Если бы у
нее была возможность, она могла бы стать непревзойденной красавицей...
Если у воина должна быть рабыня, то выбрать надо именно эту женщину.
В тревоге она подняла глаза и взглянула ему в лицо, потом посмотрела
на его раны и ушибы.
- Добро пожаловать, Джа, - сказал он. - За то время, что мы не
виделись, у меня появилось несколько царапин. А я помню, как хорошо ты
выхаживаешь раненых воинов, вот и послал за тобой.
- Мне принесло большую радость известие о том, что я стану вашей
рабыней, господин. - По ее лицу Вэлли не мог понять, о чем она думает на
самом деле.
Малыш быстро полз к дверям, пытаясь догнать своего нового друга.
- Принеси его сюда и сядь, - сказал Вэлли. - Нет, в кресло. - Он сел
напротив и принялся разглядывать ее. - Как зовут мальчика?
- Виксини, господин. - На лице малыша чернела та же полоса раба.
- И кто его отец?
- Не знаю, господин, - она ничуть не смутилась. - Моя хозяйка уверяла
клеймовщика, что его отец - кузнец, но она никогда не посылала меня к
кузнецам.
- Почему? Что в кузнецах особенного?
Такая наивность не могла не удивить ее.
- Они обычно большие и сильные, господин. За ребенка, рожденного от
них, можно получить хорошую цену.
Вэлли заставил себя вернуться к прежним мыслям. Купить рабыню и
освободить ее - это одно; купить ее и содержать - еще сегодня утром он
решил, что это настоящее насилие. Ее близость и воспоминания о той ночи
уже возбуждали его. Быть ее хозяином и не использовать свою рабыню - это
ее оскорбит и, пожалуй, придется ему не по силам... как провести
собеседование по устройству на работу с тем, кто уже является твоей
собственностью?
- Я хочу, чтобы ты была моей рабыней, Джа, - сказал он. - Но мне не
нужна несчастная рабыня. Ведь несчастные рабы плохо выполняют свои
обязанности. Если ты хочешь остаться у Кикарани, пожалуйста, скажи мне. Я
не рассержусь, я верну тебя обратно. Денег я просить не буду, так что
никакие неприятности тебе не грозят.
Она слегка покачала головой, и при этом вид у нее был весьма
озадаченный.
- Я сделаю все, что в моих силах, господин. У нее не было причин меня
бить. Она всегда брала за меня больше, чем за других. Когда я
забеременела, она меня не продала.
Вэлли решил, что Джа не поняла вопроса - ведь раб не может ни
выбирать хозяев, ни даже судить, кто из них лучше.
- Ты была очень добра ко мне. И мне понравилось... - Он хотел сказать
"заниматься любовью", но надо было сказать "развлекаться", и это его
остановило. - Та ночь, которую я провел с тобой, мне понравилась больше,
чем любая другая ночь с женщиной. - Он чувствовал, что лицо горит. -
Надеюсь, ты и в будущем разделишь со мной ложе.
- Конечно, господин.
А зачем еще она ему нужна? Какой у нее выбор?
Вэлли все больше и больше чувствовал себя виноватым и начинал
сердиться на себя. Вид этой шелковистой кожи, изгибы ее груди и бедер...
Он подавил это чувство вины и решил говорить с Миром на его же языке.
Он задавал ей вопросы о родителях, близких друзьях, тех, кого она
любила, но она только качала головой. Это хорошо. Он улыбнулся мягко, как
только мог.
- Значит, ты будешь моей рабыней. Я попытаюсь сделать так, чтобы ты
была счастлива, Джа, потому что тогда ты и меня сделаешь счастливым. Вот
твоя первая обязанность - сделать меня счастливым. А вторая - ухаживать за
этим прекрасным малышом, чтобы он вырос большим и сильным, таким, какого
ни один кузнец еще не видел. Но развлекаться ты будешь только со мной и ни
с кем другим. Больше у тебя никого не будет.
Наконец хоть какой-то отклик. В ее взгляде вспыхнули и удивление, и
радость.
- Спасибо, господин.
Теперь другая проблема.
- Через несколько дней я уезжаю.
Никакой реакции.
- Может быть, мы никогда не вернемся сюда.
То же самое.
- Вчера Нанджи стал моим подопечным, и я сделал ему подарок. А тебе
что подарить? Что ты хочешь?
- Ничего, господин. - Ему показалось, что ее руки еще сильнее сжали
малыша.
- Я обещаю тебе, - сказал он, - я обещаю, что никогда не отниму у
тебя Виксини.
Все так патетически просто! Она скользнула на колени и поцеловала ему
ногу. Рассердившись, он встал, поднял ее и увидел, что она плачет.
- Все-таки ты меня удивляешь, - сказал он, через силу улыбаясь.
- Удивляю, господин? - Она вытирала глаза.
- Да. Ты и в самом деле такая прекрасная, какой я тебя запомнил. Мне
казалось, это невозможно. - Малыш уже играл на полу, и теперь Вэлли мог
обнять и поцеловать ее. Он хотел, чтобы это было всего лишь дружеским
приветствием, но вот их языки встретились, руки соединились, он
почувствовал под пальцами ее тело. Желание мгновенно пронзило его; он
расцепил руки и отвернулся, пристыженный, пытаясь прийти в себя. Когда он
опять взглянул на нее, она уже сняла свои лохмотья и сидела на кровати,
ожидая его.
- Не сейчас, - сказал он хрипло. - Сначала надо посмотреть, можно ли
в этом доме содержать рабыню, потом мы найдем какую-нибудь приличную
одежду для тебя и для Виксини.
Виксини опять направился к двери. Вэлли шагнул за ним, поднял и
пощекотал. Виксини завизжал от восторга, и по груди Вэлли потекло что-то
теплое. Первая его мысль была об этих бесценных шелковых коврах. Он
подставил свободную руку, чтобы уберечь резное дерево. Виксини хорошо
поработал. Джа смотрела на него в ужасе, а Вэлли громогласно хохотал.
Виксини улыбнулся той же беззубой улыбкой, что и Хонакура.
Джа смотрела на Вэлли глазами, полными отчаяния, это почему-то тоже
его развеселило, и он засмеялся еще громче. Она оглядела комнату в поисках
полотенца, но, не найдя ничего подходящего, схватила платье и принялась
вытирать его грудь.
В этот момент вошли Нанджи и Конингу. Вэлли пытался что-то сказать,
показывая на малыша, который все еще сидел у него на руках, и на темное
пятно на своей юбке, но у Нанджи было такое лицо, что он не смог вымолвить
ни слова. Конингу никогда ничему не удивлялся, почтительность не позволяла
ему смеяться над Седьмым, но и он отвернулся, чтобы поправить что-то на
стене.
Нанджи привел почтенного вида служанку по имени Жану: она вела
хозяйство в женских помещениях. Вэлли очень удивился, когда узнал, что с
Виксини проблем не будет.
- Так здесь и дети есть?
- О да, светлейший, - ответил Конингу. Женщины говорят, что в этом
виноваты воины, но мне не приходилось слышать, чтобы у воина был ребенок.
Я распоряжусь, чтобы вам принесли одежду и воды, светлейший.
- Жану, - сказал Вэлли, - я послал за рабыней и обнаружил, что теперь
у меня двое рабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
нее была возможность, она могла бы стать непревзойденной красавицей...
Если у воина должна быть рабыня, то выбрать надо именно эту женщину.
В тревоге она подняла глаза и взглянула ему в лицо, потом посмотрела
на его раны и ушибы.
- Добро пожаловать, Джа, - сказал он. - За то время, что мы не
виделись, у меня появилось несколько царапин. А я помню, как хорошо ты
выхаживаешь раненых воинов, вот и послал за тобой.
- Мне принесло большую радость известие о том, что я стану вашей
рабыней, господин. - По ее лицу Вэлли не мог понять, о чем она думает на
самом деле.
Малыш быстро полз к дверям, пытаясь догнать своего нового друга.
- Принеси его сюда и сядь, - сказал Вэлли. - Нет, в кресло. - Он сел
напротив и принялся разглядывать ее. - Как зовут мальчика?
- Виксини, господин. - На лице малыша чернела та же полоса раба.
- И кто его отец?
- Не знаю, господин, - она ничуть не смутилась. - Моя хозяйка уверяла
клеймовщика, что его отец - кузнец, но она никогда не посылала меня к
кузнецам.
- Почему? Что в кузнецах особенного?
Такая наивность не могла не удивить ее.
- Они обычно большие и сильные, господин. За ребенка, рожденного от
них, можно получить хорошую цену.
Вэлли заставил себя вернуться к прежним мыслям. Купить рабыню и
освободить ее - это одно; купить ее и содержать - еще сегодня утром он
решил, что это настоящее насилие. Ее близость и воспоминания о той ночи
уже возбуждали его. Быть ее хозяином и не использовать свою рабыню - это
ее оскорбит и, пожалуй, придется ему не по силам... как провести
собеседование по устройству на работу с тем, кто уже является твоей
собственностью?
- Я хочу, чтобы ты была моей рабыней, Джа, - сказал он. - Но мне не
нужна несчастная рабыня. Ведь несчастные рабы плохо выполняют свои
обязанности. Если ты хочешь остаться у Кикарани, пожалуйста, скажи мне. Я
не рассержусь, я верну тебя обратно. Денег я просить не буду, так что
никакие неприятности тебе не грозят.
Она слегка покачала головой, и при этом вид у нее был весьма
озадаченный.
- Я сделаю все, что в моих силах, господин. У нее не было причин меня
бить. Она всегда брала за меня больше, чем за других. Когда я
забеременела, она меня не продала.
Вэлли решил, что Джа не поняла вопроса - ведь раб не может ни
выбирать хозяев, ни даже судить, кто из них лучше.
- Ты была очень добра ко мне. И мне понравилось... - Он хотел сказать
"заниматься любовью", но надо было сказать "развлекаться", и это его
остановило. - Та ночь, которую я провел с тобой, мне понравилась больше,
чем любая другая ночь с женщиной. - Он чувствовал, что лицо горит. -
Надеюсь, ты и в будущем разделишь со мной ложе.
- Конечно, господин.
А зачем еще она ему нужна? Какой у нее выбор?
Вэлли все больше и больше чувствовал себя виноватым и начинал
сердиться на себя. Вид этой шелковистой кожи, изгибы ее груди и бедер...
Он подавил это чувство вины и решил говорить с Миром на его же языке.
Он задавал ей вопросы о родителях, близких друзьях, тех, кого она
любила, но она только качала головой. Это хорошо. Он улыбнулся мягко, как
только мог.
- Значит, ты будешь моей рабыней. Я попытаюсь сделать так, чтобы ты
была счастлива, Джа, потому что тогда ты и меня сделаешь счастливым. Вот
твоя первая обязанность - сделать меня счастливым. А вторая - ухаживать за
этим прекрасным малышом, чтобы он вырос большим и сильным, таким, какого
ни один кузнец еще не видел. Но развлекаться ты будешь только со мной и ни
с кем другим. Больше у тебя никого не будет.
Наконец хоть какой-то отклик. В ее взгляде вспыхнули и удивление, и
радость.
- Спасибо, господин.
Теперь другая проблема.
- Через несколько дней я уезжаю.
Никакой реакции.
- Может быть, мы никогда не вернемся сюда.
То же самое.
- Вчера Нанджи стал моим подопечным, и я сделал ему подарок. А тебе
что подарить? Что ты хочешь?
- Ничего, господин. - Ему показалось, что ее руки еще сильнее сжали
малыша.
- Я обещаю тебе, - сказал он, - я обещаю, что никогда не отниму у
тебя Виксини.
Все так патетически просто! Она скользнула на колени и поцеловала ему
ногу. Рассердившись, он встал, поднял ее и увидел, что она плачет.
- Все-таки ты меня удивляешь, - сказал он, через силу улыбаясь.
- Удивляю, господин? - Она вытирала глаза.
- Да. Ты и в самом деле такая прекрасная, какой я тебя запомнил. Мне
казалось, это невозможно. - Малыш уже играл на полу, и теперь Вэлли мог
обнять и поцеловать ее. Он хотел, чтобы это было всего лишь дружеским
приветствием, но вот их языки встретились, руки соединились, он
почувствовал под пальцами ее тело. Желание мгновенно пронзило его; он
расцепил руки и отвернулся, пристыженный, пытаясь прийти в себя. Когда он
опять взглянул на нее, она уже сняла свои лохмотья и сидела на кровати,
ожидая его.
- Не сейчас, - сказал он хрипло. - Сначала надо посмотреть, можно ли
в этом доме содержать рабыню, потом мы найдем какую-нибудь приличную
одежду для тебя и для Виксини.
Виксини опять направился к двери. Вэлли шагнул за ним, поднял и
пощекотал. Виксини завизжал от восторга, и по груди Вэлли потекло что-то
теплое. Первая его мысль была об этих бесценных шелковых коврах. Он
подставил свободную руку, чтобы уберечь резное дерево. Виксини хорошо
поработал. Джа смотрела на него в ужасе, а Вэлли громогласно хохотал.
Виксини улыбнулся той же беззубой улыбкой, что и Хонакура.
Джа смотрела на Вэлли глазами, полными отчаяния, это почему-то тоже
его развеселило, и он засмеялся еще громче. Она оглядела комнату в поисках
полотенца, но, не найдя ничего подходящего, схватила платье и принялась
вытирать его грудь.
В этот момент вошли Нанджи и Конингу. Вэлли пытался что-то сказать,
показывая на малыша, который все еще сидел у него на руках, и на темное
пятно на своей юбке, но у Нанджи было такое лицо, что он не смог вымолвить
ни слова. Конингу никогда ничему не удивлялся, почтительность не позволяла
ему смеяться над Седьмым, но и он отвернулся, чтобы поправить что-то на
стене.
Нанджи привел почтенного вида служанку по имени Жану: она вела
хозяйство в женских помещениях. Вэлли очень удивился, когда узнал, что с
Виксини проблем не будет.
- Так здесь и дети есть?
- О да, светлейший, - ответил Конингу. Женщины говорят, что в этом
виноваты воины, но мне не приходилось слышать, чтобы у воина был ребенок.
Я распоряжусь, чтобы вам принесли одежду и воды, светлейший.
- Жану, - сказал Вэлли, - я послал за рабыней и обнаружил, что теперь
у меня двое рабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91