным было согласиться с
ней. Поэтому я ответил:
- Да, - стараясь, чтобы голос мой звучал, как можно более убежденно.
Она улыбнулась мне в ответ, как бы благодаря за это признание. Вот
так мы и сидели, держась за руки и наблюдая за тем, как рассветает. Через
некоторое время она начала напевать, почти не открывая рта. Это была
печальная песня, ей было много сотен лет. Баллада о молодом борце по имени
Фомоклос, борце, которого никто не мог победить. Постепенно тот стал
считать себя величайшим из всех живущих тогда борцов. Он бросил вызов
богам, взобравшись на вершину горы. Поскольку обитель богов была
неподалеку, они не заставили себя ждать. Уже на следующий день появился
мальчик-калека, верхом на огромном, дикого вида псе. Они боролись три дня
и три ночи, Фомоклос и мальчик. А на четвертый день мальчик сломал спину
гордецу. Там, где пролилась кровь не знавшего поражений богатыря, вырос
цветок без корней, с лопатовидными листьями, питавшийся кровью, который
стал ползать по ночам в поисках утраченного духа павшего человека. Но дух
Фомоклоса покинул Землю, и поэтому эти цветы обречены вечно ползать и
искать.
Все это сейчас излагалось попроще, чем у Эсхила, но ведь и мы,
простые люди, не то, что были некогда, особенно живущие в материковой
части. А кроме того, все на самом деле было иначе.
- Почему ты плачешь? - неожиданно спросила она.
- Я думаю о картине, изображенной на щите Ахиллеса, - сказал я. - И о
том, насколько ужасно быть образованным зверем... И к тому же я не плачу.
Это влага падает на меня с листьев.
- Я приготовлю еще кофе.
Пока она готовила кофе, я вымыл чашки. Потом я сказал ей, чтобы она
присматривала за "Идолом", пока я буду отсутствовать. Если я вызову ее к
себе, то нужно будет вытащить лодку на берег.
Она внимательно все выслушала и обещала исполнить.
Солнце поднималось все выше. Высоко в небе, как вестник чего-то
страшного, появился летучий крысопаук. Мне страшно захотелось сжать
пальцами рукоятку своего пистолета 38-го калибра, открыть шумную пальбу и
увидеть, как падает это чудовище. Но огнестрельное оружие сейчас было на
борту "Идола", и поэтому я просто наблюдал за ним, пока он не скрылся из
виду.
- Говорят, что они внеземного происхождения, - сказала она мне, глядя
на исчезающего вдали крысопаука, - и что их завезли сюда с Титана для
показа в зоопарках и подобных заведениях.
- Верно.
- И что они очутились на воле в течение трех дней и одичали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50