А вы могли бы поехать вперед.
Но она просчиталась.
— Нет, моя лошадь возила меня и мою поклажу почти всю ночь. Думаю, будет лучше привязать ее сзади к бричке.
Получив благословение падре, они тронулись в путь. Обернувшись назад, Гарнет помахала монаху рукой, а затем накинулась с упреками на своего спасителя.
— Я молила Бога, чтобы никогда вас больше не увидеть! Почему же случилось так, что именно вы нашли меня?
— Наверное, потому, что я искал вас усерднее других. Вы меня изрядно напугали, Гарнет, и мне хочется отшлепать вас хорошенько.
— Я ненавижу вас! — выкрикнула она. — Мне противно находиться рядом с вами!
— На самом деле это не так, моя милая. Это только ваши фантазии.
— Как вы смеете называть меня своей милой! — вскинулась она. — Я должна была убить вас!
— Вы и пытались. — Он грустно улыбнулся. — К счастью, вы не самый лучший в мире стрелок.
— Отвезите меня домой, Брант. Я не желаю вас больше видеть! Вам ясно?
— Куда уж яснее. Но наши встречи неизбежны. Дюки делают покупки у вашего дяди, как вам известно.
— К тому же вы постоянный клиент салуна.
— А почему бы и нет? Мисс Ли, похоже, нравится моя компания.
— А вам ее общество?
— Даже очень. Она очень любезная девушка. Гарнет отвернулась и принялась рассматривать однообразный пыльный пейзаж, расстилавшийся вокруг.
— Поговорите со мной, Гарнет. Скажите мне, что вы поняли, почему погиб ваш муж, и что признаете: у меня не было выбора. Что бы вы сделали на моем месте?
— Ах, Боже мой! Я еще должна избавлять вас от угрызений совести?
Он наконец решился и добавил:
— У меня в ранце осталось несколько вещей вашего мужа. Вы, вероятно, хотели бы получить их.
Вы — мародер! — с ужасом выдохнула она. — Ограбить мертвого!
Брант вздрогнул:
— Таких мыслей у меня и в помине не было. Его часы и кольцо, конечно, были бы украдены. Поэтому я завернул вещи рядового Лейна в его шарф, чтобы при случае отправить его родным, однако я не нашел адреса.
Брант заранее положил шарф и оба предмета в карман, чтобы отдать Гарнет. Она узнала всю правду, и теперь ей остается только получить вещи Дениса. Выполнив этот долг, Брант уже ничего больше не сумеет сделать. Он объяснил ей все, как мог. Если и теперь она не способна взглянуть на случившееся с его точки зрения, то их отношениям конец.
Брант протянул сложенный шарф. Гарнет долго держала тонкий сверток в руке, не отрывая от него глаз и не решаясь взглянуть внутрь. Она смотрела на желтый шелковый шарф с вышитыми на уголке инициалами Д. Л. — ее прощальный подарок, над которым ей пришлось трудиться не покладая рук целую неделю. Очень медленно Гарнет достала обручальное кольцо Дени и украшенные гравировкой золотые швейцарские часы. Когда она держала их в руке, ей вдруг снова захотелось выхватить револьвер из кобуры Бранта.
Словно прочитав ее мысли, Брант покачал головой:
— Гарнет, убив меня, вы ничего не решите.
— Я обязана это сделать ради Дени… и ради себя, — глухо сказала она.
— Если бы все так думали, резня никогда не прекратилась бы, Гарнет.
Ей не хотелось позволить ему выкрутиться подобным образом, но поскольку девушка не нашлась, что сказать, сменила тему разговора:
— Что вы сказали моим родственникам?
— Я сказал, что во время нашей прогулки лошадь начала хромать, как будто потеряла подкову. Я вылез из брички, чтобы посмотреть, в чем дело, но, когда вынул камень из копыта, лошадь вдруг понесла. После долгой пробежки обратно до ранчо я сам чуть не захромал. Все мужчины вызвались участвовать в поисках, поехав во все стороны. Вакерос предположили, что вы в миссии Сан-Хуан, и мне оставалось лишь надеяться, что вам не пришло в голову мчаться дальше на запад — на территорию индейцев и в Мексику.
После всего случившегося я думаю, что Провидение особо заботится о глупых женщинах.
— А я совершенно спокойна да и сейчас ни о чем не переживаю, — заявила Гарнет. — Мне только жаль, что я заставила поволноваться тетю Дженни и дядя Сета. Они ничего не заподозрили, заметив царапины на вашем лице?
Брант осторожно дотронулся до глубоких ссадин, оставленных на щеке ее ногтями:
— Но я же несся через заросли колючего кустарника.
— Да, здесь везде много острых предметов, — меланхолично заметила Гарнет. — И рога не только у скота! Ваши, например, хорошо спрятаны от чужих глаз.
— Похоже, Дженни и Сет мне поверили.
— Вы, наверное, гениальный лжец.
— Вы разоблачите меня?
— А почему я должна из чудовищного злодея делать героя?
— Нам лучше закончить этот разговор, моя дорогая. Я искал вас всю ночь, устал и не хочу новых баталий. Но повторю то же, что сказал в хижине, Гарнет. Я люблю вас, люблю больше, чем любую другую женщину когда-либо прежде. Иногда я думаю, что буду любить вас всегда.
Что она могла ответить на это? Гарнет отвернулась и не проронила ни слова до самого Лонгорн Джанкшин.
Глава 16
Едва Гарнет успела открыть ящик письменного стола, где хранилась фотография ее мужа, как в комнату вошла Дженни. Глаза Гарнет наполнились слезами, и она смогла лишь прошептать:
— Дени погиб, тетя. Его убил Брант Стил. И она рассказала тете обо всем. Поскольку Дженни уже давно предполагала, что Дени мертв, то совсем не удивилась этой новости. Ее лишь поразила злая ирония судьбы, заставившей именно Бранта Стила совершить ужасное деяние.
— Я больше не могу видеть этого человека, тетя Дженни. Если он осмелится прийти сюда, я не стану с ним разговаривать.
Она присела на стул, задумчиво глядя на фотографию. Та уже начала разрушаться, несмотря на все предосторожности: сеть тончайших трещин покрыла начинающее темнеть изображение — первый признак скорого исчезновения. Гарнет прижала портрет к сердцу, обещая себе, что по крайней мере память ее не потускнеет никогда.
Дженни обняла племянницу:
— Ну, теперь ты хотя бы все знаешь. Разве знание настолько хуже неведения?
— Мне кажется, я наполовину мертва, — тихо сказала Гарнет. — Я не уверена, что смогу жить с этой мертвой половиной, тетя, и что мне вообще хочется жить.
— Да, так чувствуешь себя, когда приходится испить горькую чашу. Но это пройдет. Ты все переживешь.
— Я должна перекрасить свою одежду, — произнесла она без всякого выражения.
— Тебе не нужен вдовий траур, Гарнет. Это же просто символ. Ты можешь скорбеть в глубине своего сердца, как делаешь долгое время, сама того не понимая. Но ты не должна горевать всю жизнь, Гарнет. Именно ты не должна делать этого.
Сумерки сгущались, превращаясь в полную тьму, в которой растворялись серые тени вечера. Из прерии доносился жалобный крик козодоя. Миссис Мэйсон уводила свою молочную корову с площади, судача о чем-то с соседкой, загонявшей в курятник стайку цыплят. Сет Траверс пожелал обеим дамам доброго вечера и нетвердой походкой направился домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Но она просчиталась.
— Нет, моя лошадь возила меня и мою поклажу почти всю ночь. Думаю, будет лучше привязать ее сзади к бричке.
Получив благословение падре, они тронулись в путь. Обернувшись назад, Гарнет помахала монаху рукой, а затем накинулась с упреками на своего спасителя.
— Я молила Бога, чтобы никогда вас больше не увидеть! Почему же случилось так, что именно вы нашли меня?
— Наверное, потому, что я искал вас усерднее других. Вы меня изрядно напугали, Гарнет, и мне хочется отшлепать вас хорошенько.
— Я ненавижу вас! — выкрикнула она. — Мне противно находиться рядом с вами!
— На самом деле это не так, моя милая. Это только ваши фантазии.
— Как вы смеете называть меня своей милой! — вскинулась она. — Я должна была убить вас!
— Вы и пытались. — Он грустно улыбнулся. — К счастью, вы не самый лучший в мире стрелок.
— Отвезите меня домой, Брант. Я не желаю вас больше видеть! Вам ясно?
— Куда уж яснее. Но наши встречи неизбежны. Дюки делают покупки у вашего дяди, как вам известно.
— К тому же вы постоянный клиент салуна.
— А почему бы и нет? Мисс Ли, похоже, нравится моя компания.
— А вам ее общество?
— Даже очень. Она очень любезная девушка. Гарнет отвернулась и принялась рассматривать однообразный пыльный пейзаж, расстилавшийся вокруг.
— Поговорите со мной, Гарнет. Скажите мне, что вы поняли, почему погиб ваш муж, и что признаете: у меня не было выбора. Что бы вы сделали на моем месте?
— Ах, Боже мой! Я еще должна избавлять вас от угрызений совести?
Он наконец решился и добавил:
— У меня в ранце осталось несколько вещей вашего мужа. Вы, вероятно, хотели бы получить их.
Вы — мародер! — с ужасом выдохнула она. — Ограбить мертвого!
Брант вздрогнул:
— Таких мыслей у меня и в помине не было. Его часы и кольцо, конечно, были бы украдены. Поэтому я завернул вещи рядового Лейна в его шарф, чтобы при случае отправить его родным, однако я не нашел адреса.
Брант заранее положил шарф и оба предмета в карман, чтобы отдать Гарнет. Она узнала всю правду, и теперь ей остается только получить вещи Дениса. Выполнив этот долг, Брант уже ничего больше не сумеет сделать. Он объяснил ей все, как мог. Если и теперь она не способна взглянуть на случившееся с его точки зрения, то их отношениям конец.
Брант протянул сложенный шарф. Гарнет долго держала тонкий сверток в руке, не отрывая от него глаз и не решаясь взглянуть внутрь. Она смотрела на желтый шелковый шарф с вышитыми на уголке инициалами Д. Л. — ее прощальный подарок, над которым ей пришлось трудиться не покладая рук целую неделю. Очень медленно Гарнет достала обручальное кольцо Дени и украшенные гравировкой золотые швейцарские часы. Когда она держала их в руке, ей вдруг снова захотелось выхватить револьвер из кобуры Бранта.
Словно прочитав ее мысли, Брант покачал головой:
— Гарнет, убив меня, вы ничего не решите.
— Я обязана это сделать ради Дени… и ради себя, — глухо сказала она.
— Если бы все так думали, резня никогда не прекратилась бы, Гарнет.
Ей не хотелось позволить ему выкрутиться подобным образом, но поскольку девушка не нашлась, что сказать, сменила тему разговора:
— Что вы сказали моим родственникам?
— Я сказал, что во время нашей прогулки лошадь начала хромать, как будто потеряла подкову. Я вылез из брички, чтобы посмотреть, в чем дело, но, когда вынул камень из копыта, лошадь вдруг понесла. После долгой пробежки обратно до ранчо я сам чуть не захромал. Все мужчины вызвались участвовать в поисках, поехав во все стороны. Вакерос предположили, что вы в миссии Сан-Хуан, и мне оставалось лишь надеяться, что вам не пришло в голову мчаться дальше на запад — на территорию индейцев и в Мексику.
После всего случившегося я думаю, что Провидение особо заботится о глупых женщинах.
— А я совершенно спокойна да и сейчас ни о чем не переживаю, — заявила Гарнет. — Мне только жаль, что я заставила поволноваться тетю Дженни и дядя Сета. Они ничего не заподозрили, заметив царапины на вашем лице?
Брант осторожно дотронулся до глубоких ссадин, оставленных на щеке ее ногтями:
— Но я же несся через заросли колючего кустарника.
— Да, здесь везде много острых предметов, — меланхолично заметила Гарнет. — И рога не только у скота! Ваши, например, хорошо спрятаны от чужих глаз.
— Похоже, Дженни и Сет мне поверили.
— Вы, наверное, гениальный лжец.
— Вы разоблачите меня?
— А почему я должна из чудовищного злодея делать героя?
— Нам лучше закончить этот разговор, моя дорогая. Я искал вас всю ночь, устал и не хочу новых баталий. Но повторю то же, что сказал в хижине, Гарнет. Я люблю вас, люблю больше, чем любую другую женщину когда-либо прежде. Иногда я думаю, что буду любить вас всегда.
Что она могла ответить на это? Гарнет отвернулась и не проронила ни слова до самого Лонгорн Джанкшин.
Глава 16
Едва Гарнет успела открыть ящик письменного стола, где хранилась фотография ее мужа, как в комнату вошла Дженни. Глаза Гарнет наполнились слезами, и она смогла лишь прошептать:
— Дени погиб, тетя. Его убил Брант Стил. И она рассказала тете обо всем. Поскольку Дженни уже давно предполагала, что Дени мертв, то совсем не удивилась этой новости. Ее лишь поразила злая ирония судьбы, заставившей именно Бранта Стила совершить ужасное деяние.
— Я больше не могу видеть этого человека, тетя Дженни. Если он осмелится прийти сюда, я не стану с ним разговаривать.
Она присела на стул, задумчиво глядя на фотографию. Та уже начала разрушаться, несмотря на все предосторожности: сеть тончайших трещин покрыла начинающее темнеть изображение — первый признак скорого исчезновения. Гарнет прижала портрет к сердцу, обещая себе, что по крайней мере память ее не потускнеет никогда.
Дженни обняла племянницу:
— Ну, теперь ты хотя бы все знаешь. Разве знание настолько хуже неведения?
— Мне кажется, я наполовину мертва, — тихо сказала Гарнет. — Я не уверена, что смогу жить с этой мертвой половиной, тетя, и что мне вообще хочется жить.
— Да, так чувствуешь себя, когда приходится испить горькую чашу. Но это пройдет. Ты все переживешь.
— Я должна перекрасить свою одежду, — произнесла она без всякого выражения.
— Тебе не нужен вдовий траур, Гарнет. Это же просто символ. Ты можешь скорбеть в глубине своего сердца, как делаешь долгое время, сама того не понимая. Но ты не должна горевать всю жизнь, Гарнет. Именно ты не должна делать этого.
Сумерки сгущались, превращаясь в полную тьму, в которой растворялись серые тени вечера. Из прерии доносился жалобный крик козодоя. Миссис Мэйсон уводила свою молочную корову с площади, судача о чем-то с соседкой, загонявшей в курятник стайку цыплят. Сет Траверс пожелал обеим дамам доброго вечера и нетвердой походкой направился домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70