– Я бы на твоем месте хорошенько подумал, – сказал Кэдд, отвлекаясь от карт.
– О чем? – спросил Эверод. Он раздраженно отодвинул от себя карты, не открывая их, и потянулся к стоявшей на столе бутылке вина.
Кэдд смешал карты Эверода и свои.
– Надо ли драться с Ксавьером.
– Ты думаешь, схватка была бы неравной? – Виконт понемногу закипал. Хорош друг Кэдд, если считает, что Эверод не способен проломить голову этому великану!
– В силе, я думаю, ты ему не уступишь. Но у него есть в запасе еще кое-что, чего нет у тебя. – Кэдд показал на карты, но у Эверода пропало желание играть.
– И что же у него есть?
Маркиз отложил карты и сцепил руки.
– Ксавьер считает Мойру своей, пусть даже сама она думает иначе. И он убьет всякого, кому хватит глупости прикоснуться к ней. А тебе-то она вовсе не нужна.
– Кто это тебе сказал? – Эверод в бешенстве смотрел на друга, ему не терпелось сорвать на ком-нибудь свое дурное настроение.
– Это я тебе говорю. – Кэдд отобрал у Эверода бутылку и наполнил свой бокал. – Если бы ты по-настоящему хотел женщину Ксавьера, ты бы уже давным-давно ее получил. Я же по твоим глазам вижу, – он шутливо погрозил Эвероду пальцем, – тебе сейчас не женщины хочется, а драки.
– Заткнись! – презрительно скривил губы Эверод. Ему не хотелось признавать, что друг видит его насквозь. – Ты, должно быть, уже изрядно нализался, если несешь такую чушь.
– А кто эта невинная барышня? – Увидев, как напрягся Эверод, Кэдд примирительно махнул рукой. – Ну должна же быть какая-то девица: у Ксавьера обычно надежные источники информации.
– Маура… Маура Кигли, – ответил Эверод, потирая лицо. Пикировка с упрямой девушкой испортила ему настроение на весь день, пока он не вытащил своего друга в игорный дом. – Это племянница леди Уоррингтон, живет сейчас в их лондонском особняке.
При этом признании маркиз тихонько присвистнул.
– А чего ты недоговариваешь?
– Она участвовала в том, что случилось двенадцать лет назад.
Кэдд перехватил руку Эверода, потянувшуюся к бокалу.
– Послушай, я знаю, что ты не боишься драки. Но, как один из твоих самых близких друзей, я прошу тебя не связываться с Уоррингтонами и мисс Кигли.
Кэдд говорил таким серьезным тоном, совершенно ему не свойственным, что Эверод даже растерялся. Много лет они подзадоривали друг друга, затевая проделки, которые могли стоить им жизни. Когда одному из них случалось драться на дуэли, другой неизменно был секундантом, а в трактирных потасовках они бились бок о бок. От кого-кого, но от Кэдда виконт никак не ожидал такой просьбы – остыть и не лезть в драку. Со смехом Эверод стряхнул удерживавшую его руку.
– Ты шутишь!
– Да нет, я вполне серьезно. Если только ты не собираешься просить прощения у отца…
– Не собираюсь.
– Тогда совсем не понимаю, зачем тебе заваривать эту кашу. – Кэдд говорил так рассудительно, что Эвероду хотелось стукнуть его посильнее. – А что мисс Кигли?
– А вот это никого, кроме меня, не касается.
– Ты сейчас говоришь прямо как Ксавьер. Да ведь двенадцать лет назад она была еще совсем ребенком!
– Ты собираешься читать мне нравоучения?
– Я только хочу сказать, что мисс Кигли никоим образом не отвечает за то, что тебе двенадцать лет назад чуть не перерезали глотку. Ты сам на это напросился, когда вздумал скакать на жене своего отца, – сказал Кэдд напрямик.
– Ради всего святого, Кэдд, говори потише! – прошипел Эверод. – Побереги свой голос, лучше уж прямо напиши обо всем в газетах.
– Я вполне понимаю, как тебе больно, друг. Ты мечтаешь отомстить леди Уоррингтон за ее предательство, но ее тебе не достать. Однако племянница – совсем другое дело. Чем ты лучше своей мачехи, если собираешься мстить ни в чем не повинной девушке?
С Эверода было довольно. Он встал и, уперев руки в край стола, посмотрел на друга сверху вниз. Кэдд спокойно выдержал его взгляд.
– В тот день, Кэдд, мы все лишились своей невинности. Прочь с дороги, когда речь идет о моем семействе и о мисс Кигли! Меня сейчас не очень заботит, кто именно подвернется под мой кулак или под дуло моего пистолета.
– Ты хотела поговорить со мной, тетушка Жоржетта? – спросила Маура, останавливаясь на пороге дядиной библиотеки. Жоржетта не сводила глаз с работников, наводивших порядок в ухоженном саду. Ее напряженная поза и сжатые кулаки свидетельствовали о том, что попытка Мауры не быть втянутой в войну, которую тетушка вела со своим пасынком, потерпела поражение. Кто-то уже успел нашептать обо всем Жоржетте.
– Ты ничего не сказала вчера о своей встрече с Эверодом! – Тетушка так и не повернулась к ней лицом и не поздоровалась. Холодные нотки в ее голосе также указывали на то, что она была не на шутку разгневана. Маура вошла в огромную библиотеку и закрыла дверь.
– А что тебе сообщили?
Жоржетта медленно повернулась к ней. Одетая в белое, с искусно уложенными короной светлыми волосами, тетушка была похожа на богиню мщения.
– Точнее говоря, дражайшая племянница, почему не ты сообщила мне новость о моем злокозненном пасынке?
Щеки Мауры залил яркий румянец стыда за свою скрытность. Противоречивые чувства бушевали у нее в груди, пока не рванулись вверх, сжав горло спазмом.
– Ни для кого не секрет, что лорд Эверод проводит в Лондоне почти все время. Об этом знали и вы с дядей и все же решили приехать сюда на бальный сезон. Вы что, действительно полагали, что можно вращаться в свете, среди его друзей, и не встретить его самого? Столкновение было неминуемо.
– Маура, я не дура, – ответила тетушка, распаляясь все больше. – Разумеется, столкновение было неминуемо. Эверод не трус. Но встреча должна была произойти на моих условиях! Это я должна была определить место и время. Я! А отнюдь не бестолковая девчонка, которая, наверное, обмочила со страху нижние юбки, как только увидела его!
Значит, вот какой Жоржетта ее считает?
Тетушкина ярость и обидные колкости захватили Мауру врасплох, как гром среди ясного неба. Обхватив руками плечи, она попыталась урезонить Жоржетту.
– Но, тетушка, ведь ничего дурного не случилось. Просто обычный обмен любезностями.
Жоржетта ударила ее по лицу.
– Никогда больше не смей мне лгать! – Глаза ее сузились, обвиняющий перст был направлен на племянницу. – Вас видели, Маура. Люди видели, как ты выскакивала из его коляски, словно куропатка, которую вспугнули. А значит, ты беседовала с Эверодом в лавке достаточно долго, раз он уговорил тебя сесть в его коляску и продолжить разговор наедине, подальше от любопытных глаз. И если ты такая умница, как хвастают твои родители, ты сейчас же передашь мне всю беседу слово в слово.
Маура отшатнулась. Никто, даже родители, никогда и пальцем ее не трогал. Охваченная ужасом, вся дрожа, она прижала руку к пылающей щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67