Ямайка бесшумно прошмыгнул в комнату, как тень скользнул между ногами и пулей взлетел на стол в надежде ухватить крупную креветку, которая искушала его вот уже полчаса. Но вместо аппетитной добычи кот нос к носу столкнулся с кошмарного вида зеленой тварью. Вероятнее всего, чудовище разлеглось, чтобы со всеми удобствами присматривать за теми лакомствами, о которых злосчастный Ямайка мог только мечтать. Выгнувшись, будто дворцовая арка, кот яростно фыркнул, шерсть его встала дыбом при виде покрытого скользкой зеленой чешуей мерзкого создания. Ямайка издал громкое шипение.
– Господи, что это?! – завопил Алистер, услышав сей невообразимый звук. Не веря собственным ушам, он бросил растерянный взгляд на зеленого дракона, которого рассчитывал получить на ужин, почти уверенный, что тот каким-то волшебным образом вдруг ожил и готовится ускользнуть со стола, яростно хлеща себя хвостом.
. – Ямайка! – восторженно взвизгнул Конни, когда разъяренный и перепуганный до смерти кот со всей силы цапнул чудовище за нос.
Дора Лескомб в ужасе всплеснула руками, в то время как ошеломленный котище тер мордочку, пытаясь смахнуть застрявший в зубах ломтик огурца. Выражение крайнего изумления, написанное у него на морде, было под стать Дориному, он яростно тряс головой и отплевывался.
Оглушительный хохот Сэма потряс комнату. По растерянному лицу хозяйки можно было подумать, что ей под юбку прошмыгнула мышь. Но самым потрясенным выглядел Ямайка. Хвост его задрался кверху, выгнулся дугой, и, нанеся последний сокрушающий удар своему сопернику, кот вихрем перелетел через сгорбленную фигурку Хьюстона Кирби, что вызвало у Сэма новый приступ неудержимого хохота.
Трактир погрузился в темноту и покой, когда несколько часов спустя Данте Лейтон осторожно выскользнул за дверь. Он оставил Рею, спавшую безмятежным сном, ее золотистые волосы разметались по подушке. Их сын мирно посапывал в колыбельке у изголовья их постели. Огонь в камине почти погас, лишь несколько головешек еще слабо тлели под серым пеплом, но в комнате было уютно и тепло.
Данте Лейтон бесшумной тенью двигался по направлению к конюшне, серебристый свет звезд, мириадами огоньков переливавшихся в небе, не давал ему сбиться с пути. Подкравшись к дверям, он чуть приоткрыл их и проскользнул в образовавшуюся щель. Что-то чуть слышно бормоча себе под нос, он приблизился к забеспокоившимся лошадям и, мгновенно отыскав своего коня, набросил ему на спину седло.
Ведя коня в поводу, Данте Лейтон вышел во двор, где стояла полная тишина, прерываемая лишь удивленным похрапыванием лошади. Бросив взгляд на темные окна трактира, он убедился, что все спокойно. Стараясь двигаться бесшумно, Данте осторожно повел жеребца по узенькой извилистой тропинке в сторону Мердрако.
Единственным звуком, нарушавшим таинственную тишину ночи, был мерный рокот прибоя.
Вскочив на коня, Данте послал его галопом вверх по склону холма, и очень скоро перед ним встали острые шпили темных башен, вонзившихся в ночное небо. Глухо крикнул филин, чьи-то крылья прошелестели у Данте над головой, и вновь наступила тишина. Данте спешился, вздрогнув, когда мягко скрипнула кожа седла. Обмотав поводья своего коня вокруг одного из валунов, громоздившихся вокруг, он отцепил привязанный к седлу фонарь, который предусмотрительно захватил с собой. Легко ступая по каменным глыбам, Данте направился к зияющему провалу в одной из дозорных башен. На мгновение замер, пристально вглядываясь в окружавшую его тьму, затем осторожно вошел.
Он долго стоял во мраке, напряженно прислушиваясь. Наконец раздался какой-то неясный звук, за которым последовала вспышка, и мерцающий свет озарил первую ступеньку ведущей вверх узкой винтовой лестницы.
Желтоватый свет лампы выхватил из темноты странные тени, которые шевелились в темных углах, увеличиваясь на глазах. Данте очень медленно сделал первый шаг и принялся взбираться вверх, ощупывая ногой каждую ступеньку. Камни, из которых была сложена лестница, от старости расшатались и были скользкими. Поднявшись на несколько пролетов, где полы давным-давно уже провалились, так что Данте не стал даже тратить время на то, чтобы заглянуть туда, он упрямо продолжал взбираться наверх. Наконец, добравшись до третьего этажа, решил, что этого достаточно. Еще старый маркиз в свое время позаботился привести его в порядок. Но это была не единственная причина, по которой Данте решил, что пол достаточно прочен, чтобы выдержать его вес. Он был абсолютно уверен, что шайка контрабандистов давно использует дозорную башню, чтобы посылать сигналы своим кораблям в открытом море было никакого призрака в старом замке.
Лейтон внимательно огляделся. Понимающая ухмылка скривила его губы, когда он заметил пустые бутылки из-под рома, грудой сваленные в углу, и остатки сломанных деревянных ящиков, брошенные возле одной из каменных скамеек неподалеку от узкой бойницы. Должно быть, остававшийся на страже человек позаботился о том, чтобы ночь не показалась слишком холодной.
Бросив вокруг еще один настороженный взгляд, Данте выбрался из комнаты и направился вдоль прохода в стене – единственного сохранившегося напоминания о старинном укреплении, в незапамятные времена соединявшего обе башни. Он карабкался все выше и выше, пока не оказался на старой сторожевой площадке. Отсюда он мог беспрепятственно видеть расстилавшийся далеко внизу берег.
Если бы кому-то пришло в голову отсюда подать сигнал любому кораблю, находившемуся в море, лучшего места не сыскать, мрачно подумал Данте, склонившись к одной из узких бойниц и пристально вглядываясь в темноту. Внизу волны с глухим шумом разбивались о прибрежные скалы, рассыпая в холодном морском воздухе соленые брызги. Данте с силой втянул в себя терпкий запах моря, который он так любил. В ночной тиши ему показалось вдруг, что снова над головой захлопали туго натянутые паруса «Морского дракона». Внезапно тоской сжало сердце. Он мечтал вновь ощутить бьющий в лицо соленый ветер, когда палуба кренится под ногами, а тонкий бушприт корабля указывает выбранный курс.
Данте покачал головой. Все это в прошлом. Теперь пришло время собрать все силы, чтобы вновь отстроить Мердрако. Он бросил взгляд вниз, надеясь увидеть родной дом. Очень скоро, поклялся он про себя, в его Мердрако будут ослепительно сверкать сотни свечей, и их свет навсегда прогонит прочь ночную мглу.
Данте Лейтон, хозяин лежавшего в развалинах замка и заброшенного дома, темным силуэтом застыл на фоне хмурого ночного неба, а его взгляд медленно скользнул туда, где на берегу в одиноком молчании высился другой каменный дом. Сивик-Мэнор был когда-то жилищем леди Бесс Сикоум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
– Господи, что это?! – завопил Алистер, услышав сей невообразимый звук. Не веря собственным ушам, он бросил растерянный взгляд на зеленого дракона, которого рассчитывал получить на ужин, почти уверенный, что тот каким-то волшебным образом вдруг ожил и готовится ускользнуть со стола, яростно хлеща себя хвостом.
. – Ямайка! – восторженно взвизгнул Конни, когда разъяренный и перепуганный до смерти кот со всей силы цапнул чудовище за нос.
Дора Лескомб в ужасе всплеснула руками, в то время как ошеломленный котище тер мордочку, пытаясь смахнуть застрявший в зубах ломтик огурца. Выражение крайнего изумления, написанное у него на морде, было под стать Дориному, он яростно тряс головой и отплевывался.
Оглушительный хохот Сэма потряс комнату. По растерянному лицу хозяйки можно было подумать, что ей под юбку прошмыгнула мышь. Но самым потрясенным выглядел Ямайка. Хвост его задрался кверху, выгнулся дугой, и, нанеся последний сокрушающий удар своему сопернику, кот вихрем перелетел через сгорбленную фигурку Хьюстона Кирби, что вызвало у Сэма новый приступ неудержимого хохота.
Трактир погрузился в темноту и покой, когда несколько часов спустя Данте Лейтон осторожно выскользнул за дверь. Он оставил Рею, спавшую безмятежным сном, ее золотистые волосы разметались по подушке. Их сын мирно посапывал в колыбельке у изголовья их постели. Огонь в камине почти погас, лишь несколько головешек еще слабо тлели под серым пеплом, но в комнате было уютно и тепло.
Данте Лейтон бесшумной тенью двигался по направлению к конюшне, серебристый свет звезд, мириадами огоньков переливавшихся в небе, не давал ему сбиться с пути. Подкравшись к дверям, он чуть приоткрыл их и проскользнул в образовавшуюся щель. Что-то чуть слышно бормоча себе под нос, он приблизился к забеспокоившимся лошадям и, мгновенно отыскав своего коня, набросил ему на спину седло.
Ведя коня в поводу, Данте Лейтон вышел во двор, где стояла полная тишина, прерываемая лишь удивленным похрапыванием лошади. Бросив взгляд на темные окна трактира, он убедился, что все спокойно. Стараясь двигаться бесшумно, Данте осторожно повел жеребца по узенькой извилистой тропинке в сторону Мердрако.
Единственным звуком, нарушавшим таинственную тишину ночи, был мерный рокот прибоя.
Вскочив на коня, Данте послал его галопом вверх по склону холма, и очень скоро перед ним встали острые шпили темных башен, вонзившихся в ночное небо. Глухо крикнул филин, чьи-то крылья прошелестели у Данте над головой, и вновь наступила тишина. Данте спешился, вздрогнув, когда мягко скрипнула кожа седла. Обмотав поводья своего коня вокруг одного из валунов, громоздившихся вокруг, он отцепил привязанный к седлу фонарь, который предусмотрительно захватил с собой. Легко ступая по каменным глыбам, Данте направился к зияющему провалу в одной из дозорных башен. На мгновение замер, пристально вглядываясь в окружавшую его тьму, затем осторожно вошел.
Он долго стоял во мраке, напряженно прислушиваясь. Наконец раздался какой-то неясный звук, за которым последовала вспышка, и мерцающий свет озарил первую ступеньку ведущей вверх узкой винтовой лестницы.
Желтоватый свет лампы выхватил из темноты странные тени, которые шевелились в темных углах, увеличиваясь на глазах. Данте очень медленно сделал первый шаг и принялся взбираться вверх, ощупывая ногой каждую ступеньку. Камни, из которых была сложена лестница, от старости расшатались и были скользкими. Поднявшись на несколько пролетов, где полы давным-давно уже провалились, так что Данте не стал даже тратить время на то, чтобы заглянуть туда, он упрямо продолжал взбираться наверх. Наконец, добравшись до третьего этажа, решил, что этого достаточно. Еще старый маркиз в свое время позаботился привести его в порядок. Но это была не единственная причина, по которой Данте решил, что пол достаточно прочен, чтобы выдержать его вес. Он был абсолютно уверен, что шайка контрабандистов давно использует дозорную башню, чтобы посылать сигналы своим кораблям в открытом море было никакого призрака в старом замке.
Лейтон внимательно огляделся. Понимающая ухмылка скривила его губы, когда он заметил пустые бутылки из-под рома, грудой сваленные в углу, и остатки сломанных деревянных ящиков, брошенные возле одной из каменных скамеек неподалеку от узкой бойницы. Должно быть, остававшийся на страже человек позаботился о том, чтобы ночь не показалась слишком холодной.
Бросив вокруг еще один настороженный взгляд, Данте выбрался из комнаты и направился вдоль прохода в стене – единственного сохранившегося напоминания о старинном укреплении, в незапамятные времена соединявшего обе башни. Он карабкался все выше и выше, пока не оказался на старой сторожевой площадке. Отсюда он мог беспрепятственно видеть расстилавшийся далеко внизу берег.
Если бы кому-то пришло в голову отсюда подать сигнал любому кораблю, находившемуся в море, лучшего места не сыскать, мрачно подумал Данте, склонившись к одной из узких бойниц и пристально вглядываясь в темноту. Внизу волны с глухим шумом разбивались о прибрежные скалы, рассыпая в холодном морском воздухе соленые брызги. Данте с силой втянул в себя терпкий запах моря, который он так любил. В ночной тиши ему показалось вдруг, что снова над головой захлопали туго натянутые паруса «Морского дракона». Внезапно тоской сжало сердце. Он мечтал вновь ощутить бьющий в лицо соленый ветер, когда палуба кренится под ногами, а тонкий бушприт корабля указывает выбранный курс.
Данте покачал головой. Все это в прошлом. Теперь пришло время собрать все силы, чтобы вновь отстроить Мердрако. Он бросил взгляд вниз, надеясь увидеть родной дом. Очень скоро, поклялся он про себя, в его Мердрако будут ослепительно сверкать сотни свечей, и их свет навсегда прогонит прочь ночную мглу.
Данте Лейтон, хозяин лежавшего в развалинах замка и заброшенного дома, темным силуэтом застыл на фоне хмурого ночного неба, а его взгляд медленно скользнул туда, где на берегу в одиноком молчании высился другой каменный дом. Сивик-Мэнор был когда-то жилищем леди Бесс Сикоум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162