Молодой человек лет двадцати, в куртке из толстого коричневого сукна и шляпе без пера, с небольшим ящиком под мышкой выходил с улицы в ту минуту, когда туда входили наши молодые люди. Молодой человек с виду походил на приказчика, и Ноэ остановил его.
— Друг мой, это улица Урс, не так ли?
—- Да, сударь.
— Знаете ли вы ювелира Лорио, который живет здесь?
— Это мой хозяин, господа, — ответил приказчик, отвешивая поклон. — Меня зовут Вильгельм Веркон-сен. Я родился в Шалоне на Сене и служу приказчиком у ювелира Лорио.
— Итак, мой милый, — сказал принц, — наша встреча как нельзя более удачна.
— Вы знаете, милостивые государи, господина Лорио?
— Мы явились по поручению одной знатной дамы, которая близко знает его самого, а также и его жену.
Вильгельм Верконсен поклонился.
— Госпожи Коризандры графини Грамон, — прибавил Генрих.
— Ах! — сказал приказчик, который, по-видимому, хорошо знал дела и знакомых своих господ. — Вы, господа, вероятно, приехали из Беарна?
— Совершенно верно.
— Моего хозяина нет дома, — продолжал Вильгельм, — зато хозяйка дома.
— В таком случае проводите нас к ней.
Вильгельм с минуту колебался.
Генрих, по-видимому, угадал причину и вынул из кармана письмо Коризандры.
— Взгляните, — сказал он приказчику, — мы не прощелыги какие-нибудь.
Вильгельм покраснел до корней волос. — Извините, господа, — сказал он, — но молва приписывает моему хозяину огромное богатство, хотя это неправда...
— Гм, — пробурчал Ноэ.
— И не проходит дня, чтобы не пытались обокрасть его лавку.
— Прекрасно! — прошептал Ноэ в сторону. — Ты глуп. Мы имеем в виду не деньги твоего хозяина, а его жену.
Вильгельм Верконсен повернул обратно и пошел впереди молодых людей, чтобы показать им дорогу.
— Пожалуйте же, господа, — сказал он, — жена моего хозяина, по всей вероятности, в лавке за конторкой.
Дойдя до середины улицы, Вильгельм остановился перед одноэтажным домом.
Окна его были забраны крепкими железными решетками, стены были очень толсты, а в массивной дубовой двери, обитой железом сверху донизу, на высоте человеческого роста было прорезано окошечко, которое отворялось каждый раз, когда являлся посетитель.
«Это не дом торговца, а целая крепость», — подумал Ноэ.
Вильгельм поднял тяжелый бронзовый молоток, который, упав, произвел глухой звон внутри жилища.
Окошечко немедленно открылось.
— Кто там? — раздался ворчливый голос.
Молодые люди увидели в окошке костлявое лицо цвета пергамента, обрамленное белой как снег бородой.
— Это я, Яков, я — Вильгельм.
— Ах, хорошо, — сказал старик, — ты один?
— Нет, со мною эти господа.
Старик подозрительно оглядел Генриха Наваррско-го и его спутника.
— Ты их знаешь?
— Они приехали из Беарна.
— Ты знаешь их? — повторил упрямый старик.
— У них есть с собою письмо от графини Грамон к госпоже Лорио.
— А, — протянул старик, — это дело другое. Хотя...
— Послушайте, господин Яков, — сказал Генрих Наваррский самым заискивающим голосом, — успокойтесь, мы пришли не с тем, чтобы занять под залог или как-нибудь иначе.
Слова эти окончательно успокоили недоверчивого главного приказчика господина Лорио.
Дверь повернулась на петлях и пропустила посетителей в темную прихожую, в глубине которой находилась витая лестница.
Налево была открыта дверь. За нею находилась лавка.
— Войдите, господа, — сказал старик, закрыв за ними дверь, задвигая задвижки и запирая их на два замка.
Господин Яков олицетворял собою тип еврея средних веков.
Острый профиль, белая борода, лысый лоб, длинные костлявые руки, одежда до пят, стянутая у пояса, все говорило за это. Он трижды поклонился молодым людям и сказал:
— Не угодно ли вашей милости передать мне письмо графини Грамон.
— Оно адресовано не вам, — сказал Генрих.
— Извините меня, ваша милость, — сказал старый Яков, кланяясь в четвертый раз, — госпожа Лорио никогда не принимает, не узнав раньше...
Генрих подал ему письмо.
Старый еврей взял его и прошел в лавку, оставив Генриха и Ноэ в прихожей.
— Ага, — сказал последний, оборачиваясь к Виль
гельму Верконсену, — господин Лорио, по-видимому,
очень боится за свои сокровища?
Приказчик улыбнулся, затем, нагнувшись к уху Ноэ, сказал:
— Дело совсем не в этом.
— Так в чем же?
— Господин Лорио ревнив.
«Гм, — подумал Ноэ, — в таком случае старик Яков дурак, потому что, если мы не имеем намерения ограбить его кассу, зато у нас есть виды на его жену».
Ноэ не успел закончить своих размышлений, как еврей, исчезнувший за дверью лавки, передав письмо женщине, сидевшей за решеткой конторки, из-за которой нельзя было различить черт ее лица, снова появился на пороге двери и сказал:
— Пожалуйте, господа, пожалуйте сюда!
Генрих Наваррский вошел первым и очутился в большой комнате мрачного вида, меблированной чрезвычайно просто. Несколько человек работали в ней, сидя за маленькими столиками, на которых горели лампы с абажурами.
Принц посмотрел в сторону конторки, но женщина, сидевшая за ней несколько минут перед тем, исчезла.
— Пожалуйте сюда, господа, сюда, — говорил еврей.
И он указывал рукой на открытую дверь, находившуюся в глубине лавки. Генрих направился прямо к этой двери и остановился на пороге небольшой, но богато меблированной в итальянском вкусе комнатки, устланной восточными коврами, стены которой были обиты материей с отливом. Комната эта напоминала скорее интимную приемную какой-нибудь графини, чем гостиную незнатной мещаночки на улице Урс.
-- Какая-то женщина полулежала на венецианской оттоманке.
Женщина эта все еще читала письмо Коризандры.
При шуме шагов принца она подняла голову, и принц вскрикнул.
Женщина, которую он увидел, поспешно вставшая при его входе, была та самая, которую он спас от преследований Ренэ-флорентийца на дороге из Блуа в Орлеан.
Еврей, пропустив в комнату Генриха Наваррского, затворил дверь, так что ни он сам, ни люди, работавшие в лавке, не слыхали двойного крика удивления, вырвавшегося у молодой женщины и у обоих посетителей.
-- Вы, сударыня? — начал принц. — Это вы подруга графини де Грамон?
— Да, я, — сказала молодая женщина, краснея, — а вы, милостивый государь...
— Тс, — остановил ее принц, — я приехал в Париж инкогнито, как вам сообщает Коризандра...
Прекрасная ювелирша, лицо которой сильно покраснело, смотрела на принца, не находя что сказать.:
— Сударыня, — продолжал Генрих Наваррский,— мне и в голову не приходило два дня назад, что я сижу за столом с подругой Коризандры.
— А я, ваше высочество, — ответила молодая женщина, — и представить себе не могла, что я нахожусь лицом к лицу с принцем королевской крови.
— Тс, — повторил Генрих, — в Париже меня зовут попросту господином Коарассом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52